ПОЛЕТ

ПОЛЕТ
51(316)
Date: 21-12-99
"Девятнадцатому — воздух", — раздалось из репродуктора.
Девятнадцатый вытянулся по струнке, застыл на секунду и бросился к самолету. МиГ, уже расчехленный, торжественно поблескивал на зимнем солнце. Пока летчик надевал парашют и пристегивал кислородную маску, техники сноровисто готовили самолет, подготавливали двигатель и бортовую аппаратуру к запуску. Девятнадцатый — невысокий, худоватый, но ловкий и быстрый, гибкий, как кошка, старший лейтенант с чернявой стриженной головой. Закрепил шлем и нырнул в самолет на место пилота, оказавшись за штурвалом истребителя. Плавно двинулся на своей машине по полю. Двухвостая стальная птица, мягко раскачиваясь, выруливала на исполнительный старт, выстроилась в правый пеленг другой машине, взлетающей чуть раньше, и замерла.
Старший лейтенант Алексей Багров приятно вжимается в кресло. Аккуратно, как девичьи руки, сжимает штурвал. "Господи, как давно я уже не летал!" Зависть берет, когда думаешь о старых советских летчиках. Они буквально жили в небе, летали почти ежедневно. Самолет был для них родным, они знали его от и до. Современный российский летчик-старлей может об этом только мечтать. Постоянно нет горючего для полетов, да и самих самолетов становится в парке все меньше. Поэтому каждый полет — праздник, как Новый год или день рождения, даже реже. Руки давно стосковались по штурвалу. Готовился к этому полету Багров долго, как к “госам” в родном училище. В принципе этот вылет и есть своего рода экзамен. По одному этому полету будут долго судить о мастерстве Алексея…
…От ураганного рева воздух дрогнул, напряглась земля, в упоении затрясся корпус машины. Истребитель застыл на мгновение — и бросился вперед по взлетке. Как будто кто-то отпустил тетиву громадного невидимого лука, и пятнадцатитонная стрела, сверкнув серебром, рванулась по прямой и оторвалась от бетонки. Стремительно понеслись внизу лес, замерзшее озерцо, метнулась синей змейкой река.
— Двадцать пять влево! — проговорили наушники спокойным голосом начальника командного пункта. МиГ поворачивает на заданный курс. Навстречу несутся серо-белой массой облака. Ныряет в дымное месиво. Высота стремительно нарастает и слой облачности скоро остается далеко внизу, скрыв под собой землю.
С исчезновением земли из вида из головы разом выветрились земные мысли. Задержки зарплаты и пайковых, невыдача отпускных и матпомощи. Теснота в офицерской семейной общаге, голодная двухлетняя дочь, жена без работы. Все это осталось где-то далеко внизу. Здесь только счастье и восторг полета…
— Разворот на девяносто! — доносится голос с КП.
Самолет выполняет вираж, несется дальше. Скоро уже должен появиться условный противник. "Противник" — майор Апраксин, крепкий, плотного сложения, похожий на кубик, с квадратной, рано поседевшей головой. Он-то и будет сегодня экзаменовать Багрова в небе. Майор должен "невредимым" пройти через зону полетов, старший лейтенант должен его "сбить", не допустить пролета "врага на российскую территорию".
— Противник впереди! Дальность…
Багров даже не дослушал. Еще секундой раньше он обнаружил далеко впереди серебристую точку, еле заметную на фоне облаков. Майор летел много ниже Багрова, быстро набирая высоту и уходя вправо. Алексей делает вираж и выходит на цель. Включает прицел и на индикаторе ярко вспыхивает точка — самолет майора. Захват. Тело сжимается в комок, нервы стягиваются узлом. Сейчас нажать фотопуск ракеты и — победа!
Вдруг "противник" резко, недоплыв до центра экрана, уходит вниз. Апраксин выдерживает несколько секунд по прямой, но едва молодой летчик начинает выравнивать свой истребитель для атаки, срывается влево. Разогнавшийся Алексей проносится прямо. Чтобы "противник" не оказался у него в хвосте, Багров тянет ручку управления на себя. Машина рвется вверх, летчика вдавливает с неимоверной силой в сиденье. "Противник" кренится вправо и чуть не заходит старшему лейтенанту в хвост. Алексей сваливается на крыло и камнем летит вниз навстречу майору. Апраксин уходит в глубокий вираж. Багров — за ним. Стремительно оба носятся по окружности друг за другом, по спирали поднимаясь все выше вверх. Витки все увеличиваются, растягиваясь как пружина. Поднялись до пятнадцати тысяч. Вдруг майор внезапно выпрямляет машину и уходит прямо вверх. Опять вираж — и берет курс прямо на восток. Через минуту-две он уйдет. Успеет прорваться, пока Алексей будет его искать.
Багров в отчаянии осматривает горизонт — где?! Вот он!
Точка "вражеского" самолета удаляется за пределы контрольной зоны. Уходит! Это провал экзамена. Багров проклинает сухаря-майора, выжившего из ума старика. Мог бы и поддаться. Знает ведь, что у нас не было практических тренировок. Не было полетов. Он-то научился в свое время. Теперь издевается над нами. В чем мы виноваты!
Хотя, конечно же, Апраксин по-своему прав. Если будет война, нам никто поддаваться и жалеть нас не станет. Если бы это был настоящий вражеский самолет, он бы сейчас бомбил аэродром, уничтожал наш полк. Бомбил бы города, расположения войск, заводы, погибли бы люди. И виноват был бы я, пропустивший его за пределы сектора. Какое мне будет тогда оправдание. Боевая подготовка, снабжение и обеспечение на совести командиров и министров. А я просто обязан его сбить. Во что бы то ни стало.
Багров включает форсаж. МиГ дрогнул, будто в него самого попала ракета. Скорость вырастает почти мгновенно до максимума. Две четыреста в час. В считанные секунды настигает Апраксина. Вот он, увидев самолет Багрова, разворачивается. Принимает бой, хотя запросто мог сказать, что занятие уже окончено. Майор уходит в вираж и вниз, но Алексей ястребом вырывается к нему сбоку. Захват! Палец злобно, с силой выдавливает фотоспуск ракет. Попал! Если бы это был реальный бой, то сейчас синеву молнией распороли бы ракеты. Огненные вихри нашли бы врага, догнали его и уничтожили, разорвав, как консервную банку, и сверкающая точка исчезла бы с индикатора прицела.
Голос в наушниках. Командный пункт: "Девятнадцатому на посадку. Эшелон восемь."
Алексей переводит самолет на снижение. Благодарно потирает штурвал машины. МиГ не подвел, поддержал в трудную минуту. Выручил, помог. МиГ, чувствуя себя победителем, чинно пронесся над белым ворохом облаков, нырнул в них. Прошел насквозь облака и внизу приветливо заблестела земля. Далеко впереди ждал аэродром. Сейчас Багрову совершенно все равно, зачтут ему запоздалое сбитие "противника" или нет. Алексей счастлив. Он летал на МиГе, управлял им и победил.
Впереди, посреди снежной белизны, четко проявился аэродром. Взлетно-посадочная полоса, заботливо расчищенная от снега и льда для сегодняшних полетов. Снижение. Мягко ударили шасси о холод бетонки. МиГ лихо промчался несколько сот метров по полосе, отяжелел и остановился.
Из кабины Алексей вышел весь мокрый от пота. Одежда прилипала к спине, по лицу ручьем стекали струи пота и на губах стало солоно и горько. Горячий пар шел и от истребителя. Техники уже облепили самолет. Багров, благодарно оглянувшись на славную машину, заспешил в теплый класс, чтобы не простыть на ветру. Вдруг уши заложило от грохота. По полосе пронесся и оторвался от земли еще один МиГ. Полеты продолжались. Небо над аэродромом тряслось от рева и грохота самолетов. Российская авиация продолжает жить. МиГ продолжает летать.