| | | | |
Александр Маслов
ГОЛОСА ЗА ЮЩЕНКОВИЧА Концепция ЕЭП: единое электоральное пространство Коллаж В.Александрова
Переговоры, которые прошли 26 июля в Ливадийском дворце между В.Путиным и Л.Кучмой, снова привлекли повышенное внимание к теме предстоящих выборов президента Украины. Особенно в связи с неожиданными заявлениями последнего об официальном пересмотре военной доктрины и необходимости формировании Единого экономического пространства (ЕЭП). Эти новости были истолкованы в России как готовность Киева к уступкам Москве в обмен на поддержку кандидатуры нынешнего премьер-министра Виктора Януковича, а не его бывшего коллеги Виктора Ющенко, который считается наиболее "прозападным" (и во внутреннем, и в международном смысле) политиком. Даже женат, как это всем уже известно, на гражданке США. И дружит чуть ли не семьями с женатым на голландке президентом Грузии Михаилом Саакашвили.
"В каком-то смысле Ющенко представляет мечту Украины. С одной стороны, об Украине с ее хатками. А с другой — о том, что как только он станет президентом, Украина просто прыгнет в ЕС. В то время, как Янукович больше представляет сегодняшнюю, индустриальную Украину. Процесс построения украинской государственности со всеми ее противоречиями. Именно отсюда эти сложности с его прошлым", — утверждает директор российского Института политических исследований Сергей Марков. Такого рода рассуждения являются типичными для московских аналитиков, по традиции уделяющих повышенное внимание таким же, как брак Ющенко, внешним обстоятельствам: например, "донецкому", "русскоязычному" прошлому Януковича или его статусу "преемника" нынешнего президента.
Между тем судьбу 40-миллионной Украины решают не эти — возможно, весьма значимые для предвыборных нюансов — мелочи, а та объективная социально-экономическая модель, в рамках которой данное государство существует вот уже 13-й послесоветский год. Указанная выше модель стоит на двух китах: транзите российских энергоносителей и другого сырья на Запад, а также на финансовой помощи со стороны западных стран. И то, и другое, видимо, является результатом определенных договоренностей между Кремлем и Вашингтоном, достигнутых еще при Горбачеве, а затем подтвержденных при Ельцине и, видимо, при Путине. Тем же самым объясняется и безъядерный статус Украины, и делимитация ее границ, даже не де-юре, а де-факто сложившихся в советское время (проблема Севастополя), и участие с 1992 года в блоке ГУУАМ (Грузия—Узбекистан—Украина—Азербайджан—Молдова), который идеально вписывается в "обходные", мимо России, варианты транспортировки "большой каспийской нефти".
И кто бы ни приходил к власти в Киеве, он вынужден был следовать в рамках того коридора возможностей, который задавала ему эта социально-экономическая модель — несомненно, переходная, но оттого не менее реальная и жесткая. Поэтому, рассматривая перспективы украинских выборов, мы прежде всего должны ответить на вопрос: изменилась ли сегодня, и если да, то насколько глубоко и каким образом изменилась социально-экономическая модель бытия Украины.
Ответ здесь может быть только однозначным — да, безусловно, изменилась. Прежде всего, в связи с агрессией США в Ираке, куда был направлен и контингент украинских военнослужащих. А кроме того, в связи с резкой перестройкой всей структуры российской экономики. Последний фактор обычно недооценивают, видя в путинском периоде, как правило, простое продолжение ельцинского, только с "нефтедолларами" в бюджете. А это далеко не так. Вообразить себе нечто вроде "дела ЮКОСа" или приватизации Министерства путей сообщения, не говоря уже о РАО "ЕЭС России", тогда было попросту невозможно — вспомним хотя бы неудавшуюся попытку со "Связьинвестом". При Ельцине шел развал советского народного хозяйства как единой системы, при Путине его остатки, востребованные "мировым рынком", встраиваются в новые системные общности. Это абсолютно разные процессы, и Украина относительно них позиционируется совершенно по-иному.
К 2008-2010 годам, если не случится ничего экстраординарного, заработает транзитное "окно в Европу", уже прорубленное в российском углу Балтики и переданное компаниям ЕС, в основном немецкого происхождения, когда контейнеры, нефть, сжиженный газ, лесоматериалы и т.д. будут с ходу перегружаться на крупнотоннажные морские суда и доставляться в порты ЕС, фактически минуя существующую ныне континентальную инфраструктуру, где Украину обойти нельзя ни по географическим, ни по экономическим причинам. В результате на месте нынешней перевалочной базы по пути из России в Европу может возникнуть "крайняя периферия" либо первой, либо последней. Такое утверждение может показаться весьма спорным, поскольку видимо отстраняет от украинских дел чрезвычайно весомый и активный в настоящее время "американский фактор". Для Соединенных Штатов на перспективу мог быть важен контроль через украинскую территорию за транспортным коридором Тихий океан—Россия—Европа, однако уже обозначенный Кремлем перевод основного экспортного и транзитного грузопотока в "балтийский угол" лишает этот вариант всякой рентабельности. А финансирование Украины как сугубо политического проекта со стороны США уже в ближайшее время выглядит чрезвычайно сомнительным. Тем более, что приоритеты внешней политики официального Вашингтона, заданные при Буше-младшем вторжением в Афганистан и Ирак, вряд ли могут быть резко изменены даже в случае поражения республиканцев на предстоящих президентских выборах. Очевидный смысл всей этой операции — дополнить обеспечение американской национальной валюты "неубиваемой" в условиях надвигающегося глобального кризиса энергетической компонентой. Неудивительно, что связанное с той же "большой нефтью" "дело ЮКОСа" было начато Кремлем именно тогда, когда успех стратегии американских неоконсерваторов в Ираке казался как никогда близким: в мае-июне 2003 года.
"Отбрасывание" России, создание "санитарного кордона" между РФ и Европой в связи с этими событиями фактически утратило актуальность, и американцы сосредоточились на выстраивании собственной "нефтяной империи" прежде всего по вектору Персидский залив—Каспийское море. В этом плане Грузия для Вашингтона становится куда важнее Украины. Разумеется, посольство США в Киеве по данной причине не будет закрыто, и "зеленый свет" на пути российско-украинской политической интеграции Америка не зажжет никогда, однако активность ее "на украинском направлении" снизится, скорее всего, на порядок.
Как это ни печально признавать сторонникам "европейского пути" Украины, продвижение по нему тоже будет блокировано — в связи с явной "перегруженностью евроковчега" новыми членами и рядом менее значимых факторов: например, "фактором Турции", обогнать которую при вступлении в ЕС Украина не может ни при каких обстоятельствах. Максимум, чего можно ожидать от Евросоюза (Германии в первую очередь), — это финансирования ряда социальных программ и облегчения допуска граждан Украины в страны Шенгенской зоны на правах гастарбайтеров.
Отсюда методом исключения можно сделать вывод о том, что Украина всем ходом обстоятельств возвращается "под крыло" России. Однако это — совсем другая Россия, путинская. Применительно к отношениям двух государств он выражается прежде всего в экспансии российских корпораций на украинскую территорию, где они прибирают к рукам необходимые производственные и инфраструктурные объекты. Оплачивать социальные расходы Киева российский крупный бизнес, разумеется, не намерен и не будет. Важно учитывать и тот факт, что в капитале этих корпораций присутствует и будет возрастать доля западных собственников. Такая опосредованная форма контроля — через формально российские структуры — приемлема и для Кремля, и для его западных, европейских и американских, контрагентов, поскольку позволяет с достаточной оперативностью распределять ответственность и риски. В данной связи стоит отметить, что нынешнее "нашествие" в столицу Украины российских политтехнологов, от Марата Гельмана до Сергея Доренко, вызвано не столько прямым кремлевским, сколько корпоративным призывом.
Так что прозвучавшие в Ялте резкие слова Путина по адресу "агентуры наших партнеров за бугром", которая препятствует интеграции России с Украиной, следует рассматривать именно в таком ключе. О том же свидетельствует и путинская "вводная": "Мы ни в коем случaе не должны противопоставлять себя Западу, мы объективная часть мировой экономической системы", и последующая "знаковая" встреча российского президента (под флагом оргкомитета по проведению Года РФ в Казахстане) с одним из главных спонсоров президентской кампании Ющенко, главой "Альфа-групп" Михаилом Фридманом.
Показательно в данной связи, что "националистические" и "антироссийские" мотивы в пропаганде Ющенко отчетливо поутихли. Вадим Карасев, директор киевского Института глобальных стратегий, характеризует эту метаморфозу так: "Сейчас он (Ющенко. — А.М.) находится в вилке между националистическим и общенациональным. Если так будет и дальше, то Ющенко может остаться кандидатом от западно-украинских регионов". Сближение позиций двух "кандидатов-блокбастеров", вызванное отчетливой "русификацией" и связанной с этим "либерализацией" украинского политического поля, внутри самой Украины формирует мнение, согласно которому между кандидатурами Ющенко и Януковича нет принципиальной разницы. "В сегодняшней ситуации мы имеем двух сильных правых кандидатов. В этом смысле мне приятно, что мы уже перегоняем Россию, которой еще только предстоит найти конкурента Путину: двух правых, которые будут представлять власть и оппозицию", — говорит известный киевский политолог Виктор Небоженко. Его коллега Дмитрий Выдрин идет в своих обобщениях гораздо дальше: "То, что сегодня происходит в Украине, это почти то же самое, что и в России. Только наш Путин разделился на две персоны, которые борются между собой. Если бы они были объединены, то наши выборы ничем бы не отличались от российских", — и даже называет предстоящие выборы "борьбой нанайских мальчиков".
Думается, что подобная трактовка соперничества основных кандидатов на президентский пост — а звучат уже и голоса о "двуликом Янусе партии власти", "кандидате Ющенковиче" — искажает ситуацию в той же, если не еще большей мере, что и противопоставление их по линии "Запад—Россия". И Кучма, и Янукович, и поддерживающее их курс инерционное большинство украинской элиты по-прежнему полагают, что можно оставаться в рамках прежней, привычной и удобной, социально-экономической модели, что ничего в принципе не изменилось, а "две шаги налево, две шаги направо, шаг вперед и два назад" остаются оптимальной схемой в отношениях и с Кремлем, и с западными контрагентами.
"На самом деле Кучма не отказался от своей цели вступить в НАТО и ЕС. Он всего лишь изменил формулировки, сделав их более мягкими и обтекаемыми. Теперь он пишет в доктрине, что евроинтеграция является целью военной политики Украины. В более полном виде формулировка тех целей, к которым стремится Украина, теперь звучит так: "Обеспечение условий военной безопасности Украины, укрепление доверия между странами, последовательное снижение угрозы использования военной силы, проведение политики евроатлантической интеграции", — утверждает сотрудник Института стран СНГ Кирилл Фролов.
Увы, это уже далеко не так. Хотящего судьба ведет, нехотящего — тащит. И сегодня украинская "партия власти" Кучмы—Януковича гораздо ближе к роли нехотящего, а потому может быть "обойдена на повороте" куда более мобильным и реагентным политическим оппонентом, что, кстати, демонстрируется результатами как официальных, так и неофициальных социологических опросов. Более того, в сложившейся ситуации гипотетическое пока президентство Ющенко способно показаться и даже оказаться более приемлемым вариантом для Москвы, поскольку не только обеспечит большее пространство для дальнейших политических маневров, но и предоставит более надежное "национальное прикрытие" переделу собственности на территории Украины в пользу российского крупного капитала и стоящих за ним западных транснациональных корпораций.
Путинская Россия может простить вытеснение русского языка из информационного и культурного пространства Украины, любую "антимосковскую" риторику из Киева, но не может простить отказ от реверса нефтепровода "Одесса—Броды" и затяжки с созданием российско-украинского газового холдинга под эгидой Газпрома. Позиция в высшей степени циничная, но зато однозначная.
В этой связи провозглашенную в Ялте концепцию ЕЭП следует рассматривать совершенно с иных позиций, нежели сугубо экономические, а саму аббревиатуру ЕЭП расшифровывать как "единое электоральное пространство". Дело в том, что сам Путин неоднократно высказывался против своего третьего президентского срока, но совокупность угрожающих лично ему объективных рисков и после 2008 года продолжает оставаться неприемлемо высокой, а потому создание плацдармов для политического маневра — жизненно важной задачей. Взаимоотношения с Украиной — впрочем, как и с Белоруссией, и с Казахстаном, — где сохраняются мощные пророссийские интеграционные тенденции, в этом плане наиболее перспективны и по мере приближения 2008 года будут задействоваться всё активнее. И Ющенко здесь выглядит куда более перспективным партнером, нежели Янукович.
Бесконечные кульбиты Кучмы и Ко в отношении Кремля, не раз выручавшего нынешнего украинского президента из самых безнадежных политических ситуаций — как, например, в "деле Гонгадзе", именуемом также "кассетным скандалом", — выглядят всё менее адекватными.
г.Киев
1.0x
