АПОСТРОФ

№33 (665) от 16 августа 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Владимир Винников
АПОСТРОФ

Игорь Малышев. Подменыши, повесть. — "Роман-газета", 2006, №11, с.1-25.
После феерического, волшебного "Лиса", опубликованного вначале журналом "Москва" (2002, №7), а затем вышедшего отдельным изданием и буквально "раздраконенного" нашей консервативно-православствующей критикой во главе с доктором филологических наук Капитолиной Кокшеневой из той же "Москвы", Игорь Малышев молчал практически три года — видимо, пытаясь осмыслить полученные впечатления и перевести их в тот самый личный жизненный опыт, который за плечами не носить.
Он писал "Подменышей".
И эта небольшая, всего в двадцать пять "роман-газетных" страниц, повесть, несмотря на все свои явные художественные недостатки и на очевидную зависимость и "переходность" от "Лиса", — получилась всё же показательной и чрезвычайно интересной, еще раз подтвердив репутацию автора как одного из самых многообещающих русских прозаиков современности.
Главные герои Малышева, как и в "Лисе", — по-прежнему не люди, или, вернее, уже "не совсем люди". Их необычность, особенность, отличие от "серой массы" обывателей обусловлены прежде всего сущностной причастностью к природе, к тем ее "хтоническим силам", которые, по скользящему между строк убеждению автора, одни только и определяют истинное бытие.
Но теперь герой у него оказывается далеко не один — их уже несколько: Сатир, Белка, Эльф. И, в отличие от "Лиса", они заняты не только собственным существованием — они готовят подрыв памятника Николаю II, ранее — кровавому тирану, отрекшемуся от престола и царства, а ныне — мученику и страстотерпцу, прославленному Русской Православной Церковью.
"Их было человек десять, и они составляли боевую группу, которая считала своей задачей приближение революционной ситуации в стране. Идеологического единодушия не было. Кто-то был анархистом, кто-то коммунистом, чьи-то взгляды вообще трудно было свести к одной идее. В дальнейшем это могло бы привести к расколу, но на данном этапе борьбы в группе царило относительное согласие, поскольку образ врага сложился довольно четко. У всех было неприятие капитализма и официальных партий. В своё время Бицепс и Белка вступили в компартию, но увидев, что сейчас это такое болото, на котором ничего не вырастет, сожгли на помойке свои партбилеты (это самое "сожгли на помойке" даже трудно себе представить, но каков символизм?! — В.В.) и умерли для любых легальных действий и партий".
И вот они, легально умершие, но нелегально всё еще молодые и живые, в составе своей нелегальной микро-партии занимаются нелегальными действиями: воруют собак (привет от бравого солдата Швейка!) у богатых "новорусских", получают выкуп, курят траву, пьют-гуляют и готовят взрыв памятника (напомним, что памятник царю Николаю II работы скульптора Вячеслава Клыкова, ныне покойного, действительно был установлен на станции Тайнинской 26 мая 1996 года и взорван активистами РВС 1 апреля 1997 года, так что фабула повести отчасти опирается на реальные события).
Ну, чем не "бесы"-революционеры Достоевского, честное слово? Сатир — вообще натуральный сын лешей, Белку после того, как она маленькой девочкой потерялась в лесу, тоже словно подменили, и теперь все собаки её ненавидят, Эльф не просто умеет выть по-волчьи, но этот вой, собственно, и выражает его сущность наследника "лесных существ, которые стали жить в городе, теряя силу"... Даже ничем не примечательный внешне Истомин, проповедующий смерть как "единственную и абсолютную реальность, с которой всё начинается и которой всё заканчивается", в конце концов оказывается не просто оборотнем-провокатором, сдавшим своих товарищей милиции, но реальным "рыцарем смерти", с помощью "бронежилета наоборот" подорвавшим себя, чтобы ценой собственной жизни создать "великолепный новый миф" — еще не мир, но миф. Но ведь всякий мир начинается с мифа... "В начале бе Слово..."