НА СОПКАХ МАНЬЧЖУРИИ

| | | | |
Александр Синцов
НА СОПКАХ МАНЬЧЖУРИИ

Через две недели впервые в истории Россия сойдется с Китаем в морских учениях, образовав фронт против стремительного продвижения Америки в Среднюю Азию. А первый бой на этом направлении в начале лета был принят в Андижане, ставшем своеобразной Брестской крепостью нового глобального напряжения в мире. Каримов удержал власть, дознался о прямом участии американцев с узбекской базы Ханабад в организации мятежа "оппозиции" и нанес ответный удар: потребовал от янки до Нового года очистить территорию своей страны. Впрочем, Каримов сделал это не сразу после освобождения Андижана. Даже точно зная о роли гостей— подстрекателей в попытке его свержения, он медлил, готов был к компромиссу за определенную сумму отступных. Но когда американцы на своих самолетах, как братьев по оружию, эвакуировали в Румынию около четырехсот узбекских "беженцев", а по сути боевиков, громивших Андижан, все переговоры с американцами были прерваны. Каримов демонстративно предался Москве. В результате чего Америка отступает из Ханабада гораздо интенсивнее, чем мы из Грузии. Уже сейчас в Ханабаде пакуют вещи полторы тысячи солдат, готовятся к отлету тридцать транспортных "боингов".
А ответный удар узбеки получили, естественно, в чисто американском духе: Всемирный банк развития и реконструкции по указке Вашингтона с этой недели "приостановил" финансирование узбекских проектов и перевел стрелку на Киргизстан, который в схожих условиях цветной революции, спущенной сверху, с Капитолийского холма, сломался, прогнулся, и получил за это 200 миллионов долларов беспроцентного кредита, который, скорее всего, будет списан. Киргизов можно понять. Такая сумма составляет половину их годового бюджета.
Но любая продажность предполагает покорность. И вот следом за многомиллионным трансфером, а точнее 1 августа, на киргизскую авиабазу Ганси высадилась французская воинская часть. За ней испанская и, конечно, американская. Как мы перебазируемся из Грузии в Армению, так янки — из Узбекистана в Киргизстан. Такие получаются большие маневры. Если учесть американский воинский контингент в киргизской базе Манас, то всего в этой республике победившей "тюльпановой" революции можно насчитать уже около двух тысяч заморского войска.
Китайцу ясно, это авангард. Квартирьеры. Киргизия граничит с Китаем на протяжении восьмисот километров. База Карси находится в сотне километров от границы. Получается, что впервые со времен маньчжурских войн восемнадцатого века Китай "атакуют" с северо-запада. Естественно, Китай ищет союзников. Россия соглашается. Двигает свои корабли, самолеты на соединение с великим соседом.
Такой же, примерно, союз был заключен СССР с Германией накануне Второй мировой. Дружба изъявлялась горячая, даже трогательная. А через два года "друг" жестоко наказал. Заставил кланяться той же Америке. Сегодняшний узбекский (польский) сценарий удручающе схож с тем, который имел грандиозное продолжение шестьдесят лет назад.
Советско-германские учения тоже были тогда не очень масштабными. Вот и в Желтое море выйдут из Владивостока всего пять десантных кораблей, вылетят три эскадрильи самолетов дальней и фронтовой авиации, навигационные, несколько СУ-27. Однако эти подвижки становятся весьма символичными, если учесть, что одновременно налицо все признаки укрепления Дальневосточного военного округа. Именно туда поступили первыми ракетные комплексы нового поколения "Искандер". Подводная лодка "Юрий Долгорукий" и подводный крейсер "Александр Невский" тоже после стапелей возьмут курс на Владивосток. Дружба с китайцами против американцев, союзнические маневры в Желтом море, тем не менее, логически предполагают усиление боевых частей в непосредственной близости от китайских границ.
Однако то, что Путин решился-таки выдвинуть корабли Тихоокеанской эскадры на фронтальные антиамериканские позиции, нельзя расценивать как его переход в реальную жесткую политику по отношению к окружающему миру согласно проверенному принципу: у России есть только двое друзей — ее армия и флот. Этот принцип был Путину всегда чужд, потому что по своей человеческой сути, несмотря на кэгэбэшное прошлое, он, конечно, был и остается либералом, демократом и пацифистом. По всей своей политической биографии — "правым" и западником. Но трон — кресло первого человека в России, вынуждает его держать при себе свою сокровенную суть, играть роль радетеля отечества, порой даже патриота. Так добрейший малый выходит на сцену злодеем— душителем. А солнечный клоун в жизни оказывается брюзгой.
Патриотизм Путина — это вынужденное профессиональное состояние, определенное инструкцией по штатному расписанию. Это реакция чиновника на нужды просителей. Несмотря на свою спортивную фигуру, он ведь все-таки сибарит. А его полеты на штурмовике и надевание военно-морской фуражки — не более чем маскарад. В нем нет военной косточки, как, например, в Буше, за которого восемьдесят процентов американцев. Вялого Путина, решившегося на "дальневосточный ответ", кажется, никто не поддерживает. А американцы даже на его столь безобидные, по меркам международных отношений, движения в сторону отстаивания национальных интересов России в Желтом море, отвечают неадекватно, быстро и болезненно — фактически заключают союз с Басаевым, давая понять, что развал нашей многонациональной страны изнутри — их стратегическая цель.