ЦИФРОВАЯ АТАКА

| | | | |
№18(545)
27-04-2004
Ярослав Греков
ЦИФРОВАЯ АТАКА
Современная цифровая цивилизация порождает цифровой же фашизм. Если признаками германского фашизма были расовая сегрегация, милитаризация, лживая пропаганда, мировая экспансия, непогрешимость вождя, то признаками цифрового фашизма являются: корпоративная сегрегация, тотальная слежка, лживая реклама, власть корпораций, глобализация, бандлинг ПО, оверпрайсинг ПО, авторское право...
Сейчас, когда это всё только появляется в зачаточном виде, это кажется невинным, полезным, и мало кто понимает, как быстро это захватит и поработит человечество. Даже в моём ноутбуке уже поселился BIG BROTHER в виде вирусов и встроенной в крышку видеокамеры!
Фантастическая реальность, описанная в произведении Джорджа Оруелла "1984", уже тут, с нами. Тотальное наушничество и стукачество легко реализуемы и выгодна участникам общественных отношений. В XX веке политика заменила религию, на смену священникам пришли лидеры. Теперь и они становятся неинтересны обществу. Сейчас обществу интересно потребление.
Огромная скорость развития высокотехнологического рынка сделала возможным возникновение и укрепление мирового лидерства компаний, которых лет 20-25 назад вообще не существовало. Мировое сообщество заметило выскочек только тогда, когда их президенты и председатели советов директоров стали самыми или одними из самых богатых людей планеты. Речь идёт прежде всего о Билле Гейтсе (Майкрософт).
Сверхбогатые люди стали богами и кумирами. С помощью своих корпоративных империй они могут диктовать свою волю миру. Их воля необязательно изначально злая, но она направлена исключительно на увеличение доходов их компаний. Даже такому мощному государству, как США, не под силу было разрушить или хотя бы расчленить на части империю Майкрософт: тяжба MS с правительством США закончилась выплатой астрономических репараций, но компания продолжает жить и, как гидра, опутывать мир своей сетью.
Продукты этих компаний в настоящее время незаменимы, а все существующие альтернативы, которые по качеству, безотказности и цене (многие из них вообще бесплатны) во многом превосходят свои монополистические аналоги, не могут конкурировать с ними, так как они слишком мало распространены в мире, и возникает проблема несовместимости платформ и программных продуктов, которую такие компании, как Майкрософт, сознательно эксплуатируют и культивируют, закрепляя своё стратегическое лидерство, основанное на монопольном положении на рынке через различного рода ухищрения, которые ещё больше усугубляют положение.
Речь идёт о хитроумных технических решениях, получивших название Bundling, когда программные продукты работают в связке, и на программном уровне производитель ПО ставит препятствия для работы программ других производителей, дабы пользователь использовал больше его программных продуктов, ресурсов, и тем самым платил монополисту больше денег, чем конкурентам. Простой пример: интернет-пейджинг. Windows XP использует даже такой термин, как ... Windows Messaging. Это равносильно патентованию состава воды или химической структуры снега.
Браузеры для прогулок по интернету фактически монополизированы Майкрософт. Это недопустимо. Компания Netscape, которая первой выпустила браузер, прекратила существование потому что не смогла выдержать конкуренции с MS, так как MS несправедливо использует bundling браузера IE со своей ОС. Таких примеров можно приводить сотни. Технологии — это нефть будущего или уже настоящего. Монополия на рынке технологий приносит компаниям-монополистам баснословные доходы, уничтожает конкуренцию, тормозит развитие технологий.
Следует изъять сверхдоходы крупнейших производителей, образующиеся из-за завышения цен на программное обеспечение. Снижение цен на софт не только необходимо, но и оправдано в финансовом плане. Сравним ПО с книгами: книгу создаёт один человек (автор), читают миллионы, платит один покупатель цену в 5-7 $; софт — делают тысячи человек, покупает один за 500-600 $, должны пользоваться миллионы, а может использовать только один, иначе — тюрьма. Это несправедливо и бесчеловечно. Цены на софт должны регулироваться в законодательном порядке и не превышать одного доллара, так как один пакет софта покупается миллионами людей за 10-150 долларов, и это составляет сверхприбыль производителей софта.
Авторское право в настоящее время становится основой экономической безопасности общества: его строго охраняют и преследуют за его нарушение, как раньше преследовали инакомыслие или ещё раньше преследовали ересь. Применение авторского права наиболее развито в США — самой промышленно-развитой постиндустриальной державе. Права авторов на художественные произведения там остаются в силе на 50 лет, а на музыкальные произведения и программное обеспечение — вечно. Более того, механизмы усиления за соблюдением авторского права всё более ужесточаются: если раньше, купивший пакет офисных программ вроде Microsoft Office регистрировал его на своё имя и мог устанавливать программы на некоторое число машин, то теперь уникальный программный продукт может быть использован только OEM-4352-3542-5252-4567, где OEM-4352-3542-5252-4567 есть уникальный идентификатор одного компьютера. То есть при том, что цена не изменилась, ценность программ искусственно занижена — их можно устанавливать только на одну машину.
Вложения в развитие альтернативной платформы (Linux) должны поддерживаться на государственном уровне, иначе весь мир грозит оказаться во власти одной сверхкорпорации. Государство, где официальные органы пользуются продуктами Microsoft, становится заложником Microsoft, в программах которых для ФБР и ЦРУ проделана масса потайных дверей. Поэтому страна, где правительственные организации используют Windows и подобное, лишена национального суверенитета. Только Линукс.