Авторский блог Редакция Завтра 03:00 27 апреля 1998

В СПИНУ, ПО СВОИМ

В СПИНУ, ПО СВОИМ
17(230)
Date: 28-04-98
Прошло 2 года с тех пор, как я взял в руки пулемет Ромки-колдуна (Свахина), пулеметчика разведроты 166-й тверской бригады, погибшего в бою за село Белготой 4 апреля 1996 года. Нахлынули воспоминания и желание высказаться. Поэтому и появилось это письмо. Нет, оно не о Ромке, хотя и об этом 18-летнем мальчишке из Ярославской области, можно было бы много написать, как и о многих других, принявших бой в Чечне.
Это воспоминания об отдельных эпизодах моей недолгой службы в Чечне и размышления о том, что произошло там, — так сказать, взгляд в прошлое.
Итак, спустя 5 дней после того, как я снова оказался в армии, я сошел с трапа самолета в аэропорту "Северный".
Разведрота 166-й бригады, получившая прозвище "бешеная". Постоянные рейды в тыл чеченцев. Обещание Басаева выплатить 10 тысяч долларов за голову командира этой роты. По-моему, уже только это достаточно полно характеризует подразделение, в которое я попал.
Вопреки мнению, постоянно навязывавшемуся нам радио и телевидением, и особенно НТВ, представлявшему наших солдат как плохо подготовленных трусов, которых бьют "героические" чеченцы, я оказался среди людей мужественных и умелых. Показателен хотя бы такой факт: за 3 месяца, из которых более двух мы провели в тылу чеченских боевиков, участвуя в рейдах, мы нанесли боевикам огромный ущерб, потеряв всего двух человек (Ромка-колдун и был вторым). Но столкнулись и с откровенным предательством — например, наша рота взяла Масхадова вместе с его штабом (около 15 человек). Два часа стояли машины Масхадова в окружении бойцов роты, а мой коллега по прозвищу "Дрюсик" держал на прицеле своего гранатомета самого Масхадова — одно движение — и ни Масхадова, ни штаба. Но последовала команда сверху — "освободить".
Но особенно нас доставало предательство своего, российского радио и телевидения, доблестные журналисты которого, особенно те, которые гордятся своей принадлежностью к НТВ, тихо клали в штаны, когда нужно было снимать правду о Чечне и о российских солдатах, и поэтому дальше крупных населенных пунктов, находящихся под защитой федеральных войск, они не совались. Зато их репортажи пестрели кадрами с движущимися по дорогам колоннами войск, которые они дружно снимали в Ханкале, а потом в своих репортажах иллюстрировали ими события то в Ведено, то в Бамуте, то в Шали и т.п.
На этом фоне феноменом выглядят репортажи Е.Масюк, которая, как домой, ходила в чеченские штабы. С чего бы это корреспондента противника стали пускать в эти штабы? Видимо, "Масючка" (ее звали в войсках либо просто "Масючка", либо "сучка-Масючка") очень была нужна чеченцам, как и ее НТВ. По крайней мере, когда ее "как бы похитили", никто об этом в войсках не сожалел и плакать об этом не стал. Лишь отпустили пару едких замечаний. Ну а возвращение ее было просто "триумфальным" — "несчастная" Масюк вышла из длительного плена с прекрасным цветом лица и длинными наманикюренными ногтями, что и продемонстрировала нам ее родное НТВ. Сразу после ее освобождения.
Вряд ли она успела отрастить и накрасить свои ногти за время между освобождением и интервью. По крайней мере, у моей жены эта процедура занимает гораздо больше времени.
Интересно, кто из чеченцев поставлял Масючке лак для ногтей?
И уж, кстати, если речь зашла о Масюк, немного о ее репортажах о героическом и благородном чеченском народе и "этих угнетателях", "насильниках" и "мародерах" русских.
В Белготое, где находились базы Басаева, мы нашли труп солдата-пулеметчика, засыпанный мусором. Тело солдата было все в следах пыток: раны, следы сигарет и т. п. С головы был снят скальп, живот распорот, череп раскроен топором, лицо исковеркано.
Во время взятия Гойского наша рота обнаружила трех танкистов, распятых на крестах. При этом боевики заявили, что это подарок православным русским к Пасхе. Как раз трое распятых, как и в Библии. Больший цинизм трудно придумать. Но Масюк эти факты не снимала, зато не ленилась проехать пол-Чечни, чтобы найти какого-либо обиженного старика, у которого голодные солдаты зарезали овцу.
В репортажах корреспондентов НТВ русские солдаты часто представлялись как насильники и мародеры. Должен ответственно заявить, что нам было не до насилия. Мы приходили из рейдов измученными до последнего предела — попробуйте ежедневно проходить по 30–40 км с грузом по 30–40 кг оружия и боеприпасов на каждого, и это при одной банке консервов на двое суток. Прийдя на базу, мы валились с ног от усталости, а через 3–4 дня, максимум через неделю — новый рейд.
Категорически отвергаю утверждения НТВ о том, что российские солдаты в Чечне зверствовали, испытывая ненависть к чеченцам. Пока чеченцы вели себя по-людски, не было к ним никакой ненависти. Вот, например, эпизод из жизни нашей роты. Идет бой в Гойском. Ползу. Над головой пули, как пчелиный рой. Вдруг откуда-то из под земли голос: "Сынок, ты чей?" Оглядываюсь, в подвале сидит старик-чеченец. Весь в копоти, возраст определить трудно. Возможно, лет 65–70. Отвечаю: "Федеральный".
— Сынок, у тебя закурить не найдется? Три дня не курил.
— Дед, я сам три дня, как последнюю сигарету докурил.
— У меня в доме блок сигарет лежит, может, сходишь?
— Ты что, дед, не видишь, что ли, что на улице делается?
И ведь в конце концов дополз я до того дома, принес деду сигареты. Правда, грешен, одну пачку экспроприировал. Не было у меня ненависти к тому деду.
Да, кое-кого мы ненавидели. Прежде всего, литовок-снайперов, приехавших в Чечню за долларами (говорят, что чеченцы ненавидели их так же, как и мы, и расплатились с ними фальшивыми долларами). Они не могли ждать от нас пощады. Как ни странно, к наемникам из других стран мы относились мягче, чем к этим бабам, потерявшим человеческий облик. У одной из них, взятой нами в плен, было 102 засечки на прикладе винтовки. Занесло же сюда эту гадину.
И опять я возвращаюсь к журналистам. Пятой колонне чеченцев. Им моя рота обязана гибелью многих ребят во время августовского штурма Грозного. Тогда в окружении оказались 12 журналистов. В конечном счете серьезной угрозы для них не было. И войск, и боеприпасов, и продуктов там было достаточно, чтобы продержаться до подхода войск. Однако телевидение, и прежде всего НТВ, подняло вой — ах, какие несчастные журналисты. Нашу роту бросили их освобождать, приказав пробиться любой ценой. Рота пробила коридор, но понесла тяжелые потери.
Жизни ребят были отданы неизвестно за что. А стоило ли? Ведь многие из журналистов только и делали, что лгали о Чечне, об армии.
Не наша вина, что нам пришлось сражаться с российскими гражданами, а тех, кто ради наживы и собственных амбиций разрушил великую державу, превратив ее во множество неполноценных квазигосударств, зачастую враждующих друг с другом. Это наша беда, беда всей России. И мы мечтаем о времени, когда Россия встанет с колен, вышвырнет на свалку истории присосавшихся к ее телу пиявок и снова станет Великой Державой, служить которой мы, ее солдаты, почтим за честь.
"ПРИСТ"
4. 04. 1998 г.
P. S. Писал это письмо я, "Прист", но с ним согласны и бывшие мои сослуживцы — Макс, Седоха и др. Мы не любим рекламу, да есть и ряд других причин (на некоторых из наших товарищей у нас в Москве совершались нападения чеченцев), по которым мы подписываемся своими позывными. Наши подлинные фамилии известны редакции.
* Фамилии солдат, упоминаемых в этом письме, как правило, не называются по разным причинам. Чаще всего фигурируют их позывные в эфире или клички.
1.0x