| | | | |
Генерал-лейтенант Алексей Анисимов
ЯДЕРНЫЙ МЕЧ НАД ВАШИНГТОНОМ
УДАРОМ НА УДАР Сегодня уже мало кто решится оспаривать, что фактором, удерживавшим все послевоенные десятилетия две сверхдержавы от военного конфликта, являлось наличие у Советского Союза ракетно-ядерного оружия. Не СССР, а именно США, начиная с 1946 года разрабатывали планы ядерной бомбардировки Советского Союза (Чариотир, Дроп шот) и не один раз намечали конкретные сроки, к которым американским вооружённым силам необходимо было получить стратегическое преимущество и предъявить СССР ультиматум.
Но уже к 1965 году все серьёзные аналитики США сошлись во мнении, что любой конфликт с СССР становится абсолютно бесперспективным, если будет доведён до "горячей фазы" — обмена ядерными ударами. Более чем 10 000 ядерных и термоядерных боеприпасов, находящихся к началу 70-х годов на вооружении СССР, не оставляли ни малейшего шанса на какую-либо победу в войне. По расчётам американцев, после такого обмена ударами США теряли до 90% ключевых для США кораблестроительных мощностей и портов, 85% авиастроительных мощностей, до 65% предприятий тяжёлой индустрии. Людские потери могли составить до 25% населения США в первые 10 суток. В дальнейшем, в течение ещё 3-6 месяцев, от радиоактивного облучения и связанных с ним болезней могло погибнуть ещё около 10% населения.
Все это приводило к тому, что после такого удара США как минимум на 10-16 месяцев становились отрезанным от мира островом, не способным на какое-либо активное влияние на ситуацию в мире. Просчитать же политические последствия такой катастрофы было вообще невозможно.
В Европе экономические и людские потери были бы ещё выше в силу высокой концентрации населения и промышленных центров. Считалось бесспорным, что после обмена ядерными ударами такие страны, как Великобритания, Германия, Бельгия и Голландия, превратятся в безжизненные, заражённые радиацией пустыни.
При этом накопленные СССР за послевоенные годы запасы обычного вооружения позволяли, даже при аналогичных потерях экономического потенциала, решить все военно-стратегические задачи.
Кроме того, огромные размеры СССР, высокая мобилизационная готовность промышленности и ресурсов позволяли советскому руководству в угрожаемый период провести эффективную эвакуацию населения и части промышленных фондов в малонаселённые районы, которые не входили в списки целей американских СЯС. А затем, в случае высокой степени поражения европейской части, передислоцировать политический экономический центр и большую часть населения за Урал.
Правда, все эти годы янки лихорадочно искали возможности получить такое стратегическое преимущество, которое позволило бы Америке вернуться к положению неуязвимого авианосца, диктующего свою волю всему остальному миру.
Поначалу они ухватились за идею создания противоракетной обороны. Но после того, как СССР в кратчайшие сроки испытал и поставил на боевое дежурство свою ПРО вокруг Москвы и начал работы по созданию национальной ПРО, в то время как американская система с большим трудом могла перехватить лишь половину попавших в ее зону боеголовок, США предложили заключить договор об ограничении ПРО.
Через десять лет они вновь вернулись к идее создания противоракетного щита.
На этот раз президент Рейган, озаботившийся уничтожением "империи зла" — Советского Союза — и убежденный своими советниками в "безнадежной технической отсталости СССР", заявил о том, что он желает развернуть над территорией США противоракетный "зонт", ради которого готов выйти из договора по ПРО. Тогда же американцы начали активные работы по созданию элементов этого "зонтика". Уже к концу восьмидесятых стало ясно, что вся затея с новой глобальной ПРО обречена на полный провал. Существующий количественный уровень стратегических вооружений не позволял создать более-менее действенную систему противоракетной обороны.
Причина была проста — все существующие на тот момент технологии не позволяли преодолеть эффект "функционального перенасыщения" системы.
Даже самые совершенные на сегодняшний день системы перехвата и уничтожения баллистических ракет и их боеголовок имеют вероятностный коэффициент поражения 0,7-0,8, а это значит, что средств перехвата должно быть как минимум на 30-40 % больше, чем боеголовок. Учитывая, что вместе с реальными блоками на орбиту могли быть выведены еще тысячи ложных целей и ловушек, то новая ПРО разрасталась просто до мегалитических размеров. По подсчетам американцев, для 80% уничтожения ответного советского ракетного залпа требовалось не менее ста орбитальных лазерных станций, двадцать тысяч орбитальных малых противоракет и несколько сот батарей усовершенствованного ЗРК "Пэтриот". При этом управлять всей этой огромной махиной должны были суперкомпьютеры, способные в реальном масштабе времени обнаруживать, обрабатывать и осуществлять перехват этих целей. На все это к тому же накладывалась вероятность применения противоспутникового оружия, в разработках которого СССР к тому же лидировал.
В этих условиях даже самые смелые и перспективные американские разработки не были способны обеспечить приемлемый уровень боевого управления и эффективности. Возникал эффект "старого коммутатора" или функционального перенасыщения, когда количество "звонков" превышало входные мощности "коммутатора". Только если в реальной жизни абонент слышал в ответ лишь короткие гудки, то в космической битве запущенные ракеты и боеголовки прорывались на территорию США без противодействия со стороны "занятой" другими целями ПРО. При этом каждый такой прорыв ещё сильнее сокрушал систему.
Но одного эффекта американцы все же достигли. Cоветское руководство занялось лихорадочным поиском ответа на СОИ. Развернулась дикая гонка вооружений, которая сильно истощила экономический потенциал СССР.
Правда, затраты США и СССР были несравнимы. Американцы за восемь лет (с 1983 по 1991 годы) потратили на СОИ более ста миллиардов долларов. Советский Союз около пятнадцати…
К началу девяностых даже самым убежденным сторонникам глобальной ПРО стало ясно, что при существующем количественном уровне баллистических ракет ни о какой реальной ПРО речи идти не может.
Одно существование на вооружении СССР группировки ракет СС-18 делало ее бессмысленной. Именно ракета СС-18 была способна реализовать сконцентрированный удар по США всеми элементами своего оснащения, при котором возникал описанный выше эффект функционального перенасыщения любого варианта ПРО, который США способны были создать до 2015-2020 гг.
Группировка из более чем 500 ракет СС-18 наземного и морского базирования была способна обеспечить: массированную, устойчивую помеховую обстановку в рабочих зонах заатмосферного эшелона ПРО. Максимально сокращала размер полосы применения атмосферного эшелона ПРО. Обеспечивала оптимальное взаимное размещение боевых блоков и тяжелых ложных целей в плотных слоях атмосферы. Гарантировала превышение темпа поступления боевых блоков и тяжелых ложных целей в полосу применения атмосферного эшелона ПРО над предельно допустимым темпом пусков противоракет. Обеспечивала достаточное количественное соотношение боевых блоков и тяжелых ложных целей, участвующих в ударе.
И к 1992 году ассигнования на СОИ упали до минимально лабораторного уровня.
США с болью в сердце смирились с понятием военного паритета.
Всё это становилось непреодолимой преградой на пути США к мировому господству. А то, что к таковому США стремились и стремятся сегодня ясно уже, пожалуй, большинству населения планеты. В последние годы многие высокопоставленные чиновники администрации Буша, уже не стесняясь, говорят об этом, как о свершившемся факте. Достаточно вспомнить неоднократные заявления Буша о том, что Америка имеет право и обязана возложить на себя мировое лидерство.
ЭПОХА "ТОПОЛЕЙ" В ближайшие годы все имеющиеся типы ракетных комплексов, находящихся на вооружении Ракетных войск стратегического назначения (РВСН), будут заменены одним — стационарными и подвижными ракетами "Тополь-М". Такое сообщение сделал не так давно командующий РВСН генерал-полковник Николай Соловцов. Командующий признал, что это решение вызвано большей частью экономическими причинами. По словам г-на Соловцова, первые мобильные "Тополь-М" поступят на боевое дежурство уже в 2006 г. В перспективе, по словам командующего, планируется развернуть несколько ракетных дивизий, вооруженных такой ракетой.
В следующем же году РВСН планируют поставить на боевое дежурство очередной полк, оснащенный ракетами "Тополь-М" шахтного базирования. Это будет уже пятый полк, оснащенный такими ракетами. Однако вся проблема заключается в том, что России не хватает производственной мощности для выпуска необходимого количества "тополей". Наряду с унификацией имеющегося вооружения, РВСН продолжают сокращать численность своих воинских частей. Только за 2004 год, по словам Николая Соловцова, в РВСН были сокращены 14 различных воинских частей, в том числе пять ракетных полков. В следующем году, как ожидается, в РВСН будут ликвидированы еще ряд полков и в целом два соединения: Карталинская дивизия и Костромская дивизия боевых железнодорожных комплексов.
Особое огорчение у командующего вызывает необходимость отказаться от использования боевых железнодорожных ракетных комплексов (БЖРК), которые отлично зарекомендовали себя в процессе эксплуатации. "Я очень жалею, что БЖРК доживают свой век, — сетует г-н Соловцов. — Но дело в том, что нельзя продлять ресурс до бесконечности, особенно с учетом того, что этот комплекс был создан на Украине, и сегодня нет и тех предприятий, которые его выпускали. Видимо, такого комплекса у России уже никогда не будет".
Несмотря на столь удручающие новости, Стратегические ядерные силы России продолжают оставаться одной из главных гарантий национального суверенитета и крупнейшим силовым элементов совеременной цивилизации.
Ракетные войска стратегического назначения (РВСН) России сегодня включают в себя 3 ракетные армии и 16 ракетных дивизий. На их вооружении находится 735 баллистических ракет с 3159 ядерными боеголовками. Среди них — 150 ракет шахтного базирования РС-36М УТТХ и Р-36М2 "Воевода" с 10 разделяющимися головными частями индивидуального наведения. На Западе их называют SS-18 Satan — "сатана". Далее — 130 ракет шахтного базирования УР-100Н УТТХ (SS-19 Stiletto) — всего 780 боезарядов.
Пока в составе РВСН находятся ещё все 36 ракет РТ-23 УТТХ "Молодец" (SS-24 Sсalpel) с 360 зарядами, размещенных на 10 железнодорожных комплексах, но уже в течение этого года можно ожидать их снятия с вооружения.
Из самых современных средств сегодня развёрнуты 360 мобильных моноблочных комплексов РТ-2ПМ "Тополь" (SS-25 Sickle) и 39 новейших моноблочных комплексов РТ-2ПМ2 "Тополь-М" (SS-27 Topol-M2).
На вооружении ВМФ состоят 17 ПЛАРБ с 284 ракетами (1. 184 боезаряда): 3 ПЛАРБ "Тайфун" с 20 ракетами SS-N-20 каждая; 7 ПЛАРБ "Дельта IV" с 16 ракетами SS-N-23 каждая; 7 ПЛАРБ "Дельта III" с 16 ракетами SS-N-18 каждая.
Кроме этого, в боевом составе ВВС сегодня находится до 80 стратегических бомбардировщиков, способных нести до 1100 стратегических крылатых ракет с ЯБЧ.
СКОЛЬКО РАКЕТ НАМ НУЖНО? Еще в начале 60-х годов Роберт Макнамара ввел понятие "гарантированного" уничтожения противника. Гарантированное уничтожение, согласно критерию Макнамары, означало нанесение ядерного удара, при котором погибает от четверти до трети населения и разрушается две трети промышленного потенциала страны. По мнению американских аналитиков, для этого тогда было достаточно иметь 400 боеголовок мощностью по одной мегатонне.
Затем появилась концепция так называемого "невосполнимого" ущерба противнику. "Невосполнимый" ущерб определялся как уничтожение такого процента населения и экономически важных объектов, которое приведет к тому, что государство противника становится практически нефункциональным.
Эту концепцию сменила концепция "неприемлемого" ущерба, которая базировалась на осознании противником масштабов возможного ущерба. "Неприемлемым" считается ущерб, угроза нанесения которого может остановить противника от каких-либо враждебных действий.
Именно эта концепция является сейчас основой стратегии ядерного сдерживания, которую на словах провозглашают все ядерные державы. Но что следует понимать под этим термином?
Диапазон, в котором оценивается "неприемлемый" ущерб, весьма широк. "Неприемлемым" можно назвать и последствия масштабного ядерного удара и ущерб от подрыва одного ядерного взрыва на территории противника. Какой же реально "неприемлемый ущерб" таковым является?
В 40-50-х годах население США, американская промышленность и инфраструктура были намного более подготовлены к вероятности ядерного удара по своей территории, чем сегодня. Оценки существующих сегодня в США защитных сооружений, концентрации промышленных центров, концентрации населения позволяют сделать вывод, что сегодня "неприемлемым ущербом" для Америки является куда меньшее, чем определённые Макнамарой 400 мегатонных боеголовок, прорвавшихся к целям. По подсчётам специалистов, сегодня этот уровень колеблется в районе 200 мегатонных ударов.
При этом необходимо отметить, что именно "тяжёлые" заряды (от 100 килотон и выше) являются настоящей головной болью для США. Высокоточное оружие с ЯБЧ является фактически "точечным" оружием для уничтожения стратегических военных объектов, количество которых исчисляется сотнями и уничтожение которых, хотя и приводит к ослаблению военного и промышленного потенциала, но не является фатальным для целых районов и городов. В то время, как "тяжёлые" заряды превращают огромные территории в мёртвую пустыню.
Например, ущерб от известной атаки террористов Всемирного торгового центра в 11 сентября 2001 года сопоставим с применением высокоточного оружия с штатной ЯБЧ малой мощности (до 1 клт.) Удар же мегатонной боеголовки превратил бы половину Нью-Йорка (в радиусе до 10 км) в руины.
Вторым определяющим моментом является недавний выход США из договора по ПРО и активные работы по развёртыванию системы ПРО на территорией США. Именно боевые возможности этой ПРО, а точнее, гарантированное её преодоление совокупным потенциалом не менее чем в 200 мегатонн и будет сегодня той минимальной планкой, ниже которой численности наших СЯС опуститься не должны ни в коем случае.
При существующих темпах развития ПРО США в течение 7-10 лет с высокой степенью вероятности смогут довести её боевые возможности по перехвату целей с 3-7 моноблочных ракет сегодня до 250 — 300 моноблочных ракет в будущем. Максимальные технологические возможности, заложенные сегодня в строящуюся ПРО, могут обеспечить при её полном развёртывании и последующей глубокой модернизации перехват до 1000- 1200 целей. Но в ближайшие 10 лет это недостижимая перспектива.
Следовательно, минимальные размеры наших СЯС, с учётом перспективных возможностей ПРО и размеров "неприемлемого ущерба", мы должны определить в 2000-2500 боевых блоков, которые должны быть установлены не менее чем на 500-600 стратегических ракетах. Если к этому прибавить до 1500 стратегических крылатых ракет морского и воздушного базирования, то мощь нашего ядерного меча, занесённого над Америкой, гарантирует наш политический и территориальный суверенитет в любых обстоятельствах.
Да, сегодняшнее экономическое состояние России не позволяет ей занимать то место, которое мы по праву занимали всю вторую половину 20 века, выйдя победителями из самой страшной войны. Но наш ядерный меч способен нам гарантировать те пятнадцать-двадцать лет, которые нам нужны, чтобы восстановить свою государственную мощь.
1.0x
