О фильме "Остров" я хочу говорить как о соединении очевидного и невероятного. Очевидности уже многократно отмечены критиками и в целом приняты зрителем. Речь идет о кинематографическом качестве ленты. О мастерстве и такте режиссуры, о неожиданно точном поведении в кадре наших известных актеров, о вдохновенной операторской линии. Коротко говоря: фильм получился, состоялся. Стал "явлением". Он обречен на признание и будущую жизнь. На бытие вне сиюминутного рыночного и медийного контекста.
Возникает вопрос: как это вышло? Наблюдатели укажут на талант и сугубое мастерство создателей "Острова". Действительно, воспроизвести на экране пластику, лексику и саму атмосферу монастырско-приходской жизни (на фоне которой разворачивается сюжет) весьма непросто. Хотя бы потому, что это первый масштабный опыт такого рода. Ибо фильмы о жизни в церквах и монастырях в эпоху великого советского кино не снимались, а "новорусский" кинематограф 90-х был озабочен совсем иными проблемами (самая главная из которых была проблема собственной состоятельности на фоне заокеанского Большого брата).
Создателям "Острова" надо было рассчитать, подсмотреть, выверить образы каждого из героев. Да так, чтобы вышло без подлога, без обычных елея и фикции. Без пошлости нарочитой "духовности". То есть без всего того, что на телевидении в промежутках между КВН и рекламой преподносится нам как "религиозно-нравственные ценности". Фильм асимметричен банальным представлениям о церкви.
Конечно, "очевидности" содержит много сюрпризов. И если перевоплощение эксцентрика Мамонова в прозорливого юродивого старца Анатолия воспринимается как должное (как продолжение творческой и личной биографии признанного актера и музыканта), то явление "бандитствующего" Дюжева в роли отца Иова стало необычайным, неожиданным актерским подарком зрителю. Что уж там говорить о режиссере Лунгине, который вдруг возник из облака сигарного дыма, покинул свой парижский ресторан и изрек на языке кинематографа нечто о прикровенных и, вместе с тем, основополагающих вопросах Православной веры.
Тут самые циничные и скептические фиксаторы "очевидного" с ухмылкой скажут: "Значит, профессионалы! Они ведь могут все. Просто настал момент снять “чисто церковный фильм”, поступил общественный заказ. Лунгин — этот хитрец, бизнесмен и конъюнктурщик — кто, как не он, мог справиться с задачей? Скоро, скоро изменится общественно-политическая ситуация и появится кино под названием "Возвращение олигарха". А то, что актеры молодцы, так это понятно: все ж звезды кино и эстрады!"
От таких "очевидностей", признаюсь, становится тошно. Но, в истории появления фильма "Остров" больше "невероятного". Ведь никакой "профессионализм" и никакая "потреба дня" не могли бы способствовать тому, что режиссер, который снимал до сей поры всякую, честно говоря, дрянь, вдруг создал потрясающую по воздействию на зрителя работу. И мы наблюдаем творческий взрыв. Я думаю, надо сказать так: произошло чудо! Налицо стремительная метаморфоза — графит стал алмазом. Сборщик податей — апостолом. Коммерческий проект — откровением…
В чем тайна судьбы Павла Лунгина? Откуда в распоряжении у режиссера появился непосредственный и практический религиозный опыт? Это остается тайной. Но известно, что Петру Мамонову для такой роли требовалась подготовка — десять лет воцерковленного затворничества в подмосковной деревне. А увалень Дюжев, оказывается, много путешествовал по обителям, подолгу живя среди братии — и это тоже совсем не случайно.
Патриарх всея Руси Алексий II наградил творческий коллектив "Острова" специальными грамотами, подчеркнув особое значение картины для церкви. Это, конечно, своевременно и правильно. На встрече со Святейшим Петр Мамонов высказался в том смысле, что ценность фильма хотя бы в том, что он будет способствовать обращению хотя бы двух-трех находящихся в духовном поиске молодых людей. И хотя к вере люди приходят по зову сердца, чаще всего через великие страдания или глубочайшее осмысление своей жизни, искусство может подтолкнуть к движению на этом пути.
И здесь на первый план выходит сакральный аспект, не принятый во внимание большинством критиков. В ходе киноповествования актер, исполняющий роль главного героя, несколько раз внятно молится, явно "не понарошку". Начинается фильм с прочтения Иисусовой молитвы. В конце фильма показан небольшой фрагмент отчитки бесноватой, ритуал экзорцизма — изгнания беса… В духовном плане значение и воздействие этих эпизодов огромно. Не удивлюсь, если в кинотеатрах страны зрители, которые, к примеру, никогда в жизни не заходили в церковь, во время просмотра ощутят в себе нечто новое и особенное. А кому-то, возможно, станет дурно. Таким образом, мистический опыт напрямую, даже вне искусства как такового, транслируется, передается массовому зрителю. Думаю, “практические” результаты не заставят себя долго ждать. Всё это лежит явно за гранью "очевидного".
Да, фильм получился первым в своем роде православным фильмом — без оговорок и кавычек. Но это еще и русский фильм в самом широком смысле этого понятия.
Ценность и величина фильма "Остров" в том, что он воссоздает русский мир. Рассказывая о далеком монастыре, осмысляет при этом наш мир целиком, во всей его космической полноте. В этом также заключено "невероятное"! Ибо до сей поры границы Русского мира, его орнамент, его структура посредством массового кинематографа безжалостно стирались, смазывались, разрушались. Кино было оружием массового поражения. В фильме "Остров" кино выступает как оружие массового преображения нашей страны. Ничего даже подобного за последние двадцать лет не снималось.
С большого экрана мы наконец-то увидели подлинную Россию, которая словно остров явилась нам из туманного марева духовной смуты.
Знаю: земная Россия — не только церковь. Есть в ней и самые последние кабаки (у заставы), и страшные гнилые тюрьмы. И города у кромки океана, и "Великий стальной путь" — видный из космоса Транссиб. И брошенные деревни. И переоснащенные, начинающие дышать какой-то новой жизнью заводы.
Грандиозное пространство — социальное, географическое и метафизическое — требует тружеников, воинов, проповедников и художников. Россия начала XXI века, лишенная границ, устоев, без рук, без ног, немая, нагая, зовет на помощь.
России требуются наши руки, наши ноги, наши одежды и наши слова, чтобы оборонить, сдвинуть, согреть и выразить ее.
Создатели фильма "Остров" откликнулись на этот зов. Не чудо, ли? Поразительное их попадание в точку объяснятся только одним: сочувственным обращением к России.
Несомненно и то, что создатели фильма, помимо поздравлений, похвал прессы и патриарших ласк, подвергают себя огромным духовной и физической опасностям. Они, сами того не ведая, вышли на передний край борьбы за наш мир. Вышли к реке огненной. К границам хаоса. Вступили в бой с озлобленным бесовским полчищем. Рассказав о предстоянии русского человека перед Богом, они взвалили на свои плечи громадный груз ответственности, встали на путь, в чем-то подобный Крестному. Такие вещи не могут пройти без последствий для личной жизни и профессиональной деятельности. Эти последствия таят опасность искушений и испытаний. Но и огромную возможность укрепления, очищения и взлета. Взлета человеческого и творческого... По сему: молитесь за них, православные!Петр Мамонов, Павел Лунгин, Дмитрий Дюжев, Виктор Сухоруков, Юрий Кузнецов, Виктория Исакова — никто из них, я уверен, никогда не скажет ни вам, ни мне слова, которые мы слышали в течение пятнадцати лет с экранов, от многих театральных и киношных “гуру”. Слова которые произнесла бесноватая в адрес отца Анатолия: "Какой вы гадкий человек, и остров ваш гадкий…".
Многие духовно чуткие люди утверждают, что будущий год для России будет годом сложным, трагичным, но, в итоге, благоприятным. В этом смысле фильм "Остров" — это послание и знамение, призванное укрепить наши силы, умастить наши сердца.
№49 (681) от 06 декабря 2006 г.
