350. 000

350. 000 (Сталеваров России могут к 2009 году потерять работу)
Cегодня поэт, славивший индустриальный порыв победившей революции пролетариата, наверное, мог бы вернуться к своей первой "главной теме" — обличению буржуазных отношений вообще и буржуазной России в частности. Но Маяковского давно нет, а нынешние поэты-прозаики вряд ли в состоянии написать новые "150.000.000" — и времена другие, да и что такое: треть миллиона безработных в демократической России, если не "игра свободных рыночных сил"? Снявши голову, по волосам не плачут.
Но суть дела в том, что цена, которую приходится населению РФ платить за приобщение своих власть имущих к прелестям "мировой рыночной системы", похоже, никогда не сможет установиться на какой-то "окончательной" отметке. Она будет только расти, подобно снежному кому "российских долгов" — сколько бы денег и человеческих судеб ни было брошено в пасть этого ненасытного молоха. 350 тысяч металлургов — это как минимум еще 700 тысяч членов их семей, да еще как минимум 2 миллиона человек, работающих в смежных отраслях. Иными словами, намеченное пулом "хозяев русской стали", куда входит от силы десяток человек, поэтапное сокращение людей, занятых ее производством, напрямую затронет, по меньшей мере, 2% жителей нашей страны.
Поэтому консультации между представителями большого бизнеса и профсоюзов, которые состоялись 16-17 апреля, выглядели вполне естественным и своевременным шагом. По крайней мере, предполагалось, что высокие договаривающиеся стороны сумеют найти компромиссные решения накануне намеченного на 16 мая заседания правительства РФ, которое будет специально посвящено стратегическому развитию отрасли на период до 2010 года и проблеме "стальных войн". Эти войны стали неизбежной реальностью после решения президента Буша ограничить импорт некоторых товарных групп продукции черной металлургии в США. Аналогичные меры буквально сразу же приняли и другие страны мира: в частности, Евросоюз, Япония, Китай, Малайзия и другие. Понятно, что в условиях растущей конкуренции на мировых рынках российским производителям стали вряд ли окажутся на руку любые внутренние конфликты: хоть связанные с переделом собственности, хоть вызванные социальными протестами трудящихся.
Однако, если накал страстей внутри класса "работодателей", действительно, некоторое время назад поутих, то общего языка с рабочими-металлургами представители большого бизнеса определенно не нашли. Да, возможно, и не слишком искали. Во всяком случае, ничем иным нельзя объяснить безусловно отрицательную, как выяснилось, реакцию работодателей на весьма компромиссное предложение профсоюзных лидеров хотя бы расшифровать и обосновать общую цифру сокращений, а также дополнить ее программой профессиональной переподготовки увольняемых металлургов. Попытка вести переговоры "с позиции силы" подразумевала, что большой бизнес с Кремлем "на ты". Если уж Алексею Мордашову, как утверждает ряд источников, предлагали пост вице-премьера в обмен на контрольный пакет акций ОАО "Северсталь", то о чем еще можно говорить? С профсоюзных-то лидеров, пусть они хоть трижды "рабочая аристократия", ничего подобного по стоимости получить власть предержащим все равно не удастся. Так что выводы относительно перспектив 350 тысяч обреченных фактически однозначны. А на подобном фоне солидарная неявка "сильных мира сего" на "объединительную" пресс-конференцию 17 апреля в рекламно-информационном агентстве "Новости" выглядит весьма определенным и чрезвычайно вызывающим жестом. Соответственно, мой вопрос от имени газеты был при первой возможности направлен по этому адресу.
"ЗАВТРА". Михаил Васильевич, у меня сразу два, но взаимосвязанных вопроса. Первый из них касается блистательного отсутствия здесь представителей металлургического бизнеса, хотя пресс-конференция изначально планировалась с их участием. Вызвано ли это тем, что вам не удалось выработать общую позицию на сегодняшней встрече, или налицо просто рабочий момент? И второй вопрос: насколько едины профсоюзы, входящие в ваше профобъединение? В частности, каково мнение по обозначенной проблематике среди работников Новолипецкого металлургического комбината?
М.В.ТАРАСЕНКО, председатель Объединенного профсоюза работников черной металлургии РФ. Я буду отвечать по порядку. Да, здесь отсутствуют наши работодатели, но это их право, потому что все-таки точки зрения профсоюзов и большого бизнеса на многие вопросы расходятся между собой, и поэтому они, очевидно, решили не превращать пресс-конференцию в продолжение наших споров, поскольку у них есть возможность высказать свою точку зрения отдельно. Что касается ситуации в металлургическом комплексе, то я могу сказать, что да, на сегодняшний день у нас не везде безоблачные отношения с собственниками средств производства. Например, я могу назвать такое предприятие, как "Тулачермет", где очень много заявлений о том, что предприятие будет реконструироваться, а практически никаких шагов для этого не предпринимается. Я не хотел бы называть другие предприятия, где существуют расхождения с нашей позицией, но вот в данном случае конфликт принял уже явный характер. Подчас мы имеем дело с такими собственниками, которые в общем-то совершенно не думают о завтрашнем дне предприятия. Эти предприятия сегодня бедствуют, официальная заработная плата там ниже определенной отраслевым тарифом минимума. Людям просто деваться некуда, а собственники, экономя на зарплате, естественно, не выплачивают налоги и поступления во внебюджетные фонды. За счет этого такие производства как бы дотируются государством и удерживаются на плаву, демпингуя на сбыте своей продукции. Мы считаем, что тем самым болезнь не лечится, а загоняется вглубь. Поэтому мы хотим, чтобы государство расставило точки и дало конкретные программы. А что касается Новолипецкого комбината, то здесь присутствует председатель профкома Валентин Ефимович Тонких, у которого сейчас идут непростые переговоры с работодателями.
В.Е.ТОНКИХ, председатель профсоюза работников Новолипецкого металлургического комбината. Должен сказать, что наша двухсторонняя встреча была инициирована как раз председателем совета директоров Новолипецкого металлургического комбината Владимиром Сергеевичем Лисиным. В наших отношениях, конечно, есть проблемы, их не может не быть — это жизнь. Сегодня у нас процесс заключения коллективного договора вступил в завершающую фазу, но сказать, что мы какие-то сверхъестественные требования ставили перед работодателями, нельзя. Единственное, на чем бы я хотел сосредоточить внимание прессы,— мы часто слышим о том, что работодатели и профсоюзы чего-то не договаривают, мало встречаются. На мой взгляд, очень мало внимания металлургической отрасли уделяет правительство. Здесь мои коллеги уже говорили о тех 20% дохода, которые государство получает от цены металла, который мы продаем за границу и на внутреннем рынке. И если правительство 16 мая не примет конструктивной программы по спасению российской металлургии, по ее техническому перевооружению в целом, для страны это будет катастрофой, потому что в нашей отрасли работает около миллиона человек, и каждый из них создает в стране еще семь рабочих мест.
Пресс-конференция вообще получилась весьма показательной. Особенно если поставить ее в один ряд с воронежскими выступлениями. Гигантский маховик народного терпения, похоже, так долго и тщательно закручивался в одну сторону, что если сегодня мало-помалу начнет раскручиваться в другую,— дело вполне может закончиться очередной русской революцией. У нас ведь, еще согласно определению "железного канцлера" Бисмарка, долго запрягают, но быстро ездят.
Вот, например, лишь некоторые замечания профсоюзных лидеров, сделанные как бы между прочим, но оттого не становящиеся менее важными.
По расчетам специалистов, мировая черная металлургия через 25 лет в любом случае сохранит лишь около четверти нынешней численности работников. Следовательно, государственное вмешательство здесь является абсолютно необходимым, а "умывание рук" в соответствии с либеральной доктриной Грефа приведет к тяжелейшим социально-экономическим последствиям для всей страны.
Реструктуризация отрасли давно назрела. 28% стали производится устаревшим мартеновским способом, рентабельность предприятий, особенно мелких, дающих шестую часть российской стали, стремится к нулю, а у 2% уже сегодня является отрицательной.
Ограничения, наложенные на отечественных производителей решением президента США, касаются не слябов, не чугуна, а более высокотехнологичных товарных позиций. Нынешняя "свобода торговли" на мировых рынках является фикцией, обрекающей отрасль на прогрессирующее отставание и нехватку инвестиций. Если бы глубина переработки в черной металлургии достигала четвертого передела, внутренний валовой продукт страны увеличился бы на 18 млрд. долл. Однако правительство не защищает российские предприятия отрасли и не собирается помогать ее развитию, ограничивая свои функции только сбором налогов с наиболее рентабельных предприятий и тем самым поддерживая технологически отсталые, бесперспективные производства.
Неконтролируемое повышение базовых тарифов естественных монополий (электроэнергия, газ, железнодорожные перевозки) вызывает лавинообразную инфляцию во всех секторах реальной экономики, особенно таких материало- и энергоемких, как черная металлургия.
В этих условиях самым простым и доступным выходом для работодателей, заинтересованных в максимальной рентабельности и прибыльности производства "здесь и сейчас", будет дальнейшее снижение зарплаты рабочих, доля которой в стоимости российской продукции сегодня составляет 11% сравнительно с 25% в среднем по миру. Такого рода "двойная экономия" неизбежно ведет к дальнейшему "схлопыванию" внутреннего рынка и усилению зависимости от экспортной конъюнктуры согласно порочному принципу: "недоедим, но вывезем". 60% черных и 70% цветных металлов идет на экспорт, и налицо тенденция к дальнейшему увеличению этих цифр.
Скрытая минимальная инвестиционная потребность отрасли до 2010 года составляет 1,7 млрд. долл. — на технологическую реконструкцию предприятий и реализацию необходимых социальных программ. Государство и собственники обязаны изыскать эти суммы.
Приоритетным рынком для российской черной металлургии, помимо внутреннего, может быть только Китай и Тихоокеанский регион в целом, поскольку там экономика развивается наиболее динамично, а структура потребностей в целом соответствует структуре потребностей СССР периода индустриализации, под которую, собственно, и создавалась отрасль.
Вот семь основных позиций, которые уже не вызывают сомнения у лидеров металлургических профсоюзов. При этом все они, в полном соответствии с заученными нормами "рыночной экономики", позиционировали себя как приверженцы принципа "социального партнерства" и сторонники "ответственных решений". "Мы не хотим стучать касками",— заявил глава профсоюза ОАО "Северсталь" Игорь Журавлев. А его коллега из Новокузнецка Сергей Скрипниченко добавил: "Мы бы не хотели постоянно оставаться в дураках".
А на прямой вопрос о том, как соотносятся между собой два эти, несомненно, достойные желания, и что предпримут профсоюзы, если власть и бизнес сочтут необходимым решать свои проблемы за счет рабочих, Михаил Тарасенко, помолчав, ответил: "Надеюсь, до этого дело не дойдет". И, задумавшись ненадолго, добавил: "Мы готовы отстаивать свои интересы всеми доступными нам методами". Что ж, надежды тоже — "оружие пролетариата". Но интересно, а что по этому поводу все-таки думают в правительстве? Да и думают ли хоть что-то вообще? А, может быть, там считают необходимым пока скрывать от общества свои мысли (или, что еще печальнее, их отсутствие)?
Георгий СУДОВЦЕВ