| | | | |
ЖИЛИ-БЫЛИ
Статучёт пассажиров метро я провела случайно: подруга, с которой мы договорились встретиться на выходе, опаздывала, и я занялась наблюдением за пассажиропотоком. Можно было ещё осматривать ассортимент длинного ряда торговых палаток, расположившихся на непосредственном землеотводе метро при выходе в город. Тоже интересно. Ведь известно, что подземные переходы проектировались с учётом людского потока на самые разные случаи: час пик, пожар, сигнал "воздушная тревога", просто паника. Тогда этот самый поток был значительно меньше (только за последние пару лет число москвичей увеличилось на 2 млн., о чём бодро рапортовали городские чиновники после переписи). Понятно, что расширить переходы затруднительно, хотя в целях безопасности — необходимо. Но их не только не расширяют, но значительно сужают торговыми палатками, возле которых толкутся покупатели. Многие из них, приобретая пиво, тут же его и распивают,
После трагедии на Пушкинской площади, где число жертв было велико именно из-за устроенного там торжища, повякали что-то о его недопустимости,но ничего не убрали.
Итак, что показал мой стихийный статучёт? А то, что цены на проезд в метро, увеличившиеся с советских времён в 200 раз, будут и впредь расти. И заслуженные граждане (ветераны, инвалиды), которых хотят лишить их льгот, здесь совершенно ни при чём. Просто законопослушным пассажирам, покупающим билет, платить приходится и "за того парня". А число этих парней-дивчин-генацвалей растёт и множится.
Известно из достоверных источников, а именно от самих транспортников, что заоблачные цены на проезд в расхристанном автобусе, наследии проклятого прошлого, в переполненном вагоне метро по соседству со сладко спящими бомжами объясняется большим количеством льготников. Скоро нельготники убедятся, что метро — это роскошь, а не средство передвижения. И поездка к месту работы будет не столь доступной, как прежде…
Число льготников государство сократило за счёт почётных доноров, например. Но поток бесплатных пассажиров не уменьшается Кто же они, эти счастливчики?
В документы, демонстрируемые контролёру вполне молодыми, здоровыми и благополучными на вид дядями и тётями, не смотрела, не знаю, что в них написано, по какому случаю эти граждане нуждаются в льготах. Визуально льготный поток не похож ни на пенсионеров, ни на инвалидов.
Без всяких документов, предъявляя лишь самих себя, проходят не только милиционеры и военные. Этой привилегией наделены цыгане в составе табора и в индивидуальном порядке, лица кавказской национальности, бомжи, граждане иностранных государств в тюбетейках и халатах…
Наблюдать всё это достаточно любопытно. Увлекающемуся психологией человеку небезынтересно угадать ход мыслей контролёрши, сортирующей проходящих мимо неё на тех, у кого надо проверить проездные документы, а у кого — нет, кого пропустить, а кого гневно заворотить с привлечением общего внимания.
Вот идут упомянутые цыганки неопрятной галдящей толпой. Уверенно направляются к проходу мимо контролёрши — ноль внимания друг на друга. Они идут, словно её нет, она стоит — словно их нет. Следом идёт мама с дочкой лет 6-7. Мама проходит через турникет, а девочку направляет мимо тёти. Но тетя проявляет бдительность: возражает, поскольку считает, что ребенку уже 7 лет, а с этого возраста человек для транспортников считается платёжеспособным. Начинается дискуссия, требование предъявить документы о возрасте девочки. У мамы при себе ничего нет, она, волнуясь, пытается что-то доказать — бесполезно. На пути у перепуганного перепалкой ребёнка грудью встала только что пропустившая целую толпу неумытых граждан контролёрша.
Мама идёт к кассам, приобретает билет, пропускает дочку через турникет, сама хочет пройти, поскольку уже заплатила, но вынуждена была вернуться, мимо контролёрши, но та, явно издеваясь, заставляет её вновь оплачивать проход. Женщина совершенно справедливо возмущается.
Любопытно, что пока контролёрша издевалась над мамой с дочкой, мимо смело и привычно шагали и бомжи, и кавказцы… Если опрятную девочку, которую бдительная контролёрша приняла за 7— летнего гражданина, можно лапать руками, разворачивая на 180, то к бомжу, явно перешагнувшему платёжеспособный рубеж, но не дотянувшему до пенсионного, прикасаться боязно, и перед ним расступаются, давая возможность нам, едущим в переполненном транспорте, стать попутчиками и соискателями педикулёза, туберкулёза, стригущего лишая и прочих спутников, атрибутов и близнецов-братьев демократии.
Все удивляются, как в метро попадают бомжи, которыми скоро будут переполнены все вагоны метро кольцевой линии, превращаемые бездомной армией в плацкартные. Нет, они не пробираются тайными путями через коллекторы и вентиляционные люки, а спокойненько шагают мимо то ли брезгливых, то ли сердобольных к ним, но жестокосердных к детям, контролёров. А кавказцы, оказывается, для контролёров метро — беженцы. Все. Без всякого предъявления документов. По факту лица. И одни — привыкли к тому, что им везде зелёная улица лишь по предъявлении скорбной мины гонимого судьбой, а другие — к тому, что им тыкают какие-то бумажки, якобы освобождающие от платы за проезд. В результате ни те не хотят платить ни за что, ни другие — проверять. Это при том, что бывшие горячие точки — давно самостоятельные благополучные страны, принимаемые в лоно цивилизации в виде НАТО, Совета Европы. Но если принимаемы туда — значит в стране всё хорошо. А если всё хорошо, то какие же беженцы?
Привычка получать все здесь и сейчас по предъявлении неведомо кем выданной справки, столь велика, что отказывает подателю сего в здравом смысле. Как-то указала в железнодорожной кассе нагло лезшему к окошку на конец очереди в прямо противоположной стороне. Он стал настаивать на своём праве на безочередность, размахивая какой-то бумажицей, каковая оказалась от руки написанным подтверждением того, что он — беженец. Бежать при этом ему нужно было так быстро, что он нагло лез вперёд женщин с детьми и стариков. Недопущенный до привычного халявства был удивлён и разъярен, стал выкрикивать что-то на своем языке. Вряд ли это были слова благодарности за найденный у нас приют.
Слушая транспортных начальников, сетующих на отсутствие денег на строительство новых веток метро, обновление подвижного состава, удивлялась: цены выросли в 200 раз, управляют всем повсюду суперпрофессионалы, под рекламу и торговлю сдается каждый сантиметр пола, стен и потолка, а средств всё не хватает.
Понаблюдав, кто и как ездит на метро бесплатно, поняла, что хотя это здесь не единственная финансовая прореха, но и она играет свою немалую роль. Так что дальнейшего повышения цен на проезд в метро можно ожидать с уверенностью.
Анна Серафимова
1.0x
