| | | | |
ДУША НЕИЗЪЯСНИМАЯ
Благодеяние — это не только милостыня в протянутую ладонь прошаку, и лепта в церковную кружку, но то пожертвование из своих скопленных средств, которое поможет достойному человеку выбиться из нужды или завершить труд во благо отечества. И тут возникает главная перетыка для благодетеля: а почему именно я должен помогать? Ведь я-то своими потными трудами, со своих ногтей добился богатств, надрывался, не досыпая ночей, и вот выложь кому-то и подай на тарелочке с голубой каемочкой. И если вопиет о помощи, значит он просто ленив, иль бестолков, птица не далекого полету, и Бог велит ему прозябать в нищете…Решиться на благодеяние трудно, а часто почти невозможно, если не готова душа, а совесть в ней беззаботно уснула. И все увещевания святых отцев осыпаются, как земной прах с подошв. А они говорили:" Богу не надобны ваши хождения в церковь, ваши поклоны и молитвы, долгие поститвы и изнурения плоти, если вы не делаете добра ближнему… Деньги даются богатым нищих ради".
Многие века соборного проживания на суровой земле вылепливали в русском человеке сострадательные черты и главнейшую из них — совесть. Навряд ли заворочается по ночам подушка, если нет в человеке совести. Жить по совести — вот и вся тайна душевного устроения. Этому учили в русской семье с детства. Жить по совести — это значит жить в ладу с Богом. И навряд ли пригодятся десять заповедей предпринимателя, принятые нынче на русском соборе, если нет места в душе для совести, как бы вы ни пугали торгового человека адом и всеми ужасными теснотами, что настигают грешника после смерти…Если бы не было на Руси благодетелей, мы бы не досчитались многих церквей и соборов, монастырей, богаделен, больниц, музеев, гимназий, школ, университетов, картинных галерей, художников, писателей, ученых, артистов. Сибиряков и Путилин, Рябушинский и Морозов, Третьяков и Смирнов и многие тысячи фабрикантов и заводчиков, промышленников, предпринимателей, почетных граждан, купцов и просто мелких торговцев, что норовили положить лепту на храм, в науку, на развитие государства, и просто в милостыньку, в зобеньку христараднице…Многие покровители были из староверов, людей крепкого религиозного закала, которые не осердились на общество за века гонений, но в ком неиссякновенно жила эта сострадательная, совестная черта.
Сейчас хотя бы в нескольких строках мне хочется вспомнить предпринимателя, надворного советника Михаила Константиновича Сидорова, человека редкостной энергии и удивительной судьбы. Он родился в Архангельске в старообрядческой семье купца третьей гильдии в двадцатых годах девятнадцатого века. После гимназии он десять лет прослужил домашним учителем. Тихая, благополучная жизнь коллежского регистратора; женился бы, наверное, на купческой дочке, потом перенял дело отца и незаметно бы отьехал на вологодское кладбище. Но, видимо, он оказался азартным человеком поморской выкройки, вроде Дежнева, Хабарова, Баранова и других коим не сиделось замшелым выворотнем под окнами родительского дома. Он уверовал в силу науки, которая может перевернуть закосневший русский быт, и в прогнозы великого земляка Михайлы Ломоносова, что "Россия в скором времени будет прирастать Сибирью" и отправился в верховья Енисея. За десять лет с 1852 по 1862 годы он открыл в Восточной Сибири и указал к заявке до двухсот золотых приисков, где и было добыто более двух тысяч пудов золота, а казна получила податей более трех миллионов рублей золотом. По реке Курейке отыскал залежи графита и приступил к ломке его. Сидоров загорелся мечтою отыскать северные морские пути Ледовитым океаном и положил на претворение замыслов пятнадцать лет, хотя известный мореплаватель адмирал Федор Петрович Литке писал о бесполезности этих действий :"Морское сообщение с Обью и Енисейском принадлежит к числу вещей невозможных". Но Сидоров без всякой поддержки извне, истрачивая свои капиталы, строил в Енисейске корабли и спускался в устье реки, пытаясь пробиться не только через льды, но и через препоны и рогатки местных чиновников. Некоторые экспедиции оканчивались неудачею, "странный" предприниматель снова и снова тратил на путешествия огромные деньги, закладывал на стапелях новые корабли А ведь весь такелаж и "железо" надо было доставлять из Европы сухим путем. И Сидорову удалось наладить торговые рейсы из устьев Печеры, Оби, Енисея с Варде, Лондоном и Кронштадтом… На этих парусниках он привез в столицу не только графит, но и все то, чем славился север:руды серебряные, медные, железные, каменный уголь, каменную соль, янтарь, рыбу — осетры, нельмы, стерляди, муксуны, пеляди, омули, сиги, копченые сельди, семгу, гольцов. Были на судне живые ручные звери: лисицы, песцы, горностаи, белые волки, гуси и утки. Сидоров устраивал в Петербурге выставки богатств Севера и Сибири, и многолюдные званые обеды, куда сходилась не только знать Петербурга, но и великие князья. Сидоров подталкивал Двор к освоению Севера и Сибири, но Петербург упорно медлил, откладывая многотрудное дело на потом. Но Сидоров не успокаивался. Проход судами по Ледовитому океану складывался не всегда удачно, и промышленник решил сыскать пути посуху вдоль океана, чтобы начать строительство дороги. С этой целью он отправился с экспедицией к истокам Печоры, оттуда спустился к Щугору, перешел северный Урал, обнаружил старинные волока поморов-землепроходцев, идущие на Обь. В эти же годы Сидоров отыскал нефть на реке Ухте и наладил первую её добычу. Он пытался колонизовать Сибирь, привлекая туда предприимчивых вольных людей, бывших арестантов, а позже и Новую Землю. Он был одним из затейщиков Томского университета. Вот видите, сколько всего может сделать за короткую жизнь один лишь человек, если он посвятил себя благородной задаче.
В том году, когда родился Владимир Ленин, русский промышленник Михаил Константинович Сидоров размышлял в своей статье "Отношения между трудом и капиталом": "…Только наука может определить истинные отношения между трудом и капиталом. Для чего необходимо восстановить согласие между миром нравственным и экономическим и указать отношения между ними…В мире нравственном господствует идея справедливости; а в мире экономическом она осуществляется".
По духовности своей, по постоянной благотворительности и любви к России Сидоров оставался истинным старовером-поморцем. Он умер в Петербурге в долговой яме, все деньги истратив на произрастание родины.
…А нефть, найденную им на пользу всего русского народа, нынче присвоили себе ростовщики-процентщики и ловкие маклеры. От мучений совести подушка под головою у них не ворочается по ночам. Увы…
Владимир Личутин
1.0x
