ЯЗЫК МОЙ — ФЛАГ МОЙ

ЯЗЫК МОЙ — ФЛАГ МОЙ
25(238)
Date: 23-06-98
В Институте языкознания прошла уникальная конференция, посвященная фразеологии и логике языка. Каждый язык имеет свою логику, которая связана с сознанием и духом народа — носителя языка. Анализ фраз, штампов и стереотипов позволяет восстановить глубинные основания национальной культуры: в них запечатлены характерные ситуации и реакции на них. Идиомы (образные слова и выражения) в сжатом виде содержат духовный опыт народа, его стержневые мифы, автоматизм поведения.
Олег Радченко в докладе “Влияние языка на понимание культуры” развернул три гипотезы соотношения языка и культуры: язык идет вслед за культурой, язык параллелен культуре, язык имеет приоритет.
Юрий Степанов (в стиле своей книги “Словарь русской культуры”) с энциклопедической полнотой рассмотрел историю концепта “Весь мир — театр”. Первое упоминание подобного концепта обнаруживается в VI веке до нашей эры — Пифагору приписываются слова: “Зрелище мира похоже на зрелище Олимпийских игр. Одни приходят сюда поторговать, другие — показать себя, третьи — посмотреть”.
Представление о мире как театре у древних подразумевает концепт предопределения и ответственности: “Твое дело — хорошо сыграть роль, которую тебе дал распорядитель”. Позже возникло представление, что человек может быть одним в своей сущности и другим — по роли, по костюму. Между сутью и земным миром (именем) находится область разрыва, где может проявляться свобода воли. Николай Гумилев писал в стихотворении “Театр” об ожидании Апокалипсиса как момента, когда “кончится праздник в театре у Господа Бога”. Здесь содержится смысл жизни как праздничной игры и жертвы.
Евгений Тарасов в докладе “Язык как средство трансляции культуры” говорил о звуках языка как о культурном предмете, который мать предъявляет ребенку в качестве образца. Формирование навыка связано с адекватной деятельностью. С другой стороны, примером языка является язык одежды, военной формы или модной одежды, по которой можно распознать людей своего круга: одежда несет сообщения. Культурный предмет при своем предъявлении сопровождается текстом.
Наталья Уфимцева исследовала национальный характер и образы сознания русских с помощью частотного метода: наиболее часто встречаемые слова говорят о самых значимых, важных понятиях. Интересным было сравнение: если в русском наиболее часто встречается тройка слов — “Человек, Дом, Жизнь”, то в английском — “Я, Человек, Хороший”. Любопытно, что четвертым наиболее часто встречаемым словом в английском языке оказалось слово “секс”, в то время как в русском языке ничего похожего нет и в помине! Нетрудно понять, что из этого не следует вывод, что в России секса нет, а следует вывод, что русские не любят о нем болтать...
Юрий Нечипоренко провел анализ идей, которые содержатся в “Сорочинской ярмарке” Гоголя. Концепт “красной свитки” включает в себя стремление к воссоединению (один кусок разрубленной свитки ползет к другому). Представление о свитке напоминает любовь по Платону — в диалоге “Пир” излагается идея изначальной целостности перволюдей, которые распались на половинки. Эти части ищут друг друга, желая воссоединиться. Сила этой симпатической тяги людей друг к другу и есть любовь.
Вольфганг Айсманн из Австрии рассказал о стереотипах восприятия русских в описаниях немецких путешественников XVI — XVII веков Возникает весьма нелестный портрет: русский — это “злой, жестокий, не имеющий рассудка, любящий кнут и спящий все свободное время еретик”. Господин Айсманн принес свои извинения аудитории — подобные представления возникли в значительной степени из верхоглядства и гонора вельможных немцев и характеризуют больше самих их, чем русских. Искаженный образ России в нынешнем сознании Запада имеет давние истоки. Отсюда — и постоянное желание освободить лакомую земельку от варваров. Но и в “кривом зеркале” мы узнаем родимые черты...
Евгений Верещагин говорил о гимнографии: молитвы в православном храме можно рассматривать как специальный способ повторения словосочетаний. Благодаря “вложенным друг в друга” циклам — годовым, недельным и суточным повторам — возникает эффект остановки времени, и человек остается один на один с вечностью. В других христианских конфессиях интерактивные, повторяющиеся клише были вычищены — и потерялась способность у молящихся преодолевать время.
Светлана Толстая поведала о представлениях о смерти, преступлении, наказании, которые содержатся в фольклоре, Людмила Виноградова — о том, откуда берутся дети, Екатерина Яковлева — о чистоте и очищении. На конференциях выступили несколько десятков ученых: был проанализирован жаргон биржевиков и новых русских, речь вымирающих племен и фразеология партийных боссов. Язык является мощным духовным оружием, и анализ языка можно уподобить разбору и сбору ручного пулемета — “казенной” части, без которой невозможны нынче действия на фронте информационных битв.
Юрий СОКОЛОВ