ФЕМИДА НА ИГЛЕ

| | | | |
Алексей Залесский
ФЕМИДА НА ИГЛЕ
Весной мы писали о судебном процессе над милиционерами Валерием Блохиным и Алексеем Коноваленко, обвиненными в превышении полномочий при задержании в Долгопрудном двух кавказцев, за хранение боеприпасов и по подозрению в квартирной краже, а также местного бандита, зверски избившего человека на дискотеке. Все трое задержанных, причем ранее судимых, вскоре были отпущены на свободу, а против арестовавших их милиционеров было возбуждено уголовное дело. Одному из них, Валерию Блохину, даже пришлось отсидеть полгода в изоляторе. Затем его выпустили по подписке о невыезде. Разбирательство по их делу длится уже около трех лет, но за это время ни следственные органы, ни прокуратура, ни суд не проявили ни малейшего желания докопаться до истины. В чем же дело?
Для этого нужно вспомнить предысторию данного процесса. Дело в том, что в Долгопрудном уже давно действует азербайджанская наркомафия. Наркотики можно купить почти в каждой торговой палатке города. Различные газеты неоднократно писали о том, что наркоторговцы находятся под защитой местного ОВД. А Блохин и Коноваленко проявили оперативный интерес к торговым палаткам, где продаются наркотики. Блохину даже удалось накрыть на торговле героином некоего Аскерова. Начальство вызвало к себе "провинившихся" милиционеров и разъяснило им, что его земляков трогать не следует. Однако непослушные оперработники продолжали действовать в соответствии с законом, а не с разъяснениями начальства. Они задержали торговку Дарсания, работавшую без лицензии и без прописки в палатке, принадлежащей ранее судимому Натику Рашидову, родному брату начальника службы дознания того же ОВД Намика Рагаидова. Такое терпеть уже было нельзя! Блохина и Коноваленко предупредили, что у них будут неприятности. В результате — обвинение в нарушения полномочий и затем суд. Хотя нужно заметить, что за все время их предыдущей деятельности, включающей раскрытие серьезных преступлений, таких обвинений им не предъявлялось.
Как предварительное, так и судебное следствие велись необъективно. И следователи, и местная прокуратурами судья старались во что бы то ни стало доказать виновность работников милиции, честно выполнявших свой долг. Но, несмотря на все их усилия, в течение почти трех лет суду так и не удалось вынести обвинительный приговор.
У здания Долгопрудненского суда много раз собирались православные люди из Москвы и других городов с иконами и крестами на молитвенные стояния в защиту подсудимых. Чтобы дать представление о том, как велось дело, приведем несколько строк из жалобы граждан, присутствовавших в зале суда: "Посещая заседания, мы видим, что судебное разбирательство ведется с обвинительным уклоном, постоянно нарушается принцип состязательности сторон в угоду прокурору — стороне обвинения. При отказе ходатайств стороны защиты судья Урлина не опирается ни на одну норму Законодательства РФ, ничем не мотивируя свои отказы. Урлина ведет себя с подсудимыми грубо, оскорбляя их честь и достоинство, угрожает гражданам и стороне тем, что сделает процесс закрытым". Блохин и Коноваленко также обращались с жалобами в различные инстанции вплоть до Генпрокуратуры и администрации Президента, но в ответ получали только отписки.
Однако за почти три года слушания дела выявились новые факты, говорящие явно не в пользу обвинителей. Так, например, "потерпевший" Лайко, задержанный ранее за избиение на дискотеке и отпущенный на свободу прокурором Яцентюком, напал в мае 2002 года в маске и с пистолетом на торговые палатки. Затем в 2003 году жестоко избил девушку. И был снова отпущен. А 25 ноября 2003 года в газете "Долгопрудненские страницы" было напечатано интервью с бывшим заместителем прокурора города Соляновым. В свое время Солянов тоже занимался делом Блохина и Коноваленко. И отказал в возбуждении против них уголовного дела по жалобе "потерпевшей" Дарсания за отсутствием состава преступления в действиях работников милиции. Солянов говорил о коррупции городской прокуратуры и, в частности, о незаконном прекращении Яцентюком ряда уголовных дел,
Подсудимые ходатайствовали о допросе судом бывшего заместителя прокурора, т.к. он мог бы выявить факты нарушения законности и при ведении данного дела. Но судья и в этом им отказала. Однако в последнее время отношение судьи Урлиной к обвиняемым изменилось к лучшему. Она согласилась удовлетворить некоторые их ходатайства. Самым важным было ходатайство о повторном допросе медицинского эксперта, установившего у потерпевшего Алиева наличие телесных повреждений, нанесенных ему не в день задержания, а через несколько дней после него и в другом месте, т.е. тогда, когда Блохин и Коноваленко уже не могли с ним общаться. Этот факт мог бы существенно изменить ход дела и даже привести к оправданию подсудимых. Заседание было отложено на 11 августа.
За последние полгода в Долгопрудном был совершен ряд тяжких преступлений: убийство налогового инспектора, покушение на судью Жанну Радченко (подложенная под ее машину бомба, к счастью, не взорвалась), обстрел из карабина окон квартиры Яцентюка (прокурора в этот момент в квартире не было) и, наконец, убийство судьи Натальи Урлиной. Преступление было совершено 9 августа, в день ее выхода на работу после отпуска. А через два дня должно было состояться очередное заседание суда по делу Блохина и Коноваленко, которое после показаний вызванного медицинского эксперта, возможно, приняло бы другой оборот. Заказчиков дела это явно не устраивало. И вдруг, как будто бы специально для того, чтобы сбить с толку общественное мнение, 16 августа в "Московском комсомольце" появляется статья "Выстрел в спину Фемиде", где автор, ссылаясь на какие-то конфиденциальные источники, пытается внушить читателям, что виновником всех четырех преступлений является майор милиции Блохин. Статья написана в оскорбительном тоне: Блохин назван "долгопрудненским Робин Гудом", утверждается, что от него тянутся ниточки к другим преступлениям. Мало того, полуправда перемешана с явною ложью. "Московский комсомолец" пишет об избиении работниками милиции трех задержанных азербайджанцев, причем ни словом не упоминает, за что они были задержаны. На самом деле арестован был лишь один азербайджанец — Алиев.
Физическое насилие над двумя остальными задержанными никакими медицинскими документами не подтверждается. Молитвенные стояния верующих перед зданием суда автор называет "митингами с требованием оправдать Блохина — ведь он боролся с нерусью". Однако никаких публичных выступлений и плакатов с требованиями там не было — было только чтение и пение молитв. Судья Жанна Радченко рассматривала не гражданский иск Блохина (как говорится в статье), а иск гражданина Кирьянова, задержанного у здания суда милицией и названного фашистом. В довершение всего статья Рачинской снабжена фотоколлажем, где Блохин изображен на фоне молодых людей в форме РНЕ.
Не стоило бы обращать внимания на этот пасквиль "Московского комсомольца" — газеты, широко известной своей антиправославной и антипатриотической ориентацией, если бы за статьей "Выстрел в спину Фемиде" не стояли другие, гораздо более тревожные события. Через три дня после убийства судьи Урлиной Мособлпрокуратура по согласованию с Мещанским районным судом в Москве, — какое отношение этот суд к разбирательству в Долгопрудном? — принимает решение об аресте Валерия Блохина, но не по обвинению в этом преступлении, а по обвинению в покушении на жизнь прокурора Яцентюка. До обстрела его квартиры Яцентюк будто бы получил анонимку, написанную почерком Блохина: "Ты будешь следующим". Какой смысл было Блохину, против которого уже ведется уголовное дело, письменно угрожать прокурору и тем самым создавать против себя улику для обвинения в другом уголовном деле? Речь в данном случае может идти только о подделке почерка. Подделать столь краткий текст — довольно просто. Что же касается подозрения в убийстве судьи Урлиной, высказанного "Московским комсомольцем", то зачем подсудимому было убивать судью, когда дело поворачивалось в его пользу? Кому же выгодны преступления, которые сейчас пытаются свалить на Блохина? Ответ один: наркодельцам — ведь против них боролся мужественный милиционер. Даже если Блохин будет в конце концов оправдан, вряд ли кому-нибудь еще из работников долгопрудненской милиции захочется теперь ловить наркоторговцев и потом попадать в подобную историю. Мособлпрокуратура же, вместо того, чтобы подумать обо всем этом, напротив, соединила дела о покушениях на жизнь Яцентюка, Радченко и об убийстве Урлиной в одно производство. Неужели наркомафия и к прокуратуре имеет доступ? Стало известно, что процесс Блохина продолжится в Мосгорсуде. Чем объяснить, что дело, которое должно слушаться в одном суде (по месту совершения преступления), передается сначала в другой, для решения об изменении меры пресечения к подсудимому, а затем назначается к слушанию в третьем? Причем все это совершается с молниеносной быстротой — в течение менее, чем двух недель, тогда как до этого следствие — предварительное и судебное — по делу Блохина и Коноваленко тянулось три года. Непонятно и бездействие Генпрокуратуры, МВД и Госдумы, куда направлялись многочисленные заявления в защиту обвиняемых милиционеров.
Кто должен защищать справедливость? Только ли простые православные люди или также и органы правопорядка и правосудия?
1 сентября Московский городской суд занялся делом Блохина. Решался пока один-единственный вопрос: рассмотрение жалобы адвоката Блохина Глушенкова о незаконности заключения под стражу его подзащитного и об изменении примененной к нему меры пресечения, т.е. об освобождении его из-под стражи. Несмотря на то, что основанием для ареста майора милиции была только анонимка с угрозой прокурору, причем эксперт признал авторство Блохина всего лишь вероятным (анонимка была написана печатными буквами), а у прокурора имелось немало недоброжелателей (например, накануне покушения к нему явились представители местного ликеро-водочного завода и требовали снятия санкций на задержание партии продукции на сумму 80 тысяч долларов, в чем прокурор им отказал), суд не принял к сведению доводов адвоката и жалобу его не удовлетворил.