БОНДАРЕВ — АПОСТОЛ "КРАСНОГО ЗАВЕТА"

| | | | |
№11(538)
10-03-2004
Александр Проханов
БОНДАРЕВ — АПОСТОЛ "КРАСНОГО ЗАВЕТА"
Юрию Бондареву — восемьдесят лет. Он — ледокол. Огромный, с черным могучим днищем, белоснежной палубой, негасимой ядерной топкой. По борту прямыми сильными буквами надпись: "Юрий Бондарев". Крушит лед безвременья, месит мертвый, сковавший океан ледник. И там, где он пропахал, вновь кипит живой рассол океана, дышит бездна, сверкают звезды.
У советской эпохи множество свидетельств. Ленинский броневик. “Краткий курс истории ВКП(б)”. Танк "Т-34". Московский университет. Скафандр Гагарина. И среди них — книги Бондарева. Его друзья и поклонники обладают счастливой возможностью: снять телефонную трубку и услышать его бодрый, легкий, искрящийся мыслями голос. Через один его голос мистически приобщиться к великому, загадочному, "красному" времени, в котором протекала непомерная история минувшего века. Голос Бондарева — фонограмма, в которой звучат голоса богоизбранных и трагических русских поколений, — мучеников, героев, подвижников.
В трактатах и письмах Плиния дышит эпоха позднего Рима. Апостол Матфей повествует о первых днях христианства. Книги Бондарева — апостольские послания "красного завета", по которым жили мы, исповедующие "советский символ веры", занятые перенесением небесного в земное. Его проза — непрерывное, растянутое на пятьдесят лет свидетельство грандиозной религиозной попытки, которая, видит Бог, не окончена.
Он изведал смертельные риски, испытал великие труды, достиг вершины успеха, вкусил поношения. И сегодня столь же важен для культуры и общества, как и двадцать, и сорок лет назад.
Наше время, как талая лужа головастиками, кишит отступниками. По малодушию, корысти ради, в оскудении и затмении света, генералы в лампасах, "красные директора" и министры, литераторы и витии отшатнулись от священных заветов, осквернили "красные иконы", метнули грязью в былых кумиров. Бондарев, почти один, как часовой, которого оставили на посту разбежавшиеся в панике командиры, стоит у входа в "красное святилище", не пропуская предателей и святотатцев.
Сегодня культура наполнена болотными огоньками, двоится в болезненных миражах, корчится в тусклых галлюцинациях. Мысль неприлична. Живое чувство смешно. Вера — синоним болезни. Красоту заслонило уродство. Бондарев, наперекор изломанной моде, вопреки тлетворному модернизму, взывает к подлинному. В его романах — по-прежнему жаркая кровь, неизбежная смерть, русский народ, сражение зла и добра, упование на бессмертие.
Его романы, как скрижали. "Горячий снег". "Выбор". "Берег". "Игра". "Бермудский треугольник". Его "Мгновения", как драгоценные камни, которыми украшают оклады и кожаные переплеты скрижалей.
Сила государства — в многолюдном, трудолюбивом, не разделенном распрей народе. В могучей науке и технике, которая преображает землю, защищает границы, открывает необъятные дали познания. В мудром и сильном правителе, который — плоть от плоти своей земли и народа. И в художнике, который улавливает бесконечную, многоголосую народную молвь, его молитвы, слезы, радения, превращая их в книжное слово. Юрий Бондарев — государственный писатель, опора Государства Российского.
В дни его торжества мы любуемся им. Читаем его духооткровенные строки. Видим, как поздно вечером он спускается с крылечка своей подмосковной дачи. Стоит на мартовском снегу под сверкающим небом, пытаясь найти ему словесное отражение, описать это божественное сверкание. "Звезда, как раздавленный алмаз", — сказал он как-то.
Это свежее, драгоценное, бондаревское. Его неповторимое.