Михаил Вербицкий родился в 1969 году. Учился в МГУ, в девяностом оказался в Гарварде. Там сразу попал в магистратуру, уже имея несколько научных трудов. Вернулся в Россию через семь лет со степенью доктора математики. Печатался в "Лимонке" и "Элементах". Создал электронный альманах сетевого экстремизма "END OF THE WORLD NEWS", затем легендарный интернет-журнал "Ленин".
"Мировоззрение и стиль Вербицкого сложились под влиянием сюрреалистов и ситуационалистов (особая роль тут принадлежит нонконформисту Ги Дебору с его "Обществом спектакля"), поэтов Серебряного Века (Гумилев, Мандельштам), современной экстремальной рок-музыки ( "Legendary Pink Dots", "Current 93"), работ английского мага Алистера Кроули".
Вербицкий — культуролог (или антикультуролог), великолепный знаток мировой нонконформистской культуры, один из столпов русского Интернета.
Антигуманистические взгляды, излагаемые Вербицким, реально беспокоят, пользуются большим вниманием, сопровождаются регулярными истериками оппонентов.
О Вербицком ходят легенды, в каком-то смысле он "воспитал" уже не одно поколение экстремистов.
Совместно с Димой Калединым основал лейбл "UR-REALIST", выпускающий независимую радикальную музыку.
Культовый статус приобрели тексты "
Провозглашение Ур-реализма", "Антикопирайт", "Faster, Pussycat, Kill! Kill! Против культуры", "Easy listening for the hard of hearing" (Легкая музыка для немного оглохших), "Хаос и культура подполья".
"Ур-реализм нелогичен. Ур-реализм отрицает пространство и время. Ур-реализм — это патология. Ур-реализм — это пик душевного и физического здоровья. Ур-реализм любит женщин, вино и видеоклипы. Ур-реализм выступает за тотальную легализацию. Ур-реализм выступает за тотальное запрещение. Это одно и то же…"
"Пустословие жеста и штриха есть признак генетического вырождения". Пустословие есть тактика системы. Магию запретить нельзя — рукописи, как известно, не горят. Но можно другое. Вместо тоталитарного запрещения информации система "нового мирового порядка" стремится до предела насытить ноосферу меркантильным шумом, мимикрирующим под магию и искусство. Этот шум и называется постмодернизмом. Постмодернизм гораздо эффективнее прямых запретов. Наша задача — каждый штрих насытить информацией до предела".
"Необходимо искать небывалые, неповторимые формы жизни и быта — все пережитое человечеством затерто до неузнаваемости молохом Спектакля и более неинтересно. Sex-drugs-rock-n-roll были для шестидесятых знаком тотально нового быта, таким же символом, каким были Ленин для двадцатых… Что-то осталось. Можно назвать это Ленин, можно Революция, можно sex-drugs-rock-n-roll. Бабалон, Мао, Христос, Конфуций. Важно не название — важен вкус крови на губах, ледяная рука на сердце, железная клетка чужого тела и гудение ненависти в трубе небесного элеватора".
"Я не верю, что будет "новый мировой порядок". Человеческая душа несет неисчерпаемые запасы хаотической, феральной энергии, безумия, веселого и страшного. Чем дальше, тем больше — онтологическая карта цивилизации прорастает, как черными цветами, несовместимыми, безумными верованиями, неосуществимыми желаниями, безнадежными стремлениями. Структура общества не выдерживает избытка информации, негэнтропии и дробится на тысячи субкультур. В каждом вшивом маленьком народике появляются свои фашисты. А это значит, война. В каждом вшивом маленьком городке — свои банды скинхедов и металлистов. А это значит — война. В каждом вшивом маленьком государстве — свои красные бригады. А это значит — война. А в доме престарелых бунтуют старушки. Это война. Пусть будет война!"
"ЗАВТРА". Что такое Ур-реализм, в чем его отличие от просто реализма. Это философская доктрина, художественное течение или такой панковский жест?
Михаил ВЕРБИЦКИЙ. Можно назвать сие "художественной доктриной". Мне давно (с начала 1990-х) стало ясно, что "постмодернизм" (развод означающего и означаемого, отказ от означаемого как такового, бесконечный тупик рекурсивной игры в бисер) неактуален, неинтересен и фундаментально скучен. А интересно то, что Умберто Эко в известном доносе назвал "ур-фашизм" — то есть попытки восстановить фундаментальную связь означающего и означаемого, пользуясь эстетикой, восходящей к Ницше, модернизму и искусству начала века. То есть своего рода "магический сюрреализм", соединяющий радикальную эсхатологию (как левую, так и правую) и возвращение к сакральным и магическим корням бытия.
Ур-реализм есть то, что противостоит все нивелирующему постмодернизму, с его отвратительным подмигиванием, перемигиванием, вседозволенностью и постоянной фигой в кармане. Мир гибнет, и дурацкое подмигивание в этой ситуации преступно. Ур-реалист осознает чудовищную реальность происходящего и отображает ее подобающими средствами — погружением в первобытную архаику, магическое мышление, фантазм. Постмодерн выхолостил означаемое, оставив нам ничего не означающий знак; ур-реализм есть обращение к абсолютному означающему — космическому ужасу и восторгу бытия. Реализм дискредитировал и исчерпал себя вместе с другими концепциями XIX века: монетаризмом, рациональностью, позитивизмом.
Сюрреализм (будучи всего лишь эстетической надстройкой к коммунизму) оказался изжит вместе с коммунизмом. Нам нужно искусство, обращающееся к реальности на более глубоком уровне, — не реализм, а ур-реализм.
Ур-реализм — это эстетика, но это эстетика схватки. Каждая фраза есть граната, выпущенная по врагу; каждое слово — пуля. Поэтому ни одно слово не может быть произнесено зря — за все, что нами говорится, мы отвечаем перед судом нашего сердца. Каждое ложное движение — это приговор, любая слабость преступна. Ур-реализм есть высшая тотальность — тотальность воли, класса, расы, тотальность трагедии, войны, катастрофы. Тотальность конца времен. Тотальность, где индивидуальное сознание ничего не значит, а воля, страсть, ненависть превращаются во всепожирающее пламя.
"ЗАВТРА". В чем смысл истории для ур-реалистов?
М.В. Я много лет поневоле следил за подробностями исторических обсуждений армянского геноцида (экспансивные восточные люди постоянно обращали свои обличения к читателям любых исторических ньюсгрупп и мэйлинг-листов, посвященных истории бывшего СССР). Вкратце: большинство историков считает, что младотурки в 1915-м году осуществили геноцид армян. Авторы турецких учебников истории, большинство турок и некоторые американские университетские исследователи (в том числе и руководитель кафедры истории Ближнего Востока в Принстонском университете, получающий от турецкого правительство сотни тысяч долларов грантами) считают, что геноцид осуществили армяне, "убившие 2,5 миллиона турок, курдов и сефардских евреев" (цитирую дословно официальную линию).
У практически каждого армянина есть бабушка либо дедушка, чьи родственники пострадали от геноцида (и это хорошо известно любому, кто общался с армянами). Так вот, у турок тоже есть такие бабушки! Пострадавшие от армян. Очевидно, эта история сконструирована (и в случае с турками можно примерно рассказать как). Но глупо предполагать, что история есть "объективная наука" (или вообще наука) — история чего угодно есть результат многолетней, кропотливой политической работы; история, по сути — самая жесткая форма пропаганды.
И тут я скажу нечто довольно еретическое. Когда мы говорим об истории, мы исходим из того, что нечто конкретное случилось, а историк восстанавливает фактическую картину событий. Но это предположение безосновательно! Будущее мутабельно: квантовая физика работает с моделью "множества миров", где каждое мельчайшее событие расщепляет наш мир на несколько. Очевидно, у каждого момента есть не одно будущее, а целый континуум будущих моментов; и наш выбор влияет на вероятность того, какой из будущих моментов случится. (Если следовать квантовой механике аккуратно, придется заявить, что и настоящих моментов много, разных, и случаются они все. Так вот, прошлое тоже мутабельно и является результатом нашего выбора. В соросовских учебниках написано о "ничтожестве России" не потому, что Россия ничтожна, а для того, чтобы сделать ее такой. А если вложить ресурсы (финансовые и интеллектуальные) в теорию академика Фоменко о великой России, простиравшейся от Мадрида и до Пекина, — наше прошлое именно таким и будет. Историю пишут победители; но победителями они становятся в большой степени оттого, что история написана ими. Касательно же исторической концепции — это заведет нас в жуткие дебри, но я попытаюсь вкратце сказать.
История есть цепочка актов геноцида. Тот или иной народ жиреет, вырождается, становится глуп и неповоротлив; по соседству зарождается небольшая группа людей со здоровым генофондом, взрывным образом распространяется по территории, размножается тысячекратно и уничтожает дегенератов. Затем вырождается и она. Иногда это происходит буквально так (Рим, Египет, многие царства Китая), иногда ж вырождение и замещение старой популяции совершаются подспудно.
Но нет никакого сомнения, что процесс этот идет в "цивилизованных странах", и идет весьма быстро. Причина этому довольно ясна: народ, захватив подходящую территорию, обеспечивает себе безбедные условия существования и вырождается. И большинство людей, живущих в любую эпоху, никакого потомства уже через 10-20 поколений не дадут, ибо их потомки будут выродками и погибнут.
Очевидно, в человечестве запущен механизм генетического и социального вырождения. Кем именно и как с ним бороться — это отдельная (и весьма неполиткорректная) тема.
"ЗАВТРА". Ты известный специалист по западной контркультуре. Какое значение западная контркультура имеет для российского контекста, есть ли смысл переносить на нашу почву их методы и идеи (дада, ситуационисты, разные американские экстремалы), насколько возможна успешная адаптация подобных стратегий у нас.
М.В. В принципе — возможна. Например, антикопирайтное движение, зародившиеся на Западе, приобрело в России национальный характер, в силу того, что все меры по ужесточению копирайта, принятые правительством и Думой, вызваны жесточайшим давлением США. Но в принципе — переводы большинства западных радикальных текстов на русский тотально неадекватны за отсутствием в России контекста, где эти тексты могли бы звучать понятно. А переводчики (равно как и издатели) подобной продукции — в основном конъюнктурщики, не представляющие этих контекстов сами и плохо владеющие русским (и любым иностранным) языком. То есть читать эти книги в переводе глупо. А чтобы успешно адаптировать западные стратегии к нашим обстоятельствам, нужно связать их с национально-освободительной борьбой. Поэтому лучше всего прививаются в России стратегии ультраправых движений, занятых обличением ZOG (Сионистского оккупационного правительства). Борьба с мондиализмом (глобализмом) и засильем транснациональных корпораций в России — тема необычайно актуальная. К сожалению, ее дискредитируют официальные "антиглобалисты" на гранты от западных организаций, сводящие антиглобализм к выкрикиванию бессмысленных (и тотально неактуальных в России) леволиберальных лозунгов. В устах наманикюренных новых русских деток эти лозунги звучат просто-таки оскорбительно. Если бы в России появилось леворадикальное движение, меньше занятое борьбой с "русским фашизмом" и больше заинтересованное в национально-освободительном движении и борьбе с Западом, с этими людьми можно было бы говорить. А сейчас "левые радикалы" в России в большинстве своем живут на деньги интернационального капитала и, по сути, являются его прямыми агентами. Что постоянно демонстрируют доносами на "русских фашистов", устранением конкурентов Запада в проплаченных "экологических акциях" и другой неприглядной деятельностью.
"ЗАВТРА". Чем вызван столь живой интерес к отечественной контркультуре. Рок-н-ролл мертв или еще пока работает?
М.В. Как художественная практика, русская радикальная культура гораздо успешнее западной. То есть слушать западную музыку иногда интересно, но даже лучшие образчики сравнительно с русскими артистами звучат плоско, блекло и скучно. В России краски ярче, кровь краснее и девки красивее.
"ЗАВТРА". Каков принцип издания на лейбле. Почему довольно политизированное объединение в первую голову выпускает группы, довольно далекие от реальной политики?
М.В. В музыке 1990-х самым интересным явлением был "Русский прорыв": "Гражданская Оборона", "Инструкция по Выживанию", Манагер (Олег Судаков), "Черный Лукич", "Банда Четырех", "Красные Звезды". На концертах "Русского Прорыва" выступал и "Кооператив Ништяк". Наши издательские интересы не тождественны "Русскому Прорыву", но эстетика лейбла происходит именно оттуда и от современных "Русскому Прорыву" артистов британского лейбла World Serpent Distribution.
Причем интерес тут чисто эстетический. Художник действует, исходя из непостижимой интуиции, которую называют "вдохновением". И он приходит к политическим и мировоззренческим выводам спонтанно, руководствуясь интуицией. В этом состоит творческий поиск, и аутентичность откровения равна аутентичности художественного текста. Четкая идеологическая платформа может этому только помешать: если человек и так знает, что он найдет, искать чего-либо незачем. Честный художник всегда радикален во всех проявлениях, а состоит ли он при этом в Международном евразийском движении или нет — дело не такое важное.
"ЗАВТРА". Известно критичное отношение ур-реалистов к "актуальным художникам". Как говорится, "что нам в них не нравится?".
М.В. Проблема не столько в том, что эти люди суть агенты транснационального капитала и действуют в связке с Маратом Гельманом — одной из ключевых фигур ельцинской системы власти. Проблема в том, что они (кроме Кулика) профессионально несостоятельны, скучны, убийственно серьезны и нисколько не разбираются в "искусстве". Хуже "актуального искусства" может быть только неактуальное "актуальное искусство". А Кулик смешной.
"ЗАВТРА". Существуют ли фигуры, явления, направления в современном искусстве, вызывающие симпатии и поддержку ур-реалистов.
М.В. Очень интересны работы "художников-аутсайдеров": сумасшедших, бомжей, преступников, работы художников-детей, наивное искусство. Тут акт передачи "божественного вдохновения" виден непосредственно, ибо школа и интеллект не препятствуют интуиции. Сама же система "современного искусства" во всех проявлениях отвратительна.
"ЗАВТРА". Может ли сегодня появиться Большой стиль? Если да, то как, на каком фундаменте.
М.В. Большой Стиль, строго говоря, у нас уже есть. Современный Большой Стиль — это смесь конспирологии и трэш-хоррора. В России подобного мало (один Проханов, пожалуй), но на Западе это совершенно сформировавшийся стиль и форма мысли. Инфернальная смесь неопримитивизма (радикальных телесных модификаций, вплоть до тотальной ампутации), ницшеанского культа сверхчеловека, абсолютное недоверие к корпоративным властям, непрерывно замышляющим жуткие заговоры совместно с неназываемым космическим ужасом; все это в аккомпанементе чудовищных болезней и катастроф, с философским подтекстом, органично сплетенным из гностической метафизики, коммунизма и ультраправых концепций.
Сейчас это воспринимается как китч, но мы живем в эпоху китча: если основным движущим механизмом цивилизации стало вырождение, биологическое и социальное, артист не имеет права описывать что-то другое.
"ЗАВТРА". Роль Интернета в стратегии сопротивления. Не является ли Интернет своего рода пространством иллюзии, уводя от реальной политики?
М.В. Вне Интернета политической жизни у нас практически нет. Возможность для легальных политических акций ограничена пространством масс-медиа, а масс-медиа в России за редчайшим исключением антинародные. Поэтому почти вся публичная политическая жизнь за пределами Интернета сводится к коррупции и обману. Даже вполне благонамеренные изначально люди, попадая в это пространство, в скором времени превращаются в предателей и ублюдков. Пространство политической жизни перестраивает людей под себя. В Интернете происходит то же самое — Интернет перестраивает людей под себя. С той лишь разницей, что в Интернете доминируют взгляды, наиболее естественные для русских — трезвый взгляд на геополитику, антиамериканизм, неприятие "рынка" и "демократии".
"ЗАВТРА". Почему не существует какой-то программной книги от Вербицкого? Книга устарела, неактуальна, корпус текстов настолько широк, что должно быть собрание сочинений, хватает Интернета...
М.В. Мне всегда казалось некрасивым самому издавать мои тексты (картины, стихи и так далее). Кому нужно, тот найдет искомое в Сети, где все любовно собрано. Но замыкаться в сети, конечно, нельзя. Мы всегда планировали заняться издательской деятельностью, и в 1999 году запустили лэйбл (ныне выпустивший под 40 альбомов радикальной музыки общим тиражом в 25.000 штук). Но тут оказалось, что дело это не только убыточное (на это шли с самого начала), но и чудовищно непроизводительное в сравнении с Интернетом. В России чрезвычайно монополизирована система дистрибьюции — при том, что наши компакты недорогие и спрос на них немалый, никакого способа распространять их вне считанного числа точек нету, там продают исключительно продукцию корпоративного происхождения, сплошь Пугачева, Шевчук и Мумий Тролль.
Ситуация с книжками такая же, судя по всему — независимое издательство не будет иметь хорошей дистрибьюции, а хранить невостребованные книжки — никакого места не хватит. Ложиться ж под корпоративного издателя не очень хочется. Я один раз таки сверстал один из моих трудов (получилась книжка в 300 страниц с картинками — "Антикопирайт") и даже пообщался немного с издателями, но они мне так мало понравились (а я, очевидно, им), что ничего из этого не вышло.
"ЗАВТРА". Несколько странный вопрос: существуют ли в современной науке идеологически окрашенные стратегии. Есть ли, условно говоря, "арийская" физика? Насколько оправданно очарование персонажами вроде Капра?
М.В. В данный момент честное занятие наукой само по себе идеологически окрашено, ибо современное секулярно-гуманистическое общество враждебно науке как таковой. Ученые, далекие от политики (например, академик В. И. Арнольд), обращаются к миру Современности с обличениями, которые звучали бы естественно в устах любого диссидента-традиционалиста.
В рамках постмодерна возможны альтернативные (и несовместимые) научные концепции — скажем, в рамках философии постмодернизма "торсионная физика", ныне изобличаемая как лженаука, имеет ту же степень "валидности" (истинности), что и официальная научная концепция. Эта точка зрения называется эпистемологический релятивизм. Ученые-естественники в массе релятивизм категорически не приемлют. В этом плане современная наука стоит на позициях, предшествовавших постмодерну — ученые оперируют с единой концепцией мира, а не с расчлененной на множество противоречащих друг другу парадигм. Я подозреваю, что эпистемологический релятивизм найдет себе подтверждение в ближайшем будущем, и лет через 30-40 (если человечество столько проживет) станет основой научного мировоззрения. Хорошего в этом мало, плохого тоже, просто наш мир развивается в сторону усугубления постмодернистских тенденций. И мы будем иметь дело с "арийской физикой", "негритянской физикой", "еврейской физикой", и это будут несовместимые и равно валидные (и практически полезные) способы говорить о мире. Сейчас, впрочем, ничего подобного не происходит — какие-то практические применения имеет только основная (официальная) наука, а паранауки имеют вторичный статус. Граждане типа Фритьофа Капра элемент вторичности паранауки только усугубляют, ибо они некомпетентны.
"ЗАВТРА". Почему "радикальный левый" Вербицкий больше внимания уделяет "фашистам"?
М.В. Левое движение, исторически говоря, сводится к защите людей низкого социального статуса. При этом современные левые — люди весьма обеспеченные и занимаются в основном совершенно другими вещами (защитой прав животных, борьбой с атомными электростанциями, пропагандой вегетарианства и прочей дурью). Напротив, социальная база ультраправых (скинхедов, националистов) — беднейший пролетариат и люмпены. В наше время обездоленные в любой стране всегда националисты, ибо главный эксплуататор (начиная с 1950-х) везде один — это транснациональный капитал. И честный "левый" (человек, сочувствующий обездоленным и презирающий буржуа) обязан сочувствовать в первую очередь именно националистам, а никак не движению за права геев, животных и жертв половой дискриминации.
"ЗАВТРА". Насколько вообще сегодня существенно деление на правых и левых?
М.В. В России "правыми" называют тех, кого на Западе называют "левыми" (электорат СПС — сторонники легализации наркотиков, прав сексуальных меньшинств, всевозможных "свобод"), а "левыми" называют тех, кого на Западе называют "правыми" (КПРФ — защитники традиционных ценностей, в том числе и религиозных). С другой стороны, "левая" идеология на Западе есть идеология крупного капитала, а "правая" идеология — идеология беднейших слоев. Здесь все настолько перепутано, что лучше этим словом вообще не пользоваться.
"ЗАВТРА". Где проходит демаркационная линия, по которой отделяет "своих" (пусть и с оговорками) от врагов?
М.В. Отношение к ельцинизму. Ельцинский период был самой жуткой, кровавой, позорной эпохой в жизни нашей страны и, наверное, всего человечества. Ельцинизм повинен в многомиллионной убыли населения; политика Ельцина была политикой неприкрытого геноцида. Этот режим и его служители — куда большие преступники, чем все нацисты, повешенные в Нюрнберге, и заслуживают суда и казни.
"ЗАВТРА". Имеет ли Ур-реализм некую почвенническую генеалогию? Или же это сугубо мировой проект?
М.В. Наш проект — проект почвеннический, но в России почвенничество особое — почвенничество в России всегда связано с Космосом. Лучше всего об этом писали Циолковский, Николай Федоров и их последователи: предназначение русских — заселить космос, воскресить мертвых и вдохнуть искру божественного огня в мертвую Вселенную. Русские — это коллективный Бог, ждущий реализации. Русские — это наша религия и кровь, и почва, а все остальное — ложь, мошенничество и подлость.
Беседовал Андрей СМИРНОВ
