НЕ МЕСТЬ, НО ВРАЗУМЛЕНИЕ...

№17 (649) от 26 апреля 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
НЕ МЕСТЬ, НО ВРАЗУМЛЕНИЕ...

В России тюрьма и церковь строились обычно рядом. В самом деле, даже самый закоренелый преступник, попадая в узилище, не только испытывает страдания от стеснённого, несвободного своего положения, но и имеет возможность на досуге поразмыслить о своём незавидном положении и о своей душе — заблудшей, но не погибшей окончательно. Страдание зачастую позволяет узнику взглянуть на мир и на себя новыми глазами, даёт бесценный опыт душевных переживаний, который нередко приводит заблудшую душу к покаянию. Там, за тяжёлыми стенами и колючей проволокой, не бывает атеистов. В любой камере любой российской тюрьмы найдётся икона, любой арестант знает, что есть покровитель у всех заключённых и томящихся в неволе — святой Николай Угодник.
Церковь призывает проявлять милость и участие к падшим, и кроме того, как можно отвратиться от брата своего, который пусть и согрешил, порою — страшно, немыслимо, но пытается найти истину, понять — Господи, что же я наделал? За что мне участь сия? Слово пастыря необходимо этим людям как воздух. Есть множество примеров в русской тюремной истории — множество примеров истинного раскаяния, примеров отречения от старой, грешной жизни, ради новой — во Христе. И надо заметить, что истинный свет открывался нередко не только узникам, попавшим в тюрьму, в общем-то, по случайности, по глупости своей и слабохарактерности, но и закосневшим в грехе преступникам — ушкуйнику, бандиту, душегубцу.
Поэтому в России тюрьмы и церкви строили обычно рядом, а сегодня, пожалуй, уже нет такой зоны, где бы не было своего храма или часовни, или уж на крайний случай — молельной комнаты. И, конечно, очень многое в этом нелёгком служении зависит от личности священника, окормляющего ту или иную тюрьму или зону.
Десятый Всемирный Русский Народный Собор в "Декларации о правах и достоинстве человека" заявил о готовности к взаимодействию с государством в деле обеспечения прав человека. Особой областью такого сотрудничества должно стать внимание к людям, находящихся в местах заключения.
Протоиерей Сергий КОНДАКОВ — один из тех, кто на практике занимается этим важным делом. Он уже более десяти лет духовно окормляет исправительные учреждения. Служит в двух храмах Ижевска, находящихся за колючей проволокой: в храме святителя Николая в детской исправительной колонии и храме святого великомученика Пантелеймона в колонии строгого режима для больных туберкулезом.
Вот что отец Сергий говорит об этом.
Работа эта благородная, требует от человека больших духовных сил. Мы, христиане, находим эти силы в самом слове Божьем, которое говорит нам о том, что обязанностью любого верующего человека является оказание помощи тем, кто оказался в темнице. "То, что сделали одному из малых сих, — говорит Христос, —"то сделали мне".
Поэтому радуюсь, когда вижу, что все новые священники и миряне стараются принимать участие в этой работе. Тем более многие, кто оказывается за решеткой, осознают духовную бедственность своего существования и приходят к Богу. Невольно вспоминается Александр Солженицын, который говорил о том, что "страшно сказать, каким бы писателем я стал, если бы меня не посадили". Очень многие люди делают важные жизненные выводы, находясь в осуждении.
Задача нас, священников, заключается в том, чтобы помочь человеку, объяснить то, что без воли Божьей ничего не происходит. А тем более не может произойти такое несчастье как попадание в тюрьму.
Я занимаюсь этим с середины девяностых, с самых распущенных и трагических времен. Тогда были большие нестыковки, связанные с реформой исправительной системы. Было очень плохое финансирование, большинство заключенных жили впроголодь, если не сказать, голодали. Сейчас это, слава Богу, не так. В исправительных учреждениях происходят изменения, направленные на благо тех, кто оказался осужден и отбывает срок. Например, появление в колониях храмов. Бывает так, что самый очерствевший преступник при виде храма задумывается о вечном.
ПЕРВЫЙ ШАГ
У меня состоялась келейная беседа с несколькими заключенными. И один из них обратился ко мне с такими словами: "Понимаете, отец Сергий, вот он мне хоть урка, но кореш". Слова вполне понятные, но как-то резало слух, и я подумал, что мне придется идти в книжный магазин, искать справочник тюремного языка, но потом решил, что справочник все-таки не нужен. Среди священников, также окормляющих заключенных, я слышал мнение, что надо знать понятия, даже говорить на языке этих понятий. Был такой курьезный случай, когда один батюшка даже проповедь произнес с использованием этого языка. Дословно это звучало, что "покаяние — это когда в душе мы наводим шмон". Но я думаю, что такие слова не нужны, и человек, тем более в священном сане, приходя в места лишения свободы, должен нести светлое, прекрасное и говорить языком Евангелия. Этот язык люди, которые тянутся к Богу, прекрасно понимают.
ЛЮДИ
В тюрьме священника подстерегает немало опасностей, в том числе со стороны заключенных. Это не опасности какого-то физического насилия, сколько насилия нравственного. Когда человека под видом доброго дела заставляют делать, что совсем не следует. Бывают, что люди уголовного мира притворяются верующими, пытаются использовать священника в своих целях. Здесь надо быть очень внимательным. Жалость должна быть с открытыми глазами. Человек — сложное существо. Душа наша — настоящее море. Человек, вкусивший сладость воровской жизни, может пойти на самый страшный обман. Особенно с этим приходилось сталкиваться, когда заключенные освобождались. После освобождения мы стараемся оказать помощь — и материальную, и духовную. Бывало, что нашу поддержку, увы, готовы использовать в своих корыстных, и даже преступных целях.
Но вместе с тем, и самый отпетый бандит, убийца носит в себе искру Божию. Вспоминаю одного заключенного, его звали Сергей, тяжко больного туберкулезом. Вроде бы находясь в заключении, он обратился к Богу, освободился и уже после освобождения совершил новое преступление — опять убийство. Я с ним встретился в зоне, болезнь прогрессировала, он умирал. Я пришел его напутствовать, исповедовать, причастить. Он мне тогда сказал такие слова: "Жил как зверь, зато хоть как человек умру". Он не мог себя преодолеть, не находил в себе сил победить ветхого, греховного человека. Тем не менее, перед лицом смерти сумел покаяться и показал путь исправления для тех, кто еще остался на земле.
ФЕНОМЕН РУССКОГО ОТНОШЕНИЯ К ЗЭКАМ
Часто мне приходится напоминать, что изначально слово наказание в переводе с церковно-славянского означает не месть, а научение, вразумление. С христианской точки зрения тюрьма —это место, где человек должен исправиться, встать на путь истины. То, что каждый из нас —в независимости осужден ли он гражданским судом или нет, может исправиться, об этом нам говорит с особой яркостью и ясностью трагедия, произошедшая на Голгофе. Господь наш Иисус Христос был распят меж двух разбойников. Оба злодея испытывали страшные физические и душевные муки. Но один нашел в себе силы покаяться — и был принят Богом, другой, напротив, впал в полное отчаяние и стал хулить Христа. Образ разбойника благоразумного свидетельствует нам о том, о чем говорят святые отцы: нет греха непрощенного, но есть грех нераскаянный. Важно, чтобы не просто человек осознал свой грех, преступление, но важно, чтобы он делал конкретные шаги навстречу к Богу. У меня была такая история, когда один молодой человек после освобождения вернулся в свою родную деревню, там известная картина: нищета, пьянство, работы нет. Тут приезжают братки и говорят: поехали на дело, мол, хватит дурака валять.
— Не могу, я христианин, — отвечает парень и показывает крест.
— Ну и что, мы тоже христиане, — ответствуют братки. Тоже показывают кресты на толстых золотых цепочках.
— Нет. Не пойду.
— Ну, тогда ты наши законы знаешь.
Через некоторое время нагрянула братва, разгромила дом, но его не нашли. Он пришел ко мне, почти босиком, в тапочках, а дело было уже поздней осенью. С помощью Божьей мы его переправили в отдаленный регион, где он живет и поныне.
Но сам пример показателен еще и тем, что нередко люди, совершающие конкретные преступления и нарушающие не только законы человеческие, но, прежде всего законы Божеские, пытаются это совместить со своей верой. Но верой подобные убеждения никак назвать нельзя. Это та вера, о которой говорит Слово Божие: "И бесы веруют, и трепещут". Важно объяснить заключенному, осужденному, особенно, если он находится в системе воровских отношений, что нужно подчинить свою жизнь всецело Христу. И если ты пришел к Богу, необходимо идти за ним, не сворачивая.
Ходатайства священника действительно много значат при УДО. Я стараюсь ходатайствовать за тех, кто ходит в храм, причем полгода, год. Риск есть, ибо некоторые, даже без всякого лицемерия, не могут на воле справиться сами с собой. Тюрьма, при всех ее пороках, — такое патерналистское пространство. И когда человек оказывается вне этой системы, то ему очень сложно найти себя: либо вновь идти в воровскую систему, либо погибать. Хотя если христианин настоящий, то он сможет выйти из этого положения, нужна лишь горячая вера. Есть много примеров, когда люди кардинально менялись. Один мой бывший подопечный, например, сейчас учится в духовной семинарии.
Конечно, если человек совершил особо тяжкое преступление, скажем, убийство или изнасилование, то для него единственный путь в духовное сословие — это путь монашеского служения. Все-таки если бывший убийца станет священником, сколько бы мы ни объясняли, что он принес великое покаяние, это будет не понято людьми.
Сейчас мы живем во времена, когда гонится не вера как таковая, а именно вера истинная, нелицемерная, которая исповедует Живого Христа.
Насколько я знаю, по-настоящему раскаявшийся человек не спешит на свободу. Бывает, что человек искренне обращается к Богу, раскаивается, но в полном смысле, по-христиански осознать то, что с ним произошло еще не может. Для этого и нужен священник, дабы помочь человеку освободиться по-настоящему. С христианской точки зрения настоящая свобода —это когда душа освобождена от грехов. Мы знаем, когда святые новомученики оказывались в заключении и многие провели в тюрьмах, лагерях десятки лет, но были совершенно свободными людьми.
ПРЕДЕЛЬНЫЙ ОПЫТ
Я как священник часто бываю в больницах, у постели умирающих или тяжко больных. Мне как священнику приходилось бывать на войне. Я регулярно бываю за колючей проволокой. Действительно, в состоянии предельного опыта душа намного более раскрыта для восприятия божественных истин. Иное дело, что тот же воин, который в условиях экстремальных задумывается о Господе, буквально через короткое время, оказавшись в обыденной жизни, забывает о своем религиозном опыте. Такое же бывает с теми, кто оказался за решеткой — когда хорошо, мне Бог не нужен; а когда плохо, я задаюсь вопросом, за что мне такое наказание.
Принципиально важно сделать правильные нравственные выводы из того, что с тобой произошло.
И то, что творится с Россией, то, что наш народ в большинстве своем живет в материальном отношении крайне затруднительно, с духовной точки зрения не зло, а благо. Наихудшим злом было бы превращение нашей страны в такую буржуазную, западоустроенную страну, в которой места Богу нет.
ПРОЕКТ РОССИЙСКОЙ ТЮРЬМЫ СЕГОДНЯ
То, что есть положительного в западном опыте, мы должны использовать. Одновременно вспоминая, восстанавливая все то лучшее, что было в исправительной системе дореволюционной России. Я с большой симпатией и благодарностью отношусь к нынешнему руководству исправительной системы, и страны в целом, и нашего региона — им очень много удалось сделать доброго и хорошего за последние годы, налицо реальные результаты, сдвиги к лучшему.
Главной трагедией российских тюрем и зон является то, что существует второй закон, воровской. Ничего хорошего, это я говорил и тюремным авторитетам, в этих понятиях и правилах нет. Ужасно, когда человека, даже насильника, опускают. Это разлагает не только самих обиженных, но и всех находящихся за решеткой. Все законы уголовного мира с позиции христианских законов не выдерживают никакой критики.
Государству и обществу жизненно необходимо победить это второзаконие, которое всё активнее проникает во все сферы нашей жизни. Это действительно общенациональная программа, которая помогла бы не только людям, находящимся в заключении, но и всем нам жить правильнее.
Подготовил Андрей Смирнов