РАЗРУХА В КРЕМЛЕ

| | | | |
Александр Савин
РАЗРУХА В КРЕМЛЕ (Национальные приоритеты должны быть системными)
Не успел президент России В.В.Путин 26 мая сойти с трибуны Федерального Собрания, как со всех сторон буквально посыпались комментарии придворных специалистов о том, что же он на самом деле имел в виду. Точно так же, помнится, их американские коллеги в свое время объясняли ошеломленным "городу и миру", что на самом деле имел в виду Рональд Рейган, ныне покойный, когда объявлял о "начале атомной бомбардировки Советского Союза"; или их непосредственные предшественники — слова Б.Н.Ельцина о 38 снайперах, шведских угольных шахтах и так далее.
Впрочем — почему предшественники? В указе "О поощрении активных участников подготовки Послания президента РФ Федеральному собранию на 2004 год" названы такие фигуры, как сотрудники администрации президента Владислав Сурков, Игорь Шувалов, Симон Кордонский, Аркадий Дворкович, Джахан Поллыева, Андрей Илларионов, а также президент Центра стратегических разработок Эльвира Набиуллина.
Как известно, Джахан Реджеповна Поллыева стала главным кремлевским спичрайтером, то есть составителем речей, еще в конце октября 1997 года и продолжает выступать в этом качестве с кратким "перерывом на дефолт" (май-август 1998 года). Владислав Юрьевич Сурков, побывавший в системах МЕНАТЕПа и "Альфы" — советник руководителя администрации президента РФ с мая 1999 года (заместитель — с августа 1999 года). Игорь Иванович Шувалов, выходец из группы А.Мамута, — заместитель министра Мингосимущества с января 1998 года, руководитель аппарата правительства в ранге министра с мая 2000 года. Симон Гдальевич Кордонский — бывший сотрудник Фонда эффективной политики Г.Павловского, с мая 2000 года по апрель 2004 года начальник экспертного управления администрации президента РФ, ныне старший референт президента РФ. Аркадий Владимирович Дворкович — начальник экспертного управления администрации президента РФ с 17 апреля 2004 года, был советником Германа Грефа, руководителем экспертной группы Центра стратегических разработок. Наконец, Андрей Николаевич Илларионов — в прошлом первый заместитель директора Рабочего центра экономических реформ при правительстве Гайдара, с января 2000 года — советник президента РФ по вопросам экономики.
Из приведенного выше перечня совершенно понятно, во-первых, что "преемственность власти" в современной России — не просто фигура речи, и во-вторых, что президент В.В.Путин во время своего выступления "озвучивал" идеи, созданные неким "коллективным разумом" или, вернее, "коллективным бессознательным" нынешней властной элиты, — почти в том же формате, в котором это некогда делал генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И.Брежнев, выступая на партийных съездах. Поэтому, разумеется, не стоит придавать данному тексту образца 2004 года какое-то реальное значение — это не руководство к действию, и даже не догма, а некий ритуал, для самого президента хотя и бессмысленный, но обязательный к исполнению ради подтверждения собственного властного статуса.
Однако в результате сопоставления текста послания с реальными действиями отечественной "властной вертикали" и с реальной же ситуацией в стране возникает весьма четкая социально-политическая модель, обладающая прогностическими свойствами (горизонтом системного прогноза) применительно к России.
Прежде всего, обозначим ту "сетку координат", относительно которой будет осуществляться дальнейшая оценка. По необходимости рассматривая современную Российскую Федерацию как некий целостный феномен (систему), следует определить ее системные свойства и системный ранг. Поскольку качественное ранжирование систем (целого) предполагает их принадлежность к одному из трех уровней: общецелого, единоцелого или самоцелого, — необходимо признать, что и в экономическом, и в политическом, и даже в правовом отношении Российская Федерация (впрочем, как и Советский Союз, и — в меньшей мере — Российская империя, вспомним политический лозунг "белого движения" о "единой и неделимой России") продолжает оставаться системой на уровне общецелого. То есть системой, внутренние связи которой по своему силовому модулю отличаются от сил, связывающих отдельные элементы данной системы с внесистемными элементами, менее чем в 1,618 раза. В Российской Федерации сегодня существуют, и их немало, такие элементы (регионы), в экономике которых доля внешнеторговых связей (экспорт + импорт) значительно превышает "исчисляемый порог безопасности" в 38,2%. То же самое касается и ряда специфических показателей — например, так называемой "продовольственной безопасности", "критический порог" которой давно определен эмпирическим путем и также находится на уровне около 40% импорта.
Дополнительный вектор разобщения РФ как системы связан с наличием правовой дифференциации между субъектами Федерации (республики, края, области, автономные области, автономные округа и даже одна автономная республика). За годы правления Путина принимались административно-политические меры к тому, чтобы скомпенсировать эту разницу (создание семи федеральных округов, укрупнение субъектов Федерации), однако в рамках Конституции 1993 года данная проблема остается принципиально нерешаемой.
Характерно, что, отстаивая на деле общность Российской Федерации, властные элиты на словах постоянно "завышали планку", к уровню единоцелого, о чем свидетельствуют не только названия прокремлевских политических партий "Единство" и "Единая Россия", но и стремление изменить налоговую систему таким образом, чтобы через федеральный Центр проходило не менее 60% бюджетных средств. И вот что сообщило по этому поводу 18 июня с.г. информационное агентство Regions: "К полпреду (Георгию Полтавченко. — авт.) со своей бедой обратились губернаторы Центрального федерального округа. Мол, межбюджетные отношения сейчас — это игра в одни ворота: все налоги уходят в федеральный бюджет, а регионам ничего не достается и не возвращается". А вот слова депутата Госдумы от Тульской области Бориса Зубицкого ("Единая Россия"), чье состояние, кстати, оценивается в 3,6 млрд. рублей: "Центр забирает всё себе, чтобы управлять регионами, дергать за ниточки".
Ясно, что это негласное обещание "перепрыгнуть через ступеньку" в делах государственного устройства "на подкорке" было с одобрением встречено подавляющим большинством российского общества, что косвенно сказалось и на электоральных результатах "единороссов", установивших полный контроль над Госдумой. Однако на деле, как мы видим из заявления губернаторов и бизнесменов Центрального федерального округа, системного единства России из Центра таким образом не установить и даже системной общности не укрепить.
Тем не менее, власть продолжает вести себя так, как будто задача системного перехода Российской Федерации из общецелого в единоцелое состояние практически решена, и страна может ставить перед собой "масштабные, общенациональные задачи", то есть самостоятельно определять приоритеты собственного развития, что доступно только на самом высоком из существующих системных уровней — уровне самоцелого. На этом уровне цельность системы не только не рвется на части объективными силами взаимодействия элементов ее с элементами других систем, когда эта цельность не только становится "органической", взаимодополняемой, но возникают эффекты системной субъектности, самости, если угодно.
Наиболее близким к нам по времени и пространству и, пожалуй, наиболее показательным примером подобного состояния системы может служить Советский Союз 1941-1950 годов, когда была достигнута победа над Третьим Рейхом и его союзниками и в кратчайшие сроки восстановлена экономика страны. В этот период неизбежная при других условиях "отдельность" основных элементов системы (союзных республик и отраслевых министерств) практически не сказывалась на ее функционировании как целого. Более того, это целое, которое можно назвать явлением народа истории, приобрело общие, как бы "воодушевленные", векторы взаимодействия с другими системами, движения и развития — подобно скачкообразному проявлению перехода вещества, скажем, в сверхтекучее состояние благодаря резкому усилению эффектов квантового взаимодействия его частиц. Поскольку наше сознание, судя по всему, тоже основывается на аналогичных квантовых эффектах, данное сравнение можно считать абсолютно оправданным.
Иными словами, с точки зрения системного ранжирования, современная Россия по-прежнему представляет собой общецелое, а состояние единоцелого по-прежнему остается не достигнутым результатом, а насущной политической задачей. Понимают ли это в Кремле— Да, но в той же бессознательной мере, в какой называют пропрезидентскую партию "Единой Россией" — вроде бы скрестили "Единство" с "Отечеством—Всей Россией", "брэнд" неплохо звучит…
"Мы должны расти быстрее, чем остальной мир… Это — вопрос нашего экономического выживания, вопрос достойного места России в изменившихся международных условиях", — заявил президент Путин (и его "спичрайтеры") в Федеральном послании 2004 года.
То, что вопрос стоит о выживании России, о сохранении ее как целостной системы, — совершенно очевидно. Если, конечно, вы не полагаете, будто возможно политическое выживание государства без экономического выживания. Но какие реальные приоритеты следуют из системной оценки ситуации и какие на деле реализуются нынешней "властной вертикалью"?
Для завершения перехода России в единоцелое состояние необходимо прежде всего максимально увеличивать силу внутренних связей между ее элементами. В переводе на язык экономики это означает снижение инфраструктурных тарифов (транспортных, энергетических, связи и т.д.) и развитие внутреннего рынка. Меры, вполне посильные для руководства суверенного государства, — меры, которые могут быть введены практически одномоментно и дать быстрый экономический эффект (при условии определенного ограничения внешнеэкономической деятельности).
Вместо этого мы получаем из рук президента, правительства и "Единой России" под разговоры о развитии рынка жилья, медицинских услуг и образования нечто совершенно противоположное — рост инфраструктурных тарифов "до уровня мировых цен" и практически полное открытие границ для передвижения товаров, людей и капиталов "в связи с необходимостью вступления в ВТО". Добавим к этому снижение объема социальных выплат населению, которые до сих пор в значительной мере поддерживали спрос на внутреннем рынке.
Вывод, следующий из вышеизложенного, вполне очевиден: реальная политика "властной вертикали" направлена на понижение системного ранга Российской Федерации, т.е. является по сути своей антисистемной, ведущей к дальнейшему разобщению связей между ее элементами (субъектами Федерации) и угрожающей уничтожением России как целостного феномена.
Что это: полнейшая разруха в кремлевских головах или целенаправленная политика, осуществляемая внешними и враждебными по отношению к России субъектными, самоцелыми системами? Не исключено, что ответ на этот вопрос будет получен в самое ближайшее время и прозвучит в наиболее жестком из возможных вариантов: "И то, и другое".