Создателей ГКО — в “Лефортово”!

Создателей ГКО — в “Лефортово”! (Из стенограммы выступления Юрия Лужкова на съезде промышленников 20 октября 1998 года)
43(256)
Date: 27-10-98
Я ХОТЕЛ БЫ ПРЕДЛОЖИТЬ вашему вниманию несколько мыслей, которые базируются на опыте работы индустриального сектора Москвы и взаимодействия с ним правительства города. Прошедшие 7 октября митинги в некоторых средствах массовой информации и в некоторых головах получили оценки достаточно спокойные. Но я бы хотел предложить другую оценку ситуации. Она исходит не из количественных показателей, на величине которых базируется якобы спокойствие. Вообще говоря, крайне неудовлетворенных положением дел в стране десятки миллионов человек. И то, что на митинги протеста вышли не десятки, а один с небольшим миллион человек, говорит только об одном: остальные уже не считают приемлемым такой способ выразить свое отношение к ситуации. Подавляющее большинство тех, кто не вышел на демонстрацию, говорят: "А мы дождемся другой ситуации и будем решать свои проблемы в ее рамках". Я не хочу сейчас кого-то пугать, но этот вывод все более и более основательно размещается в наших головах.
Второе. Сегодня впервые за многие годы мы услышали доклад премьера, который сделан на одном с нами языке. Это — надежда, это хороший, добрый знак консолидированной, совместной работы уже и с правительством России по преодолению кризисных явлений. Что я считаю очень важным сейчас предложить правительству? Конечно, можно еще раз повторить все те страшные ошибки, чтобы не сказать преступления, которые были сделаны предыдущим руководством страны по приватизации. Я могу об этом говорить с полным основанием, потому что уже в ноябре 1992 года решительно и гласно выступал против этой дикой приватизации, которая ограбила и развалила экономику страны... Я возьму на себя смелость поспорить с одним из предыдущих ораторов, который говорил: "Вот монетаризм — чем он хорош? Товар—деньги—товар". Но этот монетаризм привел к тому, что деньги пропали. Мы должны, если говорить о промышленности и экономике, предложить правительству Российской Федерации, Государственной думе и Совету Федерации объявить в качестве государственной политики поддержку, стабилизацию и развитие реального сектора экономики, то есть его величество производителя продукции, где бы он ни был: в промышленности, в науке, в опытно-конструкторских учреждениях или на селе. Мы должны также дать анализ тем диким явлениям, которые, по существу, возбудили народ против власти. Мы с вами до сих пор не наказали ни одного организатора финансовых пирамид, строительство которых продолжалось с 1993 до 1998 года. "Технический прогресс", "Чара", "Хопер-инвест", "МММ", "Властилина", и сколько еще можно перечислять этих самых пирамидальщиков!? Я задаю вопрос: "Почему государство, видя, что эти деятели используют в корыстных целях тягу людей к организации настоящего, цивилизованного рынка в стране,— ни одного из них не наказало? Ни одного. Этого самого Мавроди на три дня забрали в Лефортово. На три дня. Потом выпустили. Я никак не мог понять, почему. Потом понял: правительство за эти три дня училось у Мавроди, как строить пирамиды ГКО.
Я не хотел бы повторять нашу историю, жить историей нельзя, но надо ее знать, надо ее использовать для того, чтобы улучшить, исправить ситуацию. Нельзя заниматься только перемыванием всех этих костей, которые получились из здорового, мощного экономического тела государства. Нам нужно, чтобы правительство Российской Федерации объявило, а сейчас я об этом говорю, имея не только надежду, но и уверенность, что правительство будет это делать, объявило целевые программы подъема реальных направлений в электронике, химии, химическом машиностроении, автомобиле- и самолетостроении, других отраслей нашего машиностроения и двигателестроения. Это — не отход от рыночных принципов — это путь развития, который мы можем пройти, имея мощные остатки государственной базовой индустрии и понимание того, как мы должны оперировать в новых условиях. Как мы их назовем — неважно: рыночных, пострыночных. Но мы сегодня получили необходимый опыт для того, чтобы начать работу в совершенно ином ключе.
Наши руководители производств привыкли, и правильно, к тому, чтобы решать проблемы на уровне целевых задач. Я вам скажу: мы строим в Москве три миллиона четыреста тысяч квадратных метров жилья. Это не меньше, чем в те самые годы. Мы больше, лучше строим. Но если бы не была поставлена задача на три-четыре миллиона метров, то чтобы сказали проектанты? У нас потенциал всего на полтора миллиона. Энергетики: мы можем около двух сделать. Те, кто занимается производством строительных материалов: "Мы, может, на два с половиной натянем". Землеотводчики: "У нас вообще земли нет". Водопроводно-канализационное хозяйство: "Воды уже, простите, нет". Что бы мы получили в результате? Максимум третью-четвертую часть от того, что нужно городу. Поэтому целевые государственные программы по развитию стратегических направлений в реальном секторе производства — обязательно нужны нашей стране. И нечего нам обращать внимание в этом плане на всяких гайдаров и чубайсов, которые сразу же начнут вопить о том, что это отход от рынка, что это предательство тех преобразований, которые государство начало и так далее.
И, наконец, очень простые вопросы. Мы говорим: "Все производство лежит". Можно ли привести его в порядок? Есть ли опыт? Я не знаю, как в других местах, а в Москве — есть. Мы говорим: если государство не в состоянии, не хочет, может быть, решать вопрос по снижению уровня налогообложения, то давайте попробуем это сделать на городском уровне. Мы по ряду отраслей легкой промышленности, чтобы обеспечить рабочие места, решили не сдирать остатки прибылей с предприятий и отказались от своей части налогов. Мы взяли социальную сферу на свои плечи. Мы решили вопросы по некоторым видам кредитов, которые были направлены на получение высокопроизводительного и конкурентоспособного оборудования. Простые вещи. Ничего здесь экстраординарного не сделано. Какой результат мы получили? Я был инициатором этих предложений, но сам не поверил в то, что произошло. Как только мы объявили об этих мерах, легкая промышленность города стала давать плюс два процента. Только объявили, еще даже не приняли этих мер. С начала года и до августа суммарный рост объема промышленности в Москве в натуральных показателях сто восемь и два десятых процента. Не нужно нам искать каких-то заумных решений по тому, как поддержать производство. Снижение в два раза уровня налогообложения дает мощный импульс производству.
Дальше: таможенная политика. Важный вопрос. Мы говорим о том, что государство наше входит в интеграцию, работает вместе с иностранными партнерами, сегодня это достаточно приличные объемы, но государственная таможенная политика работает против наших производителей. И я заявляю, что сегодня государству следует вести таможенную политику, обратную той, что вело предыдущее правительство. Что именно надо сделать? Оборудование, которое мы покупаем для того, чтобы здесь создать рабочие места, для того, чтобы здесь можно было производить продукцию, должно иметь минимальную таможенную пошлину.
Но нам нужно получать деньги. Таможенный комитет сегодня сдает хорошую долю в государственный бюджет. Увеличьте уровень таможенной пошлины на ввод финишной продукции, особенно относящейся к эксклюзивной, и тем самым вы компенсируете снижение таможенных пошлин на оборудование, на котором мы сможем конкурентоспособную продукцию производить, нормально.
Именно в Москве находится примерно около 50 процентов общероссийского потенциала кондитерского производства. Почему таможенные пошлины на ввоз бобов какао для производства шоколада максимальны, а на ввоз шоколада — минимум. Сможем ли мы конкурировать с этими самыми зарубежными производителями шоколада?
Следующий вопрос тоже очень простенький. Сегодня государство обокрало всех на огромные суммы. К сожалению, не раз уже обокрало. Значит, у населения нет денег, и у государства нет. Но давайте мы все вместе побудим Центральный банк установить такие уровни кредитных ставок на получение банковских кредитов, чтобы уровень этот, скажем, не превышал семи процентов. Оживет сразу хозяйство, оживет сразу промышленность. Я был директором предприятия 14 лет и знаю, что такое оборотные средства. Для меня это кровь. Если кровь выкачана — привет!..
Далее. Россия — страна большая. В одном месте у нас добывается сырье, в другом — делаются полуфабрикаты. Для нас всех в России перевозки — элемент технологического процесса. Сегодня тарифы на перевозки таковы, что все государство становится набором изолированных, не способных к взаимодействию хозяйственных структурочек. И я задаю вопрос: почему вся экономика должна быть банкротом, и почему, скажем, не сделать так, чтобы через резкое снижение тарифов и на перевозки банкротом оказался один элемент государства — МПС? Может быть, ему одному легче помочь, чем гробить всю страну?
Видите, какие простые рецепты. Это все нам нужно сделать. Сегодня наше выживание не в том густом и туманном облаке макроэкономических теорий, которые нам рисовали гайдары, а в конкретных, но бьющих точно в цель решениях по поддержке реального сектора экономики. Я буду счастлив, если мы вместе с правительством Российской Федерации сможем пройти по этому пути. Успехов вам!