МУТЬ

Объявленная цель спецоперации Минфина – сведение концов с концами в бюджетной ведомости. Но представляется, что здесь есть и другие, необъявленные цели. Какими же они могут быть?

Необъявленная цель прежняя – любым способом блокировать возможность экономического развития России. Я думаю, что на уровне Минфина здесь нет каких-то идеологических либеральных взглядов, там заправляют всё-таки не Кудрин, не Чубайс. Здесь достаточно более простые подходы. Если в стране начнётся экономическое развитие, то тогда главным ведомством будет не Минфин, а то ведомство, которое будет заниматься развитием. Если главной задачей государства будет финансирование деньгами российских налогоплательщиков финансовых систем стран Запада, которые ведут против нас холодную войну, в том числе экономическую, информационную и политическую – то в этом случае главным ведомством будет Минфин. Наблюдается борьба за аппаратную власть, во-первых.

Во-вторых, это ещё и желание ничего не делать. Если чиновник безответственен, если он знает, что ему ничего не будет за безделье, то он не будет делать ничего, потому что если что-то сделать, то можно ошибиться, а за ошибку придётся отвечать. И это общая логика, общая идеология бухгалтеров. Её закрепил в Минфине Кудрин, но она появилась до него и вообще свойственна либералам – людям, которые не подозревают, что деньги, в том числе деньги российских налогоплательщиков, можно инвестировать. Для них эти деньги можно только тратить, а это значит, что расходы бюджета нужно минимизировать любой ценой в любых обстоятельствах, вот и всё.

Традиционно валютными интервенциями занимается у нас ЦБ. Вдруг выясняется, что эту роль берёт на себя Минфин. Это что – война ведомств?

Нет, вряд ли это война ведомств. Пока нам известно неофициальное требование Минфина. Это служебная записка, которая якобы попала в руки агентства Reuters и которую процитировал «Коммерсант». Там возможны искажения. Присутствует явная опечатка: когда говорится о том, что деньги не будут тратиться на покрытие дефицита бюджета, то в результате этого дефицит бюджета будет в два раза меньше. Хотя понятно, что он должен быть больше. То есть там много некоторых внутренних нестыковок. Поскольку это касается денег бюджета, то это не партизанская война Минфина. Минфин остаётся в пределах своих компетенций. Он сделал предложение Банку России, которое ЦБ будет рассматривать. У него сегодня закрытое заседание (что, в общем-то, является необычным) – я думаю, именно из-за рассмотрения этого предложения.

Минфин и российские либералы в целом решают сложнейшую задачу, потому что обычно, когда страна начинает зарабатывать больше валюты, эта валюта приходит на валютный рынок и рубль укрепляется. А эти люди выстроили схему, по которой зарабатывание валюты должно приводить к падению рубля. Это действительно выдающееся ноу-хау.

Нет ли здесь и какого-то глобального финансового смысла? Не встраивается ли таким образом финансовое ведомство России в некую войну против сил, которые представляет Трамп – сил реального производства – на стороне ФРС США, скупая её продукт?

Я думаю, что на самом деле российские чиновники так высоко не мыслят. Они сложились, сформировались, занизив свои позиции во временя господства Клинтона в США. И они являются либералами, то есть они являются даже не младшими партнёрами, а обслуживающим персоналом глобального либерального клана, который сейчас воюет с Трампом. Слуги не думают о том, чтобы воевать с Трампом, они просто делают то, что они привыкли делать: если в страну пришли деньги, эти деньги должны быть выведены из страны и никоим образом, упаси боже, не должны служить нашей стране.

Минфин начал реализовывать своё «временное бюджетное правило», смысл которого в том, что часть доходов от нефтегазовой торговли вкладывается в некий Стабилизационный фонд 3.0. Так планируют девальвировать рубль. Внешне это выглядит как улучшение параметров бюджета. Но вероятны и три фактора, которые влияют на эту новую практику: желание дальнейшего обнищания населения, которое неизбежно идёт вслед за девальвацией, для усиления революционной ситуации в стране и, таким образом, исполнения неких политических чаяний Минфина; пресечение всякой даже мысли о возможности развития реального производства в России; встраивание в войну финансовых глобалистов против тех сил, которые олицетворяет Трамп, поддержка ФРС, потому что скупать-то будут валюту – продукт, который производит ФРС. Рассмотрим эти версии.

Это действительно те мотивы, которыми мог руководствоваться Минфин. По третьему пункту я сказал бы, что всё-таки не стоит преувеличивать значение России в создании спроса на казначейские бумаги и зелёную бумагу ФРС. Тут всё-таки есть такие лидеры, как Китай, Япония, у которых масштабы закупок этой бумаги на порядок выше. Но, тем не менее, мы видим решения внятные, решения, которые консервируют сохранение нынешних тенденций. А тенденции – к деградации нашей экономики.

Я бы тут ещё обратил внимание на такую вещь. У нас ведь был Стабилизационный фонд, концепция Стабилизационного фонда обсуждалась ещё более десяти лет назад, в нулевые годы. Потом у нас этот Стабилизационный фонд трансформировался в два новых фонда: Резервный фонд и Фонд национального благосостояния. И сейчас появляется некий третий Стабилизационный фонд. И что удивительно: с каждым годом всё более размытым становится юридический статус всех этих конструкций. Не очень понятно, кто, собственно говоря, будет управлять этим Стабилизационным фондом 3.0, в какой мере депутаты вообще будут допущены к принятию решений о распределении средств из Стабилизационного фонда 3.0 и так далее. У нас вообще размывается вся государственная финансовая система. Дело в том, что, кроме бюджета появляются ещё различные внебюджетные фонды. Я даже имею в виду не только эти так называемые стабилизационные фонды. Но это и Пенсионный фонд, и другие.

Вы помните, как президент Путин отвечал на вопросы журналистов в конце прошлого года, и ему задали вопрос насчёт Роснефтегаза как акционера Роснефти. Надо сказать, президент достаточно откровенно сказал тогда: да, Роснефегаз является главным акционером Роснефти, и, собственно, аккумулирует значительную часть прибыли, которая расходуется на необходимые цели. Люди немножко даже оторопели. Получается, что есть некий кошелёк, который не подконтролен Государственной Думе, не знаю, в какой степени он подконтролен Минфину, но в общем у нас – как бы так попроще сказать – полный финансовый бардак. Но этот бардак является той самой мутной водой, в которой многие ловят золотых рыбок, делая серьёзные состояния. Прозрачность порицается. Восхваляется и взбаламучивается муть. Так что мы, к сожалению, двигаемся в направлении усиления финансового хаоса, вместо того, чтобы заниматься экономической и финансовой мобилизацией, мы принимаем решения обратного характера.

Нам долго говорили о том, что рыночный, плавающий курс рубля – это великое благо, и государство в лице Минфина и Нацбанка никогда туда больше залезать не будет. И вдруг мы узнаём о том, что началась скупка валюты, то есть воздействие на курс рубля. В чисто практических (если это можно так назвать) интересах – кому это выгодно, кроме спекулянтов?

Скупка в целях девальвации, конечно, начинается, но спекулянты всё равно переиграют Минфин. Потому что спекулянты могут оперировать гораздо более крупными суммами валюты, и в нужный момент они осуществят или резкий подъём курса рубля, или, наоборот, его резкий обвал. Несмотря на всякого рода заявления о плавном понижении курса рубля, я придерживаюсь обратной точки зрения – курс рубля в краткосрочной перспективе неизбежно будет повышаться, потому что тот эффект обвала рубля, который произошёл в декабре 2014 года, исчерпан. И сегодня спекулянты, а также стоящие за ними хозяева денег хотели бы ещё раз обвалить рубль. Тут неизбежно действует принцип качелей: сначала надо приподнять курс рубля, потому что горячие деньги должны зайти в Россию (и ни Минфин, ни ЦБ тут ничего сделать не смогут, как бы они не пыжились, какие бы они заявления не делали), и потом произойдёт резкий обвал. И тут тем более ни Минфин, ни ЦБ ничего сделать не смогут.

Правда, есть очень хорошее средство, я об этом почти каждый раз говорю – это установление валютного контроля над трансграничным движении капитала. Но почему-то об этом не говорится. Мы должны констатировать, что на сегодняшний день российская экономика и российская финансовая система имеют все признаки колониальной системы.

Судьба денег, которые аккумулируются в Стабилизационном фонде 3.0,совершенно непонятна. Необходимо было бы с самого начала оговаривать статус этих денег, их целевое назначение. Либо это социальные расходы – но думаю, что это не будут социальные расходы. Либо это инвестиции – но, думаю, что это не будут инвестиции. В общем, скорее всего, деньги просто по разным каналам уйдут за пределы РФ. Вот моё мнение.

Я не хотел бы сейчас тратить время на описание того, что происходило и происходит с первыми двумя фондами. Но, в общем, там очень мутная вода. И КПД, и инвестиционный эффект, и социальный эффект первых двух фондов являются крайне низкими. Думаю, что у третьего фонда он будет вообще стремиться к нулю.

Это не внесение хаоса, а продолжение игры по правилам этого самого хаоса. Тут я бы не стал преувеличивать роль Неглинки и Ильинки (ЦБ и Минфина). Они просто продолжают плыть по течению. Они играют по правилам того хаоса, который был задан ещё многие годы назад, когда Россию интегрировали в мировую финансовую систему, в мировую экономику. Страна просто плавает на волнах, не имея ни руля, ни паруса.