БИЕНИЕ «ХАРТЛЕНДА»

№18 (650) от 03 мая 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Владимир Винников
БИЕНИЕ «ХАРТЛЕНДА»

События, происходящие в последние недели по периметру современных границ Российской Федерации, не могут не вызывать тревоги за будущее нашей страны. Употребив здесь слово "нашей", должен сразу оговориться, что подразумеваю здесь прежде всего культурно-исторические и отчасти географические моменты, а вовсе не совокупность действующих социально-политических институтов РФ. Однако ничего более "нашего" в наличествующей реальности при всем желании обнаружить не удается. Да больше ничего и нет, откровенно говоря.
"Пространство дает силу. Более того, пространство и есть сила", — некогда было сказано одним из признанных отцов-основателей геополитики Карл Хаусхофер. Сказал он это, по всей вероятности, даже не подозревая, что повторяет — в применении к некоей частной системе, приблизительно и неверно, а потому "своими словами" — отношение, изложенное еще в трактате Дионисия Ареопагита "О небесной иерархии".
Пространство как господство, дающее/порождающее силу, и пространство как сила, дающая/порождающая власть, — два принципиально разных пространства. Первое чудесно создает различные племена и народы, населяя себя, второе — сталкивает их между собой. Первое определяет внутреннюю жизненную структуру, своего рода "священную топологию" народов, второе — географические границы между ними.
Возможно, эти рассуждения чересчур абстрактны для газетной статьи, посвященной текущим политическим изменениям на пресловутом "постсоветском пространстве", где сегодня пребывают даже не полтора десятка новых независимых государств, а гораздо больше, практически весь мир ? наверное, в этой связи стоит указать не только на феномены "непризнанных" Южной Осетии, Приднестровья и Абхазии, или "полусуверенных" в составе РФ Чечни и Татарстана, но и на тот факт, что посольства тех или иных государств обладают правами экстерриториальности, не говоря уже о деятельности их финансово-экономических, военно-политических и информационно-идеологических структур. Однако не будем торопиться с оценками. Лучше попробуем присмотреться к реальности и с этой, несколько неожиданной, точки зрения.
Начнем с того парадоксального факта, что явно господствующие в современном глобальном мире Соединенные Штаты Америки столь же явно не имеют собственной "священной топологии", обеспечивающей господство изнутри. Для них этот фундаментальный момент кажется вообще не имеющим значения, зато крайне важен феномен "фронтира", непрерывного расширения границ, в конце XIX века перенесенный с Дикого Запада практически на весь мир. Отметим и параллельный языковый факт: в английском языке понятия "господства", "силы" и "власти" выражаются одним словом power.
Весьма интересным представляется в связи с этим и то обстоятельство, что с момента своего создания и до сих пор Америка только наступала и расширялась, у нее не просто исторически отсутствует опыт отступления и утрат, но любые — даже самые ничтожные и приблизительные — намеки на них (как было на Кубе, в Индокитае, Иране или Нью-Орлеане) вызывают там чрезвычайно острую и просто неадекватную для традиционных обществ реакцию. Дело здесь даже не в потерях как таковых — во время Гражданской войны, например, они были достаточно велики, — а именно в "сбое программы".
Все эти моменты непреложно указывают, что Pax Americana — своего рода голем, приводимый в движение извне. Не будем специально останавливаться на вопросе, кто и каким образом "программирует" американского голема, пока лишь отметим данную особенность как установленный факт. Для нас важно, что, однажды оказавшись в той или иной точке земного шара, его представители до последнего не дают "задний ход", особенно если это связано с заведомым и невосполнимым "сужением зоны влияния". А их пребывание там — независимо от конкретики реального места и времени — неизбежно оказывается направлено прежде всего на дробление и разрушение "священной топологии" других народов.
Как это происходит — хорошо видно, например, из неоднократно цитировавшихся рассуждений Збигнева Бжезинского в "Великой шахматной доске": "Появление независимого государства Украины не только вынудило всех россиян переосмыслить характер их собственной политической и этнической принадлежности, но и обозначило большую геополитическую неудачу Российского государства. Отречение от более чем 300-летней российской имперской истории означало потерю потенциально богатой индустриальной и сельскохозяйственной экономики и 52 млн. человек, этнически и религиозно наиболее тесно связанных с русскими, которые способны были превратить Россию в действительно крупную и уверенную в себе имперскую державу".
Особое значение в данной связи приобретает уже отмеченное рядом авторов нарастающее стремление многочисленного русского населения Украины отстраниться от "нерусской России Кремля", ярко выраженное в действиях формально "пророссийской" Партии регионов. Однако не менее важным в плане "переосмысления характера политической и этнической принадлежности" русского народа стала утрата (будем надеяться — не окончательная) Киева, "матери городов русских" и важнейшего религиозного центра, где понемногу воцаряется "мерзость запустения", многократно усиленная Чернобылем. Потеря матери — всегда страшный удар по ребенку, в каком бы возрасте и статусе он к тому моменту ни пребывал. Почти столь же страшным символическим ударом стала утрата Крыма с "городом русской славы" Севастополем и практически всех выходов к некогда "Русскому", а ныне Черному морю. О Новороссии (включая ныне "блокированное" официальным Киевом и Кишиневом Приднестровье), отвоеванной и освоенной русскими с конца XVIII—начала XIX века, даже говорить не приходится.
Но не меньшая, хотя иная по форме своей, "мерзость запустения" воцаряется и в другом, уже не "материнском", а, можно сказать, "отцовском" центре созидания русской государственности и духовности — на землях древних Новгорода и Пскова, продолжающих пребывать в составе Российской Федерации. Эти регионы "бьют все рекорды", если в данной связи вообще можно применять такое спортивное выражение, по темпам вымирания. И в Псковской, ив Новгородской областях количество умерших ежегодно в 2,4-2,5 раза превосходит количество родившихся.
Разумеется, эта полоса "выжженной земли", появление которой вряд ли случайно, надежнее всего сохраняет суверенитет "республик Балтии", как на заказ, руководимых выходцами из Соединенных Штатов. То же самое сегодня наблюдается и на Украине, где жена Виктора Ющенко Екатерина-Клер, в девичестве Чумаченко, бывший кадровый сотрудник Госдепартамента США, не просто находится вне подозрений, но является действующим президентом Украины куда в большей степени, чем ее супруг.
Единственным искренним союзником России на европейском направлении остается белорусский "батька" Александр Лукашенко, вновь разгромивший прозападную оппозицию на президентских выборах. Однако с ним, несмотря на все разговоры о Союзном государстве, Кремль предпочитает не просто держать дистанцию, но и "переходить на рыночные отношения", что выражается прежде всего в повышении "Газпромом" экспортных цен на "голубое золото". И если с "оранжево-майданным" Киевом этот процесс сопровождался, без всякого преувеличения, мировым скандалом, то "газовая камера для батьки Лукашенко" никакого возмущения в глобальных масс-медиа не вызывает. Так, мол, ему, "последнему диктатору Европы", и надо! Что, видимо, и требовалось доказать…
Ситуация на Кавказе ознаменована вовсе не одним только "вино-водным" скандалом, в который, кроме Грузии, оказалась замешана и Молдова. Гораздо большее значение для будущего этого региона, который сегодня выглядит уже совершенно оторванным от России, имеет функционирование нефтепровода Баку—Тбилиси—Джейхан, способного не только поддержать на плаву тонущую в собственных "фекальных массах" экономику Грузии, но и способствовать новому обострению азербайджано-армянского конфликта в Нагорном Карабахе, который теперь может решаться, по всей видимости, без участия Кремля, зато под эгидой частей "Caspian Guard". Допуск китайских "инвесторов" в Чечню и инициатива "укрупнения субъектов Федерации" на Северном Кавказе, выдвинутая окружением Рамзана Кадырова, — весьма обоюдоострый геополитический инструмент, который в любой момент может быть обращен против РФ. Во всяком случае, новое издание "имамата Шамиля" середины XIX столетия, да еще с китайско-саудовским прикрытием, — не слишком радужная перспектива с точки зрения интересов национальной безопасности России.
Наконец, ситуация в постсоветских республиках Средней, или, как сейчас принято выражаться, Центральной Азии характеризуется лавинным нарастанием конфликтного потенциала между США и КНР. Сегодня самой вероятной "горячей точкой" в их противостоянии выглядит Киргизия. Если американцам не удастся защитить свои завоевания времен "революции маков" в Бишкеке, Пекин очевидным образом получит возможность доминировать во всем центральноазиатском регионе, включая прямой сухопутный выход на Иран через Узбекистан и Туркмению, а также контроль за "евразийским" направлением наркотрафика из Афганистана. Несомненно, это постепенно замкнет на Китай и всю экономическую инфраструктуру региона: дороги, трубопроводы, линии связи и электропередач. Пока они в основном еще замкнуты на Россию, и вовсе не случайно, не в силу одной только "постсоветской традиции", новый президент Киргизии Курманбек Бакиев в критический момент оказался не в Вашингтоне, и не в Пекине, а именно в Москве. Однако РАО "Газпром" и РАО "Российские железные дороги" рассматриваются политической верхушкой страны скорее как "дойные коровы", поставляющие молоко, сливки, сметану и прочий творог к царскому столу, нежели мощнейшие инструменты геополитического влияния, организующие русское пространство как некий "центр силы" мировых масштабов.
Настойчиво проводимая сегодня Кремлем — скорее всего, бессознательно, по действию "странных аттракторов" нашей "священной топологии", — тактика "втягивания" в русское пространство одновременно Китая, Америки и Евросоюза (смотри встречу Путина с канцлером ФРГ Ангелой Меркель в Томске), может означать на перспективу и полное уничтожение господствующего российского пространства, и пик его очередного сжатия перед новым расширением.
"Харольд МакКиндер, один из наиболее выдающихся геополитиков, в начале этого века стал инициатором дискуссии, после которой появилась его концепция евразийской "опорной территории" (которая, как утверждалось, должна была включать всю Сибирь и большую часть Средней Азии), а позднее — концепция "сердца" Центральной и Восточной Европы как жизненно важного плацдарма для обретения доминирования над континентом. Он популяризировал свою концепцию "сердцевины земли" знаменитым афоризмом: Тот, кто правит Восточной Европой, владеет Сердцем земли; Тот, кто правит Сердцем земли, владеет Мировым Островом (Евразией); Тот, кто правит Мировым Островом, владеет миром", — писал всё тот же Збигнев Бжезинский в "Великой шахматной доске".
Россия как Хартленд, как огромное Сердце Земли, по-прежнему бьётся. Её "священная топология" нарушена, однако вовсе не разрушена. Семь московских холмов и река Волга, Уральский хребет и Сибирь, которой, согласно пророчеству Михаила Ломоносова, "будет прирастать могущество России", — продолжают формировать великое русское пространство.
Настаиваю на определении "русское" вместо весьма популярных сегодня "замещающих" определений типа "евразийское" или "евроазиатское". поскольку, во-первых, ни один другой народ, населяющий эти пространства, в настоящее время не способен поддерживать их силовую инфраструктуру, а во-вторых, никакого "евразийского" или "евроазиатского" народа в природе не существует и не существовало. Впрочем, равно как народа "европейского" или "азиатского". Все эти абстракции представляют собой как раз ядовитые плоды глобалистского разрушения "священной топологии" реально существующих народов: от русских до грузин, от литовцев до туркмен, от арабов и персов до индусов и китайцев, и так далее.
Наше русское сердце продолжает биться, продолжает поддерживать жизнь на гигантских пространствах России. Остановить это биение Хартленда вряд ли под силу бессердечному Голему США и даже направляющим действия Голема господствам, объединяемым в метафорическом понятии "мировой закулисы". Но — только в том случае, если мы сами не изменим своему земному месту и историческому времени.