«Турецкая эпопея» вовсю набирает размах, и я поневоле начинаю вспоминать мои разъезды по этой стране. Я специально изъездил курортное побережье Турции с целью постижения непростого и хмельного мира российских туристов и системы «олл-инклюзив». Также приходилось бывать в далеко не курортной глубинке и в Стамбуле – настоящем вавилонском столпотворении с русским кварталом Лялели. Там я изучал не менее интересный феномен – челноков.
Байки про майки
Первое, что меня более всего задело в «турецких новостях», – это не политика российского государства в отношении Турции и её интерпретация другими мировыми лидерами. И не стенания небогатых россиян по потере недорогого отдыха. Это занятие для политологов и социологов, а не путешественников. Лично меня заинтересовал вопрос сувенирной продукции. Поясняю: ещё совсем недавно, в тёплые летние деньки, множество наших соотечественников ходили в майках с изображением турецкого флага и другой турецкой символики. Это были сувениры на память об отдыхе в этой стране, так же как и магнитики на холодильник, кальяны и т. д. Самые ортодоксальные поклонники «турецкого берега» не снимали с себя по возвращении даже пластиковые отельные браслеты.
Есть такие майки и у меня, а также у моих детей. Рисунок на моём экземпляре совсем затёрся, так что даже и непонятно, что там изображено. Тем не менее запуганные новостями знакомые меня предупредили, чтобы я в ней нигде не появлялся. При этом рассказывали ужасные истории, как на рынках ОМОН отлавливает турок и куда-то увозит. А вот у детей майки сохранились в первозданном виде. И тут начались крайне интересные события. Супруга отправилась в ближайший магазинчик за фруктами, где продавщица, знающая нас много лет, напугала её тем, что раз та купила дешёвые турецкие мандарины, то к нам с обыском должны прийти чекисты. Дальше больше: сын пошёл в садик в майке с надписью «Турция» и соответствующим полумесяцем, из-за чего воспитательница, добрейшей души женщина и великий педагог, посоветовала мне больше эту майку на ребёнка не надевать. Мне стало дюже интересно, как банальное тряпьё может так влиять на умы граждан, и я поинтересовался, а что бы было, если бы мы были мусульмане? В этом меня поддержал пришедший за своим ребёнком азербайджанец. Воспитательница совсем смутилась и ничего ответить нам толком не смогла. Самый тихий вариант эпопеи с турецкими товарами прошёл у дочери-спортсменки. Спортсмены постоянно ездят по миру, в таких сувенирах для них нет ничего необычного, и, вообще, их отношение к одежде и обувке сходно с отношением рабочих к своим одеяниям – именно как к спецовке. Так что дочери никто ничего не сказал, в профессиональном спорте смотрят на «начинку», а не на «обёртку». Здесь я поневоле задался мыслями, что геополитика в обществе потребления поневоле проникает в самые не подходящие для неё сферы. И тут мне припомнился похожий случай, которому я был свидетелем лет шесть назад на православных торжествах в Дивеево.
Тогда там массово продавали майки с изображением великих деятелей российской истории – Дмитрия Донского, Александра Невского, Ермака, князя Святослава, адмирала Ушакова и т. д. Я уже привык, что отправляюсь туда раз в год по работе, привожу подобные сувениры своим знакомым – в наших краях такую продукцию купить больше негде. И вот в один год я не обнаружил знакомого продавца на привычном месте. Нашёлся он в самом глухом закутке импровизированного базара, который появляется в периоды массового паломничества. Мало того, майки не были вывешены так, чтобы их можно было лицезреть, и продавались чуть ли не «из-под полы». У меня возникло ощущение, что я покупаю наркоту, а не ширпотреб. Как я уже говорил, продавец меня знал и по секрету поведал, что его товар на Нижегородчине признали чуть ли не экстремистским, и посему он перешёл на полулегальное положение. При этом продавец возмущался, что в столичном регионе он активный участник всех православных выставок и ярмарок, и никто его за это не третирует. Свой монолог он закончил приблизительно так: «У нас полстраны носят на себе надписи, которые сами прочитать не могут, а тут русскую историю запрещают! Идиоты!» Неся в сумке заветную «контрабанду», я поневоле задумался, что действительно местечковые борцы с экстремизмом обозначаются именно этим словом. Видимо, они узрели крамолу в надписях типа «Мы русские, с нами Бог!». Слава Богу, на следующий год всё вернулось на круги своя, мой знакомый продавец уже торговал вполне спокойно, а я привёз друзьям очередную порцию подарков. Словом, такое серьёзное отношение к продукции лёгкой промышленности, с одной стороны, забавляет, а с другой – заставляет задуматься и погрузиться в глубокую древность, когда тот или иной узор на костюме говорил про человека больше, чем его личное досье. Увы, в обществе потребления подобная самоидентификация стирается и посему не может претендовать на что-то серьёзное. Разве что только форма военных и награды.
Простая диалектика
Мои турецкие разъезды заставляют думать об этой стране не только с потребительской точки зрения. Для большинства россиян это место, где человек потребляет всё что угодно: например, бесплатное спиртное в отелях, где «всё включено», и таких же русских проституток и скучающих дамочек в многочисленных злачных заведениях. На курортном побережье работает относительно небольшой процент местного населения, самые наглые, ушлые и хитрые. Такие есть в любом народе, но почему-то именно они олицетворяют собой всех турок в глазах россиян. Так же как валяющиеся пьяные бомжи являются олицетворением россиян в глазах Запада. Увы, зачастую так выглядят и российские туристы в Турции.
Когда я делал обзор их безобразий, то купил у предприимчивых отельных мальчиков целую горсть браслетов разных отелей и спокойно перемещался по ним, в придачу бесплатно питаясь. В результате я не понимаю, что в этом «олл-инклюзиве» притягательного, алкогольный ассортимент – денатурат как из российской глубинки, а еда во много раз хуже того, что можно поесть в любой сельской «кебабне». Да и турецкий хаммам до русской бани явно не дотягивает. Кстати, система «всё включено» далеко не турецкая придумка для наших простофиль. Она появилась много столетий назад, Турция всегда находилась на пересечении торговых путей, и таким образом останавливались на постой многочисленные купеческие караваны в караван-сараях, ели, что хотели, и делали всё, что хотели. Про «руссо туристо» на «Завтра.ру» уже вышла подробная и полезная статья, поэтому я повторяться не буду. Лишь замечу, что результат моих многочисленных опросов особо по-скотски себя ведущих отдыхающих (я представлялся сотрудником посольства и поневоле заставлял их быть откровеннее) сводился к тому, что дома «имеют нас», а тут «мы имеем их». Вот такая простая диалектика. Тем не менее власти стоит задуматься, где же тогда россияне будут «спускать пар»? Не знаю, как крымчане, а вот аборигены кавказского побережья вряд ли будут терпеть так же, как вышколенная, но хитроватая турецкая обслуга. Кстати, турецкая, впрочем, как и вся восточная, хитрость выглядит крайне примитивно, сам несколько раз ради спортивного интереса обманывал настырных продавцов. Да и во время игры в карты турки ни разу не заметили моего жульничества. Но даже этого им хватает, чтобы обжулить не знакомых с восточным менталитетом гостей.
Другая Турция
Сейчас мне поневоле хочется приоткрыть читателям несколько другую Турцию, которая зачастую начинается в километре от туристического морского побережья. Это совсем другой мир и совсем другие люди. Совсем не такие, как их себе представляют не выходящие из отеля туристы. Это обычные трудяги-крестьяне, которые тоже во многом живут за счёт туристов, поставляя плоды своего труда на побережье. При этом их постоянно обманывают тамошние земляки-коммерсанты. В результате в турецком социуме можно наблюдать такую же конфронтацию глубинки и «центров», что и в российском. Заветная мечта многих представителей сельской молодёжи – убраться из дома и сделать карьеру официанта в отеле. Над этими мечтами ехидно посмеиваются старики-традиционалисты, для которых обрабатывать землю почётнее, чем унижаться перед туристами и терпеть их хамство. В глубинке живут очень приветливые люди, которые и накормят, и спать уложат, и денег за это не потребуют. На сельских стариках зачастую можно увидеть множество тюремных татуировок. Почти все они сидели «за политику» во время очередных протестов. Словом, оппозиционные статьи Уголовного кодекса в Турции гораздо более популярны, чем уголовные.
Вечные оппозиционеры
Совсем другое дело – Стамбул. Официально здесь живёт 13 миллионов, неофициально – раза в три больше. Узкие улочки и развалины в центре и на окраине. Огромный город-базар, где, идя по узкой мостовой, можно споткнуться о ползущего по ней младенца. Этот огромный мегаполис поражает запредельным количеством нищих, которые стекаются сюда со всего исламского мира. Даже на центральных улицах исторического квартала все ниши в стенах домов и подворотни забиты жильцами-нищими. Зачастую в нише стоит детская коляска с орущим ребёнком, а родители в это время где-то побираются.
Нетуристические районы буквально завешаны всевозможными листовками. Они висят в несколько слоёв чуть ли не на каждой стене: от воззваний Курдской рабочей партии до приглашений на встречу тайных суфиев-экстремистов. И что самое интересное, местные жители их все читают, обсуждают и периодически следуют. Поневоле возникает ощущение, что турки – вечные оппозиционеры, которые ненавидят своё правительство и только и думают, как бы ему напакостить. Когда у власти исламисты, они ратуют за светское государство, когда сторонники последнего – за традиционные религиозные ценности. В результате моих многочисленных расспросов выяснилось, что особой системы политических ценностей в Турции нет. Даже упёртые исламисты могут выступать против таких же радикалов-консерваторов в правительстве, если им что-то не понравится в их деятельности. Причём выступать радикально. Видимо, этот ген протеста глубоко укоренился в крови потомков янычаров.
Повод для протестов
Чуть ли не каждый день здесь проходят всевозможные митинги протеста, по сравнению с которыми «болотная оппозиция» напоминает протест против манной каши в детском саду. Во всех стамбульских протестных «Гайд-парках», а их около десятка, постоянно находятся усиленные наряды полиции и спецназа. На площади Софии рядом со святынями двух религий располагается водомётное подразделение. Иногда машины с безумным рёвом стартуют и уносятся по узким улочкам, заставляя разбегаться и пешеходов, и остальные машины. Видимо, поехали разгонять очередное восстание. Кстати, это было первое, что я увидел, собираясь посетить христианскую святыню. Увы, не получилось: у входа стояли бравые полицейские с автоматами и никого туда не пускали.
Поводом для протеста может быть всё что угодно: от копеечного повышения цен, «ляпов» в речах очередного политика до футбольных баталий. К слову. Футбол в Турции это вовсе не спорт, а повод для выяснения отношений. Особенно на матчах местного «Спартака» – «Галатасарая». Кстати, футбольные болельщики в Турции – самые отмороженные в мире. Единожды побывав у стадиона после матча, я подумал, что началась очередная революция. Вооружённые огромными тесаками фанаты вовсю кромсали друг друга, а за этим наблюдала такая же огромная толпа людей. Постепенно участники поножовщины и зрители смешались, и бойня заняла огромную площадь. Толпа разбежалась только тогда, когда примчались полицейские с водомётами, смыли огромные лужи крови и забрали трупы и покалеченных. Позже мне пояснили, что это вполне обыденный стамбульский досуг. Фанаты в Турции – настоящие звери и могут убить за свою любимую команду. Но они никогда не играют первой роли и лишь выступают заводилами в хаотичном мире турецких политических течений.
Эти особенности турецкой жизни нужно знать хотя бы потому, что в глазах россиян турки и их правительство, сбивающие российские самолёты и помогающие террористам ИГИЛ, – одно и то же. Думается, что никогда не следует отождествлять простой народ с его правителями. Тем более что есть мудрая русская поговорка, что «все начальники – сволочи». К слову, турки даже в глубинке знают русский язык и очень любят на нём говорить. Вас могут просто пригласить в лавку, угостить чаем и кебабом, чтобы попрактиковаться в языке. А если разговор понравится хозяину, то он вам даже может что-то подарить на память. Так в моём доме оказался коврик с 99 именами Аллаха.
Дипломаты с георгиевскими ленточками
Отдельное место в стамбульской жизни занимает район российских челноков Лялели. Что бы там ни говорили в высоких кабинетах, но в современных условиях челноки – единственные дипломаты, которые ведут плодотворный и взаимовыгодный диалог с турецкой стороной. Как метко заметил писатель Алексей Цветков, чтобы смеяться над тётками-челночницами, много ума не надо. Совсем не интеллектуальные тетки, к коже и спортивным костюмам которых сейчас добавились георгиевские ленточки. Их они вешают куда ни попадя: и на голову вместо бантиков, и на «пятую точку». Причём эта тенденция наметилась ещё пару лет назад, до того как этот аксессуар стал всеобщим достоянием. И сейчас, несмотря на политические веяния, они являются той социальной прослойкой, которую турецкие власти сделали респектабельными турецкими бизнесменами и оделили льготами, которые вызывают зависть коммерсантов из других стран. Секрет прост: слишком сильно турецкая экономика зависит от российских рынков сбыта. Другой важный аксессуар челнока – огромный баул, имеет турецкое происхождение: «бавул» – мешок. Так турки челноков и величают. В этом нет ничего обидного. Наоборот, «человек с мешком» – желанный гость в турецких домах. Все челноки, живущие в Турции, мне рассказывали однотипные истории, что они оказались не востребованы на родине – учителя, инженеры, военные и даже один змеелов. По мнению турецких социологов, эта самая жизненно активная часть населения, оказавшись ненужной на родине, крайне востребована в их стране. Посему русские здесь могут купить скромную виллу по цене квартиры, а прописаться и получить вид на жительство вообще не составляет труда. Руководитель ассоциации промышленников и предпринимателей Стамбула Мохаммед Гюр заявил, что поднять турецкие изделия до мирового уровня их в своё время заставила Россия. Поэтому сейчас в Стамбуле, кроме множества диких мастерских по пошиву «левака», располагаются современные производства мировых брендов.
В Лялели у меня обретается множество знакомцев ещё с «весёлых 90-х», к которым я часто езжу в гости. Но предпочитаю селиться в соседнем, чисто турецком районе – Аксарае. Здесь перед русскими испытывают суеверный страх, и ночью русским матом можно разогнать огромную толпу желающих тебя ограбить. Сейчас знакомцы пишут, что турецкие торговые тузы не на шутку перепугались и готовятся свергнуть правительство. Денег у них для этого хватит: годовой оборот Лялели больше половины общего товарооборота между Россией и Турцией. Да и боевиков найти нетрудно – футбольные фанаты и многочисленные партийцы только и ждут повода, чтобы выяснить отношения с полицией.
