СМЫЧКА

Легко вспомнить, что ни один американский президент ни разу накануне встречи с нашим руководством не опускался до подобной «политической артподготовки». Политико-историческая риторика варшавской речи Трампа настолько глубоко проложена в антирусском русле, что руководитель великой державы (да и любой страны) после подобного потока вранья, обвинений и оскорблений — причём оскорблений русского государства практически на всём его протяжении от царской империи до Советского Союза и, естественно, Российской Федерации — должен был бы просто отказаться от встречи с Трампом. Вполне легко можно было бы дать адекватный ответ, живописав кровавые действия США, которые своими руками убили многие миллионы безвинных людей. Вот это был бы нормальный ответ. Действуя в этом ключе, Российская Федерация выиграла бы в ситуации международного антироссийского комплота, который сейчас разворачивается у нас на глазах. Поскольку показало бы силу и независимость своего курса.

Но российское руководство не дало подобного ответа. Оно пошло по другому пути, охарактеризовать который можно формулой «встреча в верхах любой ценой». И этом есть своя логика. Сначала скажем о подготовке и сопутствующих обстоятельствах. Во-первых, практически сразу после высказываний Трампа была опубликована статья Путина в немецкой газете Handelsblatt, где все проблемы трактовались с точки зрения конструктива, соглашательства, попыток найти некую схему замирения с американским гегемоном. Во-вторых, министр иностранных дел Лавров вылетел в Париж для совещания с французским министром иностранных дел, которого назвал «дорогим другом», буквально за день до открытия «двадцатки» в Гамбурге. И это было сделано на фоне того, что молодой президент Франции Макрон приблизительно в таком же духе, что и матёрый хам Трамп (хотя несколько мягче), объявил России агрессором на Украине. Читатели могут сами посмотреть на официальную трактовку подготовки к встрече между Владимиром Путиным и Дональдом Трампом. Тем же тоном «восторга» пронизаны и все комментарии официальных телеканалов, да и неофициальных масс-медиа либеральной направленности. В-третьих, можно с полной уверенностью сказать, что при любом реальном исходе встречи наши СМИ и официальные лица будут трактовать её как «величайшую победу». Так ли это — покажет ближайшее будущее.

Подобная радостная «запевка» конечно, вызывает отвращение у любого нормального российского гражданина. Думаю, что подлинная реакция российского общественного мнения будет сокрыта СМИ. Но, тем не менее, факт остаётся фактом: негативные настроения народа в отношении российского истеблишмента и российского правительства будут резко усиливаться. Мы увидим это в ближайшее время из социологических замеров.

Теперь обратимся к мотивам и интересам нашей стороны во всей данной ситуации. Если мы поставим себя на место Путина (хотя мы не знаем до конца, «кто есть мистер Путин»), то мы моментально поймем, что политический лидер России находится в чрезвычайно сложном положении. Против него выстраивается единая мощная коалиция сил во главе с США. И Путин всячески пытается избежать повторения опыта Крымской войны середины XIX века. Это позволяет ему делать самые сложные и циничные маневры во внешней политике. Теперь возьмём Трампа, очень интересную и неоднозначную фигуру. Это человек, возможности которого зажаты в США практически единым общим фронтом правящих элит США через обвинения в том, что он является чуть ли не агентом Путина и РФ. Поэтому он своим антирусизмом, антикоммунизмом должен всё время доказывать то, что проводит «патриотическую линию», отвечающую стратегическим интересам США. В этом смысле наиболее отвратительные и жёсткие формулы и трактовки варшавской речи (которые основаны на безграмотном понимании российской истории и были подсунуты Трампу его ближними политологами и помощниками) выстраивались таким образом, чтобы укрепить своё внутреннее положение. Ведь он висит между небом и землёй: между «небом» физического уничтожения и «землёй» длительного процесса импичмента. И нужно понять, что на данной гамбургской встрече руки обоих политических деятелей оказались сильно связаны.

Тогда возникает следующий вопрос: а каким образом РФ нужно было бы выходить из этого положения? Выход не на платформе соглашательства и безответного принятия оскорблений, а именно в резком ответе. Резкий ответ мог бы создать совершенно новую ситуацию. А ответ заключался бы в том, что Путин мог бы, во-первых, не протянуть руку при встрече Трампу, и во-вторых, в его силах было дать адекватную публицистическую и идеологическую характеристику варшавскому спичу. Ведь при нынешнем подходе Путин теряет очки во внутриполитическом плане и демонстрирует слабость международному сообществу. А чем слабее демонстрирует себя субъект международных отношений — тем больше давления на него.

Что значит жёсткий ответ и как он влияет на реальную политику, хорошо видно из корейской ситуации, сложившейся накануне гамбургской встрече. Трамп и его окружение выставили еще более полугода назад КНДР ультиматум: красную черта — это испытание Пхеньяном стратегической межконтинентальной ракеты. Маленькая КНДР, которая имеет население в 25 миллионов человек, в день главного американского национального праздника испытывает (причём успешно) баллистическую ракету. И что же мега-гигант Трамп и США? Они застывают. Они не знают, что делать, потому что ими было объявлено, что будут предприняты военные действия в отношении КНДР. Но в ответ лишь созыв Совета безопасности ООН и целый ряд достаточно нелепых заявлений. В действительности США вместе с Трампом не в состоянии пойти на исполнение ультиматума, потому что это ведёт напрямую к военному столкновению на самом Корейском полуострове. Вооруженные силы КНДР тут же наносят удары по Сеулу и американским военным объектом на территории Южной Кореи с огромными потерями и со стороны американских вооруженных сил. И вот чем отвечает Трамп: он делает заявление с указанием, что он удивлён реакцией Японии, Южная Кореи, которые никак не реагируют должным образом на испытания Пхеньяном межконтинентальной баллистической ракеты. То есть он перед всем миром показывает слабость США, то, что все те угрозы, которые США делали – это блеф и слабость. Далее. Это испытание Пхеньяном ракеты создаёт необходимость для Вашингтона вновь обратиться к антикитайской экономической политике. Белый дом заявляет, что будут приняты санкции в отношении всех стран, которые имеют экономические взаимоотношения с Северной Кореей и делают торговые поставки КНДР. А здесь имеется в виду прежде всего КНР. То есть фактически Вашингтон обделался в прямом и переносном смысле.

Именно северокорейский вариант должна избрать Россию, только с позиции силы можно и должно вести в отношении США. Только тогда мы достигнем условий паритетного взаимодействия, и только в этом случае сумеем добиться реализации и наших национальных интересов.

Конечно, мне могут возразить, что в этом случае США могут резко активизировать свои группировки в Сирии в отношении наших вооружённых сил и тамошних двух российских баз. Да, такая возможность существует, но и у нас остаётся возможность нанести ответный удар. Скажем, на украинском направлении. Действуя в этом ключе, Сталин раз за разом выигрывал, имея при том огромное несоответствие в балансе сил — капиталистический Запад был гораздо сильнее Советской России. Сталинский опыт показывает нам, что только действуя с наступательных позиций, только добиваясь реальных материальных успехов, мы можем обеспечить свои национальные интересы.

И, наконец, пара слов о встрече Путина и Трампа. Она продлилась вчетверо дольше, чем планировалось. Это означает, что разговор принял всё-таки серьёзный оборот. Вероятнее всего, у Путина были какие-то заготовки, которые должны были убедить Трампа в каких-то новых позициях Москвы Несмотря на то, что мы пока мало что знаем о реальном содержании диалога, кроме перечисленных Путиным тем переговоров, так или иначе мы постепенно увидим определенные изменения в динамике международных событий. Но абсолютно ясно, что внешне говоря о Сирии, Украине, терроризме и кибербезопасности, внутренне собеседники концентрировались на выживании — прежде всего Трампа в США, но и на сохранении стабильности в России

Если бы встреча продолжалась даже двое суток, ключевые вопросы всё равно нельзя было бы принципиально решить. Ведь в своей польской речи Трамп чётко сказал, что Россия на Украине агрессор, что она будет оттуда изгнана и так далее. То есть важнейший для нас украинский вопрос быть решён с Америкой принципиально не может. Хотя стремление к некоему соглашению с США и по Украине, и по Сирии понятно. Желания Кремля закономерны. В этом ничего нет особенно негативного. Другой вопрос, что наше слабое реагирование на вызовы, то, что мы не отвечаем на прямые плевки создают ситуацию, когда мы слабый субъект двухстороннего взаимодействия. Почему руководство РФ так стремилось к этой встрече? Оно чрезвычайно боится, что США предпримут реальные финансовые меры по изоляции российских олигархов. Их финансовые авуары могут быть заморожены в любой момент. Более того, те огромные деньги, которые финансовый блок российского правительства переводит в американские облигации, тоже могут в любой момент быть конфискованы. Поэтому и личная заинтересованность правителей, и заинтересованность государственная как бы встраивается в то, чтобы каким-то образом проскользнуть между проблем и суметь урегулировать те стратегические противоречия, которые существуют между Вашингтоном и Москвой. Но Москва стремится к некоему конструктиву, а ей раз за разом бьют по морде и говорят: «Вам в калашный ряд со свиным рылом лезть нечего, вас всё равно не пустят в приличное общество и не создадут вам условия для мирного сосуществования».

Может быть, и хорошо, что Трамп занял откровенно русофобскую позицию, выдвинув гадостные, отвратительные формулы в отношении России, русского народа и российской государственности. Дело в том, что только на основе понимания того, что мы не можем договориться с Вашингтоном, будет происходить реальный поворот к военно-стратегическому союзу с КНР, которая тоже подвергается такому же, в принципе, давлению, хотя китайцы более искусно уходят из-под удара. Центральным вопросом в ближайшее время станет создание совместной противоракетной обороны с КНР. Тем более, что у нас есть Дальний Восток, который практически перехватывает любые ракеты, которые могут быть запущены США с Аляски по КНР.

Ряд наблюдателей утверждают, что встреча Трампа и Путина была бессмысленна ещё и потому, что ни Путин в нашей стране реально ничего не решает (мы видим это, скажем, по исполнению Майских указов, социально-экономической политике и политике на украинском направлении), ни Трамп в своей стране ничего не решает. По этой концепции, Путин является заложником нашего олигархата и либеральных деятелей разного толка, в том числе и в собственном правительстве. А Трампу объявлена война глобалистскими сектами. Но я бы полностью не согласился с такой концепцией. Конечно, от людей, которые занимают бюрократическую первую позицию в государственной структуре, многое зависит. Их успех или неуспех зависят прежде всего от внутреннего состояния лидера, от его мужества, от его политической зрелости и от способности пойти против правящего истеблишмента. Мы увидим в ближайшие, я думаю, полтора-два года, насколько Путин и Трамп способны на решительные шаги. Я бы согласился с тем, что 80% за то (об этом говорят множество факторов и мотивов), что они так и останутся достаточно вторичными фигурами в политическом и историческом процессе. Но кто знает? Есть и 20% вероятности, что они смогут повернуться лицом к своим противникам и пойти в атаку. Возможно, незапланированная длительность встречи для Трампа — шажок в этом направлении.