ВЗЯТКУ ПЛАТИТ КАЖДЫЙ

| | | |
Александр Головенко
ВЗЯТКУ ПЛАТИТ КАЖДЫЙ
Потому что борьба с коррупцией превращена в фарс
Сколько раз за годы своего правления президент Путин призывал дать последний и решительный бой коррупции! Где только ни клеймил коррумпированное чиновничество, которое рассматривает свои должности, как кормушку! На рядовых и юбилейных коллегиях МВД, Генпрокуратуры и ФСБ, в посланиях Федеральному собранию, заседаниях Госсовета, встречах с журналистами и других массовых мероприятиях. Если все выступления собрать, получится внушительная брошюра.
Казалось бы, у лихоимцев должна земля под ногами гореть. Но не горит, а вот поди ж ты — с каждым годом они чувствуют себя все увереннее. Социологические исследования показывают: под аккомпанемент путинских призывов коррупция в стране только растет, наливается живительными соками и теряет всякий стыд.
По данным Международного антикоррупционного центра "Трэнспэрэнси Интернэшнл" ("Международная прозрачность"), Россия только за последний год в мировом рейтинге взяточничества скатилась на 30 позиций и теперь занимает 126 место из 159 стран. Теперь мы в малопочтенной компании с Албанией, Нигером и Сьерра-Леоне (лидируют в списке Дания, Исландия, Финляндия, где мздоимство практически изжито).
— “Африканское” место нашей страны в мировой "табели о взятках" означает одно: коррупция настолько пронизала все этажи управления страной, что стала системной,— говорит научный руководитель Института глобализации Михаил Делягин.— То есть взяточничество достигло масштабов, при которых значительная часть важнейших решений в государстве принимается, исходя из коррупционных интересов.
Уразумели? Не национальные проекты, не подъем промышленности и села, не повышение уровня жизни "дорогих россиян", а многомиллионная взятка становится конечной целью "реформ", их движущей силой и мотором.
— А я-то при чем? — пожмет плечами иной читатель. — Я взяток не даю и не беру, мне от этих рейтингов ни жарко, ни холодно.
— Типичное заблуждение, которое и порождает нашу терпимость, — возражает генеральный директор российского отделения "Трансперенси Интернэшнл" Елена Панфилова. — Даже если рядовой россиянин ни разу никого не умаслял, он всё равно страдает от мздоимства. Потому что бизнес всегда переносит сумму взяток на цену своих товаров и услуг. Так что все мы — от новорожденного до глубокого старика — платим коррупционный налог. Он заложен в каждом батоне хлеба, пакете молока, детской распашонке.
По данным фонда "ИНДЕМ" и центра "Ромир-мониторинг", за последние четыре года (разгар путинской борьбы с взяткой!) ее средний размер вырос в 13 раз! Теперь мы отстегиваем чиновничеству и прочим захребетникам 319 млрд. долларов в год!
Для простого человека средний размер "барашка" около 100 долларов, но коммерсантам приходится платить больше. В 2001 году средний размер взятки в бизнесе составил 10,2 тыс. долларов, в 2005-м достиг 135,8 тыс. "зеленых".
Список "повседневных взяток" возглавляют подношения университетским профессорам и чиновникам за места в престижных вузах: 583,4 млн. долларов в год. Затем идет умасливание врачей и медперсонала за лечение, по Конституции вроде бы бесплатное, — 401,1 млн. долларов. Заплатить за то, чтобы "откосить" сына от службы в армии, — тоже обычное дело. Военные чиновники, которые придумывают отпрыскам "новых русских" и других толстосумов несуществующие болезни, ежегодно огребают 353,6 млн. долларов.
Клиенты правосудия ежегодно дают на лапу "оборотням в мантиях" 209,5 млн. долларов. Затем по числу поборов идут гаишники — ежегодно 183,3 млн. долларов. Плата за то, чтобы получить престижную должность или местечко, — 143,4 млн. долларов. А "материальное поощрение" дамочек из гороно и других прихлебателей за места в лучших школах и детсадах вынимает из карманов населения еще 92,4 млн. долларов.
Есть, конечно, чудаки, которые всерьез воспринимают призывы Путина одолеть коррупцию. Среди них оказался и прославленный борец с оргпреступностью, доктор наук, профессор, генерал Александр Гуров.
В прошлом созыве Госдумы он возглавлял комитет по безопасности, а заместителем у него был экс-директор ФСБ Николай Ковалев. Он же руководил комиссией по борьбе с коррупцией. Вот это была работа! Комиссия "нарыла" компромат на многих высокопоставленных коррпуционеров ельцинского призыва, включая бывшего атомного министра Адамова.
А.Гуров и его коллеги разработали уникальный для нашей действительности законопроект "О противодействии коррупции". Это, наверно, 10-й по счету вариант, ибо с 1993 года попыток принять аналогичные законы предпринималось немало. Однако на все принятые законы "всенародно пьющий" неизменно накладывал вето. В гуровском (назовем его так) законопроекте взято все лучшее из отечественного и мирового опыта. А в соавторах закона — еще 20 депутатов-генералов, так или иначе причастных к работе в спецслужбах.
— Я бы не стал преувеличивать значение нашего законопроекта, хотя, конечно, выступаю за его скорейшее принятие,— говорил мне Александр Иванович.— Этот закон нужно рассматривать прежде всео как политическую декларацию государства, которое заявляет: "Да, я начинаю всерьез бороться с коррупцией". Да вот не получается...
В ноябре 2002 г. в прошлой Думе законопроект "на ура" прошел первое чтение, с тех пор всякие попытки авторов довести его до второго чтения наталкиваются на невидимые преграды. Почему?
Отвечая на мой каверзный вопрос о причинах волокиты, Николай Ковалев однажды в сердцах бросил:
— Я думаю, этой Думе наши антикоррупционные наработки никому не нужны.
И это было похоже на правду. Борьба А.Гурова и Н.Ковалева с высокопоставленными коррупционерами привела к тому, что обоих на выборах в нынешнюю Думу руководство "Единой России" задвинуло в региональные списки, поставив на заведомо непроходные 6-е — 7-е места. Оба, как мне потом сказали, оказались в депутатах благодаря случайностям. Естественно, их законопроект тоже попал в число опальных.
Первым восстало правительство, от имени которого отрицательный отзыв прислал глава Минфина А.Кудрин. Чем же конкретно пришелся не по душе обитателям "Белого дома" законопроект Гурова — Ковалева? Да именно тем, что слишком хорош.
Сколько бы Путин ни витийствовал об искоренении коррупции, но если ее определения нет в законе, все призывы — пустое сотрясение воздуха. Так говорят бывалые оперативники, юристы, ученые. Потому что за определением коррупции должны следовать набор мер, сил и средств по ее искоренению. Новый законопроект отличался от всех предшествующих тем, что как раз и вводил в российское законодательство такие фундаментальные понятия, как "коррупция", "коррупционный акт", "коррупционные отношения", "активный" и "пассивный" подкуп и т.п.
Причем под коррупцией понимается не только банальная взятка. Это еще и "поиск, установление и поддержание противоправных отношений" между теми, кто стремится дать на лапу "для достижения своих личных, групповых, корпоративных целей", и теми, кто стремится получить мзду, подношение. Чувствуете прицел?
Но не только законопроекту Гурова — Ковалева белодомовское чиновничество не дает хода. Уже несколько лет маринует оно даже международные антикоррупционные документы. Например, Конвенцию Совета Европы об уголовной ответственности, которую Россия подписала еще в 1999 году. Под сукном и Конвенция ООН против коррупции — к ней наша страна присоединилась в 2003-м. Однако правительства ни Касьянова, ни Фрадкова до сих пор не внесли их на ратификацию в Госдуму. Почему?
— Да потому, что обе они конвенции, во-первых, требуют от стран-подписантов ввести у себя конфискацию неправедно нажитого имущества у лиц, осужденных за корыстные преступления, — пояснили мне в комитете по безопасности. — А у нас наоборот: под давлением криминала "единороссы" эту статью из уголовного кодекса недавно изъяли. Во-вторых, нужно ввести совершенно новую для нас статью — наказание за "неосновательное обогащение". А против этого вообще вся президентская рать.
Недавно пресса рассказала о космических доходах путинских министров за 2004 год. Моложавый глава Минтранса Игорь Левитин огреб 4 миллиона 850 тысяч долларов, или примерно 135 млн. рублей. Министр природных ресурсов Юрий Трутнев (бывший глава Пермской области) имел в среднем 8 миллионов 880 тыс. руб. в месяц. Третьим стал лучший друг пенсионеров и многодетных матерей Михаил Зурабов. Он получал ежемесячно в среднем 3 миллионов 300 тыс. рублей. И это при небольших тогда фиксированных министерских окладах.
Помощники и пресс-толмачи министров растолковывали любопытствующим СМИ, будто космические доходы их патронов получились от продажи акций и долей, которые они сбыли с рук в связи с поступлением на госслужбу. Все очень мило. Этакие паиньки, которые, воссев на министерские кресла, якобы прощаются со своим бизнесом. Но никто так и не задался вопросом: а откуда у новоявленных миллионеров взялись деньжищи для покупки акций и долей?
Теперь представьте, что будет, если сыщики Генпрокуратуры, опираясь на Конвенции по борьбе с коррупцией, начнут приставать к министрам, депутатам и губернаторам: "А ну-ка, господа хорошие, объясните, откуда у вас миллионы долларов, на которые вы купили акции, латифундии и особняки? Если не можете объяснить, верните награбленное народу — как и положено по закону".
Вот и получилось, что Путин сам сформировал коррупционную вертикаль. Он плодит олигархов, которых за годы его правления стало в шесть раз больше. А те своим безудержным мотовством, как говорится, задают уровень роскоши и потребления. Им стараются подражать министры, так и не порвавшие с родной коммерцией, их замы, начальники федеральных служб и т.п. Словом, чиновник нижнего ранга всегда ориентируется на доходы вышестоящего начальника — его миллионы, яхты, зарубежные виллы и т.п. Но поскольку у него возможностей в покупке акций, недвижимости и латифундий поменьше, то и начинает брать "барашка в бумажке".
Не так давно за получение взятки в размере 1 млн. долларов схватили чиновника Федеральной налоговой службы РФ. Телевидение целый день показывало этого молодого вымогателя с невозмутимым выражением лица. Похоже, он недоумевал: за что меня схватили, если в нашей системе берут все? Похоже, миллион "баксов" он выпрашивал не только для себя. А если и для себя — заметили размах? Миллион — и не меньше! Вот их уровень. Вот почему министры костьми лягут, но не допустят принятия Думой ни одного антикоррупционного закона.
А что же сам Путин? Какие действия предпринял лично? В ноябре 2003 года он с большой помпой создал Совет по борьбе с коррупцией при президенте РФ. Такой же, кстати, бестолковый и бесправный, как Общественная палата. Согнал туда руководителей всех правоохранительных ведомств и спикеров обеих палат. Говорил хорошие слова о том, что коррупция стала угрозой и вызовом обществу, пособницей террористов, а потому борьба с ней должна вестись каждодневная и не превращаться в компанию.
Ну и что? Уже тогда специалисты говорили про бессмысленность такой декоративной структуры с отсутствием всяких прав и полномочий. Это обычный пиаровский ход, чтобы пустить пыль в глаза мировому сообществу. Дескать, и мы не стоим в стороне от столбовой дороги борьбы с оргпреступностью. Да о чем тут говорить, если председателем совета Путин сделал премьера, который прочно снискал кличку "Миша — 2%"?!
Прошло два с половиной года. За это время мертворожденное путинское дитя даже не пискнуло. Ни разу не собралось, не выдало ни одной рекомендации, ни одного законопроекта. Между тем, совет по-прежнему возглавляет... опальный экс-премьер Касьянов. Его так и не вычеркнули из списков. А это лучше всего характеризует отношение самого Путина к объявленной борьбе с лихоимством.
Пытаюсь навести справки: стоит ли в плане законотворческой работы на зимне-весеннюю сессию гуровский закон? И слышу о намерениях "Единой России" совсем похоронить его. То есть снять с повестки дня и предложить депутатам другой вариант — выхолощенный и беззубый.
Если так, то Россия и дальше будет укреплять имидж одной из самых коррумпированных стран мира. Путин по привычке будет убеждать нас, что коррупция — это плохо. А загребущая рука лихоимца по-прежнему будет шарить в наших карманах, выгребая коррупционный налог.