ЗЛАЯ ЗАВИСТЬ САМУИЛА КИКИМАРУ
Author: Л. К.
26(187)
Date: 30-06-97
_____
_____Самуил Кикимару — таким экзотическим псевдонимом подписана его статья в газете “Новости” 28 марта сего года — открыл читающей публике ни много ни мало, как сенсационный “факт”: великий русский путешественник и писатель Владимир Клавдиевич Арсеньев был... людоедом, каннибалом. Сенсация — сладкая мечта журналистов желтой прессы, прямо скажем, получилась. Еще бы — ведь до сих пор мы, простые смертные, в том числе и моряки, понимающие толк в путешественниках и сами большие любители чтения, несомненно, с большим уважением относящиеся к писателю, чей 125-летний юбилей Приморье и Россия (а, наверное, и весь мир) будут отмечать в этом году, мы считали, по наивности, что Владимир Клавдиевич Арсеньев — первооткрыватель, русский офицер, человек непревзойденного мужества и чести, талантливейший писатель, сумевший навсегда прославить своего проводника и друга, представителя национальных меньшинств нашего края Дерсу Узала, что этот человек — вне каких-либо разговоров о его добропорядочности. И вдруг некий Самуил (как зовут автора на самом деле, я не знаю, да, по совести, после такой статьи и знать бы не хотел), что называется, черным по белому пишет, что “нюансы легкого каннибализма у естествоиспытателя Арсеньева были забиты в генах”, и что “в одном из писем к Андрею Толстому (родственнику, кстати, автора “Войны и мира”) Владимир вскользь упоминает, что его дедушка в голодное время при неких обстоятельствах вкусил от филейной части своего усопшего (убиенного?) соседа”.
_____Ну, раз “легкий каннибализм” (это что-то вроде “немножко беременной” анекдотичной дамы) великого путешественника “доказан”. Чисто по-самуилкикимаровски! А уж затем в этой самой статье “Дерсу, ты виноват лишь в том, что хочется мне кушать” автор шпарит по законам желтой прессы и вмиг “показывает”, как путешественник съел вначале собаку, а потом и друга-проводника, т. е. Дерсу Узала. И заодно, чтобы уж поставить жирный крест на всех этих поганых русских путешественниках, Кикимару (кикимора?) “утверждает”, что “собственных друзей за милую душу уплетали полярные исследователи-первопроходцы Хабаров и Москвитин, заблудившиеся в тундре советские геологи”. Ай да Самуил! Единым махом — и путешественников, и “советских геологов”, и кого хотел.
_____Не буду далее копаться в источающей дурной запах статье, опозорившей не только газету, предоставившую площадь под такие “открытия”. Хочется спросить: ну что же, это и есть “свобода печати?” Разумеется, это другое. Когда в известные годы мне, журналисту и писателю, нельзя было шибко ругать партию, рассказывать о наркоманах и плохих милиционерах — это одно. А когда на смену этому пришла “свобода”, лить фекалии на святые имена — это нечто другое.
_____Отчего же наш любезный Самуил взялся ошарашить мир такой “статьей”? Я долго размышлял над этим и пришел к тому же выводу, с которого начал эту заметку, — с желания мигом стать знаменитым. Вот писал-писал — и все, никто не знает. А завидно: потому как других-то журналистов уважают, их имена на слуху. Можно бы, постепенно наращивая мастерство, исследуя какие-то интересные явления, сделать одну, другую, десятую статью, на которые наверняка в конце концов обратит внимание читающая публика. Но — долго, сложно. А зависть проклятая — гложет. А про зависть и у Даля сказано: “Зависть — досада по чужому добру”. “Нежелание добра другому, а только себе”, “Лихоманка да зависть — Иродовы сестры”. Ну а про завистливых народ говаривал согласно тому же Далю: “Привет за привет и любовь за любовь, а завистливому — хрену да перца, да и то не с нашего стола”.
_____Вот и мы, писатели, на бюро своем рассмотрели “сенсацию” Самуила Кикимару и порешили задать ему на славу “хрену да перцу”. Будь знаменитым, дорогой наш Самуил Кикимару!
Л. К.
1.0x