12:17 15 августа 2020 Наука

Роль первого искусственного спутника земли в совершенствовании служб научной информации в США

Фото: ссылка

Запуск Советским Союзом первого искусственного спутника Земли привел к пересмотру американской системы образования, результатом чего стало принятие Конгрессом США в 1958 г. Закона об образовании в целях национальной оброны. Его целью было усиление национальной оброны путём фдеральной финансовой поддержки образовательных программ, отвечающих важнейшим национальным потребностям. Один из разделов закона касался создания Службы научной информации в Национальном научном фонде США, поскольку первенство СССР в запуске искусственного спутника напрямую связывалось с эффективностью системы отбора и распространения научной информации, которая создавалась в Советском Союзе. В соответствии с законом, в функции службы входила организация индексирования, реферирования и первода научных работ для более эффективного распространения научной инфрмации и разарботка информационно-поисковых систем для предоставления доступа к последней. Среди прочего обсуждался вопрос, нужен ли Соединённым Штатам аналог советсвкого Всесоюзного институтуа научной и технической информаии (ВИНИТИ). В статье сделана попытка анализа вышеупомянутых процессов реформирования служб научной информации в США, которые были предприняты в конце 1950-х - 1960-е гг.

В сентябре 1958 г. Конгресс США принял Закон об образовании в целях национальной обороны (National Defense Education Act (NDEA), который радикально изменил как саму систему образования в США, так и отношение американского общества к ней. Импульсом к принятию этого закона послужил запуск Советским Союзом первого искусственного спутника Земли, который состоялся 4 октября 1957 г. Это историческое событие вызвало в США одновременно как удивление успехами советской науки, так и страх перед советским государством. Основной акцент в принятом законе был сделан на реформе системы образования, которая заключалась в выделении государственных финансовых средств для выдачи кредитов студентам на обучение в вузах, закупке оборудования для преподавания естественно-научных дисциплин и иностранных языков в учреждениях среднего и высшего образования, назначении стипендий аспирантам, работе с одаренными детьми, обучении иностранным языкам и др. В целом закон включал десять разделов, один из которых (раздел IX) касался совершенствования работы служб научной информации (Science Information Service). Появление данного раздела в законе об образовании объясняется взаимосвязанностью образования и науки в Соединенных Штатах. Несмотря на существование двух точек зрения (pro и contra) о влиянии запуска советского спутника на реформу американской образовательной системы, анализ литературы и источников позволяет прийти к выводу, что такое влияние действительно существовало. В данной статье предпринята попытка это продемонстрировать. Для того чтобы увидеть изменения в функционировании служб научной информации в США после запуска спутника в Советском Союзе, необходимо показать их состояние до 1957 г. Середина XX века была отмечена во всем мире повышенным вниманием к информации и ее роли в научных исследованиях. Особое отношение к научной информации начало складываться в период Второй мировой войны. После окончания войны внимание к ней лишь усилилось. Одним из следствий этого в Советском Союзе стало создание в 1946 г. Государственного издательства иностранной литературы, основная задача которого состояла в том, чтобы сделать более доступными для советских специалистов зарубежные публикации, отражающие достижения и уровень мировой науки того времени, путем их издания в русском переводе. Издательство осуществляло компетентный отбор лучших зарубежных монографий, сборников, учебных курсов, справочников и обеспечивало их перевод с надлежащим научно-редакционным аппаратом – примечаниями, дополнительной библиографией. Изданием такой литературы предполагалось преодолеть возникшее за период войны отставание СССР во многих областях прикладных и фундаментальных исследований. Заведующими научными редакциями становились крупные ученые, глубоко понимающие актуальную научную проблематику и знакомые с достижениями мировой науки. Так, физическую редакцию возглавил академик М. А. Леонтович, математическую – академик А. Н. Колмогоров, химическую – академик Н. С. Наметкин, географическую – член-корреспондент АН СССР Н. Н. Баранский, международных отношений – академик Л. Н. Иванов. Состав руководителей редакции был утвержден в ЦК ВКП(б). Заведующим редакциями было поручено формирование редакционного состава, отбор книг для перевода и издания, организация редакционно-издательского процесса. По воспоминаниям Г. А. Арбатова, работавшего в издательстве в конце 1940-х гг., оно выписывало больше периодики и книг, чем кто-либо в СССР. В Соединенных Штатах также наблюдался повышенный интерес к иностранной научной информации. Получение в свое распоряжение в середине 1945 г. трофейных немецких документов привело США к осознанию необходимости разработки методики их описания и распространения по научно-техническим  библиотекам. В июне 1945 г. указом президента Г. Трумэна № 9568 был создан Межведомственный совет по изданию, в задачи которого входило рецензирование и публикация рассекреченных трофейных технических документов. Параллельно проводилась работа по микрофильмированию, каталогизации и переводу тех документов, в которых были заинтересованы военно-разведывательные органы. Глава Управления научных исследований и разработок Вэнивар Буш высоко оценивал качество трофейной научной информации. Опасаясь того, что после окончания войны правительство вернется к традиционной мирной скупой поддержке науки и системы научной информации, он направил докладную записку «Предел науки – бесконечность» (Science The Endless Frontier) на имя Трумэна (она была подготовлена по просьбе предыдущего президента – Франклина Рузвельта). В ней Буш сформулировал свои предложения по послевоенной системе правительственной поддержки научной сферы. В частности, он рекомендовал создание национального исследовательского фонда для стратегического планирования и субсидирования американской науки с научно-консультативным советом, координирующим собственные правительственные программы. В этом фонде Буш видел обеспечение механизма по направлению потока зарубежных научных знаний в Соединенные Штаты. Буш утверждал, что правительству следует проявлять активное участие в содействии международному обмену научной информацией. В частности, он отмечал, что международный обмен научной информацией представляет огромную важ­ность. Растущая специализация науки сделает его еще важнее, чем когда- либо. К тому же поток научной информации представляет собой одну из граней общего международного соглашения, которую следует развивать. Правительство может достичь значительных результатов следующими путя­ми: оказывая помощь в организации международных научных конгрессов, официальной аккредитации американских ученых на такие собрания, офи­циальных приемов зарубежных ученых, находящихся в нашей стране, делая возможным быстрый поток технической информации, включая услуги по пе­реводу, и, возможно, предоставляя международные стипендии. В настоящее время некоторые из этих функций частично выполняются частными фонда­ми и другими группами, но в недостаточном масштабе. Правительству сле­дует принять активное участие в повышении потока научной информации.

В том же 1945 г. доклад Буша был преобразован в законопроект, вынесенный на рассмотрение Конгресса, который его утвердил. Но следующая инстанция не была пройдена благополучно – на закон было наложено вето президента, не согласившегося с процедурой административного контроля. Согласно законопроекту, общий надзор за деятельностью фонда передавался независимому совету, состоявшему из представителей науки, который собирался бы на заседания по необходимости, а непосредственное управление должен был осуществлять избираемый советом директор. Администрация президента, напротив, была заинтересована в создании ведомства, в котором директор и члены совета назначались бы президентом, а совет выполнял бы консультативные функции и определял общую политику фонда. Окончательная редакция закона о Национальном научном фонде (National Science Foundation Act) была утверждена президентом Трумэном 10 мая 1950 г. При создании Национального научного фонда (ННФ) Конгресс США сформулировал его следующие функции: способствовать обмену научной информацией среди ученых Соединенных Штатов и других стран, публиковать, а также готовить к опубликованию научно-техническую информацию, которая будет способствовать распространению информации, представляющей научную ценность и отвечающей национальным интересам. В 1951 г. в структуре фонда было создано Управление научной информации (Office of Scientific Information (OSI). В течение первого года работы управление оказало финансовую поддержку по переводу русской книги по химической термодинамике и докладов одного из советских симпозиумов. (Деятельность управления до 1970 г. включала координацию финансируемых правительством технических переводов (в том числе с японского языка), формирование коллекций выполненных технических переводов по странам, разработку новой библиографической системы, поощрение участия американцев в международных организациях по документации.) В одном из первых отчетов ННФ отмечалась роль зарубежной научной литературы, в особенности советской: Эта проблема в настоящее время остра в связи с литературой, выходящей в Советском Союзе и других странах Восточной Европы. Языковые барьеры налагают серьезные препятствия для обеспечения доступа к результатам русской науки. Даже там, где доступны услуги перевода, проблемы распро­странения русских научных периодических изданий внутри Соединенных Штатов обостряются. Фонд рассматривает это как одну из важных проблем­ных областей в научном информационном поле. Первым шагом является полный обзор настоящего состояния распространения и обработки русской научной литературы в Соединенных Штатах. Это идет полным ходом. Сле­дующим станет конструктивная программа, в которой многие федеральные и частные агентства выразили желание участвовать. Фонд поддержал публикацию Американской ассоциацией содействия развитию науки не­скольких важных русских научных докладов, прочитанных на симпозиуме в декабре. Издание позволяет оценить нынешнее состояние русских исследо­ваний в области генетики, физиологии, патологии, почвоведения, психоло­гии и психиатрии, в математике, физике, химии и социальных науках ком­петентными американскими учеными.

В последующие годы в отчетах ННФ в разделе «Обмен научной информацией» всегда уделялось особенное внимание достижениям советской науки. Это внимание выразилось в формировании библиографических списков советской научной литературы и организации переводов советских публикаций. Так, ННФ поддержал проект Библиотеки Конгресса по составлению текущего перечня научных периодических изданий, выходящих в США и СССР. Так называемая Группа по изучению русской науки (Russian Science Group), созданная при Колумбийском университете, получила поддержку ННФ для составления предварительного издания русско-английского словаря металлургических терминов. Колумбийская группа также приступила к переводу около 1000 страниц текущих русских исследовательских докладов по физике, которые впоследствии были изданы ограниченным тиражом для федеральных агентств и библиотек. Проблема изучения советской науки стояла наиболее остро, о чем свидетельствуют отчеты ННФ. По запросу фонда Американский институт физики разработал план по расширению реферирования и перевода важнейших текущих материалов о физических исследованиях в Советском Союзе. Для этого был проведен опрос более 600 членов Американского физического общества с просьбой назвать сферы своих научных интересов. В своих ответах американские физики отмечали, что полный английский перевод советских журналов по физике важен по двум причинам: 1) вследствие технической ценности исследований, проводимых в настоящее время в СССР; 2) вследствие опасности для страны недооценки сил СССР, в частности его научных достижений. В 1955 г. начался выпуск английской версии советского «Журнала экспериментальной и теоретической физики» (Journal of Experimental and Theoretical Physics). При поддержке ННФ и Комиссии по атомной энергии в Библиотеке Конгресса был создан Центр научного перевода, который собирал, каталогизировал и составлял библиографические списки на более чем 2000 последних научных переводов из советских журналов. Ежемесячно центр выпускал «Библиографию переводов из русской научно-технической литературы» (Bibliography of Translations from Russian Scientific and Technical Literature), из которой ученые могли выбирать материалы для заказа микрофильмов и фотокопий. В 1955 г. ННФ выделил грант академическому издательству «Эннуал ревьюз» (Annual Reviews) для подготовки авторитетных рецензий на ведущие советские работы в разных областях науки. По мнению Памелы Ричардс, самой инновационной федеральной программой массового сбора зарубежной информации всех видов стал закон № 480, первоначально принятый в 1954 г. и дополненный в 1962 г., который предоставил возможность Библиотеке Конгресса оплачивать приобретение (и перераспределение по американским научным библиотекам) зарубежных книг, периодических изданий и других материалов за счет избыточных резервов в иностранной валюте, накопленных за рубежом и полученных от продажи американской сельскохозяйственной продукции. В зарубежных посольствах Государственным департаментом были назначены специальные служащие по работе с информацией для надзора за исполнением закона № 480.

Как видно из приведенных примеров, еще до запуска советского спутника Национальный научный фонд и американские ученые были обеспокоены успехами своих советских коллег. Наука и образование стали главным полем битвы холодной войны. Созданный в Советском Союзе в 1952 г. в структуре Академии наук СССР Институт научной информации (позже переименованный во Всесоюзный институт научной и технической информации (ВИНИТИ), перед которым ставились задачи расширить для советских ученых и специалистов доступ к зарубежной научно-технической литературе по основным отраслям науки и техники, в то время неоднократно выступал предметом рассмотрения в зарубежных публикациях и выступлениях на научных мероприятиях. Так, в июне 1956 г., выступая на съезде американской Ассоциации специальных библиотек, американский библиотековед Джесс Шира предостерег своих коллег: Недавно наше внимание было обращено на две публикации, подготовленные членами Академии наук СССР, из которых мы узнаем, что советские докумен­талисты путем применения теории и результатов фундаментальных исследо­ваний, разработанных в Соединенных Штатах, создали экспериментальную информационную машину для механизированного поиска литературы. По об­щему признанию этой экспериментальной машине, насколько нам известно, не достает многих возможностей, которые потенциально возможны для ма­шин этого типа. Но я бы хотел напомнить, что если из этого достижения не было сделано секрета, то можно только догадываться о числе достижений, о которых не сообщалось публично. Какими бы дилетантскими не были эти русские начинания, мы не имеем права самодовольно рисковать. Важно подчеркнуть, что это было высказано за год с небольшим до запуска спутника.

По мнению Ричардс, слова Ширы свидетельствуют об американской обеспокоенности эффективностью советской системы научно-технической информации, а также об отсутствии прогресса в американских информационных технологиях. В том же году вышла статья Юджина Гарфилда и Роберта Хейна «Необходимость в национальном центре». В ней авторы отмечали: Как ни странно, неправда, что наше правительство не осознает важность деятельности по документированию. Через ЮНЕСКО мы поддерживаем соз­дание национальных центров научной информации в таких странах, как Ин­дия и Мексика, но не у себя дома, где стратегически у нас, возможно, боль­ше причин, чтобы сделать это. В Советском Союзе господствует иная ситуа­ция. Документоведение, как и другие науки, получает поддержку государ­ственного аппарата. Национальный научный фонд уже рассказывал о совет­ских научных и инженерно-технических кадрах. Через несколько лет нам будет стоить больших усилий добиться того же уровня развития инфра­структуры документоведения, который будет доступен русскому ученому. Я не считаю централизованный правительственный контроль удачным отве­том. Однако мы должны в полной мере оценить опасность отставания.

Несмотря на проводимую в США работу в области обмена зарубежной научной информацией, именно запуск советского спутника 4 октября 1957 г. привел к реформированию служб научной информации в США. Доказательства этого приводятся в различных публикациях и источниках, авторами которых были американские специалисты. Так, в истории ННФ, изложенной на его сайте, выделены пять основных этапов его развития: 1) прошлое – пролог; 2) первые годы до спутника; 3) от спутника к «золотому веку», 1957–1968 гг.; 4) смутные времена, 1968–1976; 5) новые возможности, 1977–1985. Как видно из названий, два этапа непосредственно связаны со спутником. Нередко в американских публикациях, касающихся развития сферы образования и науки в XX века, можно увидеть условное деление событий на периоды «до спутника» и «после спутника». Это лишний раз подчеркивает влияние запуска советского спутника на развитие образования и науки в США. Чтобы показать это влияние, обратимся к событиям, последовавшим после 4 октября 1957 г. Как уже упоминалось выше, запуск советского спутника вызвал, с одной стороны, удивление советскими достижениями, а с другой, – панику, связанную с отставанием США от Советского Союза.

Реакция в Америке на запуск Спутника была грандиозна, - вспоминает директор Геофизической лаборатории Института Карнеги в Вашингтоне Уэсли Т. Хантресс-мл. - Есть определенная правда во мнении, что Спутник вызвал в большей степени революционные изменении в США, нежели повлиял на изменение политического курса в СССР. Спутник изменил целое направле­ние развития американского образования, науки и техники, военной и меж­дународной политики. В следующее десятилетие школы США выпустили больше ученых и инженеров, чем в любое другое время. На страницах еженедельных и научных журналов, а также печатных органов правительства (например, «Бюллетень Государственного департамента США») эксперты в области образования, ученые и представители власти рассуждали об имеющихся недостатках в американской системе науки и образования. Наиболее яркий пример – публикация «Кризис в образовании» в журнале «Лайф», которая стала наиболее цитируемой по данной теме. Анализируя развитие служб научной информации в США после запуска советского спутника, можно выделить ключевые точки, которые связаны с принятием на правительственном уровне мер для решения возникшей проблемы: 1) изменение статуса Консультативного комитета по науке; 2) принятие Закона об образовании в целях национальной обороны; 3) формирование комиссий по обсуждению путей развития служб научной информации с формулированием рекомендаций; 4) обсуждение путей развития служб научной информации в Конгрессе США. Рассмотрим их последовательно. Вскоре после запуска советского спутника президент Дуайт Эйзенхауэр провел консультацию с президентом Национальной академии наук Детлевом Бронком, а 3 ноября 1957 г. назначил президента Массачусетского технологического института Джеймса Киллиана своим специальным помощником по науке и технологиям. 21 ноября было объявлено о переводе Консультативного комитета по науке, переименованного в Консультативный комитет по науке при президенте США (President’s Science Advisory Committee (PSAC), в Белый дом. Как отмечает Алекс Роланд, одним росчерком пера исчезли бюрократические барьеры, существовавшие между президентом и Консультативным комитетом. Конгресс, по словам Бартона Эдкинсона, возглавлявшего с 1957 г. Управление научной информации в ННФ, обратился к федеральным агентствам по исследованиям и разработкам, в том числе к руководству фонда, с вопросом, почему возможности СССР в ракетостроении не были спрогнозированы и почему американские службы научно-технической информации были не способны предвидеть такое событие? Не проведя слушаний, Конгресс включил раздел IX о создании в структуре Национального научного фонда Службы научной информации (Science Information Service) в Закон об образовании в целях национальной обороны, который был утвержден в сентябре 1958 г. (Здесь следует сделать одно уточнение: Управление научной информации в ННФ существовало и ранее (с 1951 г.), но с принятием Закона об образовании в целях национальной обороны наличие этого структурного подразделения было узаконено). В соответствии с законом в функции Службы научной информации входила организация процессов индексирования, реферирования и перевода для более эффективного распространения научной информации; подготовка программы по разработке новых или усовершенствованных методов, включая механизированные системы, для предоставления доступа к научной информации. С этой целью создавался Совет по научной информации, в который входили директора Библиотеки Конгресса, Национальной медицинской библиотеки, библиотеки Департамента по сельскому хозяйству, глава Службы научной информации и 15 членов, назначенных директором Национального научного фонда, из которых шесть должны были быть ведущими специалистами в области фундаментальной науки, шесть – в области библиотековедения и научного документоведения, три – известными представителями широкой общественности, которые проявляют интерес к проблемам коммуникации. Обязанностью совета было извещать, консультировать и давать рекомендации главе Службы научной информации. Причина создания внутри Национального научного фонда Службы научной информации и в целом выделение этой структуры в Законе об образовании раскрыта в книге А. И. Черного «Всероссийский институт научной и технической информации: 50 лет служения науке». В США многие ученые и политические деятели, - пишет автор, - были убеж­дены, что главным фактором, который позволил Советскому Союзу первым в мире запустить в 1957 г. искусственный спутник Земли и, таким образом, обогнать США в научно-техническом соревновании, была хорошая поста­новка в СССР системы научной информации. Это тесно связывалось с созда­нием ВИНИТИ и началом выпуска им «Реферативного журнала». В качестве аргумента Черный приводит редакционную статью американского реферативного журнала «Байолоджикал эбстрактс» (Biological Abstracts) (декабрь 1957 г.), в которой отмечалось: Значительно менее драматическим событием, чем запуск искусственного спутника Земли, но в конечном итоге имеющим большее значение для буду­щего русской и мировой науки является создание и расширение советского Всесоюзного института научной и технической информации. Как известно всем научным работникам, описания выполненных опытов и сделанных от­крытий служат ступенями, по которым мы продвигаемся в будущее. Этот но­вый русский институт подошел ближе к обеспечению полного учета ведущейся научной работы и мысли, чем любая другая организация мира, - как в прошлом, так и в наши дни.

После запуска советского спутника на уровне американского правительства неоднократно дискутировался вопрос: могла ли централизованная организация с правительственной поддержкой более оперативно распространять научно-техническую литературу, чем существующая децентрализованная смешанная модель. Следствием принятого закона стало формирование в 1958 г. в Консультативном совете по науке комиссии, которую возглавил вице-президент по науке Лаборатории Белла Уильям Бейкер. Комиссии предстояло ответить на вопрос, следует ли американскому правительству создать организацию по примеру ВИНИТИ. Результатом работы комиссии стал доклад, опубликованный 7 декабря 1958 г. под названием «Улучшение доступности научной информации в Соединенных Штатах» и получивший название «Доклад Бейкера». В нем обсуждалось два альтернативных пути развития служб научной информации в США. Первый – создание большого и централизованного научного информационного агентства, финансируемого федеральным правительством или правительством и частными фирмами. Примером здесь выступал ВИНИТИ. Второй путь – создание службы научной информации координационного типа, которое усилит и улучшит существующую систему, в полной мере используя существующие организации и людей со специализированными навыками, имеющих богатый многолетний опыт в этой области. Именно ко второму варианту решения проблемы склонялись члены комиссии. Предлагалось создание Службы научной информации (Science Information Service), которая будет оказывать содействие, сотрудничать и дополнять многие существующие программы по научной информации, при этом она не будет брать верх ни над одной из них. Национальный научный фонд, - отмечалось в докладе, - который законом наделен особыми обязанностями в области научной информации, уже име­ет пилотную программу в этой области и, следовательно, полезный опыт и специальные знания. Фонд играет координирующую роль в отношении фундаментальных исследований и политических вопросов в рамках феде­рального правительства. Создание Службы научной информации внутри фонда может быть легко достигнуто путем расширения нынешней про­граммы фонда.

С 1959 г. Управление службы научной информации (Office of Science Information Service (OSIS) начало свою деятельность в структуре Национального научного фонда США. Несмотря на принятие Закона об образовании в целях национальной обороны и рекомендации в докладе Бейкера, обсуждения на этом не прекратились. В 1962 г. был опубликован доклад «Научная и техническая коммуникация в правительстве» (доклад Кроуфорда), подготовленный Специальной президентской группой во главе с заместителем директора отдела твердого тела Окриджской национальной лаборатории Джеймсом Кроуфордом-мл., а в январе 1963 г. – доклад «Наука, правительство и информация. Ответственности технического сообщества и правительства в передаче информации» (доклад Уэйнберга) Специальной комиссии под председательством директора Окриджской национальной лаборатории США Элвина Уэйнберга (Вайнберга). Последний доклад был переведен на русский язык и опубликован ВИНИТИ в 1963 г., благодаря чему получил наибольшее распространение в отечественной литературе по информатике. В докладе Уэйнберга в пункте «К. Потребность в больших и лучших специализированных центрах информации» раздела «Предложения: техническое сообщество» предлагалось создание сети специальных центров информации (specialized information center), которые должны осуществлять исчерпывающий сбор, анализ, оценку и синтез конкретной научной информации. «Центры не только распространяют и извлекают информацию, – отмечалось в докладе, – они создают новую информацию». На тот момент в США, по данным комиссии, насчитывалось около 400 центров информации. С 1968 г. Комитет по научно-технической информации Федерального совета по науке и технологиям (Committee on Scientific and Technical Information (COSATI) начал выпускать «Справочник центров анализа информации, финансируемых федеральным правительством США» (A Directory of Federally Supported Information Analysis Centers), в котором перечислялись 113 финансируемых центров. По словам Черного, доклад Уэйнберга стал одной из главных концептуальных опор для развития национальной системы научной и технической информации в США и сохранял такое значение по крайней мере до начала 1980-х гг. В июле 1963 г. в Конгрессе прошли слушания по законопроекту о внесении изменений в раздел IX Закона об образовании в целях национальной обороны в специальном подкомитете по национальному центру обработки научных данных и извлечению информации Комитета по образованию и труду. Основным докладчиком был Юджин Гарфилд. В обсуждениях с конгрессменами он рассказал об опыте своего посещения ВИНИТИ в 1961 г. Важным преимуществом позиции, занимаемой ВИНИТИ в СССР, на его взгляд, было то, что институт являлся одним из самых влиятельных в структуре АН СССР, а его директор профессор А. И. Михайлов взаимодействовал напрямую с руководством Академии наук. Таким образом, ВИНИТИ представлял одну из самых влиятельных групп в Советском Союзе, что означало, что высшие власти в советском правительстве отдавали высший приоритет проблеме научной информации. Их уровень роста, я думаю, - отмечал Гарфилд, - представляется более значимым, чем наш, особенно в области реферирования и, безусловно, да­же просто в общем объеме производства научной информации. На слушаниях Гарфилду был задан вопрос, следует ли предпринять меры для создания в США централизованного учреждения. Ответ Гарфилда был сле­дующим: Несмотря на то, что русские делают, я всегда придавал этому большое зна­чение. Я придавал этому значение много лет назад. У меня нет никаких сомнений в том, что мы должны иметь подобие централизованного коорди­национного и крупномасштабного управления. По этой причине я вношу для протокола статью, которая появилась в Chemical Engineering News семь лет назад (цитируемая выше. -А. К.).

О высоком признании деятельности ВИНИТИ в США свидетельствуют два события. Первое - запуск советского спутника 4 октября 1957 г. (который, по мнению американцев, стал возможен в том числе благодаря наличию в СССР эффективной системы научной информации) способствовало финансовой под­держке Института Г арфилда в издании «Указателя научных ссылок». Второе - переименование в 1960 г. Гарфилдом своей компании «Юджин Гарфилд и парт­неры - инженеры по информации» (.Eugene Garfield Associates - Information En­gineers)), открытой в 1956 г., в Институт научной информации (Institute for Scien­tific Information) в честь московского Института научной информации. Реформирование служб научной информации обсуждалось не только на уровне федерального правительства, но и на страницах профессиональной печа­ти. Так, на протяжении 1950-1960-х гг. в журнале «Эмерикен докьюментейшн» (American Documentation) периодически публиковались статьи, посвященные советской системе научной информации. В апреле 1969 г. в Конгрессе прошли очередные слушания по законопроекту’ о внесении изменений в раздел IX Закона об образовании в целях национальной обороны. В этот раз обсуждался вопрос создания национальной информацион­но-поисковой системы научно-технической информации. Интерес представ­ляет стенограмма выступления главы Управления службы научной информации Бартона Эдкинсона. в котором по сути изложены основные направления дея­тельности управления за шесть лет - с 1963 (предыдущих слушаний в Конгрес­се. о которых шла речь выше) по 1969 г. Также как и в 1963 г., в обсуждении затрагивалась деятельность ВИНИТИ. В частности, отмечалось, что...Советский Союз разработал фантастическую схему, в соответствии с кото­рой каждый ученый, даже каждый советский гражданин, который едет в любую точку мира, проинструктирован следующим образом: если есть науч­ный журнал, статья в журнале или газете, доклад на конференции - все эти материалы собираются со всего мира и отправляются в ВИНИТИ. Там они тщательно каталогизируются, реферируются, хранятся и в конечном счете предоставляются ученым. Общепризнанно, что ВИНИТИ сегодня является, по всей вероятности, одним из хранилищ научной информации мирового значения.

Таким образом, рассмотренные примеры позволяют сделать однозначное за­ключение. что запуск советского спутника в октябре 1957 г. повлиял на усовер­шенствование службы научной информации в США. Несомненно, ключевую роль здесь играли в том числе и успехи в деятельности ВИНИТИ, который не­однократно становится для американского научного сообщества и политиче­ских крутов образцом информационного центра. Запуск советского спутника, послуживший толчком к развитию системы научной информации, навсегда ос­танется важной вехой в истории как Национального научного фонда, так и в це­лом информационной сферы США.

Альбина Крымская

Источник: журнал «Вопросы истории естествознания и техники» № 3 2018

 

Комментарии Написать свой комментарий

К этой статье пока нет комментариев, но вы можете оставить свой

1.0x