БАЛКАНСКИЕ ПРАВИЛА

20(443)
Date: 14-05-2002
Author: Илья Числов, председатель Общества Русско-Сербской дружбы
БАЛКАНСКИЕ ПРАВИЛА
Да распространит Бог Иафета; и да вселится он в шатрах Симовых.
Быт. 9, 27
По крови мы — арийцы, по фамилии — славяне, по имени — сербы, а по сердцу и духу — христиане.
Свт. Николай Сербский
Мой сербский народ, по своему устроению духа и идеалам, есть величайший христианин меж народами. Прежде всего, он более чем кто-либо обожествил героизм и мученичество, один идеал — греческий, а другой — арийский, и оба — воплощенные в Христе...
Йован Дучич
5 (18) марта Православная Сербия праздновала память святителя Николая Сербского /1880-1956/, величайшего сербского святого XX века, "нового Златоуста", почитаемого в своем народе "едва ли не наравне с Саввой и Лазарем". Многие православные читатели в России, знакомые с отдельными трудами владыки, возможно, сочтут подобную характеристику некоторым преувеличением. Но по осторожным избранным переводам не всегда составишь представление о личности автора, о степени его влияния на умы соотечественников, а главное — о том мужественном и бесповоротном выборе, что сделал он однажды, повинуясь зову сердца, — выборе, удивительно /промыслительно/ совпавшем с выбором его героической родины, ставшей на рубеже третьего тысячелетия христианской эры символом надежды и судьбоносным примером для огромного славянского мира, самого стойкого побега и самой цветущей ветви великого индоевропейского древа.
Без ясного понимания данной закономерности, "этого современного преломления Косовского завета", невозможно понять и до конца осознать суть происходящего ныне на балканской земле, смысл недавних жестоких потрясений и трагедий последних лет, равно как и подлинные причины сербского героизма и крепости сербского духа. Русский человек, заново открывший для себя Сербию и сербов за "перестроечные" годы /в XIX веке, во времена Пушкина и Негоша, первых добровольцев и славянских комитетов, и в начале XX, когда русский царь пил за здоровье черногорского короля Николая, своего "вернейшего союзника", единокровные и единоверные сербы были нам неизмеримо ближе/, с самого начала интуитивно ощущал глубинные истоки подобной стойкости и решимости, непоколебимого убеждения в собственной правоте /по правде Божией/, но гнет стереотипов, неуклюжесть в балканском вопросе наших теоретиков и лукавство чужих каждый раз не давали стихийному верному чувству перерасти в сознательную позицию.
Специфика сербского вопроса заключается в том, что сербы при своем, несомненно, более западном менталитете /обусловленном прежде всего причинами географическими/ одновременно сохранили в себе гораздо больше исконного, нежели те, кого они всегда /и абсолютно справедливо/ почитали за старшего брата. “Сербы — такие, какими мы были когда-то", — эти слова Вячеслава Клыкова весьма точно отражают суть затронутой проблемы. Открывая для себя Сербию, мы открываем самих себя. Вновь обретаем собственное естество /или по крайней мере какую-то часть оного/. Именно это больше всего страшит тех, кто, попытавшись было не заметить Сербию на российском горизонте, спешит теперь предстать в роли главных знатоков, друзей и защитников. Не ожидавшие такой реакции русского общества, они вынуждены были скорректировать собственную тактику /не думаю, чтобы — стратегию/, перейти к иным методам воздействия и на нас, и на сербов. К симптомам подобного рода можно отнести, например, очевидную перемену в тоне российского МИДа. Или, скажем, завидную с недавних пор общественную активность историка Елены Гуськовой, ученицы и протеже многолетнего директора Института славяноведения В.К.Волкова.
События вокруг бывшего президента СРЮ Слободана Милошевича подтвердили наличие упомянутых факторов и тенденций. Жертва американского произвола и мирового синедриона, крещеный славянин Милошевич, безусловно, достоин сочувствия и поддержки. С другой стороны, нельзя не согласиться с президентом Белоруссии А.Г.Лукашенко, заметившим вскользь, что не считает Милошевича ни "лидером славян", ни даже "несгибаемым борцом". Трагедия не устоявших в вере родителей, женитьба на девушке из "интернациональной" среды /внебрачной дочери Тито, по некоторым сведениям/, ставшая трамплином в карьере простого сербского юноши, отчуждение и фактический разрыв с традицией своего народа предопределили мучительное раздвоение этой незаурядной личности. Вынужденное предательство Крайны /под давлением Ельцина/, сдача Косово /по требованию Черномырдина/ привели к закономерному итогу: пытаясь договориться с извечным врагом, он был-таки выдан ему своими же духовными /только что не партийными!/ единомышленниками на позор и глумление. Сербский народ, чью кровную правду он некогда отверг во имя "общечеловеческого" /идеология прежнего белградского режима, на массовой сцене представленного не столько социалистами, сколько "югославскими левыми" — отвратительным детищем супруги президента Миры Маркович, — являла собой гремучую смесь либерализма и троцкизма. И.Ч./, не вступился за него. Сегодня решительно протестуя против гаагского судилища, как национального оскорбления, Сербия готова пожалеть Милошевича-человека /Митрополит Черногорский и Приморский Амфилохий лично посетил узника/, но — не признать в нем героя. Не всякая жертва — мученик...
Сейчас, когда я пишу эти строки, на моем письменном столе лежит небольшая книжка, с дорогой — теперь уже вдвойне — дарственной надписью: Небойша Крстич, "Победить или исчезнуть", Белград, 2000. Жизнь ее автора оборвалась в декабре прошлого года на магистрали Белград -Ниш. Согласно официальным данным, Небойша и его спутники погибли в авто-катастрофе. То был очередной период жестокого противостояния союзных и республиканских структур, невидимой борьбы между патриотами и прозападными силами в сербском руководстве, когда элитное подразделение спецназа отказалось выполнять приказ министра внутренних дел Сербии Душана Михайловича, покровителя столичных Ротари-клубов и верного подручного Джинджича. Михайлович вынужден был тогда подать в отставку, хотя спустя некоторое время все же вернулся на свой пост...
Небойша Крстич /1964-2001/, публицист и литературный критик, был также основателем и руководителем Отечественного движения "Честь" /по-сербски: “Образ”/, массовой молодежной организации, возникшей сперва как альтернатива созданному на американские деньги студенческому движению "Сопротивление", принимавшему самое активное участие в уличных беспорядках в начале октября 2000 года, в результате которых власть в Ceрбии перешла в руки демократической оппозиции. Впоследствии большинство рядовых членов "Сопротивления" покинули демократический лагерь, убедившись, что силы, выступавшие под национальными лозунгами против "наследников Тито", на деле оказались еще более гнусными прислужниками извечного врага славянства. Движение же "Честь" крепло день ото дня, особенно сильным влияние его стало в Белградском университете. Впрочем, не только там. Во время одной из массовых акций против врагов сербской нации /30.06.2000г./ на стороне патриотов внезапно выступила столичная полиция, что вызвало шок у американского посла в Белграде. “Образ” был изначально чисто православной и монархической организацией /все его члены рано или поздно становились верными чадами Церкви/; сумеет ли движение сохранить прежний потенциал, не поступаясь принципами, зависит от тех, кто продолжит дело соратника и друга...
На сербском Косово, оккупированном войсками НАТО и албанскими бандформированиями, поруганном и распятом /с "благословения" главы временной администрации ООН "француза" Бернара Кушнера/, продолжают оставаться десятки тысяч сербов /вспомните, до недавних пор российские СМИ твердили о поголовном сербском исходе с территории края, являющегося одним из исторических центров сербской государственности и культуры, средоточием православных святынь и уникальной кладовой природных ресурсов/. Верные призыву Святейшего патриарха сербского Павла, эти люди остались у родных очагов, у стен Печской Патриархии, Высоких Дечан и Грачаницы. Практически ежедневно кто-то из них платит за такой выбор собственной жизнью, однако с каждым месяцем число их возрастает.
За информационной шумихой вокруг судьбы Слободана Милошевича /нашедшего, кстати, мужество признать, что "ценности", в которые он верил, "на самом деле не существовали" — Радио В-92, 2.02.2002г./ Россия забыла о действительном сербском лидере, герое славянского сопротивления американо-иудейскому "новому мировому порядку" и верном друге русского народа — первом президенте Республики Сербской (РС) Радоване Караджиче. Боснийские сербы по-прежнему считают его своим вождем и руководителем. Виртуальный характер сегодняшней официальной власти в PC, равно как и присутствие на ее территории войск НАТО /под видом "миротворцев"/ не должны вводить нас в заблуждение. PC и сегодня в тысячу раз более славянская /а значит, и более свободная/ территория, чем РФ. Помню ночное совещание в Требине /где стены домов покрыты выразительными призывами — "Kill yankee!"/, встречу в древнем монастыре /подобные твердыни с разветвленной сетью подземных ходов, как и встарь, служат надежным убежищем новым гайдукам, возникающим во время литургии прямо из стен алтаря и уходящих — после исповеди и причастия — обратно в горы/. Потому-то американские ищейки и ведут постоянную охоту за Караджичем. Причем не трубят о каждой операции на весь мир: это вам не Усама бен Ладен, давний агент ЦРУ; здесь — война настоящая, с потерями с обеих сторон.
Война идет и по ту сторону границы,в бывшей (теперь уже дважды) Югославии. Только страх удерживает черногорского президента-сепаратиста Мило Джукановича от прямого конфликта с Митрополитом. Не по собственной воле поднял вопрос о введении Закона Божия в общешкольную программу и марионеточный сербский премьер Зоран Джинджич. Минул год с того дня, как секретарь Общества сербско-еврейской дружбы Клара Мандич была найдена в своей белградской квартире с простреленной головой /принадлежа к влиятельным закулисным политикам, Клара была дружна с Мирой Маркович и входила к Милошевичу без доклада/. Прозападные силы поставили под свой контроль экономику страны /правда, "пристегнул" югославскую финансовую систему к "общемировой"не энергичный соросовский стипендиат Младжан Динкич, а скромный "пейсатый дедуля", как называли его сербы, Драгослав Аврамович, бывший управляющий Народным банком и творец "сербского экономического чуда в условиях блокады"/. Антиславянскал и антихристианская пропаганда в югославских СМИ порою напоминает худшие российские образцы /однако справедливости ради заметим, что информационное пространство было окончательно отдано этим выродкам накануне войны 1999 года — буквально за несколько месяцев до ее начала; тенденция же наметилась еще раньше/. И тем не менее влияние Сербской православной церкви и национальных ценностей в обществе растет…
Чтобы в полной мере понять, что такое сегодняшняя Сербия, надо отрешиться от многих условностей, въевшихся в наше сознание не сегодня и даже не вчера, преодолеть не только либеральный и классовый гипноз, но и их общую "просвещенческую" основу. Тогда народно-освободительная борьба на территории Югославии в годы Второй мировой войны перестанет выглядеть в глазах русских людей точным подобием нашей собственной борьбы с гитлеровскими захватчиками. Конфликт Тито со Сталиным не покажется неожиданным. Средневековая сербская история окажется родной и близкой. Исполинские фигуры Карагеоргия и Негоша предстанут наконец в своем подлинном величии, а личности "просветителей", Вука и Досифея, равно как и целого легиона их последователей и предтеч, станут символом трагедии эпохи и превратностей человеческой судьбы. Тогда и критик-патриот из газеты "Завтра", прочитав прежде "У гиперборейцев" Црнянского, еще подумает, представлять ли "Хазарский словарь" Милорада Павича в качестве шедевра современной сербской прозы...
Мне уже приходилось говорить подробно на тему "Сербия и проблема славянского единства в современном мире" /"Русский вестник", № 18-19, 2001/. Замечу лишь, что в нашем незнании нет подчас нашей вины. Политическая ангажированность отечественной славистики заведомо исключала возможность предоставления общественной трибуны людям, способным и готовым донести до широкой аудитории славянскую правду. Таким, как покойный академик О.Н. Трубачев /чьи лекции в Белграде и Нови Саде собирали цвет научной элиты и творческой интеллигенции/, как доктор филологии Ю.И.Смирнов, один из лучших специалистов в области славянского фольклора, не по своей воле покинувший Институт славяноведения РАН еще на моей памяти.
С телевизионных экранов и газетных полос смотрят на нас совсем иные лица. С их точки зрения славянское кровное единство — не более чем химера. Они предлагают нам отказаться от "грубого" и зримого выражения нашей "славянскости", признать этнический и расовый фактор исключительно -достоянием истории. Мы почти готовы поверить красивым словам о "духовном единстве", и тут Лев Аннинский (да, именно он, постоянный автор патриотических изданий, чуть ли не " русский националист") выдает нам буквально следующее: "На Востоке с формой носа все в порядке и русые волосы в законе" ("Родина", январь-февраль 2001, с. 113).
Вот что, оказывается, угнетает! Тут вам не просто местечковые комплексы. Как ни "сливайся" мы с ними, как ни "глобализуйся", но пока хоть один белокурый ребенок где-нибудь на подмосковной Истре смотрит на мир синими как небо глазами, они не перестанут следить за ними "с мучительным пристрастьем" (Матия Бечкович). Сербы поняли это раньше других…
Несколько столетий "просвещения" (воинствующего безбожия) усыпили белого человека, но не изменили его врагов. И он не сможет жить спокойно по их рецептам. "Если б даже хотел, не смог бы, — говорит Радован Караджич, — не даст ему сосед, кровник и убийца. Что веками высматривает его под аккомпанемент лживых и бессмысленных слов, которые размениваются также веками и которые, как фальшивые деньги, не стоят ничего, но кем-то — с определенной целью — запущены в оборот" ("Война ли это была?").
Прозрение сербов, их нежелание принимать правила "современного мира иллюзий" вызывают бешеную злобу у тех, кто хотел бы, разрушив одну Вавилонскую башню, возвести на ее месте другую — более прочную. Слом "коммунистической системы" в Белграде поднял на поверхность всю грязь с демократического дна. Гнойник, тщательно оберегавшийся социалистами (госбезопасность со второй половины 90-х гг. контролировалась людьми Миры Маркович, которые преследовали националистов, но лишь инсценировали гонения на демократов), наконец провалился. Чужеродная слизь залила славянское лицо Сербии, но национальный организм в результате оздоровился. Об этом говорил мне и духовник патриарха Павла, старец Иулиан, год со дня блаженной кончины которого исполняется в июле месяца. Кто знает, может, по последним земным молитвам старца, смерть тогда в очередной раз обошла стороной Радована Караджича, а отряд британского спецназа нашел свою могилу в боснийских горах...
Сербия стоит сегодня пред лицом смертельного врага. Как и Россия. Но в отличие от России — понимает это. И не тешит себя ложными иллюзиями /пркос "упорство", "упрямство", равно как и освета "отмщение", "месть" — этимологически одного корня со словом "святое" — входят в число ключевых понятий сербской традиции/. Она знает, кто ее враг. Ее не обмануть "современными европейскими лозунгами", ибо иные, вечные ценности все более властно дают знать о себе в сербском обществе. Как сказал на торжественном приеме /17.II.2000/ в Белградской патриархии Патриарх сербский Павел: "Человек не выбирает народ и расу, к коим принадлежит, подобно тому, как не выбирает своих родителей". Этой простой истине во все времена следовали величайшие сербские пастыри: от святителя Саввы Сербского, что, приступив на заре ХШ столетия к структурной организации только что созданной автокефальной Сербской церкви, первым делом заменил трех епископовиноплеменников тремя сербами, своими учениками, — до святого Николая Сербского, пророчески заявившего — вслед за преподобным Серафимом, но уже в XX веке: "Царство балканских народов с царством Святой Руси — не нынешней России, нерусской и жидовской, но России святой и православной, — способно принести счастье всему человечеству". К их небесному покровительству прибегает ныне Православная Сербия, верная своему исконному выбору.