| | | | |
№12(539)
16-03-2004
ЖИЛИ-БЫЛИ
С лектором она не была согласна ни в чём. Хотя пришла сюда не ради лекции, а ради возможности быть в тепле и cyxe в холодную слякотную погоду, была бы рада и вздремнуть в мягком кресле, но невольно вникала в смысл слышимого и не соглашалась ни с чем!
Дородная холёная баба, рядящаяся в "даму" цеплянием броши на блузке и шарфа-банта на шее, с энтузиазмом казенного краснобая "обращала" сидящих в зале в веру в необходимости здорового образа жизни, непременными атрибутами которого лекторша считала голодание, обливание холодной водой и спанье "на жестком ложе, лучше всего на полу". Якобы пробудившийся ото сна, вставший с жёсткого пола голодный человек, окаченный ледяной водой, наполняется силой, здоровьем, энергией, оптимизмом и радостью бытия.
Яркий невольный последователь такого стиля жизни Тоня, была прямой противоположностью вырисованному агитаторшей за здоровье и бодрость образу. Если верить даме с брошью, то кто-кто, а уж она, Тоня, должна пышеть здоровьем, излучать энергию и оптимизм. Тоня же уже длительное время пребывала в унынии от беспросветности своего бытия, всё у неё болело, пущенное на самотёк по причине недоступности врачей и лекарств.
Вот уже несколько лет она спала на полу 5-метровой кухоньки коммунальной квартиры, в 9-метровой комнате которой жила её сестра, и соседи не возражали против такой неудобной постоялицы на общем пищеблоке. Голодала она в последнее время почти постоянно, экономя на еде, стараясь лишний кусок подложить племянникам, оставшимся без сгинувшего вдруг отца, не признанного умершим, и следовательно, дети пенсию по утере кормильца не получали. В грязном, раскалённом помещении её рабочего места не было горячей воды, и Тоня принимала холодный душ постоянно. Итак, все три составляющие залога отменного физического и психического состояния были налицо, а вот самого этого состояния не было и в помине. Слушая даму-тётку, судя по всему, и дня не почивавшую на полу, не голодавшую ни минуты, не допускавшую до своего рафинадного тела холодных струй, Тоня сильно подозревала, что власти, бросившие людей в такие несносные условия существования, специально засылают этих диверсантов-агитаторов в тылы неблагополучно живущих граждан, убеждая их, что они как раз пребывают в благоденствии, ведя исключительно полезный с точки зрения науки образ жизни. Потеряв работу на единственном в городе заводе, куда пришла молодым специалистом, Тоня продала родительскую квартиру, в которой жила сама после их смерти, решив перебраться к единственному близкому человеку — сестре, жившей в Москве в комнате коммуналки. Они решили на деньги, вырученные от продажи отчего крова, совершить с доплатой обмен сестриной комнатёнки на квартиру и жить вместе, поднимать детей.
Полученные за квартиру деньги Тоня не решилась везти в Москву наличными и перевела через банк аккурат накануне дефолта… Оставшись без квартиры, денег, работы, она перебралась всё-таки к сестре, у которой из-за малой жилплощади и прописаться не могла, поэтому ни на какую работу по специальности "инженер-конструктор стрелкового оружия" претендовать не могла и устроилась в пекарню, где в условиях потогонной системы работала у толстого азербайджанца по 12 часов за жалкие гроши, наедаясь там хлеба, на который уже и смотреть не могла, поскольку ела его и только его.
Домой она старалась возвращаться ко времени отхода всех ко сну, т.к. двое племянников-подростков часто по-мальчишески ссорились, дрались, уставшая на работе сестра кричала на них, и не любившая ссор и шума Тоня страдала от этих сцен. Работала она от 6 до 6-ти, а после ходила по улицам Москвы, изучив их не хуже какого-нибудь экскурсовода.
Когда погода была плохой, она выискивала зал, где проводилась выставка или лекция, часто бывала на советах ветеранов, конференциях садоводов, собраниях разных сект. Кое-где её стали принимать за активистку и предлагали выступить с докладом.
Наверное, она могла бы выйти замуж и обустроиться, но события последних лет, произошедшие в жизни страны и её собственной, так подкосили её, оптимистку и заводилу в школе, институте, КБ, что Тоня не находила в себе сил на общение с кем бы то ни было. По инерции работала, как-то жила, если это можно назвать жизнью, невероятными усилиями скапливала деньги на билет до родного города, куда периодически ездила на могилы родителей, где уже дважды глумились над деревянными крестами.
И вот сегодня, слушая лекцию о пользе голодания, спанья на полу и обливания холодной водой, она удивлялась и обоснованно сомневалась в правоте лекторши.
Анна Серафимова
1.0x
