Экономическое развитие Китая и способствующие его динамичному росту меры, принимаемые правительством КНР, привлекают все больше внимания ведущих мировых держав. Невероятный темп экономического роста и наращивание военного потенциала увеличили геополитическое значение Китая, разделив мнения наблюдателей на два лагеря. Первое мнение сводится к тому, что высокие темпы экономического развития Китая способствуют общемировому благосостоянию и страна является надежным и выгодным партнером, второе мнение: развитие КНР представляет собой угрозу для остального мира в связи с выдающимся военным и производственным потенциалами, что является предпосылками к глобальному лидерству Китая и неясности реальных стратегических намерений страны.
Последние десятилетия Китай развивался таким образом, что фактически отобрал у США звание ведущей державы мира. Отечественные и зарубежные политологи и экономисты не могут дать однозначного ответа на вопрос, почему западные страны так быстро оказались перед «китайской угрозой». Однако, анализируя путь развития Китая, необходимо отметить, что именно в 2000-е гг. стали приобретать особое значение новейшие технологии, в которых Китай удерживал лидирующие позиции, в частности на территориях Восточной Азии, Европы и Ближнего Востока. Цель политики Китая заключается в изменении установившегося глобального порядка. Такой подход, естественно, не устраивает многие западные страны, которые стремятся удержать свое мировое лидерство как в экономическом, так и в политическом плане. В данной статье будут рассмотрены основные мероприятия в рамках политики мировых стран по сдерживанию экономического развития Китая, а также способы противодействия такому сдерживанию. По итогам 2020 г. КНР стала «второй экономикой мира», при том что в некоторых сферах экономики Китай обогнал США по показателям. Однако еще в 1980 г. КНР являлась страной, ориентированной в основном на сырьевой экспорт. Толчок экономическому развитию Китая дали как раз доходы от нефтяного бизнеса, которые государство эффективно вкладывало в национальную экономику. В настоящий момент структура экономики Китая существенно изменилась (в 1980 г. 26,5 % экспорта КНР приходилось на продажу нефти зарубежным странам). Основная концепция, которой придерживалась Коммунистическая партия Китая, — «объединить план и рынок», то есть, несмотря на плановую экономику страны, активно осваивать новые рынки. Итак, рассмотрим основные факторы, которые сдерживают развитие Китая: 1) дестабилизация внутреннего рынка страны; 2) диспропорции в развитии экономики; 3) высокая зависимость от международного спроса; 4) отток иностранных капиталов. Особый уровень сдерживания китайской экономики наблюдается со стороны США, добавляя все больше напряженности в политической и экономической сферах.
Средства сдерживания экономической экспансии какой-либо страны можно сгруппировать следующим образом:
- санкционная политика, то есть сдерживание экономического роста с помощью санкций, лишение страны доступа на мировые рынки и ограничение импорта данным государством сырья либо энергоресурсов;
- изоляция от новых технологий;
- создание коалиций, существование которых сводится к противодействию сдерживаемой стране;
- помощь конкурирующим странам с целью подавления экономического потенциала или даже превосходства сдерживаемой страны;
- использование военного потенциала;
- вмешательство во внутренние дела государства, содействие в смене власти путем государственных переворотов, что приводит к смене внешнего и внутреннего политического курса.
Начало политики сдерживания экономического развития Китая мировыми державами приходится на 2011 г., и связано оно, как ни странно, с «арабской весной». Данную ситуацию сильно недооценивают. Тем не менее в Китае наблюдалась деструктуризация финансовой системы и урон репутации. Стремительно развивающиеся протесты и демонстрации стали неожиданным событием для Китая. До сих пор неизвестны точные объемы инвестиций в Африку и Ближний Восток со стороны Китая, но экономисты оценивают убытки в Ливии в размере не менее 18 млрд долларов. Следующим ударом для Китая стал 2017 г. Эта дата знаменуется как начало торговой войны, которая заключалась в установлении тарифов и торговых барьеров между США и Китаем. Президент США Д. Трамп мотивировал данное решение тем, что необходимо устранить торговый дисбаланс, а также решить проблему низкой защиты интеллектуальной собственности.
Однако реальная причина данной войны видна невооруженным глазом: это была война между двумя крупнейшими мировыми экономиками за первенство и лидерство на геополитической арене. Мероприятия, инициированные правительством США в рамках торговой войны с Китаем, привели к сокращению торгового дефицита США и КНР в 2019 г., кроме того, по итогам 2019 г. экономика Китая показала самый низкий рост за 29 лет — на 6 %, когда рост экономики Китая в 2018 г. составлял 6,7 %. Таким образом, снижение роста экономики на 0,7 % оказало соответствующее влияние на развитие Китая в целом, однако сказать, что это стало эффективной мерой сдерживания экономического развития, нельзя. В основном от мероприятий торговой войны пострадал среднестатистический американский потребитель — простое население, поскольку оно было лишено дешевых китайских товаров. Значительная доля американских производителей потеряла свое место на рынке Китая. Борьба США с утечкой технологий в КНР заключается не только в противодействии хищениям ноу-хау, но и в противодействии китайским агентам, внедренным в американские корпоративные структуры и государственные органы. Китай, инвестируя в бизнес США, получает доступ к американским ноу-хау, и по состоянию на 2021 г. правительство США оценивает «стоимость» утечки технологий на сумму до 600 млрд долларов в год. Закон США от 2021 г. «Об инновациях и конкуренции» предусматривает замещение китайских звеньев в цепочке поставок в области технологических исследований, передовых коммуникаций, квантовых вычислений, биотехнологий. В качестве внутренней угрозы экономической безопасности США рассматривает доступ Китая к биотехнологиям и медицинским исследованиям. В настоящий момент деятельность КНР в данных сферах на рынках США подвержена тщательному контролю и регулированию. Кроме того, США активно используют такой метод, как помощь конкурирующим странам с целью подавления экономического потенциала сдерживаемой страны, т.е. Китая. В период с 2009 по 2017 г. США наладили отношения со странами Юго-Восточной Азии. Необходимость взаимодействия с данными странами обусловлена общими интересами в ослаблении Китая как мировой державы.
Часть стран, с которыми США наладили внешнеполитический диалог, оспаривают претензии Китая на острова в Южно-Китайском море. Втягивание страны в территориальные распри и раздоры является одним из примитивных методов сдерживания ее экономического развития и роста геополитического влияния. Pacific Deterrence Initiative, или Тихоокеанская инициатива по сдерживанию, предусматривает воздействие на Китай через союзников США, которые также являются противниками КНР в Индо-Тихоокеанском регионе. Созданные программы сотрудничества с данными союзниками США направлены на снижение влияния Китая в Индо-Тихоокеанском регионе, повышение слаженности вооруженных сил стран-союзников в совместных с американцами военных операциях. Самые уязвимые позиции Китая, с помощью которых вообще становится возможным сдерживание его экономического развития, — это доступ к ноу-хау, западные инвестиции, роль на международном рынке. Так, комиссия Конгресса по контролю американо-китайских отношений в области экономики и безопасности считает наиболее эффективным оказывать влияние на рост экономики Китая, воздействуя на режим данного государства изнутри. В данном случае имеется в виду способствование свободе журналистской деятельности и онлайн-СМИ, обеспечение свободного доступа населения к альтернативной информации, представляемой в выгодном свете для западных стран, способствование возможности обмена мнениями с общественностью. В целом принятые меры по сдерживанию роста экономического развития Китая не смогли серьезно его ослабить. Оказать какое-либо внушительное воздействие на Китай возможно только в случае глобального затруднения его связей с мировыми рынками. Подобную возможность дает санкционная политика, однако ее эффективность будет тем выше, чем больше стран присоединится к такой коалиции. Для подобных мероприятий необходимы серьезные обвинения, например, «военная агрессия» Китая и т.д. Д.Б. Графов считает, что идеальным вариантом развития событий для США является отказ Китая от амбиций по завоеванию мировых рынков, а также возвращение к прежней роли «мировой сборочной фабрики». Однако в действительности ситуация обстоит совсем иначе, поскольку, интегрируясь в глобальное разделение труда, КНР пошла не по «американскому пути», работая на благо США, а сформировала свою тактику. Основная проблема мировых держав по сдерживанию китайской экономики заключается в том, что она является второй по величине в мире, соответственно, все меры сдерживания так или иначе повлияют на экономическое состояние других стран. 14 октября 2022 г. Администрация президента США Байдена выпустила поправки в Правила экспортного контроля (EAR), согласно которым американским компаниям запрещено экспортировать передовые чипы и оборудование для их производства в Китай без лицензии от властей США. Ученым и работникам данной сферы теперь необходимо взвешивать приоритеты и выбирать: либо иметь американское гражданство, либо работать в китайских компаниях. Это является довольно масштабным мероприятием давления на экономическое развитие КНР, так как новые правила контроля экспорта полупроводников представляют собой самую масштабную попытку США помешать развитию полупроводниковой индустрии Китая как лидера данной сферы промышленности.
Проблемы взаимоотношений между западными странами и Китаем повлекли за собой отток китайских ученых из США. Ученые мотивировали свое решение ростом враждебной рабочей среды в США. Например, только за 2021 г. 1400 ученых их КНР отказались от участия в американских проектах. При этом Си Цзиньпин отметил, что действия США рассматриваются Коммунистической партией как направленные на дестабилизацию государственной политики Китая и сдерживание его экономического роста. В качестве одной из мер по противодействию сдерживанию экономического развития Китая разработана стратегия «двойной циркуляции». Стратегия «двойной циркуляции» одобрена Политбюро ЦК КПК в мае 2020 г. и включена в проект плана 14-й пятилетки (2021–2025 гг.), одобренного пятым Пленумом ЦК КПК 19-го созыва в октябре 2020 г. Стратегия «двойной циркуляции» предполагает опору на развитие внутреннего спроса и импортозамещение (внутренняя циркуляция) при вспомогательной, хотя и важной роли «внешней циркуляции» — участия в международной системе хозяйственных связей. Политика в отношении прочих индустриально развитых западных стран направлена на то, чтобы не позволить США сформировать единый фронт с целью технологической и экономической изоляции КНР. Китай в нынешних условиях стремится к уходу от политических разногласий с Японией и Евросоюзом, создавая у них дополнительные стимулы к проведению независимой от США политики в вопросах экономических связей с КНР. Трансграничная торговля и инвестиции XXI века должны быть защищены на основе принципа равных условий, и любое предлагаемое изменение правил, если таковые имеются, должно обсуждаться и согласовываться всеми заинтересованными сторонами в рамках ВТО. Оно не должно навязываться или диктоваться одной страной, даже если это самая могущественная страна, считает Нельсон Вонг, вице-председатель Шанхайского центра стратегических и международных исследований RimPac.
Вступая в новую фазу своего развития, Китай определил насущную потребность построения более здоровой и сбалансированной экономической структуры для обеспечения непрерывного и устойчивого роста. Таким образом, стратегия «двойной циркуляции», или «Шуан Сюнь Хуань», была разработана для подтверждения того, что актуальность Китая и его участие в мировой экономике должны быть сохранены, одновременно признавая, что потребуются дополнительные усилия для создания прочного фундамента внутри страны, которые приведут страну к более многообещающему будущему. Избавление нескольких сотен миллионов человек от низкого уровня жизни за чертой бедности действительно является достижением, достойным всеобщего признания. Заявленная миссия Коммунистической партии Китая, как политической силы данного государства, состоит в том, чтобы вести китайский народ к достижению еще большего успеха и процветания. Однако, учитывая, что население страны составляет 1,4 млрд человек и она является крупнейшим торговым партнером более чем 120 стран по всему миру, даже незначительное изменение стратегической направленности страны будет иметь далеко идущие последствия. Фактически смена стратегического фокуса в Китае началась около 10 лет назад с политики, направленной на постепенное преобразование страны из экономики, основанной на экспорте и инвестициях, в экономику, которая будет извлекать выгоду из своей сильной потребительской мощи, привлекать лучших специалистов и поощрять технологические инновации. С другой стороны, занимая второе место после США в качестве крупнейшего импортера сырья, товаров и услуг, Китай теперь открыл свои двери для продовольственных и потребительских товаров со всего мира, о чем свидетельствует ежегодная выставка импорта в Шанхае на протяжении многих лет. Кроме того, следует отметить туристическую отрасль экономики КНР, поскольку количество ежегодно выезжающих туристов из Китая достигло более 150 млн в 2019 г. по сравнению со всего лишь 5 млн в 1995 г. В существующих реалиях практически невозможно представить себе изоляцию экономики Китая от внешнего мира, поскольку КНР является как крупным импортером, так и экспортером товаров и сырья. Будучи участником Всемирной торговой организации, Китай всегда следовал ее правилам, а также оказал свою поддержку в их улучшении или реформировании. Однако руководство КНР не согласно с политикой США, направленной на создание нового набора правил, которые дискриминируют страны с другой политической системой и без «общих ценностей», так как это логически противоречит принципам справедливой торговли.
«Китайская угроза», энергично пропагандируемая США и некоторыми их союзниками в последние годы, представляет собой намеренно манипулируемое восприятие с целью нагнетания безосновательного страха. В 2021 г. китайское правительство экспериментировало с новыми мерами регулирования. В январе известный бизнесмен Джек Ма вернулся после трехмесячного исчезновения, после того как регуляторы отменили первичное публичное размещение акций Ant Group, основанной им компании по цифровым платежам. В июле цифровые регуляторы Китая расправились с гигантом Didi, занимающимся автопробегом, после того как он зарегистрировался на Нью-Йоркской фондовой бирже. В совокупности эти события показали влияние Китая на мировые экономическое процессы. С помощью этих мер председатель КНР Си Цзиньпин пытается укрепить КНР в качестве самого могущественного экономического лидера в мире. Он также работает над претворением в жизнь нескольких своих собственных философских принципов, в том числе «обуздание беспорядочной экспансии капитала», «никаких спекуляций на жилье» и «общее процветание». «Общее процветание» стало одной из наиболее важных концепций, определяющих политику Китая в последнее время. Эта фраза появилась на совещании под председательством Си Цзиньпина в августе 2021 г. наряду со смелыми обязательствами по сокращению неравенства в доходах и содействию развитию, ориентированному на людей. Президент Китая Си Цзиньпин впервые представил концепцию общего процветания на 10-м заседании Центрального комитета по финансовым и экономическим вопросам в августе 2021 г. На встрече Си Цзиньпин связал общее процветание с повышением доходов групп населения с низким доходом, содействием справедливости, приданием региональному развитию более сбалансированного характера и акцентом на рост, ориентированный на людей. Это включало обещание «разумно регулировать чрезмерно высокие доходы и поощрять людей и предприятия с высокими доходами больше отдавать обществу». Хотя личное использование Си Цзиньпином концепции общего процветания является новым, та же фраза использовалась предыдущими китайскими лидерами в разных контекстах, в том числе Мао Цзэдуном в 1950-х гг. и Дэн Сяопином в 1980-х гг. Когда Дэн Сяопин продвигал политику реформ и открытости, он сказал, что «позволить некоторым крестьянам сначала разбогатеть — это практическая политика для достижения общего процветания». В 2017 г. Си Цзиньпин заявил, что Китай вступил в новую эру, завершив период реформ и открытости, определяемый рыночными реформами, интернационализацией и быстрым, но несбалансированным экономическим ростом. Помимо неравенства в доходах, концепция общего процветания направлена на устранение предполагаемых социальных проблем, проистекающих из капитализма и неконтролируемого роста. Си Цзиньпин стремится добиться существенного прогресса в достижении общего процветания к 2035 г. и достичь общего процветания к 2050 г. Сроки достижения этих целей совпадают со многими другими долгосрочными целями Китая, включая достижение социалистической модернизации к 2035 г. и превращение в великую современную социалистическую страну к 2050 г.
Политика общего процветания предполагает инвестиции и стимулы для решения проблем экономического развития и качества жизни. Например, китайское правительство приступает к кампании по возрождению сельских районов с целью улучшения условий проживания в них, поощрения переноса промышленности в менее развитые регионы и обеспечения углеродной нейтральности. Эти нормативные и политические кампании объединены стремлением исправить экономические, экологические и социальные проблемы, возникающие в результате быстрого экономического роста. Соответственно, будущие кампании общего процветания, скорее всего, будут направлены на решение других социально-экономических проблем, таких как здравоохранение и жилье. Таким образом, приоритет состоит в том, чтобы вернуть нацию к первоначальной цели ее правящей Коммунистической партии, поскольку она меняет политику, ставя социализм выше капитализма. Некоторые инвесторы рассматривают это изменение как часть самого значительного философского сдвига с тех пор, как бывший лидер Дэн Сяопин поставил экономическое развитие в качестве приоритета более 40 лет назад. Это встревожило многих инвесторов и сократило стоимость китайских технологических акций более чем на 1 трлн долларов. В рамках инициативы «Один пояс — один путь» в ближайшие годы планируется строительство новых наземных транспортных коридоров, таких как экономический коридор Китай — Монголия — Россия (CMREC), Новый евразийский континентальный мост (NELB), экономический коридор Китай — Центральная Азия — Западная Азия (CCWAEC), экономический коридор Китай — Индокитай (CICPEC), экономический коридор Китай — Пакистан (CPEC), экономический коридор Бангладеш — Китай — Индия — Мьянма (BCIMEC). Первые два коридора идут в том числе через Россию.
Закон КНР о противодействии иностранным санкциям наделил Государственный совет КНР и его органы правом принятия решений о включении в контрсанкционные списки отдельных лиц и организаций, прямо или косвенно принимающих участие в разработке, принятии и применении дискриминационных мер против Китая в нарушение международного права и основных норм международных отношений, а также осуществляющих вмешательство во внутренние дела и угрожающих суверенитету, безопасности и интересам Китая. Формулировки действующего закона КНР о противодействии иностранным санкциям позволяют вводить широкий спектр контрсанкций против обширного круга лиц, однако возможные ограничения пока могут носить только индивидуальный характер. Процедуры правоприменения, в том числе механизмы имплементации мер и контроля над их соблюдением, по-прежнему остаются непрозрачными. Экономическое сотрудничество и зависимость Запада от Китая ограничивает его от более масштабных механизмов сдерживания развития экономики страны. В ответ КНР активно развивает правовой инструментарий для борьбы с секторальными санкциями и недопущения расщепления своей экономики, а также ищет новые пути и инструменты развития экспортного и импортного потенциала. В данном контексте в качестве примера можно привести взаимоподдержку России и Китая — двух соседей и надежных партнеров. В реалиях 2022–2023 гг., когда напряженность в геополитической обстановке достигла своего пика и Россия оказалась в схожем с Китаем положении по отношению к Западу, Китай не остался в стороне, и восстановление российской экономики в условиях санкций произошло в том числе из-за развития международной торговли этих двух стран. Россия является поставщиком сравнительно недорогой нефти, энергоносителей через сухопутные пути, которые США никак не могут блокировать, а Китай, в свою очередь, становится практически единственным источником импорта машин и оборудования (основная доля западных поставщиков и производителей ушла из России), поэтому такая перспектива выгодных торговых отношений значительно ослабит политику по сдерживанию экономики со стороны Европы для КНР.
Как следует из проведенного исследования, меры по сдерживанию экономического развития Китая в основном представлены ограничениями доступа Китая к новейшим технологиям и зарубежному опыту. Ультиматум, поставленный перед учеными из США, ведущими научную деятельность в Китае, и последующий отказ китайских ученых работать над американскими проектами ознаменовали значительный шаг назад в технологическом развитии двух стран. В то же время это представляет собой не только период вызовов и сложностей для экономического развития Китая, но и период новых возможностей: необходимо расширять совместные проекты с ближайшими союзниками и в то же время налаживать связи с соседними странами и странами Европы, подталкивая их к проведению собственной политики, не зависящей от США, тем самым углубляя научное и экономическое сотрудничество в регионе, продолжая расширять свое присутствие на внешних рынках и давая понять, что сценарий возврата к прежней роли «мирового сборочного цеха» уже невозможен.
Ву Чжэн - аспирант кафедры международных экономических отношений, Белорусский государственный университет (г. Минск, Беларусь)
Источник: журнал «Новая экономика» № 1 2023
