Президент России подписал указ (№ 512 от 31 июля 2022 года) - «Об утверждении Морской доктрины Российской Федерации». Новая Доктрина 2022 указывает на расширение национальных интересов России, связанных с присутствием в Мировом океане, а также на частичный пересмотр своей роли в качестве великой морской державы. При этом следует отметить повышение значения региона Ближнего Востока, часть которого в новом документе стала характеризоваться как «зона важных интересов Российской Федерации». Новыми факторами являются укрепление партнерских отношений с Сирийской Арабской Республикой, повышение внимания к обеспечению военно-морского присутствия в районе Персидского залива, развитию разносторонних отношений с государствами региона. Значительные изменения коснулись стратегии в части Черноморского региона, которая делает акцент на расширении и необходимости защиты национальных интересов, а также допускает дальнейшую деятельность здесь в условиях противодействия со стороны блока НАТО.
Новый документ указывает на наличие перемен во взглядах политического руководства России на морскую политику по сравнению с предыдущей морской Доктриной 2015 года. Так, существенно расширен перечень национальных интересов РФ в Мировом океане (в частности, добавлены такие пункты, как «безопасное функционирование морских трубопроводных систем, имеющих стратегическое значение»; «обеспечение гарантированного доступа Российской Федерации к глобальным транспортным коммуникациям в Мировом океане»; «развитие Северного морского пути в качестве национальной транспортной коммуникации, конкурентоспособной на мировом рынке»). В отличие от предыдущей Доктрины, новый документ обозначил существующие вызовы и риски для морской политики страны.
Особо важным изменением является новая классификация районов обеспечения национальных интересов России в Мировом океане, которые стали подразделяться на:
— жизненно важные районы – непосредственно связанные с развитием государства, его суверенитетом, территориальной целостностью, критически влияют на социально-экономическое развитие страны, а утрата контроля над ними может поставить под угрозу само существование государства. К таковым относятся территориальное море и внутренние морские воды, исключительная экономическая зона и континентальный шельф Российской Федерации, Арктический бассейн, включая Северный морской путь (далее – СМП), акватория Охотского моря и российский сектор Каспийского моря;
— важные районы – в значительной степени влияющие на экономическое развитие, материальное благосостояние населения и состояние национальной безопасности Российской Федерации. К таковым относятся акватории океанов и морей, прилегающих к Российской Федерации (включая Черное и Азовское моря), восточная часть Средиземного моря, Черноморские, Балтийские и Курильские проливы, районы прохождения мировых транспортных коммуникаций, включая пролегающие вдоль африканского и азиатского побережья;
— другие районы – все остальные районы, не отнесенные к жизненно важным и важным.
Статья 103 новой Доктрины устанавливает, что Россия в целях реализации и защиты своих национальных интересов:
— в жизненно важных районах, наряду с политическими, дипломатическими, экономическими и информационными методами, в полном объеме использует военно-силовые методы, при необходимости применяет военную силу в соответствии с законодательством Российской Федерации и общепризнанными принципами и нормами международного права
— в важных районах (к которым относятся, в частности, территория Восточного Средиземноморья, район Ормузского пролива) – использует преимущественно политические, дипломатические, экономические, информационные и другие несиловые инструменты, а при исчерпании возможностей таких инструментов может применять военную силу адекватно сложившейся обстановке;
— в других районах Мирового океана использует прежде всего политические и правовые инструменты, механизм дипломатии и информационных действий, применяет другие ненасильственные методы.
Доктрина 2022 определяет, что наиболее значимыми региональными направлениями для Российской Федерации являются:
— Арктическое;
— Тихоокеанское;
— Атлантическое (подразделяется на Атлантический океан, Балтийский, Азово-Черноморский и Средиземноморский бассейны);
— Каспийское;
— Индоокеанское;
— Антарктическое.
По сравнению с Доктриной 2015 перечень упомянутых выше региональных направлений не изменился, однако существенно преобразовались обозначенные приоритеты на каждом из них.
Одним из важных нововведений на Арктическом направлении является пересмотр роли Северного морского пути (СМП). Так, Доктрина 2015 признавала возрастающее значение этого судоходного пути для устойчивого развития и безопасности Российской Федерации, а также определяла в качестве одной из целей создание условий для деятельности российского флота и компаний в акватории арктических морей. Новый стратегический документ трансформирует этот подход, характеризуя возрастающее значение СМП в системе мировых транспортных коммуникаций как один из определяющих факторов. То есть, арктический маршрут в новой Доктрине 2022 должен быть направлен не преимущественно на решение внутренних задач России, как это предполагалось ранее, а удовлетворять часть спроса на логистические услуги в международном масштабе. Среди приоритетов перечислены: развитие СМП в целях превращения его в безопасную круглогодичную и конкурентоспособную на мировом рынке национальную транспортную коммуникацию Российской Федерации; совершенствование системы управления судоходством в акватории арктических морей, комплексное развитие портово-прибрежной инфраструктуры, формирование опорных зон развития и обеспечение их функционирования, создание системы ледокольного, аварийно-спасательного и вспомогательного флотов, строительство трансарктической магистральной подводной волоконно-оптической связи, а также ряд других задач в экономической, кадровой, медицинской и иных сферах, сопутствующих развитию этого судоходного пути. Характер обозначенных приоритетов указывает, что амбиции политического руководства России в отношении реализации потенциала СМП велики, а также на наличие намерений превратить его в судоходный маршрут, привлекательный не только для отечественных, но и для зарубежных перевозчиков. В перспективе это может создать конкуренцию некоторым иным судоходным маршрутам, проходящим через Суэцкий канал, и таким образом отразиться на позициях Египта на рынке морских перевозок.
Подчеркнём, что показатели экономической активности на СМП в последние годы демонстрируют очень высокие темпы роста. Так, если по итогам 2016 года общий объем грузоперевозок (включая транзитные) составил 7,5 млн тонн, превысив рекордные показатели времен СССР (1987 года), то за следующие 5 лет они выросли в 4,6 раз, достигнув 34,85 млн тонн в 2021 году. СМП имеет ряд преимуществ перед египетским гидротехническим сооружением, в том числе более короткие по протяженности маршруты, отсутствие ограничений (высота, ширина и др.) для судов. Однако ключевым его недостатком является отсутствие в арктических морях необходимой инфраструктуры. Также ограничены возможности по различным видам обслуживания судов (аварийно-спасательные, навигационные, услуги связи, техническое обеспечение и иные). Приоритеты, обозначенные в Доктрине 2022, направлены на обеспечение условий для улучшения ситуации в этой сфере, что в перспективе может создать предпосылки для частичной переориентации рынка морских перевозок в пользу Российской Федерации. Вместе с тем Доктрина 2022 признает, что Арктика превращается в регион глобальной конкуренции не только с экономической, но и с военной точки зрения. Это также может отразиться на привлекательности СМП. На текущий момент и, вероятно, в перспективе ключевыми факторами с точки зрения влияния на рост конкурентоспособности СМП, в том числе по сравнению с Суэцким каналом, будут являться экономический потенциал Российской Федерации и эффективность реализации проектов по созданию инфраструктуры в Арктике.
На Атлантическом направлении следует выделить Азово-Черноморский и Средиземноморский бассейны. В отношении Черного и Азовского морей предыдущая Доктрина 2015 года ограничилась такими приоритетами, как восстановление и укрепление стратегических позиций России, а также поддержание мира и стабильности в регионе. Новый документ указывает на трансформацию этого видения. Отметим, что согласно пункту 54 Доктрины 2022, Национальная морская политика на всем Атлантическом направлении определяется с учетом существования Организации Североатлантического договора (НАТО), членом которой являются, в том числе, Турция. При этом деятельность НАТО описана как «направленная на прямое противоборство с Российской Федерацией и ее союзниками». Вероятно, исходя из этого утверждения разработаны новые приоритеты для Азово-Черноморского бассейна, среди которых следует выделить:
— всесторонне укрепление геополитических позиций России в регионе;
— обеспечение на основе норм международного морского права благоприятного для Российской Федерации международного правового режима Черного и Азовского морей, в том числе разведки и эксплуатации месторождений углеводородного сырья, прокладки и эксплуатации подводных трубопроводов;
— совершенствование и усиление группировок сил (войск) Черноморского флота.
Таким образом, риторика о поддержании мира и стабильности в регионе Черного моря сменилась на необходимости защиты Россией своих национальных интересов здесь, укрепления потенциала и влияния. Особо подчеркнём, что Доктрина 2022 ничего не говорит о построении партнёрских отношений или организации взаимодействия с государствами Черноморского бассейна. Хотя задачи по «организации взаимодействия» с другими региональными государствами заявлены в Доктрине 2022 в качестве приоритетных даже в таких непростых с точки зрения политической обстановки районах, как Арктика или Атлантический океан. По всей видимости, в условиях текущей военно-политической реальности принцип добрососедства в отношениях России с государствами Черноморского бассейна уступает место соперничеству и противоборству (в случае тех государств, которые являются членами НАТО).
Относительно Средиземноморского бассейна следует в первую очередь выделить то, что его восточная часть определена как зона, в которой Российская Федерация оставляет за собой право применения военной силы при исчерпании иных рычагов воздействия. Предыдущая Доктрина 2015 определяла, что приоритетными направлениями России в Средиземном море являются «проведение целенаправленного курса на превращение региона в зону военно-политической стабильности и добрососедства», а также «обеспечение достаточного военно-морского присутствия в регионе на постоянной основе».
В новой Доктрине 2022 оба упомянутых приоритета сохранены. При этом конкретизируется, что военно-морское присутствие обеспечивается на основе пункта материально-технического обеспечения ВМФ на территории Сирии. В качестве новых приоритетных целей также заявлены развитие отношений с государствами Ближнего Востока и Северной Африки с прилегающими морями и пространствами, включающими Красное и Средиземное моря, развитие экономического и военно-технического сотрудничества с государствами Средиземноморского бассейна, проведение морских научных исследований в интересах сохранения и закреплений позиций в регионе, укрепление партнерства с Сирийской Арабской Республикой. Отметим, что Сирия является единственной страной Ближнего Востока и Северной Африки, отношения которой Доктрина 2022 предполагает строить на принципах партнёрства. В целом новый документ позволяет утверждать, что частью стратегии Российской Федерации является существенное расширение и укрепление позиций в Средиземном море, а также дальнейшее развитие сотрудничества с государствами региона.
Приоритеты на Индоокеанском направлении изменились существенно. Так, Доктрина 2015 в качестве важнейшего курса определяла «развитие дружественных связей с Индией». Помимо этого, приоритетными целями согласно упраздненному документу являлись расширение российского судоходства, совместных с другими государств действий по развитию месторождений углеводородов и строительству трубопроводов, проведение целенаправленного курса на превращение региона в зону мира и стабильности, обеспечение на периодической основе военно-морского присутствия в Индийском океане, участие в обеспечении безопасности морской деятельности, проведение морских научных исследований в интересах закрепления Российской Федерации в регионе. Все упомянутые в прошлом стратегическом документе цели сохранены в новой Доктрине 2022. Однако конкретизируется, что приоритетной задачей является обеспечение военно-морского присутствия не в Индийском океане, а в районе Персидского залива. При этом в отношении обеспечения военно-морского присутствия в регионе больше не упоминается фраза «на периодической основе». Дополнено, что оно будет осуществляться на основе пунктов материально-технического обеспечения в Красном море и в Индийском океане, также допускается использование инфраструктуры государств региона для обеспечения военно-морской деятельности. Помимо развития стратегического партнерства с Индией, Доктрина 2022 отдает приоритет расширению взаимодействию с Исламской Республикой Иран, Республикой Ирак, Королевством Саудовская Аравия. Сказано о намерении укреплять торгово-экономические, социально-культурные и военно-технические связи с государствами региона, развивать туризм.
Вышеописанное позволяет предположить, что руководство России видит необходимость расширения интересов и присутствия в районе Персидского залива и прилагатет значительные усилия для обеспечения этих процессов.
Как и в предыдущей Доктрине 2015, определяющим фактором для политики России на Каспийском направлении является его «значительная по объему и уникальная по качеству минеральная и биологическая ресурсная база». По всей видимости, в связи с принятием Конвенции о правовом статусе Каспийского моря от 12 августа 2018 года из новой Доктрины 2022 исключена существовавшая ранее цель «определения благоприятных для Российской Федерации правового режима Каспийского моря, порядка использования рыбных запасов, разведки и эксплуатации месторождений нефти и газа, прокладки и эксплуатации подводных трубопроводов». Сохранены приоритеты в сфере улучшения экологической обстановки, формирования современного нефтегазового комплекса на российском участке, развития портовой и транспортной инфраструктуры, развития Каспийской флотилии.
Относительно отношений России с государствами Каспийского региона новая Доктрина 2022 оставила без изменений приоритеты, содержащиеся в Доктрине 2015 года. Важно при этом отметить, что развитие сотрудничества предполагается только в таких сферах, как гидрометеорология и мониторинг морской среды Каспийского моря, обеспечение экологической безопасности жизнедеятельности населения прибрежных районов, а также в сфере туризма в целях организации морских круизных маршрутов. Исходя из текста Доктрины 2022, можно предположить, что расширение сотрудничества России с государствами Каспийского региона в таких направлениях, как создание и развитие транспортных коридоров, логистика, геологоразведка и эксплуатация месторождений углеводородов, а также рыболовство на текущем этапе не предполагается. Новым приоритетом по сравнению с предыдущей версией Доктрины является «развитие международного военного сотрудничества с военно-морскими силами государств Каспийского региона».
