ДОМ ДЛЯ СВЕТА

Author: И. Калашников
ДОМ ДЛЯ СВЕТА (нравственность и архитектура)
28(241)
Date: 14-07-98
МОЖЕТ БЫТЬ, КОГО-ТО ИЗ ВАС такая постановка двух понятий несколько озадачит. В самом деле, на первый взгляд такой критерий, как “нравственность”, могут иметь лишь те из искусств или видов деятельности, которые непосредственно изображают человека либо прямо воздействуют на него: кино- и фотоискусство, живопись, педагогика, медицина, политика наконец... Никому не придет в голову говорить о нравственности в геологии и станкостроении. Однако существует немало отраслей знаний и производства — от энергетики до сельского хозяйства, — которые несут в себе мощнейший потенциал воздействия на людей, формирование их жизни, то есть прямо или косвенно попадают в сферу действия законов морали. Безусловно, архитектура (и как искусство, и как практика) является в этом ряду одним из важнейших звеньев.
Квартира, Здание, Двор, Улица, Город — не просто набор функциональных емкостей и коммуникаций, но жизненная среда, активно формирующая быт, а значит, во многом и сознание ее обитателей. Архитектура — не столько “организация пространства” (по одному из определений), сколько организация жизни людей, и, естественно, ключевое место среди множества типов зданий здесь занимает жилище.
Жилая архитектура — мощнейший инструмент самовоспитания нации. Из всех видов искусств именно она — благодаря своей неимоверной дороговизне и сроку службы, измеряемому жизнью нескольких поколений, наиболее точно показывает соотношение идейно-нравственной и рационально-экономической доминант в обществе и государстве. А это, безусловно, главный критерий, определяющий направление движения страны в данный момент.
Господство тех или иных типов жилища отражает не только социально-экономическое положение государства, но и морально-психологическое состояние народа, его видение настоящего и будущего, а также взаимодействие двух этих начал.
Характерный пример из недавнего прошлого: в разоренной войной стране строилось первоклассное жилье, как нельзя лучше отвечающее не экономике, а именно духу победившего народа и, в свою очередь, само поддерживающее, укрепляющее этот дух. А затем — унылый рационализм новых и новых “черемушек”, как нельзя яснее выразивший духовный слом и моральное опустошение общества, очередную погоню за “благосостоянием” — неизбежную предтечу грядущего застоя.
Каким же образом определяется нравственное качество жилища? Отношением его к человеку. Тем, ЧТО связывает между собой именно этот Дом и именно этого Человека (либо группу людей). Какая сила заставляет его строить, обживать, переделывать, оставлять наконец свою хижину или дворец?
Если классически противопоставить два основных мировых символа силы Добро и Зло, Бога и Мамонну, Жертву и Корысть, опустить их на землю, то вырисовывается следующая шкала жизненных целей, ценностей, мотивов, связывающих человека с жилищем:
ДОЛГ—СЛУЖБА—РАБОТА—ДЕНЬГИ—ТРУД—ЗЕМЛЯ—СЛУЖЕНИЕ.
Как видим, края этой шкалы смыкаются, превращая ее в кольцо, систему координат, где переход от низших мотиваций к высшим идет через Труд, через Творчество — то, что делает человека “образом и подобием” Создателя.
Теперь, оценив смысл моральной связи Дом — Человек, мы вправе рассматривать в данной системе и само жилище, как более (или менее) нравственное, судя по качеству этой связи, а также анализировать историческую динамику развития типов жилья, находя для каждого нового типа равнодействующую связующих символов.
Издавна на Руси существовали два основных вида жилых структур — избы и хоромы семей крестьян и посадских людей (ремесленников, торговцев, стрельцов) и замкнутые подворья князей, бояр, богатых купцов, монастыри, где совместно жили многие десятки и сотни людей — хозяева, холопы, наемные “работные люди”, дружинники и др., часто с семьями и своим хозяйством.
Эти два типа роднит главное — и там, и там связь человека с жилищем была сложной, многогранной, полноценной. В первом случае — это земля и труд на ней, хозяйство, ремесло, “корни предков”. Во втором то же, но теперь общее хозяйство, труд, общая служба...
В целом нравственную типологию жилищ в допетровской Руси упрощенно можно представить так:
МОНАСТЫРЬ(СКИТ)—ВОИНСКАЯ ЗАСТАВА или ОСТРОГ —БОГАТОЕ ПОДВОРЬЕ—ПОСАДСКИЙ ДОМ—КРЕСТЬЯНСКИЙ ДВОР.
Заметим, что центральное “денежное”, наиболее нравственно ущербное звено здесь отсутствует — наемного жилья на Руси никогда не было. Вообще найм жилья развивается из дефицита. Дефицита всего — средств, навыков, материалов, рабочей силы, территории... Тогда такой проблемы не было — руки, топор, леса вдоволь — стройся, где пожелаешь, мир поможет.
Дефицит жилья автоматически возникает при массовом насильственном (прямом либо экономическом) переселении людей, которое началось при Петре и продолжается до сей поры. И сразу же заполняется центральная клеточка шкалы: деньги — низший, самый мобильный элемент человеческих отношений, не зависящий ни от каких других величин. Самый бездушный. Именно тогда в России появляется, импортируется из “цивилизованного мира” тип ДОХОДНОГО ДОМА. В разных ипостасях: от мрачной рабочей казармы или ночлежки с копеечными нарами до фешенебельных дворцов на центральных проспектах, где за великие тысячи сдаются целые этажи...
Шли годы. Менялись архитектурные стили, общественные и экономические порядки, образ жизни. Отменено крепостное право. Победила Советская власть. Но тип доходного дома, словно иноземный сорняк, плодился и множился, вытесняя все другие, заполняя собой улицы и кварталы русских городов.
Человек в таком доме сводится до примитивной роли КВАРТИРОСЪЕМЩИКА, ничем, кроме квартплаты и отправления простейших физиологических процессов, с ним не соединенного. Однако сама природа людей, их душевный склад противится такому положению. Дома-спальни, в “жилых ячейках” которых невозможно ни путем приложить руки и голову, ни хранить вещи, кроме самых необходимых, ни просто собраться более или менее приличной компанией, закономерно обрастают верандами, погребами, сарайчиками, гаражами-мастерскими, огородами и палисадниками... Вся эта самодеятельность неизбежно нарушает проектное функционирование жилых территорий, портит эстетику, но бороться с ней бесполезно, потому что это — логическое следствие ущербности самого типа наемного жилища.
Вообще экономический принцип, легший в основу идеи ДОХОДНОГО ДОМА, парадоксально оборачивается своей противоположностью: обществу все равно приходится организовывать и творческие, и подсобные функциональные зоны, ранее бывшие в едином комплексе с жилищем, где-то на стороне. Что, конечно же, затрудняет пользование ими.
Социальная же ублюдочность современных доходных домов просто очевидна: не знающие, чем себя занять люди — от магнитофонных ватаг подростков до стучащих в домино пенсионеров. Ослабляются человеческие связи, ограничивается круг общения, а значит, и интересы людей. Примитивизируется жизнь. Питательная среда для физических и социальных пороков — от алкоголизма до проституции.
Причем дело здесь не только в тесноте: “респектабельные коттеджи” и “дома-пряники” с огромными квартирами для “состоятельных господ” — суть все те же разбухшие до некуда “спальни”, комфортабельно обеспечивающие хозяевам лишь функции пьянки, блуда да стяжательства. Трудовые, творческие процессы вышвырнуты отсюда напрочь.
Так где же выход?
Обратимся к истории. Если все последние века центральная часть нашей качественной шкалы непрерывно развивалась, то ее края столь же последовательно деградировали. Выродившаяся левая сторона ныне представлена различными вариациями лагерей, казарм и общежитий, а правая окоснела на достаточно примитивном уровне полусельского дома или дачи с куцым хозяйством, с допотопными планировочными приемами, внешним видом и внутренним оборудованием.
Ни то, ни другое сегодня не отвечает ни требованиям комфорта, ни собственному нравственному потенциалу, заложенному некогда в их прототипы, ныне почти утраченному.
Видимо, настало время вернуться к исходной структуре модели, но на качественно ином уровне. Для этого нужно уйти и от административного и от денежного принципа расселения, перейдя к производственно-сословному, искони господствовавшему в России.
Левую часть шкалы, места бывших острогов и боярских подворий, должны занять многофункциональные, полузамкнутые жилые комплексы промышленных фирм, вузов, НИИ, государственных учреждений, воинских частей, связанные, по возможности, с местами работы в единое целое. Такие структуры, включающие в себя свои спорткомплексы, бассейны, культурные центры, магазины, сервис, гаражи, мастерские, детские сады, теплицы и прочее (возможно, даже школы и училища), должны стать основой городской застройки. Создаваться они могут либо заново, либо путем комплексной реконструкции существующих кварталов и микрорайонов.
Правая сторона заполняется городскими и сельскими, полностью благоустроенными домами усадебного и блокированного типа (также объединенными в комплексы), непременно с участком земли и развитыми хозяйственными зонами, обеспечивающими необходимые условия для полноценного приложения труда (земледелие, ремесла и проч.), учебы и отдыха.
Объемно-планировочная схема дома должна быть гибкой, предусматривающей возможность перепланировки и достройки сообразно потребностям семьи, силами хозяев, без нарушения жизнедеятельности. То есть дом рассматривается как полноценный живой организм, способный к саморазвитию.
В заключение можно предположить, что если развитие жилой архитектуры наших городов пойдет, согласуясь со шкалой нравственных приоритетов, то возможно решение целого ряда задач:
— Повышение качества жизни за счет приближения нежилых функциональных зон к жилищу, удобства пользования ими, сокращения потерь времени на транспорте.
— Оздоровление социально-психологической обстановки в обществе путем развития служебно- и сословно-корпоративных связей через соседство, обеспечение здорового досуга взрослым и трудового воспитания детям и подросткам, укрепления связи поколений.
— Улучшение эстетики и экологии городов за счет массивов качественной мелкомасштабной застройки с приусадебными участками и замкнутым биоценозом.
— Повышение общей жизнестойкости городского населения из-за известной автономности функционально полноценных жилищ рассмотренных типов.
— Восстановление национальных традиций, семейно-общинного уклада жизни, преодоление демографического кризиса.
Архитектура должна быть нравственной. И не только она...