Роль корпорации «РЭНД» в развитии социальных наук и советологии в США (1945–1956 годы)

ВВЕДЕНИЕ В ИСТОРИОГРАФИЮ ПРОБЛЕМЫ

Большинство исследований деятельности аналитического сообщества в США посвящено анализу его современного состояния. Особый интерес для исследователей представляют проблемы классификации и влияния экспертных институтов на политическую практику. Изучение истории аналитического сообщества в США занимает менее значительное место в историографии и ограничивается в основном исследованием академических и государственных структур или проблемой сотрудничества между ними. Немногочисленные работы, посвященные историческому развитию аналитических центров в США, часто представляют собой либо обзоры общих тенденций, либо хроники отдельных организаций. При этом сам аналитический продукт, производимый экспертными организациями, редко становится объектом авторского осмысления. Корпорация «РЭНД» является одним из наиболее крупных и известных аналитических центров. С момента ее создания в структуре военно-воздушных сил США в 1945 г. «РЭНД» была центром разработки стратегических решений ключевых задач международной безопасности. Не случайно большое количество работ по истории аналитического сообщества в США и в мире посвящены деятельности именно этой организации и ее вкладу в военную стратегию США. Развитие социальных исследований, особенно в области советологии, часто остается вне фокуса историков и политологов. Так, в широко известной в США работе Фреда Каплана «Волшебники Армагеддона» (The Wizards of Armageddon) автор анализирует работу экспертов в сфере ядерной и военной политики США, а «волшебники» – это в первую очередь математики, физики и военные стратеги (среди них – Бернард Броуди, Герман Кан и другие). Каплан уделяет меньше внимания развитию социальных исследований в Корпорации, справедливо упоминая об общем скептическом отношении военных к Департаменту социальных исследований «РЭНД», несмотря на его большой вклад в развитие теории игр, а значит, и военной стратегии. Схожий подход к изучению деятельности Корпорации – анализ взглядов отдельных экспертов на решение в первую очередь общих военно-стратегических задач, демонстрирует и А. Абелла в книге «Солдаты Разума» (The Soldiers of Reason). Д. Хауншелл также уделяет развитию социальных исследований в рамках «РЭНД» значительно меньше внимания, чем другим областям, однако упоминает некоторые исследования, посвященные продуктивности советской экономики и процессу принятия политических решений в СССР. Институциональному развитию «РЭНД» с акцентом на научноисследовательские разработки и в контексте ее взаимосвязей с государственными структурами посвящены работы Брюса Смитаи Мартина Коллинза. Научная новизна статьи обусловлена тем, что в ней предпринимается попытка определить роль Корпорации в процессе развития социальных наук в США вообще и советологии в частности на начальном этапе с учетом внутри- и внешнеполитических факторов.

ОСОБЕННОСТИ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНОГО РАЗВИТИЯ ЭКСПЕРТНОАНАЛИТИЧЕСКОГО СООБЩЕСТВА В США ПОСЛЕ ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ

Окончание Второй мировой войны стало мощным импульсом для политического, экономического и военно-технического развития страны. Индекс валового национального продукта США составлял более 50% от мирового объема, а уровень частных инвестиций и активное сальдо торгового баланса превышали значения 1940 г. Ускорились процессы концентрации производства и развития крупнейшего в мире научнотехнического комплекса, центральным элементом которого были ядерные разработки. Послевоенное лидерство США в мировой экономике, открывающее новые перспективы для развития, сочеталось с изменениями на международной арене – экономическим и политическим кризисом в Европе и Азии, ростом национально-освободительных движений и так называемым «советским фактором» – вопросом о послевоенной роли СССР в мире. Параллельно с этим в американском руководстве и обществе наблюдалось возрастающее чувство уязвимости перед потенциальными угрозами, связанное как с травматичным военным опытом, так и с рядом внутриэкономических проблем. Данный комплекс факторов актуализировал необходимость экспертного анализа международных угроз и разработки военно-политических стратегий. Следует отметить, что интерес правительства к научным исследованиям возник в довоенный период. В конце 1930-х – начале 1940-х годов правительство США впервые начало осуществлять масштабную финансовую поддержку научных исследований, в первую очередь в области физики, а такие программы, как Манхэттенский проект и Радиационная лаборатория Массачусетского технологического института, стали беспрецедентными. Тем не менее параллельно с ростом заинтересованности правительства в поддержке научных исследований стала очевидна особенность организации интеллектуального ресурса в США, что нашло отражение в докладе советника президента Рузвельта по науке Вэнивара Буша «Безграничные рубежи науки» (Science, the Endless Frontier): «Оборона от агрессии требует новых знаний для развития нового и улучшенного вооружения. Это необходимое знание может быть получено исключительно с помощью научных исследований… Государственные и частные университеты и исследовательские институты должны обеспечивать общество новым научным знанием и квалифицированными специалистами. Эти организации традиционно обладают уникальными ресурсами и характеристиками для проведения фундаментальных исследований. Они ответственны за сохранение знаний, полученных в прошлом, и передачу их студентам для внесения вклада в науку. Уникальным обстоятельством является то, что в стенах таких институтов исследователи относительно свободны от давления условностей, предубеждений или коммерческих соображений». Тезисы доклада Вэнивара Буша иллюстрируют одну из важных отличительных особенностей экспертно-аналитического сообщества США до Второй мировой войны: экспертный анализ являлся прерогативой в первую очередь академических институтов и нескольких правительственных ведомств. Одновременно с этим ресурсы университетов до середины 1940-х годов были ограничены, так как они только начинали развивать свою исследовательскую деятельность, в основном полагаясь на финансовую поддержку частных фондов. Помимо этого, крупнейшие академические структуры страны страдали от нехватки квалифицированных специалистов в сфере международных и региональных исследований. Например, долгое время академические программы по русистике в Колумбийском университете и университете Чикаго были представлены лишь одним экспертом, а молодых специалистов, желавших посвятить свою академическую карьеру региональным исследованиям, в том числе советологии, были единицы. В свою очередь ученые, работавшие в сфере естественных наук, часто безуспешно пытались найти практическое применение своим аналитическим моделям в политике, вызывавшей у них все бόльшую тревогу. Среди государственных структур экспертной деятельностью в основном занимались комитеты государственного департамента и военные ведомства. Их аналитический продукт не выходил за рамки оценок текущей политической ситуации и не отличался разнообразием подходов, что также было серьезной проблемой для дальнейшего развития аналитического сообщества.

После Второй мировой войны ситуация начинает меняться. В 1946 г. президент Гарри Трумэн институционализировал механизмы по обеспечению Белого дома профессиональной экспертизой. На это работали Группа экономических советников при президенте США (Council of Economic Advisers) и Совет национальной безопасности (The National Security Council), а также созданные Группа планирования и координации работы Госдепартамента США (The Policy Planning Staff, Department of State), Центральное разведывательное управление (Central Intelligence Agency) и др. Кроме того, кардинально изменился статус военных ведомств. К 1946 г. военно-воздушные силы США, бывшие в начале 1940-х годов небольшой исполнительной организацией под эгидой вооруженных сил США, расширили свою структуру и вместе со Стратегическим Авиационным Командованием ВВС (Strategic Air Command) стали осуществлять контроль над ядерным оружием. Немногим позже ВВС стали независимой структурой, получавшей щедрое финансирование от президента и Конгресса. В этот же период создавались и другие независимые структуры, сотрудничавшие с государственными на контрактной основе. Подобная «гибридная» модель – частные организации, выполняющие государственные задачи, – стала развиваться именно во второй половине 1940-х, когда послевоенная судьба исследовательских организаций (например, военных и ядерных лабораторий) и принципы их управления были еще не совсем определены. В 1950-х годах эта модель динамично развивалась в связи с тем, что ряд военно-стратегических органов в правительстве создали собственные аналитические структуры, среди которых были Центр анализа военно-морских сил (Center of Naval Analyses), Институт военных исследований (Institute for Defense Analyses) и другие. В 1950 г. возник Национальный научный фонд США (National Science Foundation) – независимое агентство при правительстве, отвечавшее за развитие науки и технологий в стране. Проекты фонда, наряду с грантами других подобных агентств, положили начало устойчивому беспрецедентному росту государственного финансирования экспертных исследований. Исследователь Университета Джорджа Вашингтона К. Койзуми отмечает, что до 1956 г. официальные данные по финансовой поддержке правительством научных исследований не полны, но очевидно, что ее динамичный рост пришелся на послевоенный период. Также с уверенностью можно сказать, что развитие международных исследований в рамках экспертно-аналитического сообщества США было бы невозможно без частного финансирования. Например, на рубеже 1930–1940-х годов в списке организаций, получавших гранты от Фонда Рокфеллера на изучение международных вопросов, были в основном университеты и несколько небольших аналитических центров. В 1947 г. Фонд увеличил финансирование социальных наук с 1,499 млн долл. до 3,051 млн долл., а список организаций расширился, включив в себя такие крупные аналитические центры, как Институт Брукингса и Совет по международным отношениям. «РЭНД» не стала исключением. В 1948 г. корпорация получила беспроцентный кредит в размере 1 млн долл. от Фонда Форда. Четыре года спустя финансирование организации было увеличено, что позволило «РЭНД» начать запуск небольших проектов, впервые не связанных с военной экспертизой. Таким образом, частное финансирование не только сделало независимость корпорации возможной, но и дало необходимый импульс для диверсификации ее исследовательских методов. В свою очередь рост государственного и частного финансирования привел к увеличению числа федеральных исследовательских грантов, а Конгресс, исполнительные органы и военные структуры продолжали поддерживать контрактные взаимоотношения с аналитическими организациями, в том числе и с корпорацией «РЭНД».

АНАЛИТИЧЕСКИЕ ПОДХОДЫ «РЭНД» НА НАЧАЛЬНОМ ЭТАПЕ РАЗВИТИЯ ОРГАНИЗАЦИИ

Исследовательский проект «РЭНД» возник в октябре 1945 г. в рамках специального контракта ВВС США с авиастроительной компанией «Даглас Эйркрафт» (Douglas Aircraft Company). В том же месяце был создан офис заместителя начальника штаба ВВС США по научно-исследовательским разработкам, с которым «РЭНД» работал по контракту. Уже в 1946 г. проект «РЭНД» функционировал на отдельной территории и выпустил свой первый аналитический доклад «Предварительный проект экспериментального космического корабля» (Preliminary Design of an Experimental World-Circling Spaceship). Корпорация стала одним из прототипов нового метода организации интеллектуальных ресурсов: главным ее заказчиком было правительство, но при этом исследования должны проводились независимо от государственных институтов. В 1948 г. корпорация была зарегистрирована как самостоятельная некоммерческая организация. Несмотря на то что подавляющее большинство исследований «РЭНД» в 1940-х годах оказались связаны с техническими разработками, необходимо отметить, что корпорация постепенно расширяла свою структуру и тематику исследований. Согласно отчету вицепрезидента «РЭНД» Л. Хендерсона, исследования «РЭНД» проводились в шести крупных отделах: экономики, инженерии, математики, физики, социальных наук и развития систем. При этом все материалы, публикуемые ими, можно было уложить всего в четыре тематические группы: базовые исследования, методология системного анализа, разработка специальных методов и техник, компонентный анализ. Исходя из названий групп, предложенных Хендерсоном, представляется невозможным определить место и масштабы исследований какой-либо отдельной сферы, в том числе социальных наук, и тем более исследований отдельных регионов. Однако далее Хендерсон приводит небольшие описания, которые, на его взгляд, должны отражать аналитический продукт «РЭНД» (табл. 1).

Говоря о системном анализе, Хендерсон не дает его четкого определения, но отмечает, что в условиях политической неопределенности анализ систем является важнейшей методологической задачей. Исследуя деятельность «РЭНД», можно с уверенностью сказать, что переход к системному анализу от метода исследования технологических операций (operations research) стал важным этапом развития корпорации. Операционный метод представлял собой узконаправленные количественные инструменты, разработанные в период Второй мировой войны для аналитической поддержки военных структур. Этот аналитический подход позволял решить такие задачи, как расчет взрывной силы устройства, глубину запуска противолодочного оружия и т.п. Однако со временем масштаб и комплексность международных проблем только возрастали. Стало ясно, что военные проблемы тесно связаны с гражданскими и одни невозможно решить без учета других. Например, стратегии разработки и применения ядерного оружия было невозможно создать без анализа экономических затрат и потенциальных политических рисков и выгод. В итоге эксперты перешли к применению системного анализа, который позволял находить комплексные взаимосвязи между проблемами, которые ранее казались не связанными, и анализировать риски. Первым масштабным аналитическим продуктом, построенным на основе системного анализа, был проект 1950 г. «Strategic Bombing Systems Analysis», ставший ответом экспертов корпорации «РЭНД» на возрастающую угрозу со стороны СССР, впервые проведшего испытания ядерного оружия в 1949 г. Параллельно с системным анализом важным вкладом в развитие аналитических подходов в США стало распространение теории игр, которая восполняла недостатки ограниченных математических моделей. Она позволяла рассчитать рациональные стратегии оппонента в условиях неопределенности, а знаменитая «дилемма заключенного» (некооперативная игра, разработанная в «РЭНД» в 1950 г. и используемая для исследования международных конфликтов и перспектив сотрудничества) до сих пор считается классической моделью для анализа советско-американских отношений в условиях ядерной угрозы.

РАЗВИТИЕ СОЦИАЛЬНЫХ НАУК И СОВЕТОЛОГИИ В «РЭНД» (1946–1956 годы)

Большинство исследований Корпорации в 1940-е годы, как уже отмечалось выше, было посвящено военно-техническим разработкам. Однако поворот корпорации от операционного анализа и узкоспециализированных количественных методов в сторону системного анализа и теории игр привел к дальнейшей диверсификации исследовательских приоритетов и методов с привлечением экспертов по социальным наукам. С 14 по 19 сентября 1947 г. в Нью-Йорке прошла конференция ученых в сфере социальных наук, ознаменовавшая первые попытки «РЭНД» создать собственную исследовательскую программу в данной области. Организаторы конференции понимали, что Корпорация не сможет адекватно анализировать существующие проблемы без активного использования инструментов социальных наук, во многом беря пример с британских структур, уже на тот момент активно практикующих проведение фундаментальных исследований в так называемых «смешанных командах», объединяющих математиков, физиков, социологов, психологов и других специалистов. Они также указывали, что социальные науки позволят расширить исследовательский фокус «РЭНД». Организаторы ставили перед собой две основные задачи: познакомить экспертов в области социальных наук с «РЭНД» и ее исследованиями и пригласить их к сотрудничеству, а также оценить, насколько высоким может быть вклад социальных наук в аналитическую деятельность корпорации. В конференции приняли участие более 30 экспертов в 5 различных комитетах: психология и социология, политические исследования, экономика, разведывательная служба и военное дело, методика, организация и планирование исследований. Подавляющее большинство специалистов были аффилированы с университетами. «РЭНД» представляли эксперты Ф. Колбом, О. Хелмер, Дж.Д. Уилльямс и др. По итогам этой конференции эксперты предложили более 100 проектов от всех комитетов, кроме комитета по методологии исследований. Исследования по СССР занимали в этом списке не последнюю позицию. Интересно, что 10 из 27 предложенных исследовательских проектов по СССР были в области психологии и социологии, исследования в области политологии и экономики несколько уступали (по 6 проектов от каждого комитета). Также было предложено 5 проектов в военно-разведывательной сфере. Представляется несомненным, что конференция положила начало качественно новому этапу развития аналитического продукта корпорации «РЭНД», ее развороту в сторону социальных наук. Однако справедливо задать вопрос о том, каким образом развивались социальные науки и советология в «РЭНД» после этого масштабного события? Были ли впоследствии привлечены эксперты по социальным наукам к работе с «РЭНД» и проводились ли исследования в соответствии с выдвинутыми приоритетами и предложениями? Материалы Корпорации свидетельствуют о том, что ряд приглашенных на конференцию исследователей в сфере социальных наук присоединились к «РЭНД» в конце 1940-х годов и активно сотрудничали с организацией на протяжении нескольких лет. Среди них были Г. Голдхэймер (Университет Чикаго), С. Хитч (Оксфордский университет), Б. Броуди (Йельский университет). В июне 1948 г. другой участник конференции, социолог Ханс Спайр из Новой школы социальных исследований в Нью-Йорке, возглавил Отделение социальных наук в Корпорации. Для изучения развития социальных наук в рамках «РЭНД» и места советологических исследований среди аналитических продуктов организации автором было проанализировано более 800 отчетов Корпорации, опубликованных с 1946 по 1956 г. и доступных на официальном сайте организации (табл. 2, 3).

Анализ содержания публикаций «РЭНД» за обозначенный период показывает, что с нарастанием противостояния между СССР и США в период холодной войны интерес Корпорации к исследованию СССР через призму социальных наук возрастал относительно невысокими, но стабильными темпами. В выборку исследований в сфере социальных наук были включены отчеты, доклады, аналитические записки «РЭНД» по проведенным исследованиям в экономике, политических науках, социологии, психологии, антропологии, истории и демографии. Учитывались также военные исследования, проведенные с использованием экономической методологии, например, анализ затрат и выгод при определении расположения авиационных баз, планирование ресурсов и т.д. Если во второй половине 1940-х годов доля исследований, посвященных СССР, составляла чуть больше 2%, то к середине 1950-х годов этот показатель увеличился почти в четыре раза. Интересна также динамика изменений тематики исследования. В начале 1940-х годов абсолютное большинство исследований было посвящено новым подходам в математике, физике, аэродинамике и применении теории игр. Во второй половине 1940-х «РЭНД» начинает интегрировать экономический анализ и существующие математические и статистические модели, а также исследовать вопросы менеджмента ресурсов в военной сфере. Параллельно интерес исследователей начинают вызывать вопросы рыночных механизмов, демографические показатели и экономическое развитие СССР. Возрастающий исследовательский интерес к советской экономике на рубеже 1940–1950-х годов был, вероятно, обусловлен обострением советско-американских отношений на фоне Берлинского и Иранского кризисов, а также реакцией на первое ядерное испытание в СССР американского политического истэблишмента, не ожидавшего потери монополии на мощнейшее оружие в столь короткий срок. В тот период перед правительством и экспертами стояла задача рассчитать, каким образом и какими темпами экономика СССР будет развиваться в будущем, чтобы оценить масштабы так называемой «советской угрозы». В частности, оценивался уровень экономического развития и военной подготовки СССР, его затрат на оборону и то, как эти показатели соотносились с экономическими возможностями США. В целом в 1950-х годах количество исследований в социальных науках возросло приблизительно в пять раз. Расширился и их спектр: если в 1940-е годы преобладающей сферой в социальных исследованиях «РЭНД» была экономика, в 1950-х годах к ней добавились политический анализ параллельно с целым рядом новых методов исследования (текстологический анализ, анализ политических режимов, роли политических лидеров, когнитивное картирование и т.д.). Также к середине 1950-х годов получают свое воплощение идеи о проведении исследований в психологии и социологии, озвученные на конференции специалистов в области социальных наук 1947 г., в которых особое внимание уделялось изучению роли лидеров и пропаганды в СССР. Среди всех исследуемых регионов (за исключением США) советология в 1950-е годы занимала лидирующую позицию (минимум 65 материалов). Следом за СССР идут Германия (10), Азия (9) и страны Европы (3). При этом следует отметить, что исследования по Азии были нацелены в основном на анализ политики и экономики Китая и Юго-Восточной Азии, где экспертов часто интересовала опять же роль СССР.

Для более детального изучения содержания подходов и методик в советских исследованиях «РЭНД» были отобраны три публикации (две книги и одна статья): «Советская политика ядерного шантажа и Североатлантический Альянс» Х. Спайра, «Организационное оружие: анализ большевистских стратегий и тактик» Ф. Зелцника и «Операционный код Политбюро» Н. Лайтеса. Выбор данных аналитических работ обусловлен тремя факторами. Во-первых, по оценке самого директора отделения социальных наук Х. Спайра, эти исследования стали знаковыми в развитии социальных наук и региональных исследований в Корпорации. Во-вторых, они представляют собой различные тематики исследования в рамках советологии (военно-стратегические исследования, политические исследования, психология), а также ряд междисциплинарных методов (анализ концепций международной безопасности, когнитивное картирование, институциональный анализ и т.д.). «Советская политика ядерного шантажа» Спайра была написана практически сразу же после того, как разразился Суэцкий кризис в октябре 1956 г. Анализ Спайра достаточно многомерен: автор поставил перед собой задачу рассмотреть не только ход действий и решения, принятые СССР и США, но и другие факторы, повлиявшие на логику и динамику кризиса. В частности, Спайр классифицирует угрозы с учетом их природы, условий, в которых они существуют, и соблюдения акторами установленных требований. Он обращает внимание на парадокс того времени: несмотря на то, что при ядерном паритете уровень угроз теоретически снижается, на практике между СССР и Западом этого не произошло. В определенной степени это объясняется тем, что США и их западноевропейские союзники по НАТО интерпретировали понятие угрозы через призму субъективной реальности, в которой они существовали. Например, восприятие СССР как угрозы в Западной Европе было результатом не только действий со стороны СССР, но и того факта, что большинство западноевропейских стран не располагали ядерным оружием. Кроме того, страны Европы воспринимали перспективу ядерного конфликта как следствие их защиты Соединенными Штатами от возможной советской агрессии, что привело бы к эскалации конфликта. Опасения на Западе также подкреплялись отсутствием единой позиции внутри стран-членов НАТО. Таким образом, Спайр расширил горизонты политического анализа в рамках «РЭНД», предлагая не только анализ событий с помощью существующих политических теорий, но и взгляд через призму субъективной конструируемой различными акторами реальности.

Рассматривая события Суэцкого кризиса, Спайр обращает внимание на аспекты политической риторики и пропаганды СССР, сыгравшие важную роль в дипломатическом поражении Запада. В «Операционном коде Политбюро» Н. Лайтес предложил свой междисциплинарный подход. Он поставил задачу изучить и предсказать процесс принятия решения в СССР на основе анализа текстов В.И. Ленина и И.В. Сталина, используя элементы когнитивной теории. С точки зрения автора, изучение мотивов, понятий и принципов, отраженных в этих текстах, позволяет понять возможные пути развития советских политических стратегий. Значение «Операционного кода» для развития социальных наук в США в 1950-е годы сложно переоценить. Во-первых, это исследование стало одним из первых масштабных примеров синтеза политических и психологических наук в контексте региональных исследований с использованием концепции операционного кода Мертона 1940 г. и целого ряда научных методов. Во-вторых, в своей книге Лайтес уделяет особенное внимание факторам поведения политических элит – на тот момент нового объекта изучения социологов. Дальнейшие систематические исследования устойчивых характеристик мышления политических лидеров и построение прогнозов во внешней политике во многом опирались на подходы Лайтеса. В то же время выводы, сделанные в его труде, имеют важное ограничение. Идея Лайтеса о том, что идеологические тексты предопределяют внешнюю политику СССР, подтверждается лишь в том случае, если мы полагаем, что, принимая политическое решение, Политбюро опиралось исключительно (либо по большей части) на тексты Ленина и Сталина, что совсем не является точным утверждением. Решения Политбюро часто принимались под влиянием целого ряда факторов: от конфликтов внутри партии и кризисов внутри самого Политбюро до социально-экономических событий. Например, на решения Политбюро часто оказывали непосредственное влияние группировки, конкурировавшие с «генеральной линией» в разработке идей по реформированию системы в условиях индустриализации и кризиса социальной сферы. В «Организационном оружии» Ф. Зелцника 1952 г. заимствуются некоторые элементы анализа Н. Лайтеса, в первую очередь фактор марксизма-ленинизма в разработке политических стратегий СССР. Однако Зелцник не ограничивается анализом и интерпретацией коммунистических текстов. Эксперт уделяет особое внимание рассмотрению роли организационной структуры партии, социальных и личностных факторов, а также вопросам легитимности и взаимоотношений партии с внешними акторами (например, профсоюзами). Зелцник делает ряд интересных наблюдений, которые отличаются от выводов Лайтеса. Например, он отмечает, что в СССР главным источником политического участия было не столько ощущение партийной миссии, сколько чувство незащищенности перед внешним миром, фрустрация, связанная с недостигаемыми целями (например, желаемый уровень социальной солидарности). В результате сложившегося комплекса неполноценности внутри партии провозглашаемые ценности часто имели скорее символический характер. Влияние партийной идеологии, транслируемой в пропаганде, часто было ограниченным. С другой стороны, советская коммунистическая идеология преуспела в оправдании любых средств в достижении целей, что приводило к отсутствию критического осмысления тех или иных политических решений со стороны общества. Например, индустриализацию советский человек был склонен воспринимать как самоцель, невзирая на такие разрушительные последствия, как разорение сельского хозяйства, падение уровня жизни населения и т.д. Многие тезисы Зелцника оспариваются, однако в целом его исследование представляет собой ценный материал по изучению не только доктрины большевизма, но и развитию социально-политических движений.

Итак, из всего вышесказанного можно сделать следующие выводы. Создание корпорации «РЭНД» в 1945 г., как и учреждение многих других аналитических центров в США и мире, было обусловлено целым рядом факторов: от роста востребованности научно-исследовательских разработок в связи с обострением проблем в экономике и международной безопасности до институциональных изменений в правительстве и роста государственного и частного финансирования. Несмотря на изначально узкую военно-техническую специализацию, постепенно организация расширила свою структуру. Проанализированные материалы Корпорации показывают, что «РЭНД» постепенно расширила методологию исследований, переходя от операционного анализа к системному анализу и теории игр. Со временем стало очевидно, что военные проблемы невозможно решать без анализа гражданских вопросов, а проблемы международной безопасности – без анализа региональных аспектов международных отношений, что масштаб ядерной угрозы невозможно рассчитать без учета политических и экономических факторов и использования различных методов социальных наук. Развитие социальных наук происходило динамично. В период между 1950 и 1956 гг. количество исследований в экономике, психологии, истории, антропологии выросло более чем в пять раз по сравнению с 1946–1949 гг. Число исследований по советологии увеличилось вчетверо, уступая место исследованиям других регионов. В данных исследованиях эксперты не ограничивались использованием математических методов, привлекая экономистов, социологов, психологов и других специалистов. Анализ знаковых работ по советологии – «Советская политика ядерного шантажа и Североатлантический Альянс» директора отдела социальных исследований «РЭНД» Х. Спайра, «Организационное оружие: анализ большевистских стратегий и тактик» Ф. Зелцника и «Операционный код Политбюро» Н. Лайтеса – показал, что в области советологии исследователей интересовали не только экономические и военно-технические возможности СССР, но и психологические и социальные аспекты работы Политбюро. Все три исследователя продемонстрировали интерес к экспериментированию c совершенно новыми на тот момент междисциплинарными методами (такими как когнитивное картирование и анализ личности в политических режимах), ставшими базой для развития социальных наук и советологии в будущем.

Щетинская Яна Валерьевна – аспирантка кафедры Американских исследований факультета международных отношений и зарубежного регионоведения Российского государственного гуманитарного университета.

Источник: журнал «Новая и Новейшая история» №3 2021