НА ПОРОГЕ «БАРХАТНОЙ РЕВОЛЮЦИИ». Продолжение. Начало в №7, 8

| | | | |
НА ПОРОГЕ «БАРХАТНОЙ РЕВОЛЮЦИИ». Продолжение. Начало в №7, 8
ФАКТОРЫ СЛАБОСТИ ВЛАСТИ
Главным фактором слабости власти в "бархатной революции" является то, что противоречия между властью и обществом более глубоки и остры, чем между властью и свергающими ее силами. Нашим либералам типа Чубайса, Грефа, Илларионова их коллеги из правящей верхушки США ближе по духу и по интересам, чем объявившие голодовку уральские учителя или шахтеры Кузбасса. Поэтому, когда надо принимать необратимые решения о борьбе с "революционерами", власть мучают сомнения — "а не слишком ли сильно мы сопротивляемся?" Не слишком ли мы обидим друга Джорджа? К тому же под контролем правящей верхушки США в систему власти РФ встраивались "сдержки и противовесы" — в виде влиятельных групп, являющихся заведомыми агентами влияния США.
Как пишет "Комсомольская правда", сегодня в России действует около 600 зарубежных фондов, финансирующих "институты гражданского общества". Председатель Московской хельсинкской группы Л.Алексеев так и сказал корреспонденту "КП": "Можете считать, что я — агент влияния Запада". Директор одного из таких фондов сообщил о его деятельности: "Распределяем гранты среди организаций, целью которых является сопротивление системе государственного подавления гражданских свобод. Мы даем деньги на митинги и уличные шествия, — широко улыбнулся г-н Подрабинек. — Недавно провели демонстрацию на Пушкинской площади. Отмечали годовщину войны в Чечне. Собрались три тысячи человек… Путин — человек старой авторитарной системы. Он реставрирует советский порядок. И логично было бы его сменить. А для этого надо расшевелить общество".
Не менее важна внешне лояльная В.В.Путину часть властного аппарата, которая при резкой дестабилизации обстановки будет вынуждена примкнуть к "бархатным революционерам" из шкурных соображений. Это та часть, которая слишком коррумпирована, чтобы устоять против шантажа. Коррупция, которая во времена Ельцина считалась временным явлением революционного хаоса, теперь буквально "введена в рамки закона", стала, как теперь принято говорить, системной. Теневые потоки денег идут к коррумпированным чиновникам по установленным каналам автоматически.
Поскольку добытые преступным путем состояния таких чиновников хранятся в основном на Западе и находятся под контролем спецслужб США, этим людям действительно трудно решиться занять твердую позицию в борьбе против "бархатной революции". Нет у них для этого ни идейной, ни материальной основы. Коррумпированная власть — слабая власть.
Власть, которая действительно сопротивляется "бархатной революции", заведомо может ее подавить, так что для свержения такой власти требуются совсем иные технологии. Когда в 1995 г., в трудный для Кубы момент, США попытались организовать там "народные волнения" и послали самолеты разбрасывать над Гаваной листовки, эти самолеты были просто сбиты. А когда в Майами была организована целая флотилия яхт и катеров "возлагать венки" в море, Куба предупредила, что вся эта флотилия будет потоплена. Все это было в рамках международного права — и Мадлен Олбрайт в ООН дала задний ход.
Другим важным фактором слабости власти являются объективные предпосылки для недовольства населения. Эти предпосылки превращаются в открытое недовольство, если в данной политической системе они не находят адекватного механизма их выражения через общественный диалог с властью.
В любом обществе и любом государстве имеют место общественные противоречия. Если политическая система обладает способностью честно сформулировать эти противоречия, то их сложно превратить в объект манипуляции. Они становятся предметом или конструктивного разрешения, или временного компромисса, или, в крайнем случае, подавления.
Методы рационализации, то есть представления противоречий в разумных терминах с применением верной меры, вырабатываются соответственно типу и культуре данного общества. В культуре с православными или мусульманскими корнями власть ведет с обществом разговор на ином языке, нежели в протестантской культуре "свободных индивидов". Переход к языку, не соответствующему типу общества, чреват прекращением взаимопонимания и диалога. Происходит отчуждение населения от власти, растет недоверие к ней. С другой стороны, и власть перестает понимать процессы, происходящие в массовом сознании. Одной из главных причин резкого ослабления власти в СССР как раз и стало то состояние, которое Ю.В.Андропов определил так: "Мы не знаем общества, в котором живем".
В СССР расхождение между языком власти и языком населения увеличивалось начиная с середины 1950-х годов и достигло критического уровня к 1980-м годам. Накопившиеся социальные противоречия, которые вовсе не были антагонистическими, не находили выхода и превратились в призраки, которые бродили по Союзу. Горбачев эксплуатировал эти призраки и привел к катастрофе советской государственности, оставшись в коллективной народной памяти как изменник Родины.
Перестройка подорвала рациональное сознание и породила новые призраки, которые эксплуатировал Б.Н.Ельцин. Россияне, уже привыкшие за годы перестройки жить в состоянии на грани катастрофы, отнеслись к нему терпимее, чем к Горбачеву. В.В.Путин в первые годы своего президентства породил в массовом сознании надежды на то, что власть вернется к здравому смыслу, к общественному диалогу и заговорит на понятном народу языке. Сейчас эти надежды стремительно тают.
Язык, на котором власть излагает замысел последних реформ (пенсионной, ЖКХ, административной, образования, здравоохранения и др.), воспринимается как лживый, злонамеренный и даже издевательский. Доводы в защиту непопулярных реформ приводятся, мягко говоря, странные, не вяжущиеся со здравым смыслом, но никаких вопросов "посторонние" задать не могут. Нормальные, понятные для всех речи вообще исключены из обихода. Коммуникации между верховной властью и населением подорваны настолько, что положение следует признать катастрофическим. Очевидно, что в случае большой операции информационно-психологической войны против РФ команда В.В.Путина в ее нынешнем состоянии не сможет объясниться с обществом и обратиться к нему за поддержкой с разумными доводами.
В таком положении на Украине оказался В.Янукович. Он, будучи премьер-министром правительства Кучмы, утратил возможность говорить на близком обществу языке земных понятий, а нес надоевшую всем чепуху про "права человека" и "демократическую законность". Он не сумел изложить людям суть исторического выбора, представленного двумя кандидатами, личные достоинства и недостатки которых абсолютно несущественны по сравнению со значением этого выбора. В результате В.Янукович проиграл, имея все разумные основания для победы.
Следующим фактором (или иным выражением предыдущего) является принципиальная невозможность для власти рационально говорить с населением на языке земных понятий. Это имеет место, когда стратегическая линия власти реально противоречит фундаментальным интересам народа — даже если силы, готовящие свержение данной власти, являются еще более "антинародными".
В конце 1980-х годов в СССР стратегическая линия верхушки КПСС вошла в противоречие с интересами страны и народа. Власть не могла вести с обществом откровенный разговор и делать свою программу предметом честных дебатов. Она стала манипулировать сознанием и говорить на языке ложных понятий ("общечеловеческие ценности", "возвращение в лоно цивилизации" и пр.). Когда бригада Ельцина стала готовить перехват власти, этот переворот был не в интересах подавляющего большинства населения. Однако окружение Горбачева уже не могло обратиться за поддержкой к обществу, поскольку в свете тех понятий, которыми власть излагала свою программу, различия между Горбачевым и Ельциным не были видны. Важнее для людей был тот факт, что Горбачев вызывал неприятие, а Ельцин шел его свергать.
Такой же была ситуация у Шеварднадзе в Грузии и у Кучмы на Украине. Напротив, Лукашенко имеет возможность говорить с обществом на понятном и разумном языке, люди понимают суть выбора, перед которым они стоят, понимают свои интересы — и за Лукашенко голосует даже большинство оппозиционно настроенной интеллигенции. Его свержение методами "бархатной революции" невозможно.
В социальном срезе политика режима В.В.Путина в РФ такова, что защищать его, условно говоря, от "режима Х", для населения не имеет смысла — никаких принципиальных различий между ними нет (или даже они не в пользу В.В.Путина). Различия могут обнаружиться лишь при анализе геополитических последствий такого перехвата власти, но и тут откровенного разговора власть вести не может, поскольку уже пять лет она сдает одну геополитическую позицию за другой. Чтобы высказаться откровенно, власти пришлось бы назвать вещи своими именами и пойти на прямой разрыв с правящей верхушкой США, а В.В.Путину — получить ордер на арест от Гаагского трибунала.
И здесь мы сталкиваемся еще с одним фактором слабости власти — при определенных условиях "бархатная революция" становится для нее идеальным способом уйти от ответственности за прошлые грехи: сам факт "свержения" и даже "отъема привилегий" подается как "приговор самой истории" в отношении свергаемого режима (ср. судьбу Горбачева, Шеварднадзе и, возможно, Кучмы).
Источником слабости власти стал и способ подготовки и проведения конкретных реформ. При том, что эти реформы объективно имеют для страны разрушительный характер, их воздействие на массовое сознание многократно усиливается тем особым стилем, который сложился за последние годы и сам по себе вызывает массовое возмущение. Люди видят в этом цинизм или даже проявления социального садизма, хотя многое можно было бы объяснить вопиюще низким уровнем квалификации кадров, набранных властью. Вспомним самые последние эпизоды, которые создали напряженность и внутри, и вне страны.
— Акция против ЮКОСа и Ходорковского многих удивила, а потом и возмутила своей непоследовательностью и нагромождениями лжи. Высказывания высших должностных лиц в течение дня множество раз диаметрально противоречили друг другу. Процедура продажи "Юганскнефтегаза" группе "неизвестных физических лиц" напомнила дурно поставленный спектакль. Ходорковский уже полтора года сидит в СИЗО, хотя другие "олигархи", делавшие в точности то же самое, совершенно безнаказанно продолжают внаглую вывозить капитал за границу.
— Поведение эмиссаров власти во время выборов на Украине напоминало действия медведей в посудной лавке. Ссылки В.В.Путина на то, что "в США выборы не лучше" — это комментарий из серии "сам дурак". Корень слабости в том, что ни один политик не решился спокойно и ясно объяснить, в чем он видит суть того выбора, перед которым оказалась Украина, и в чем суть возникшего там конфликта. Вместо этого власть пыталась давить своим авторитетом — вплоть до поездки президента в Киев. Как любили выражаться кадеты, "Что это — глупость или измена?"
— Власть отказалась дать мало-мальски вразумительное объяснение начатой административной реформе, поражающей своей нелепостью и неподготовленностью. Управление парализовано, процесс принятия важных решений во всех сферах жизни страны прерван, ответственные за эти решения люди исчезли. Всё это создало небывало благоприятные условия для коррупции. Фактически эта реформа нанесла удар по обществу сверху донизу.
— Продавив через послушную Госдуму пакет законов о реформе ЖКХ, власть демонстративно отказалась от диалога с обществом и игнорировала самые очевидные вопросы. Это породило страх у большинства семей. Что будет с тарифами? Действительно ли введут обязательное страхование жилья с немыслимыми для большинства расценками? Каков реально станет налог на жилье? Почему новые данные о состоянии жилищного фонда страны стали столь грубо противоречить предыдущим сведениям? С ЖКХ творится что-то неладное, и власть лишь подливает масло в огонь.
— Замену льгот денежной компенсацией власть провела просто по-хамски, другого слова не подобрать. Доводы были просто издевательскими — людей пытались убедить, что эта реформа им будет выгодна. Ухудшив положение льготников, власть еще и выставила их идиотами, не понимающими своего "счастья". При этом власть даже не ответила на естественный вопрос, заданный самыми уважаемыми людьми: если людям монетизация льгот выгодна, почему же вы не позволяете людям самим сделать выбор? Пусть кто хочет, продолжает получать льготы натурой, а другие реализуют свою выгоду. А ведь это изменение, которое уже вызвало протесты по всей стране, коснулось практически каждой семьи.
— Точно так же очень большую часть населения коснется отмена отсрочек от призыва в армию. Реально эта мера армию не укрепит, ибо ее разрушают мощные процессы общей реформы. Но множество молодых людей получит мощный стимул примкнуть к готовящейся "бархатной революции".
— Таковы же подходы к реформе здравоохранения, образования, науки. Эти сферы в совокупности охватывают почти все население, но излагаемые правительством планы их реформирования столь туманны и зачастую абсурдны, что большинство населения усматривает в них зловещий умысел и ожидает социального бедствия. К обсуждению тех очевидных угроз, которыми чреваты для России эти реформы, категорически не допускают специалистов — врачей, преподавателей, ученых. На заседании Госдумы дали слово ректору МГУ, но на его доводы не обратили никакого внимания. Могут ли люди в критический момент поддержать власть, полностью игнорирующую их мнение?
Очень красноречива позиция СМИ при освещении всех этих реформ. В ходе их подготовки они дают чиновникам выговориться и даже провоцируют на самонадеянные и порой вопиюще глупые высказывания. Потенциальным "жертвам реформ" в диалоге с чиновниками, хотя бы и заочном, отказано. Но зато когда закон проведен и входит в силу, СМИ со вкусом и злорадством показывают демонстрации пенсионеров, ОМОН, тех же чиновников с их неадекватными заявлениями. Такими мерами телевидение просто растаптывает авторитет власти, загоняя ее в тупик.
Да, власть сама приготовила себе этот тупик, но всем надо хладнокровно осознать, что СМИ работают не ради устранения этого тупика, а именно ради замены этой властной команды на другую, более приспособленную для того, чтобы вырвать у России ее "ядерный зуб".
Следующим фактором слабости власти при ее целенаправленной дестабилизации является неспособность общества к самоорганизации и структурированию в соответствии с идеалами и интересами разных социальных групп и слоев. Само общество не может ("не умеет") защитить власть, даже если свержение этой власти ему невыгодно.
Такая самоорганизация присуща западному "гражданскому обществу". В его структурных элементах складываются свои системы коммуникации, в ходе общественного диалога осознаются интересы и вырабатываются позиции и программы действий. Какая бы внешняя или внутренняя сила ни попыталась изменить политический порядок, каждая социальная группа в гражданском обществе быстро оценит соответствие возможных изменений своим интересам или опасность для своих интересов. Она сделает это быстро и независимо от способности самой власти к диалогу. Осознав опасность для своих фундаментальных интересов, социальная группа займет активную позицию в политической борьбе и защитит власть — даже если по множеству второстепенных проблем к этой власти имеются серьезные претензии.
В СССР и нынешней РФ общество до сих пор относится к категории "традиционных", которые структурируются и организуются самим государством. Как только государство отошло от идеологии и практики патернализма, общество оказалось малоподвижным и "беззащитным". Это проявилось, например, в том, что при высочайшем уровне социальной несправедливости реформ трудящиеся массы не организовались для защиты своих прав и интересов. Те рыхлые структуры гражданского общества, которые стали возникать в ходе реформы в виде оппозиционных партий и общественных организаций, в последние два года были подавлены или разрушены усилиями администрации президента и "партии власти". Политическое пространство, и до этого вырожденное, превращено в пустыню.
Эти действия резко ухудшили обороноспособность власти. Перехват власти "пятой колонной" геополитического противника России противоречит фундаментальным интересам подавляющего большинства трудящихся. Поэтому в случае такой попытки организованная левая оппозиция выступила бы на защиту власти, несмотря на противоречия с ней по социальным вопросам (так же, как в августе 1917 г. большевики организовали защиту Временного правительства от мятежа Корнилова). Действия администрации президента по разрушению структур организованной оппозиции являются кардинально ошибочными (или говорят о сходстве фундаментальных интересов этой администрации и "пятой колонны").
Важной предпосылкой кризиса становится "техническая" слабость власти, деградация системы принятия решений и связей управления. Произошел сдвиг от президентской республики к системе правления типа "хунты". Хунта — особый тип структуры власти, к которому часто скатываются страны, имитирующие западную демократию в отсутствие развитого гражданского общества. Эту систему власти приводит к жизни необходимость управлять расколотым, резко поляризованным по уровню жизни обществом — управлять, не разрешая главного социального противоречия. Власть хунты адекватна олигархическому и криминальному капиталу, даже если она вынуждена вступать с ним в локальные конфликты. Последние действия администрации по реформированию системы власти говорят о сдвиге именно к такой системе усеченной государственности.
Объективные причины этого сдвига были усилены самой историей создания режима Путина. Слабая легитимность передачи власти "преемнику" привела к тому, что Путин стал формировать властную команду не на гражданской основе, которая возникает при наличии общей программы, а на основе кланово-корпоративной и местнической солидарности. При этом возникает круговая порука, которая и превращает правящую верхушку в хунту. Руководитель становится заложником своих соратников, а они в свою очередь — его заложниками. Единство группы становится условием продолжения власти и даже личного благополучия ее членов. Первый признак возникновения такой круговой поруки — сохранение в "обойме" даже тех членов когорты, которые откровенно "не тянут", а то и с треском проваливают порученное им дело. Таких примеров много, и все они у нас перед глазами.
Но при этом структура хунты обычно недолговечна, что предопределено отсутствием программы и связной идеологии. Их заменяют импровизации вроде "борьбы" с каким-то наспех слепленным образом зла, а также смесь демократических, рыночных и популистских лозунгов. И мы видим, как власть "растаскивается" неизвестно кем из властной верхушки. То и дело возникают неизвестно по какому принципу собранные "группы" с каким-то исключительным, неизвестно на чем основанном влиянием. От них исходят проекты, чреватые катастрофическими последствиями, но остаются неизвестными ни реальные авторы этих проектов, ни их цели, ни аргументы. Так, например, невозможно понять, кто и зачем выдвинул проект приватизации (то есть ликвидации) почти 80% государственных научных организаций. Это беспрецедентное решение, ставящее крест на возможности возрождения РФ как независимой страны, принимается в момент большого профицита госбюджета и создания большого "стабилизационного фонда". Около власти вьется целый рой темных личностей, которые уполномочены толковать скрытый смысл дел и заявлений Кремля.
Все это — очевидные угрозы. Ответом на них должны были бы быть действия по расширению социальной базы власти, создание разнообразных каналов для диалога с обществом, для выявления разногласий и поиска компромиссов, повышение гибкости связей с регионами. Мы же видим противоположный выбор — курс на снижение гибкости и разнообразия системы власти и управления. Вместо диалога и поиска компромиссов — неоправданно быстрое продавливание реформ, вызывающих протест и возмущение общества. Продавливание через послушную Госдуму с демонстративным отказом от всяких объяснений, от ответа на самые простые, неизбежные вопросы. При этом и Госдума, и региональные власти неуклонно утрачивают свою роль в процессе согласования интересов. Президент и его правительство остаются в политическом вакууме. Властная группа уже не может допустить открытости, она "окостенела". Она идет напролом, углубляя противоречия. Всё это и является основой разлитых в воздухе предчувствий срыва.