КОРАБЛЬ

Официальные китайские данные свидетельствуют о замедлении прироста темпов ВВП, но я думаю, что это мало кого огорчает в самом Китае. Скорее огорчаются другие страны, экономически связанные с Китаем. Прежде всего те, которые поставляют ему сырьё – Россия, Саудовская Аравия, Австралия, страны Юго-Восточной Азии. Китай последние два десятилетия выполнял роль «мастерской мира», был локомотивом, который за счёт своих высоких темпов роста (а они все 90-е превышали 10%) фактически вёз за собой всю мировую экономику. Но цена, которую Китай платил за это, была очень высока – это те самые знаменитые туманы, смоги, которые висят над Пекином, Шанхаем, Гуанчжоу, над всем промышленно развитым китайским поясом.

Ещё одна цена – это перекосы в экономическом развитии приморских территорий и глубинных районов Китая. Усилилось социальное неравенство, потому что главная причина китайского экономического чуда в те годы – низкая стоимость зарплаты. Практически проценты прироста выжимали из рабочих переселенцев, число которых измерялось сотнями миллионов. Это были довольно бесправные люди. В Китае до недавнего времени действовала система паспортов хукоу, не имеющие их переселенцы не имели возможности пользоваться медицинским обслуживанием, их дети не могли посещать школы и тем более вузы. В КНР практически нет мигрантов из других стран. Там эту роль выполняют бедные крестьяне и жители небольших городов центральных районов Китая. И действовал жёсткий институт прикрепления к конкретной местности, прописка в родных деревнях. И до последнего времени не было пенсионного обеспечения сельских жителей-мигрантов.

Вот как создавалась прибавочная стоимость, проценты роста, сверхприбыль. А сверхприбыль в значительной степени вкладывали в американские долговые расписки, ценные бумаги. На сегодняшний день ФРС США должна Китаю 1,2 триллиона долларов. И это не считая тех денег, которые вывезли по серым схемам и нелегальным схемам китайские предприниматели в офшоры – это ещё около 1–1,5 триллиона долларов.

Естественно, что система, когда Китай, развиваясь, приносил себя в жертву всему миру, вызывала определённое недовольство в народе. Но и элита стала испытывать сомнения в эффективности этой модели после того, как темпы роста ВВП стали снижаться. Началось это с середины нулевых годов. Ещё в 2007 году были заявления китайского премьера о том, что ситуация нестабильная, темпы развития падают. Но тогда у руководства страны не было политической воли, ресурса как-то изменить ситуацию.

Эти возможности появились три года назад в декабре 2012 года, когда на XVIII Съезде КПК к власти пришёл Си Цзиньпин. Пришёл он, судя по всему, с готовым планом, который разрабатывал в течение пяти лет, когда был «наследником престола». В Китае первые пять лет генсек правит единолично, а на второе пятилетие у него появляется заместитель. Так, если раньше правил Ху Цзиньтау, а Си Цзиньпин был его наследником, то теперь правит Си Цзиньпин – ещё два года он будет править без наследника, а на следующем съезде партии ему выберут преемника. Си Цзиньпин разработал вместе со своими советниками, экспертами новую систему. Он новый предложил курс развития Китая, который называется «Новая норма», и с мая 2014 года Китай развивается по пути «Новой нормы». В частности, она предусматривает замедление темпов роста ВВП. То есть происходящее – запланировано.

Ситуацию можно было бы сравнить с большим кораблём, который набрал высокий ход, но очень сильно дымит, очень сильно эксплуатирует свою команду. И вдруг прямо по курсу появляется айсберг. Капитан резко разворачивает корабль. То, что мы сейчас видим, – это уход Китая с катастрофического пути, которым он шёл последние годы. Новый курс предусматривает в первую очередь переориентацию экономики с работы внешних рынков на обслуживание внутренних потребностей. А если народ Китая становится главным потребителем, то ему нужно дать деньги, его нужно урбанизировать. Нужно сделать людей полноценными гражданами и состоятельными потребителями, что означает дать им политические права и деньги. Поэтому институт прописки отменяется, развёртывается пенсионная система. 1,4 миллиарда китайцев уже к 2020 году будут более-менее политически и экономически однородной массой, и Китай начнёт обслуживать свои собственные нужды. Будет борьба против смога и других последствий чрезмерного развития. Китайцы перестанут вкладывать деньги в западные финансовые институты, и будут больше денег тратить на развитие собственной экономики, на контакты с сопредельными странами. Отсюда Шёлковый путь, который пройдёт по Казахстану, России, Беларуси и другим странам Евразии. Короче говоря, практически полностью меняется экономическая модель, которая была выстроена Дэн Сяопином начиная с 1978 года. Она была очень эффективна. Она вывела Китай в передовые страны, но затем просто перестала отвечать объективным потребностям страны. И на смену экономической системе Дэн Сяопина приходит система Си Цзиньпина. Ничего катастрофического не произошло.

Буквально вчера было совещание, на котором выступал Си Цзиньпин. Он сказал, что необходимые темпы роста будут поддержаны, они будут сохраняться. То есть те, которые позволят к 2020 году избавиться от нищеты. Сейчас в Китае насчитывается порядка 70 миллионов, живущих ниже нормы. Через несколько лет с этим будет окончательно покончено, и Китай превратится в общество средней зажиточности. Следующий этап – 2049 год, когда Китай должен превратиться в государство мирового уровня с соответствующим уровнем жизни населения, науки, промышленности, социального обеспечения.

Нам сильно повезло, что у нас такой сосед. Даже с пониженными темпами роста ВВП он даст нам очень большие возможности, это локомотив, за счёт которого мы сможем из наших рецессивных минусовых показателей перейти в плюс. Потому что у нас масса возможностей для взаимодействия с Китаем.

Низкая цена на нефть, конечно, для китайцев подарок. Думаю, это даст им несколько десятых процентов роста ВВП. Весь вопрос: как долго продлится период низких нефтяных цен? Пока это неожиданный бонус для китайцев. Но главное, что они живут не за счёт высоких или низких цен на нефть, а за счёт развития, за счёт развитой промышленности. Китай остаётся мастерской мира, но теперь эта мастерская перестаёт, как говорится, вязать веники, даже фирменные, а будет производить всё более и более высокотехнологичную продукцию. Низкотехнологичная уходит во Вьетнам, Бангладеш и другие страны.

Идёт процесс смены экономической модели. Конечно, возможны вибрации, турбулентности и прочие побочные явления, но в целом китайская экономика в обозримом будущем очень устойчива. Моё мнение разделяют и китаисты из Института Дальнего Востока, и учёные, работающие в корпорациях типа «Газпрома», Сбербанка. Общее мнение: жёсткой посадки китайской экономики не будет, будет замедление темпов для того, чтобы продолжать развиваться устойчивыми темпами впредь и тащить за собой дружественные страны, которые не должны закладывать мины на пути китайского корабля, а стараться честно с ним взаимодействовать.