| | | | |
№15(542)
06-04-2004
ОГНИ ОКРАИНЫ
Как-то обмолвился, будто весна провинциальна. Будто осчастливливает Москву запах талых волжских вод, смоляные веяния из ярославских лесов, пар с воронежских черноземов, и вообще — солнце юга. И мы желанно впитываем в себя дуновения провинции, в том числе и чистый ее дух, живем ими.
А мой тверской знакомый, гостивший у меня пару дней, решительно с этим не согласился. Я, говорит, за весной к вам в Москву езжу. У нас, говорит, там еще даже в городах снег лежит. И Волга под коркой льда. А у вас тут, в вашем микроклимате, уже мать-и-мачеха цветет и на клумбах тюльпаны поднимаются. И вообще, сказал, вся жизнь российская из Москвы начало берет.
Приятно было слышать от провинциала слова признательности столице, еще раз убедиться в том, что люди сильные, независтливые, не смешивая политику с лирикой, по-прежнему любят Москву.
Он — фермер. Я увязался за ним. В его "Ниве" вырвался на просторы Родины, в нежные туманы апреля.
У моего знакомого в тверской земле двадцать пять коров и плантации картофеля. Овощехранилище необъятное, даровое. Бывший подземный склад какой-то воинской части. Там в бетонных недрах у него и офис, и холостяцкая квартира со всеми вытекающими последствиями, по причине которых поездка выдалась слишком праздной. Хотя по опыту знаю: бесполезных вояжей не бывает. Всегда что-нибудь новое откроется в людской жизни.
Вот и на сей раз встретился с братом моего фермера. Тоже под Весьегонском на берегу Рыбинского водохранилища имеются у этого брата земля и хозяйство. Он по профессии нарколог. И еще в советские времена, с давнего нашего знакомства озадачивал меня этот молодой человек своей навязчивой идеей: организовать частное ЛТП. То есть лечебно-трудовой профилакторий, если кто забыл наше социалистическое прошлое.
"Они же (алкоголики. — А.Л.) народные деньги проедают. А я их заставлю работать на земле!"
Тогда в советские времена меня особенно поражало в нем циничное отношение к заблудшим, готовность взять несчастных за горло и беспощадно эксплуатировать.
Потом, когда он открыл фирму по вязанию веников, кроме шуток, метлы стал делать в лесу из кустарника, то идею свою довел-таки до воплощения. Жили у него на заимке пятеро, посаженных им на психотропные таблетки. Как я и предупреждал хвата, работники из них получились плохие. Фирма ни веников не вязала, ни лыка.
Потом бывший нарколог крутился в извозе. Изготовлял кузова-фуры для "Газелей". Но идее сверхэксплуатации, видать, никак не мог изменить. Едва в прошлом году сел на землю, теплицы завел, лук на сапропеле стал выращивать, так сразу опять взял в работники ушибленных судьбой — на этот раз двух зэков-химиков с поселения. Потому что местным мужикам, даже самым неприкаянным, гордость, видите ли, не позволяет идти в наем. Поселил зэков в отдельном домике наподобие курортного курятника. Сам стал спать в обнимку с дробовиком. Но все равно не уследил. Один через неделю исчез, прихватив бутыль хозяйского вина из красной смородины. А другой вроде бы и готов был к эксплуатации, но с одним условием: заработок за месяц вперед.
Препирались они долго. А когда хозяин все же погнал работника прочь, то зэк ответным ходом (такой продвинутый оказался) не красного петуха пустил, не перо в бок обидчику вставил, а подал жалобу в комиссию по социальным спорам при губернаторе. О нем в местных оппозиционных газетах писали. Зэк сделался героем, борцом, но от того вкалывать больше, конечно, не стал.
А вот еще один хозяин на земле. По независящим причинам лично я с ним незнаком, о чем искренне жалею. Но с удовольствием читаю строки, написанные им, " Русские люди всегда жили так: крестьяне никогда не покидали своей земли. Если же снимались с места, то навсегда — в новые места в поисках счастья. Более состоятельные проводили на земле полгода, связанные с интенсивной работой на земле. Другую половину жили в городах.
У меня имение было степное. Большой парк, посаженный собственными руками. Были также фруктовые сады и озеро. Хозяйствовал я увлеченно. Прилежно работал зимой, "зашибал деньгу" концертами, а летом все вкладывал в землю, улучшал управление, инвентарь, машины. У меня была и сноповязалка, и косилка, и сеялка.
В начале 1914 года я дошел до предела своей мечты. Приехал к знакомому директору Департамента и сказал, что хочу купить сильный американский трактор. Он меня долго отговаривал, убеждал, что сто моих лошадей выгоднее трактора. Я настаивал. Он спросил раздраженно: "Да кто же у вас будет ездить на этом тракторе!?"
Я ответил: "Сам будут пахать".
Он обещал доставить мне трактор к весне".
Хозяином имения, автором этих строк и пахарем является носитель славного имени — Сергей Рахманинов.
Имена его работников — неизвестны. А дела тоже — славные.
Из белого рояля хозяина вскоре были выдраны этими работниками все струны. Очень удобно валенки подшивать, дратву в носке протягивать.
Все хозяйственные постройки "артиста" были ими сожжены. Машины разломаны. Знаменитый трактор скинут в глубокий овраг.
Тоже и в те времена оригинально трудились люди на русской земле.
Александр Лысков
1.0x
