Ледовый поход

На фоне объявленных в прошлом году очередных западных санкций практически незамеченной осталась попытка Великобритании заблокировать российскую антарктическую станцию Беллинсгаузен, якобы находящуюся на территории «английского сектора» шестого континента. Так называемый управляющий Британской Антарктической территорией (по совместительству губернатор Фолклендских островов) проявил небывалую активность, запретив своими распоряжениями финансирование российскими банками деятельности русских полярников, а также ограничив ввоз высокотехнологичной продукции, в частности оборудования для научных исследований, обслуживания космической отрасли и рыболовецкого флота. В отличие от ретивого британского чиновника даже королевские пингвины уже могли бы усвоить смысл и букву Договора об Антарктике, заключенного 1 декабря 1959 года и предусматривающего «заморозку» любых территориальных претензий, международное управление для южного континента и непризнание суверенитета какого-либо государства на этих землях. Такие попытки управления неподконтрольными ни де-юре, ни де-факто территориями, по сути, мало чем отличаются от недавней аферы одного хитроумного итальянца, оформлявшего всем желающим за небольшую плату паспорта вымышленного Теократического Антарктического государства святого Георгия, предлагая при этом обширные наделы на ледяном побережье и даже дворянский титул. Все это могло бы вызвать лишь снисходительную усмешку, если бы не конкретные планы стран западного мира в самом недалеком будущем прибрать к рукам огромные антарктические просторы со всем их богатым внутренним содержимым. Контр– адмирал Ричард Р. Берд по итогам американской военной экспедиции в Антарктиду 1946–1947 гг. писал в своем отчете правительству: «…Весьма вероятно, что в недрах этого материка скрываются неисчислимые природные сокровища, а также следы древней и могущественной цивилизации. Поэтому в скором времени должна развернуться настоящая “гонка за Антарктиду”, в которой Соединенным Штатам было бы весьма желательно изначально занять первые позиции».

Отбросив бредни о боестолкновениях эскадры адмирала с летающими тарелками, укрывшимися подо льдами недобитыми нацистами и пришельцами с Альфы Центавра, фактом остается то, что эта была первая после Второй мировой войны попытка одной сверхдержавы с использованием военной силы заявить свои гегемонистские претензии на «ничейный» материк. Сегодняшние стремления англосаксов де-факто закрепиться в этом регионе вылилось в создание трехстороннего военно-политического альянса AUKUS (Австралия, Великобритания, США), официально декларирующего обеспечение безопасности на Индо-Тихоокеанском пространстве. Под этим расплывчатым термином принято понимать противодействие усиливающемуся Китаю и введение в «ядерный оборот» австралийского союзника посредством оснащения его флота сверхновыми атомными субмаринами. Полностью не отвергая эту трактовку, все же стоит считать ее дымовой завесой над главной целью — превратить Антарктику в зону исключительно западных интересов.

Очередь за ледовым наследством

В международном праве составляющими Антарктики (южной полярной области земного шара) являются собственно сам континент Антарктида, ряд примыкающих к нему архипелагов, островов и шельфовых ледников, а также морские пространства, расположенные южнее 60-й параллели. Площадь Антарктиды с прилегающими островами составляет около 14 млн кв. км. Это пятый по размеру материк мира, опережающий по данному показателю лишь Австралию. Практические исследования загадочного континента начались во второй половине XVIII столетия. Экспедиция английского мореплавателя Джеймса Кука 1774 года продвинулась до рекордной отметки: 71° южной широты, но так и не обнаружила наличия побережья материка. Между тем, во многих английских и американских учебниках по географии именно он назван первооткрывателем Антарктиды, в существование которой сам путешественник не очень-то и верил. В своем отчете о плавании Кук писал: «Я обошел океан южного полушария в высоких широтах и совершил это таким образом, что неоспоримо отверг возможность существования материка, который, если и может быть обнаружен, то лишь вблизи полюса, в местах, недоступных для плавания...». В 1820 году в Антарктиде появилось первое английское название — Земля Тринити (Троицы). Считается, что она была открыта британцами Уильямом Смитом и Э. Брансфилдом. Однако двумя днями ранее руководители русской экспедиции Ф.Ф. Беллинсгаузен и М.П. Лазарев зафиксировали в бортовом журнале: «Достигли мы широты 69°, где встретили матерой лед чрезвычайной высоты... Простирался оный так далеко, как могло только осязать зрение. Отсюда продолжали мы путь свой к осту, покушаясь при всякой возможности к зюйду, но всегда встречали ледяной материк». Поэтому не ангажированные географы разных стран считают именно русских морских офицеров первооткрывателями шестого континента. Здесь стоит упомянуть, что первым человеком, ступившим на берег Антарктиды в 1840 году, стал французский путешественник Жюль Дюмон-Дервиль, а в 1911 году норвежская группа во главе с Руалем Амундсеном впервые достигла Южного полюса. Этот краткий историко-географический экскурс важен для понимания всех дальнейших политических событий, в ходе которых более трех десятков стран стали добиваться своей юрисдикции над материком, островами и акваториями Антарктики.

В начале ХХ века о своем особом праве заявила Великобритания, мотивировав свои претензии не только правом первооткрытия, но и близостью к ледовому континенту Фолклендских островов, находящихся под британской юрисдикцией. В 1917 году Английская корона объявила своей собственностью весь сектор материка между 20 и 80 градусами западной долготы и южнее 60° южной широты. Общая площадь этого сектора составила 1,709 млн км², что сопоставимо с территорией таких стран, как Ливия или Иран. Не были обделены и британские доминионы: в 1923 году к Новой Зеландии была «присоединена» Территория Росса, Австралия же получила так называемую Австралийскую Антарктическую территорию в секторе между 44 и 160 градусом восточной долготы. Далее в гонку включились новые игроки: Франция объявила свою юрисдикцию над Землей Адели, Норвегия — над Землей Королевы Мод и т. д. При этом отхваченные куски территорий часто накладывались друг на друга, что первоначально провоцировало серьезные международные конфликты. Первые переговоры о создании международного кондоминиума в Антарктике начались в 1948 году с участием Великобритании, Австралии, Новой Зеландии, США, Франции, Норвегии, Чили и Аргентины. Инициаторы встречи попытались выкинуть из ледовой гонки Советский Союз, однако Москва в 1950 году заявила о своих правах на открытый русскими первопроходцами южный материк. К концу 1950-х годов создалась ситуация, когда сразу семь государств (Аргентина, Австралия, Чили, Франция, Новая Зеландия, Норвегия и Великобритания) уже на карте «нарезали» свои новые владения. В целях предотвращения возможного конфликта в 1959 году была созвана международная конференция, в работе которой приняли участие 12 государств, имеющих свои представительства (исследовательские базы) в Антарктиде. В результате был подписан Договор об Антарктике, вступивший в силу в 1961 году и предусматривающий «ничейный» статус континента.

Без права на выстрел

Помимо «отказа любой из договаривающихся сторон от ранее заявленных прав или претензий на территориальный суверенитет в Антарктике» (ст. IV), Договором был наложен запрет на «любые мероприятия военного характера, такие как создание военных баз и укреплений, проведение военных маневров, а также испытания любых видов оружия» (п. 1 ст. I); на «любые ядерные взрывы в Антарктике и удаление в этом районе радиоактивных материалов» (п. 1 ст. V). Документом предусматривалось проведение регулярных инспекций, которым могут подвергнуться все научные станции, установки, морские и воздушные суда в пунктах разгрузки и погрузки; декларировалась свобода научных исследований, а также охрана и сохранение живых ресурсов. Однако п. 2. ст. I оговаривал «использование военного персонала или оснащения для научных исследований или для любых других мирных целей». Согласно положениям Договора, все территориальные споры относительно принадлежности антарктических территорий должны решаться мирным путем с привлечением, в случае необходимости, Международного суда ООН.

В настоящее время в число участников антарктической конвенции входят 56 государств: 29 из них имеют статус консультативных сторон (Австралия, Аргентина, Бельгия, Болгария, Бразилия, Великобритания, Германия, Индия, Испания, Италия, Китай, Республика Корея, Нидерланды, Новая Зеландия, Норвегия, Перу, Польша, Россия, США, Украина, Уругвай, Финляндия, Франция, Чехия, Чили, Швеция, Эквадор, Южная Африка, Япония), а остальные 27 не имеют права голоса при принятии решений на ежегодных саммитах Антарктического договора (Австрия, Белоруссия, Венгрия, Венесуэла, Гватемала, Греция, Дания, Исландия, Казахстан, Канада, Колумбия, КНДР, Куба, Малайзия, Монако, Монголия, Пакистан, Папуа — Новая Гвинея, Португалия, Румыния, Сан-Марино, Северная Корея, Словакия, Словения, Турция, Швейцария, Эстония). Особо следует отметить, что Договор не отменил, а лишь приостановил силу территориальных претензий на весь срок его действия. Несмотря на то, что этот правовой документ носит бессрочный характер, он может быть изменен «в любое время по согласию всех Договаривающихся Сторон» (п. 1 ст. XII) либо «большинством голосов участников конференции всех Договаривающихся Сторон, которая может быть созвана не ранее тридцати лет со дня вступления в силу настоящего Договора». Таким образом, с 1991 года для изменения положений документа не требуется единогласный консенсус. Согласно положениям Договора, государства-участники для разработки и принятия мер, решений и рекомендаций по эффективному осуществлению его целей и принципов регулярно созывают Консультативные совещания (КСДА). КДСА является главным органом системы Договора, механизмом реализации особого международно-правового режима Антарктики.

В 1991 году в дополнение к Договору был подписан Мадридский протокол (вступил в силу в 1998 году), согласно ст. 7 которого в Антарктике запрещена любая деятельность, связанная с минеральными ресурсами (разведка или добыча), за исключением научных исследований. Данное положение, как и весь Протокол в целом, могут быть пересмотрены по истечении 50 лет с даты его вступления в силу (п. 2 ст. 25). Указанный срок истекает в 2048 году и, с учетом усугубляющегося энергетического кризиса, документ вряд ли будет пролонгирован на новый срок. Поэтому борьба за антарктическое наследство стремительно набирает обороты. Согласно сегодняшнему раскладу, Аргентина отстаивает права владения Аргентинской Антарктикой (между 25° и 74° западной долготы), Австралия — Австралийской антарктической территорией (45°–136° и 142°–160° восточной долготы), Чили — Чилийской Антарктикой и Магелланией (53°–90° западной долготы), Франция — Землей Адели (136°–142° восточной долготы), Великобритания — Британской антарктической территорией (20°–80° западной долготы), Новая Зеландия — Территорией Росса (между 160° восточной долготы и 150° западной долготы), Норвегия — Землей Королевы Мод (между 20° западной долготы и 45° восточной долготы) и островом Петра I (68°50′ южной широты 90°35′ западной долготы). Уже после подписания Договора 1959 года о своих правах заявляли Эквадор, ЮАР, Бразилия, Уругвай и Перу. США и Российская Федерация пока не озвучивают конкретных территориальных претензий, но оставляют за собой такое право, при этом не признавая заявки других претендентов.

Большинство участников антарктической гонки уже сегодня пытаются закрепиться на ледовых широтах, бурно развивая разрешенную Договором научную деятельность и создавая на материке собственные базы и станции, надеясь тем самым укрепить свое политическое влияние в регионе, а в будущем — претендовать на кусок ледового пирога. На данное время в Антарктике развернуто более 90 постоянных и сезонных научных станций, на которых трудятся, в зависимости от сезона, от 1000 до 4000 человек. Наибольшее количество станций представительство имеют Аргентина (14), Чили (11), Россия (7), Великобритания (6), Франция (5), Австралия (5), Германия (4), Япония (4), Китай (4), США и ЮАР (по 3). При этом численность американских полярников составляет более 1200 человек (к примеру, на российских станциях постоянно работают около 100 специалистов). Кроме того, США оборудовали в Антарктиде три аэродрома, большую вертолетную площадку, возвели более 100 строений, а также открыли на ледовом материке крупнейшую нейтринную обсерваторию IceCube для установления источника излучения космических лучей. Американцы с большим отрывом лидируют по уровню финансирования своих антарктических проектов, значительно опережая в этом рейтинге Великобританию, Китай, Японию, Австралию, Германию и Россию, а также латиноамериканские страны.

Нефть глубокой заморозки

Южный материк, около 99,7 % территории которого покрыто ледяным панцирем толщиною более 1,7 км, со средним температурным режимом от −30 °C летом до −60 °C зимой давно привлекает не только ученых и любителей экстремальных путешествий. Антарктика обладает огромным стратегическим и коммерческим потенциалом, за овладение которым в ближайшем будущем предстоит нешуточная борьба. Согласно проведенным исследованиям, учеными уже сегодня установлены более 200 потенциальных месторождений каменного угля, железной руды, нефти и газа. Нефтегазовые ресурсы Антарктики по объему значительно превышают российские разведанные запасы. По данным Геологической службы США, здесь сосредоточено свыше 6,5 млрд т нефти и 4 трлн куб. м природного газа. Кроме того, на участках западного побережья удалось обнаружить серебряные и золотоносные жилы, залежи циркония, меди, платины, цинка, никеля, хрома, свинца, кобальта, драгоценных камней и самоцветов. По подсчетам экспертов, в сегодняшних условиях разработка и эксплуатация антарктических месторождений пока нерентабельны. Причинами тому являются мощный ледяной покров, суровые климатические условия, территориальная удаленность, дрейфующие айсберги на шельфе континента. Однако глобальное потепление и бурное развитие технологий в недалеком будущем смогут нивелировать все эти проблемы. Так, по сообщению Арктического и антарктического научно-исследовательского института, в феврале текущего года в регионе был зафиксирован самый низкий показатель площади морского льда за всю историю регулярных наблюдений, проводимых с 1979 года. Оставшийся после летнего таяния лед сохранялся в основном в морях Уэдделла и Амундсена, в остальных морях он оставался только вдоль побережья. Стоит отметить, что огромное количество льда, сконцентрированного в широтах Антарктики, служит ценнейшим на планете резервом пресной воды (около 90 % всех мировых водных ресурсов). К настоящему времени разработана технология доставки антарктических айсбергов в те регионы, где проблема нехватки пресной воды стоит особенно остро. Для этого айсбергу с примерными габаритами 1000 м в длину, 600 м в ширину и 300 м в высоту придается вид «корабля» с выступающим носом, лед покрывается пластиковой пленкой для защиты от таяния и транспортируется несколькими океанскими буксирами со скоростью одна миля в час. После доставки на место айсберг разрезают на части толщиной около 40 м, в течение года он постепенно тает, а талая вода по плавучему трубопроводу поступает потребителю. Антарктические акватории обладают богатейшими биологическими ресурсами, в частности, антарктическим крилем. Этот крупнейший источник животного белка морского происхождения является ценнейшим сырьем для пищевой промышленности, биотехнологии и фармакологии. По оценкам специалистов, общая биомасса криля в антарктических водах составляет более 125 млн тонн, а сегодняшний ежегодный промысел не превышает одного процента этого объема.

Зубастое трио

Все страны — участницы антарктической гонки прекрасно представляют, что борьба за доминирование в южных широтах предполагает наличие солидного военного ресурса, способного обеспечить силовое прикрытие экономической экспансии региона. Первой масштабной попыткой изучения Антарктиды в военном контексте стала американская экспедиция Ричарда Берда High Jump («Высокий прыжок») 1946–1947 гг., которая полностью финансировалась ВМФ США. Операция осуществлялась силами 68-го оперативного соединения Военно-морского флота, а сам экспедиционный корпус был разбит на пять групп. В Восточную группу входили эсминец «Браунсон» (Brownson), танкер «Канистео» (Canisteo) и легкий авианосец «Остров Пайн» (Pine Island); в Западную — эсминец «Хендерсон» (Henderson), танкер «Какапон» (Cacapon) и легкий авианосец «Курритак» (Currituck); в Центральную — флагманский корабль «Гора Олимп» (Mount Olympus), военно-транспортные корабли «Янси» (Yancey) и «Мэррик» (Merrick), ледоколы «Остров Бартон» (Burton Island) и «Северный ветер» (Northwind), а также подводная лодка «Сеннет» (Sennet); в Авианосную — авианосец «Филиппинское море» (Philippine Sea). Базовая группа отвечала за разбивку экспедиционного лагеря, который имел название Little America IV. На борту кораблей находилось 4,7 тысячи человек: моряков, морских пехотинцев, летчиков, военных специалистов (среди них всего несколько штатских), а также авиационная группа, включающая, по разным данным, от 25 до 37 самолетов. Нет смысла перечислять официальные цели этой «научной» экспедиции, истинной задачей которой являлось расширение и закрепление суверенитета США над одной из крупнейших территорий Антарктиды. По мнению российского историка А.В. Васильченко, в ходе проведенных маневров «действующие на востоке и западе оперативные группы экспедиции во время выполнения поставленных заданий должны были как бы с двух сторон обогнуть Антарктиду. Местом их приблизительной встречи должен был стать нулевой меридиан, то есть та область, которая находилась в непосредственной близости от Новой Швабии. Более того, сам Берд говорил о том, что экспедиция была, по большому счету, учениями, в ходе которых надлежало «окружить континент» и «атаковать его с трех фронтов».

В 2020 году 45-м президентом США Дональдом Трампом был подписан Меморандум о защите национальных интересов США в Арктике и Антарктике, в рамках которого приоритетной задачей обозначен пересмотр стратегии США к ледокольным возможностям в рассматриваемых регионах. «Чтобы помочь защитить наши национальные интересы в регионах Арктики и Антарктиды и сохранить мощное присутствие наших сил безопасности в Арктике вместе с союзниками и партнерами, США требуется флот подготовленных, эффективных и доступных ледоколов, которые пройдут испытания и будут полностью готовы к размещению к 2029 финансовому году», — заявил американский лидер журналистам. Провозгласившая себя «первооткрывателем» Антарктиды Великобритания еще в 1982 году вступила в жесткий военный конфликт с Аргентиной за право обладания Фолклендскими островами. Гордые британцы не столько заботились о собственном престиже, а, тем паче, о судьбе полутора тысяч аборигенов-овцеводов с английскими паспортами, сколько отстаивали важный перевалочный пункт на маршруте из Атлантического в Тихий океан, позволяющий контролировать Южную Атлантику и прямые воздушные ворота в Антарктиду. Именно поэтому там были размещены британские военные базы — военно-воздушная «Маунт-Плезант» и военно-морская «Мэр Харбор». В 2007 году Лондон в нарушение положений Договора об Антарктиде заявил о расширении своей антарктической территории на миллион квадратных километров. Таким образом, «под управление» английской короны перешла обширная территория вблизи Южного полюса. К слову, новый британский монарх Карл III в прошлом году по традиции был торжественно провозглашен королем Британской антарктической территории в ее «столице» Ротере — исследовательской станции на острове Аделаида. За отсутствием местного правительства в церемонии приняли участие лишь немногочисленный персонал и восторженные королевские пингвины.

Еще один представитель англосаксонского мира — Австралия, претендующая на 42 (!) % антарктических территорий, продолжает наращивать свою военную мощь. В прошлом году было запланировано выделение $578 млн на приобретение БпЛА и вертолетов для патрулирования региона, а также на создание мобильных станций контроля обстановки в Антарктиде. Премьер-министр страны Скотт Моррисон заявил: «Нам нужно следить за Антарктидой, потому что имеются другие желающие, которые имеют не устраивающие нас цели. Мы защищаем этот регион не только в интересах Австралии, но и в интересах всего мира и мы несем за него ответственность». Именно это англосаксонское трио в 2021 году образовало трехсторонний военно-политический блок AUKUS, в который не были приглашены такие традиционные союзники по НАТО, как Франция и Германия. Казалось бы, задачу вытеснения Китая из Индо-Тихоокеанского региона сподручнее проводить единым западным фронтом, привлекая в новую коалицию большее количество участников. Но этого как раз и не происходит, ведь на кону стоит более важная задача раздела последней на земном шаре свободной территории. Австралия как ближайшее островное государство, уже обозначившее свои права на половину ледового континента, «первооткрыватель» Великобритания, также не страдающая отсутствием аппетита, ну и, конечно, США как главная силовая составляющая и спонсор проекта не желают множить ряды прямых конкурентов. Правда, получила неофициальное «приглашение к танцу» стремительно расширяющая свое научное присутствие на шестом континенте Япония, что объясняется, скорее, наличием у нее наиболее передовых технологий для разведки и добычи ресурсов. Делиться потенциальной добычей с другими союзниками по НАТО, а уж тем паче, с латиноамериканскими странами англосаксонское трио не имеет ни малейшего желания. Таким образом, новый военный альянс заблаговременно создает площадку для дипломатических, экономических и военных маневров вокруг значительной части Антарктического материка.

Австралийский прыжок

В качестве одного из первых своих проектов AUKUS продекларировал масштабную программу военно-технического перевооружения Австралии, основным пунктом которой стало строительство по меньшей мере восьми многоцелевых атомных подводных лодок (расторгнутый ранее французско-австралийский контракт предусматривал создание двенадцати неатомных субмарин). Это будет первый случай, когда неядерная страна получит от ядерных держав атомный флот, которым в настоящее время обладают лишь шесть государств «ядерного клуба» — Россия, США, Великобритания, Франция, Китай и Индия. Чтобы успокоить мировую общественность, постоянный представитель США при ООН Линда Томас-Гринфилд озвучила официальную версию: «Инициатива AUKUS состоит в том, чтобы предоставить Австралии атомные подводные лодки с обычными вооружениями. Австралия не пытается и не собирается заполучить ядерное оружие». При этом она добавила, что Договор о нераспространении ядерного оружия не запрещает странам иметь военные корабли с ядерными силовыми установками. Однако военные эксперты предусматривают возможность оснащения пусковых установок АПЛ ядерной начинкой. Тем более, что в Обзоре ядерной политики США 2018 года была поставлена задача ВМС США перейти к использованию крылатых ракет морского базирования (SLCM) в ядерном оснащении. В марте текущего года в специальном заявлении были озвучены планы приобретения Австралией атомных субмарин. Согласно оглашенной декларации, на начальном этапе планируется разработка атомной многоцелевой подводной лодки SSN-AUKUS, основанной на британском проекте АПЛ нового поколения. Первый такой корабль Лондон планирует поставить на вооружение своего флота к концу 2030-х годов, а Австралия получит его с собственных верфей в начале 2040-х годов. С нынешнего года австралийский военный и гражданский персонал должен проходить службу совместно с ВМС США и Великобритании, начиная с 2026 года англичане увеличат количество посещений своими АПЛ «зеленого континента», в 2027 году Вашингтон и Лондон планируют начать передовую ротацию своих АПЛ в Австралии, с начала 2030-х годов США обязуются продать Канберре от трех до пяти атомных подводных лодок типа Virginia. В заявлении сказано: «Наш план повышает промышленный потенциал всех трех стран по производству и эксплуатации совместимых атомных подводных лодок на десятилетия вперед, расширяет наше индивидуальное и коллективное подводное присутствие в Индо-Тихоокеанском регионе и способствует глобальной безопасности и стабильности». Стоит отметить, что реализация представленной программы оценивается экспертами в астрономическую сумму — от 179 до 245 млрд долл. США.

Для базирования на ротационной основе четырех американских АПЛ класса Virginia и одной британской АПЛ класса Astute, которые составят так называемые ротационные подводные силы «Запад» (Submarine Rotational Force-West), Канберра приступила к модернизации военно-морской базы Стирлинг в Перте (штат Западная Австралия). Работы ведутся ускоренными темпами, поскольку заходы американских субмарин должны начаться с этого года, а британских — с 2026 года. Планируемые к поставке Австралии быстроходные подводные лодки класса Virginia с ядерным реактором предназначены для выполнения широкого спектра задач в открытом океане и прибрежных районах, включая противолодочную борьбу и операции по сбору разведывательной информации. Скорость подводного хода корабля составляет 34 узла, предельная глубина погружения — 488 метров, а автономность ограничена лишь потребляемыми запасами. За счет специального звукоизолирующего покрытия корпуса лодка движется абсолютно бесшумно, что позволяет ей подходить на максимально близкое расстояние к потенциальному противнику и проводить подробную разведку. АПЛ оснащена 12 вертикальными ПУ КР Tomahawk (лодки серии Block I и Block II) или двумя ПУ револьверного типа по 6 КР Tomahawk (лодки серии Block III), позволяющими уничтожать цели на расстоянии до 1,5 тысячи километров; четырьмя 533-мм торпедными аппаратами с боезапасом в 26 торпед; имеет на борту оборудование для проведения специальных операций (необитаемые подводные аппараты, шлюзовую камеру для легких водолазов, палубное крепление для контейнера или сверхмалой подводной лодки и т. д.). Следует отметить, что американская АПЛ класса Virginia Block V с четырьмя модулями Virginia Payload Module (VPM) может нести 40 крылатых ракет Tomahawk в вертикальных пусковых установках. Экипаж корабля составляет от 100 до 134 человек, что создаст дополнительные трудности австралийским ВМВ в вопросах подготовки такого количества профессиональных подводников. Строительство и приобретение атомных субмарин — лишь часть обширной программы переоснащения сил обороны Австралии. Правительство страны дополнительно выделило 2,7 млрд долларов США на закупку удар ных систем большой дальности и производство соответствующих боеприпасов, которые, согласно официальному пресс-релизу, «позволят увеличить дальность стрельбы артиллерии австралийской армии с 40 километров до более чем 500 километров». В специальном правительственном заявлении в сентябре 2021 года говорилось: «В течение десятилетия Австралия будет быстро создавать возможности нанесения ударов на большие расстояния, чтобы повысить способность СОА наносить удары с воздуха, земли и моря. К ним относятся: крылатые ракеты Tomahawk, которые будут установлены на наших эсминцах класса Hobart, что позволит нашим морским средствам поражать наземные цели на больших расстояниях и с большей точностью. Ракеты класса «воздух — поверхность» увеличенной дальности (Joint Air-to-Surface Standoff Missiles) позволят нашим истребителям F/A-18 A/B Hornet и в будущем нашим истребителям F-35A Lightning II поражать цели на дальности 900 км».

Одновременно с озвучиванием этих планов Австралия занялась проектированием в интересах нового альянса своей первой постоянной зимней взлетно-посадочной полосы с твердым покрытием в районе антарктической исследовательской станции Дэвис, которая ляжет в основу как гражданской, так и военной логистики. По задумкам англосаксонских стратегов, AUKUS должен первым создать в этом регионе современную транспортную и военную инфраструктуру, что будет иметь преимущества при дележе континента.

Угол атаки

В представленной в начале 2020 года Государственным департаментом США новой Стратегии национальной безопасности и обороны полярных регионов особое внимание было уделено созданию «готового, боеспособного и имеющегося в наличии» флота полярных ледоколов, способных «обеспечить постоянное присутствие Соединенных Штатов в Арктике и Антарктике». В настоящее время снабжение американской антарктической станции Мак-Мердо (McMurdo) осуществляет тяжелый ледокол Береговой охраны США Polar Star, являющийся по своему функционалу чисто военным судном, вооруженным крупнокалиберными пулеметами и стрелковым оружием экипажа. Боевые характеристики корабля расширяются за счет возможности несения двух вертолетов Eurocopter HH65A. В 2025 году должен войти в строй первый из трех запланированных мощных ледоколов серии Polar Security Cutter (PSC) второго полярного класса, каждый из которых имеет на вооружении две 30-мм артиллерийские установки Mark 44 и шесть 12,7-мм крупнокалиберных пулеметов Browning M2, а также вертолетную площадку с ангаром. Кроме того, суда будут оснащены новейшим военным оборудованием, позволяющим получать любую разведывательную информацию, обеспечивать применение оружия другими боевыми единицами и ставить различные виды радиопомех. Американские антарктические станции уже сегодня готовы к приему не только гражданских, но и тяжелых военно-транспортных самолетов. Так, в районе крупнейшей из них — Мак-Мердо (McMurdo) имеются аэродромы Феникс (Phoenix Airfield) с вертолетной площадкой и Williams Field Skiway, расположенный примерно в 15 км от базы. Кроме того, антарктические акватории регулярно бороздят эскадры разведывательных беспилотников Saildrone, обеспечивающих ЦРУ и Пентагон климатической информацией. В дополнение к ним воздушное пространство континента контролируют беспилотные исследовательские аэростаты, способные подниматься на высоту 36 км. Все расположенные в Антарктиде наземные спутниковые станции имеют двойное назначение, что позволяет использовать орбитальную инфраструктуру для систем командования и управления. Как справедливо отмечала новозеландский профессор политологии Анна-Мария Брэнди, «любое государство, доминирующее в воздушном пространстве Антарктики ... потенциально может контролировать доступ с воздуха ко всей Океании, Южной Америке и Африке».

Серия американских миссий в Антарктиду с 1956 года получила общее название — «Операция «Глубокая заморозка» (OpDFrz). Ее главной логистической составляющей стала армия США. Первоначально функции снабжения были возложены на ВМС, а в 1999 году их передали Военно-воздушным силам и Воздушной национальной гвардии. Американскими военными летчиками постоянно отрабатываются различные способы доставки снаряжения, техники и научного оборудования в экстремальных ледовых условиях. Так, в 2006 году было выполнено первое масштабное парашютное десантирование 40 тонн грузов прямо на Южный полюс с тяжелых военно-транспортных самолетов С-17 Globemaster III. Летчики 109-го авиационного крыла Национальной гвардии ВВС Нью-Йорка на самолетах C-130 (LC-130) с лыжным шасси регулярно курсируют между ледовым материком и Новой Зеландией, а также внутри белого континента. Обеспечение станции Мак-Мердо (McMurdo), наряду с ледокольным флотом, осуществляет 62-е авиакрыло ВВС США (авиабаза МакКорд, Вашингтон), реализуя перевозки из Крайстчерчема (Новая Зеландия). Вертолетную поддержку в пределах континента осуществляет Воздушный вертолетный центр (Air Center Helicopters, ACHI) со штаб-квартирой в Техасе. На Военно-морской флот США, помимо управления воздушным движением и проведения базовых операций, возложены функции проектирования и технического обслуживания систем информационной безопасности. Таким образом, используя лазейку Договора об Антарктике, предусматривающую наличие на континенте военного персонала и оснащения, все больше представителей вооруженных сил США и их союзников включаются в освоение «ничейного» материка. Как заявил командующий американскими ВВС в Индо-Тихоокеанском регионе генерал Чарльз Браун, Вашингтон будет планировать милитаризацию Антарктики, как он это делает с Арктикой. По его мнению, война может начаться в 2048 году, когда закончится действие Договора об Антарктике, запрещающего милитаризацию шестого континента и предполагающего его использование исключительно в мирных целях. Для картографического обеспечения боевых действий американской армии Национальное агентство геопространственной разведки (NGA) США уже выпустило карту Антарктиды высокого разрешения с высокой детализацией, охватывающую около 98 процентов поверхности ледового материка.

Помимо Соединенных Штатов Америки, еще в пяти латиноамериканских странах антарктические программы курируются военно-морскими силами, ВВС и министерствами обороны. В России эти функции возложены на уважаемый в научном мире, но далекий от проблем национальной безопасности Росгидромет, а также частично, в сфере их компетенции, — на Минприроды и Росрыболовство. Подобный ведомственный подход без какой-либо силовой составляющей вряд ли будет отвечать уровню того жесткого противостояния, которое уже сегодня развертывается в южных широтах. Здесь самое веское слово должно оставаться за российским оборонным ведомством, способным, не выходя за рамки действующего международного договора, отстоять национальные интересы нашего государства в стартовавшей антарктической гонке. При этом стоит учитывать возможность объединения со странами БРИКС для совместного противостояния англосаксонским планам экспансии ледового континента. Можно предположить, что и Китай, и Индия, и Бразилия не меньше нас заинтересованы в справедливом распределении антарктических природных богатств и сохранении стратегического баланса в Индо-Тихоокеанском регионе.

А. Петрочинин

Источник: журнал «Армейский сборник» № 8 2023