УГОЛ АТАКИ

УГОЛ АТАКИ
51(316)
Date: 21-12-99
ОКБ Микояна переживает труднейший, но интереснейший этап своего развития. За шестьдесят лет упорных трудов и исканий бюро покрыло себя славой и заслужило уважение во всем мире. Накоплен грандиозный опыт и научно-технологический потенциал, до которого большинству других авиаразработчиков мира еще расти и расти. Собран уникальный коллектив талантливых ученых, создана база для постоянного пополнения профессиональных кадров. Несмотря на отсутствие заказов, ОКБ продолжает разрабатывать новую технику для нашей страны. Именно здесь реально куется оружие будущего. Здесь уже знают, какими будут армии и войны следующего столетия, какое место займет в них наша страна. Рассказать об этом и о своем ОКБ нашему корреспонденту согласился главный конструктор Матюк Николай Захарович.
КОРРЕСПОНДЕНТ. Николай Захарович, с чего начиналась история вашего предприятия, как из него вырос такой мощный научно-технический гигант?
Николай МАТЮК. Наше ОКБ было создано за два года до начала войны, в 1939 году, тогда еще совсем молодыми Артемом Микояном и Михаилом Гуревичем по приказу Сталина. Тогда это был Авиахим 1 и завод 155. Наше бюро сразу достигло серьезных успехов. Уже через два года, в начале войны, мы начали выпуск МиГ-3. Эта машина достигала скорости до 640 километров в час и была способна обгонять в небе германские "мессершмиты". В обороне Москвы участвовало уже тысяча двести наших МиГов. В конце сорок первого, когда военная ситуация вокруг Москвы стала угрожающей, наше предприятие было эвакуировано в Куйбышев. Там мы сразу же начали выпуск самолетов. Тогда мы ежедневно выпускали по двадцать пять истребителей. Такой объем производства сейчас нам, конечно, даже не снится.
Вскоре после Великой Отечественной войны ОКБ Микояна перешло своеобразный технологический рубеж. Был создан первый сверхзвуковой истребитель МиГ-15. В принципе он еще не был в полной мере сверхзвуковым, а лишь приближался к этому. Но именно для него пришлось создавать стреловидную форму крыла, подбирать спецматериалы для отдельных частей корпуса, которые столкнулись на такой скорости с небывалой нагрузкой. Этот самолет отлично зарекомендовал себя в Корейской войне — изрядно потрепал американские Б-29. Наш МиГ-15 легко обходил его по высоте и расправлялся с ним сверху.
Следующей серьезной ступенью стали шестидесятые годы. Тогда был сотворен МиГ-25, который прочно обосновался в мировом воздушном пространстве на двадцать лет, да и сейчас стоит на вооружении военно-воздушных сил многих стран мира. При создании двадцать пятого мы были вынуждены преодолевать так называемый тепловой барьер. МиГ-25 достиг таких скоростей, при которых на части поверхности борта возникают температуры в несколько сот градусов по Цельсию. Для этих частей корпуса пришлось тогда создавать специальные покрытия.
Конечно же, надо отметить последнее достижение ОКБ. Это создание МиГ-31, равного которому в мире сейчас в принципе нет.
КОРР. А какова ситуация в конструкторском бюро сегодня?
Н.М. К сожалению, мы сегодня поставлены в отвратительные условия. Нет госзаказа. Россия сейчас не готова профинансировать ни разработку, ни летные испытания, ни тем более постановку на вооружение новейшей военно-воздушной техники. О чем речь! Российское Минобороны уже семь лет не заказывает даже старые и испытанные образцы. Пока даже нет проектов подобных заказов. Наш завод работает всего три дня в неделю. Простаивает дорогое оборудование, цеха, талантливые рабочие. Сведены до минимума опытно-конструкторские работы.
Поэтому приходится заниматься другими направлениями. Это в первую очередь модернизация старых самолетов семейства МиГ до уровня МиГ-29. У нас достаточно заказов за рубежом именно на такую работу.
Приходится ориентироваться и на гражданскую авиацию. Сейчас разрабатывается и готовится к запуску в серию наш МиГ-110. Это превосходная машина для российского Дальнего Востока. МиГ-110 способен перевозить до пятидесяти пассажиров.
Что касается военной авиации… У нас есть отличные разработки на будущее. Но это пока все в уме. Нет средств для развития этой работы. Нет заказа на такие работы.
Утешает, правда, что, по нашим сведениям, за рубежом тоже сокращается производство боевой авиации новейших поколений. Такие высокие технологии оказались не по карману не только России, но и ведущим странам мира. Даже США содержат сегодня только два крупных авиапромышленных объединения. Это "Боинг" и "Локхид-Мартин".
КОРР. Что такое ОКБ Микояна с точки зрения интеллектуальной и организационной ценности? Как трудно и долго создать подобное предприятие?
Н.М. Для создания конструкторского бюро такого уровня, как ОКБ Микояна, необходимо как минимум десять лет, потом еще пятнадцать-двадцать лет для того, чтобы оно создало нечто идущее в ногу со временем. Нужно накопление опыта, научного потенциала. Должен быть сформирован громадный коллектив, спаянный, одержимый общей идеей.
Этот коллектив должен подпитываться молодежью. Для этого нужна целая система ВУЗов. Сейчас нам поставляют кадры МАИ, Военно-Воздушная академия, МГТУ, физтех и другие. Важно, чтобы эти заведения не исчезли, не развалились и не потеряли качества образования. Без них мы будем лишены будущего.
КОРР. Как вы полагаете, каким будет боевой самолет будущего, самолет начала XXI века? Какими будут войны следующего столетия?
Н.М. Очень хочется верить, что войн не будет вообще. Надеюсь, что уровень культуры и образования станет таким, что люди, наконец, перестанут воевать и убивать друг друга. Займутся мирными делами и будут счастливы. Тем не менее, хочешь мира — готовься к войне. Не могу сейчас предрекать и пророчествовать, рисуя образ авиации и войн будущего. Могу лишь отметить определенные тенденции в развитии военного самолетостроения.
Новейшие образцы боевых самолетов оказались чрезвычайно дорогостоящими. Они недоступны для большинства государств. Можно предположить, что конструкторская мысль найдет способы максимально удешевить самолет, сделать возможным его широкое производство. Второй параметр, которого должны в будущем достичь авиаразработчики, — надежность самолета в эксплуатации и упрощение его управления.
Сегодня военным приходится сталкиваться в основном с локальными конфликтами. Это должно повлечь за собой то, что авиация перестанет уделять такое внимание к наращиванию высоты и скорости полета. Эти показатели в локальных войнах не так важны. Куда большее значение будет придаваться неуязвимости самолета, его защите от средств ПВО, от наблюдения, от радиопомех. Так же будет серьезно усилено вооружение самолета. Увеличатся боекомплект, калибр боеприпасов, расширится комплекс различных бортовых высокоточных огневых средств. Будет максимально автоматизирована система управления.
Само собой все это не означает утраты значения традиционно важных параметров боевой авиации. В случае возникновения глобальных вооруженных столкновений высота, скорость и маневренность самолета будут просто необходимы.
Уверен, что авиация будет играть в ходе и исходе будущих войн еще большую роль, чем сейчас. Роль наземных войск уменьшится. Изменится пропорция потерь наступающих и обороняющихся войск, в зависимости от контроля над воздухом. Техногенный характер войны может привести к уменьшению человеческих жертв, но чрезвычайно увеличить масштаб жертв материальных.
В таких войнах смогут побеждать только высокотехнологичные общества, хорошо мобилизованные, организованные, обладающие серьезным материально-техническим и идеологическим потенциалом. Производство современной авиации под силу не всем народам. Авиационная промышленность — одна из самых дорогостоящих, а главное, рискованных отраслей. Но без передовой авиации всякое государство будет обречено на поражение в войнах будущего.