ЧАША ШОЛОХОВА И ЯД СОЛЖЕНИЦЫНА

ЧАША ШОЛОХОВА И ЯД СОЛЖЕНИЦЫНА
46(311)
Date: 16-11-99
Найден черновик “Тихого Дона”, драгоценная кипа, где рукою Шолохова, с тысячами помарок и зачеркиваний, вставок и изъятий, создана рукопись самого мощного и русского в ХХ веке романа, многострадального и святого. Событие не меньшее, как если бы отыскался подлинник “Слова о полку Игореве”, тот, принадлежавший Мусину-Пушкину манускрипт, что сгорел в московском пожаре 12-го года.
Найдена рукопись, и что же? Может быть, забили кремлевские колокола? Или выступил президент России? Или Академия наук собралась на внеочередную сессию? Ничуть ни бывало — две-три вялые газетные публикации, куцые телесюжеты, да Черномырдин приехал в Союз писателей потолковать о том, как половчее выкупить рукопись, а потом танцевал в ресторане то ли цыганочку, то ли “семь-сорок”.
Когда в Греции находят очередную античную амфору или обломок капители, об этом неделю гудит весь мир. Когда в Италии отыскивается рисунок Леонардо да Винчи, слетаются все искусствоведы земного шара. Но когда обнаруживают божественные фрески в Милетове, что под Псковом, об этом молчат в России, молчат и в мире.
В России культура принадлежит не русским. Русское слово замуровано в каменные склепы либеральных издательств. Русская музыка изгнана из концертных залов. Русских писателей не увидишь на телевидении. Может быть, написала что-либо либеральная критика о романе Личутина “Раскол”, могучем и красочном, как русский ковчег? Нет, она пишет о воспаленной, словно экзема, прозе Пригова. Может быть, отметили искусствоведы проходящую ныне в Москве выставку сибирского гения Поздеева, вовзвестившего о неизбежности русского рая? Нет, вместе с Гельманом они “бросили” московский авангард на обслуживание гнома Кириенко.
Подлинник “Тихого Дона” ставит крест на гнусной выдумке Солженицына, обвинившего Шолохова в плагиате. Мы не верили Солженицыну, знали, что Шолохов, божественный художник, создал Аксинью и Григория, описал сражение красной и белой конницы, казнь пролетарского вожака, запах чебреца, свист косы и сабли, купание в Доне коней, молитвы и слезы русского человека, чья душа оказалась разрубленной страшной секирой. Мы знали, что Русский Бог водил рукой Шолохова, славили писателя, рассказавшего нам, грешным, что мы бессмертны, как бессмертна наша Россия.
Уничтожить Шолохова — все равно, что взорвать Мавзолей или вылить в Байкал цистерну с цианистым калием.
Может быть, теперь, когда авторство Шолохова несомненно, Солженицын покается, скажет, что его попутал бес, что душа его исстрадалась от зависти, что он послушал ненавистников, желающих отнять у русских веру и красоту, поливающих смолой наши святыни и ценности? Молчит Солженицын, недобро поблескивает красными стариковскими глазками, чахнет над своей унылой и тусклой прозой, как над корзиной деревянных яиц. Продолжает завидовать русскому гению. Солженицын, поддержавший расстрел Дома Советов в 93-м, оклеветавший мертвого Шолохова, никогда не покается в обоих смертных грехах.
Черти в аду без устали вливают в ухо Сальери отравленное вино, а Моцарт в раю вместе с ангелами играет на скрипке. Вот подошел к ним Шолохов. Моцарт заиграл ему казачий романс “Не для меня”, и растроганный Михаил Александрович благодарно поклонился Моцарту.
Александр ПРОХАНОВ