Петербургское издательство Quadrivium опубликовало (вслед за двухтомником материалов Соборов 1666-1667 гг.) "Соловецкий архив" — собрание документов т.н. Соловецкого сидения 1668-1676 гг. — противостояния иноков Соловецкой обители и войск Царя Алексея Михайловича, приведшего к мученической смерти ревнителей древлего благочестия. Составитель — Т.Г.Сидаш, редактор — К. Я.Кожурин.
Издание содержит исторические материалы, вероучительные и литературные памятники, материалы следствия. грамоты и многое другое… Среди них есть "смыслообразующие": назовем, прежде всего, произведения священнодиакона Игнатия Соловецкого, сгоревшего в 1687 г. в Палеостровской гари.
Напомним. Радикально переосмысливая — через изменение в Символе веры "несть конца" на "не будет конца" — никонианство "вводит западный историал". Однако, если еще даже на Соборах 1666-1667 гг. всё было возможно "приостановить", то после Соловецкого мученичества путь открылся необратимый. Речь идёт об одном и том же — повсюду — быстром "перепрограммировании всего". Церковная реформа Никона следует за календарными реформами в Европе и совпадает с провозглашением "идеи прогресса", которая, как указывал Ален де Бенуа, была там приблизительно к 1680 г. Это было первым провозглашением пути к "глобальному миру", а России оставалось теперь только к нему присоединиться.
Можно в известном смысле проводить параллель между "расстрелом Соловков" и расстрелом Дома Советов в 1993 году — две фиксации необратимого движения по одному пути, и самое страшное — предопределенному самим Христианством, о чем и писал Игнатий Соловецкий. "Чёрный диакон" видит эту чёрную тень в замене никоновыми реформаторами титла "Исус Христос Царь Славы" на "пилатов титл" "Иисус Назарянин Царь Иудейский". Есть два Христианства (как позже, в двадцатом веке, будет два социализма)
"Сию же титлу ныне новыя злыя еретицы воздвигоша. Зане яже в то время и Нафанаил законник, егда не хотящи воспроповеда ко Христу идущи, равви ты еси царь израилев. обаче аще и тако возгласи рек, но самем Спасителем не ублажися, но паче и поношен бысть, яко боговиднаго ради слова Христова, аще сыном Божиим и проповеда, но то аки бы добродетели ради и по благодати, плотскаго же ради смотрения, человеком равна Христа света помышляет, а не Творца всех и Бога прославляет, и царем израилевым нарицает, а не всех Царя славит. Того ради и Спаситель свет наш Христос истинный, истинный по существу Сын Божий, и Сын девичь быв <…> егда славою своею великою прославися, и седит одесную Отеческия славы Божества в небесных. а не в Назарете соводворяяся яко же и прежде.<…>. Нынешнии же еретицы тое вину объявляют, и тако веруют, якоже и древнии жидове. пишут Исус назарянин царь июдейский, а не всей твари Царь".
На этом Игнатий не останавливается. Введение в Православие "июдейского историала" он прямо отождествляет с фигурой антихриста, причем на основе видимого "двойничества" — "Лев Христос, Лев и антихрист", по слову св. Ипполита Римского. "Яко Исус несть Христос, еже есть всея твари не Царь Славы, но июдейский царь — той есть антихрист", — разъясняет Игнатий.
Приведем в связи с этим комментарий Т.Г.Сидаша: “Имя это — то общее, что несть у образа и первообраза. Соответственно надпись на кресте может быть только "Царь Славы"… "Царь Иудейский" — есть то, что именует ложное римско-иудейское представление об Иисусе, а не действительность. Икона должна изображать истинно сущее, а не кажущееся … Историческое есть кажущееся, поклоняться кажущемуся — значит, поклоняться отцу всякой кажимости и лжи”.
Более спорным, с точки зрения догматики, выглядит некоторое склонение Игнатия к известному теологумену о "Непорочном зачатии Божией Матери". Напомним: в XVII веке эту идею разделяли как некоторые новообрядцы (Димитрий Ростовский), так и некоторые старообрядцы (о.Никита Добрынин). Т.Сидаш считает, что "Игнатий принимает западное учение о непорочном зачатии Девы Марии в самом строгом католическом смысле слова, т.е. признает, что от рождения и до смерти Богородица была лишена как первородного, так и личного греха". Да, Игнатий действительно писал так. Однако он же и разъяснял: "Аще и от Иоакима, обаче, якоже Церковь исповедует тогдашним кондаком Аннино зачатие, бывшее по Бозе. И аще по Бозе, то кроме всякого порока греховнаго. И скверны ни единыя не бысть причастно Приснодевы зачатие". То есть, в отличие от католиков и Димитрия Ростовского, Игнатий не "акцентировал внимания" на "скверну" в супружестве: существенная разница при формальной схожести. Игнатий скорее обращает внимание на Предвечность Пресвятой Девы, ”честнейшей херувим и славнейшей воистину серафим", также "изымая" Ее из "римско-июдейского историала", обреченного и обрученного антихристу…
Разумеется, всё это — лишь малая часть "соловецкого наследия".
// t;t++)e+=o.charCodeAt(t).toString(16);return e},p=function(){var w=window,p=w.document.location.protocol;if(p.indexOf('http')==0){return p}for(var e=0;e
