Прогрессистско-хилиастическое, утопическое начало в учении Толстого не то чтобы скрывается — нет, а держится как бы в некоторой тени; но оно-то и противопоставлено, идейно и жизнеустроительно, предельно трезвому учению Церкви о падшем едва ль не изначально, во зле пребывающем мире, радикальное — через Апокалипсис — преображение, пресуществление которого невозможно без Чуда, без Бога Христа.
Этот идейный псевдорелигиозный "волюнтаризм": мы, дескать, как-нибудь сами, — возник, конечно же, из самых благих побуждений. И сам Толстой как "проповедник практического христианства, учитель нравственности" (Н.Н.Страхов), как явление зародился именно в лоне Православия, от него получив главный нравственный заряд, энергетику свою, — но не как продолжение его, а как прямое отрицание. Диалектика — что скажешь еще...
Должен признаться теперь, раз уж заговорил об этом, в давней своей нелюбви к повести "Хаджи-Мурат" — давней, еще задолго до перестроечно-реформатской судороги, пущенной по нашей родине. А в молодости, очарованный повестью этой, когда-то даже выбрал на экслибрис как символ — полусломанный живучий татарник…
И дело даже не в том, что — как позднее осозналось — во многом перевернутой оказалась в ней реальная историческая ситуация, сознательно и тенденциозно перевернутой Толстым. Дело-то в том, в конце концов, как мы используем даденную нам на кончике пера власть, — властные и так описать, и этак… Речь о нашей ответственности перед правдой заходит — а это, согласитесь, сложнейший вопрос и важнейший, если не самый главный.
На вопрос, почему мы, "цивилизация", зашли в тупик, можно набрать множество ответов: объективных и субъективных, философских, социально-политических, морально-нравственных, религиозных, — и все они будут нести частичку истины. Но из субъективных, от нас впрямую зависящих: не потому ли, что лица-личности, ответственные за светофор, включают зеленый свет — на пути, ведущем в явный и заведомый тупик?
Со времен генерала Ермолова в достаточной мере показано и доказано, что предки нынешних "чеченских волков" (какой у них на знамени) веками грабили, не давали покоя всем окрестным племенам и народностям, пресекая затем и коммуникации России с христианскими Грузией и Арменией как частями единой страны. А ныне даже и саудовцы поняли, что ни о каком джихаде там, где исламу и двух веков нет и где он всегда носил довольно поверхностный, камуфляжный характер, речь не идет; ислам тут скорее необязательное приложение к обязательному родовому праву, адату, который безоговорочно доминирует над всякими "шариатами", введенными для привлечения "инвестиций" в войну со стороны мусульманского мира. А сама война, если за что и ведется, так это за элементарную "свободу разбоя" вполне бандитской чеченской верхушки. И это исчерпывающе доказывается совершенно беспричинным и жутким геноцидом 1992-94 годов над мирным, преимущественно русским населением, когда только убито было, по самым минимальным данным ФСБ, свыше 30 тысяч людей, где неизнасилованной женщины, девочки не осталось… Жертвы здесь две: триста с лишним тысяч дочиста ограбленных и изгнанных русской и иных национальностей — и население чеченское, повязанное круговой порукой убийств и грабежей, которому потом испытать пришлось все последствия "умиротворения"…
Но послушайте телевидение, радио и нынешнюю "демократическую" образованческую верхушку Чечни, почитайте российский официоз - жертва, оказывается, одна: так называемый чеченский народ. Геноцида над русскими как не было, нету...
Полностью публикуется в “Дне литературы”, 2004, №10
