После драматического возвращения талибов к власти 15 августа 2021 года Кандагар, словно феникс из пепла, восстал, став второй, а порой и главенствующей столицей страны, затмевая собой даже Кабул. Каждое внутреннее и внешнее решение, рожденное в правительстве Талибана, неминуемо отправляется на утверждение в Кандагар, где обретает окончательную форму и отдается на исполнение. Разведывательные источники сообщают, что все политические и военные нити афганской власти сходятся в руках совета Талибана, состоящего из 24 человек. Этот теневой кабинет базируется в юго-западном Афганистане, в сердце провинции Кандагар, словно паук в центре своей паутины. Кандагар, будто застывший во времени, мало изменился с тех пор, как талибы впервые захватили власть в Афганистане (1996–2001 годы). В эпоху правления муллы Омара Кандагар уже был «второй столицей» Афганистана, символом несгибаемой воли талибов. Помимо Хайбатуллы Ахундзады, «главного лидера» группировки, в кандагарский совет из 24 членов входят и другие влиятельные лица. За четыре года правления Талибана завеса тайны так и не пала над персональным составом «Шура-е Кандагара». Автору удалось выудить лишь крупицы информации о некоторых ключевых фигурах этой структуры. Поначалу представляем тайного верховного лидера Талибана.
Хайбатулла Ахундзада родился в 1961 году в округе Панджвай, что в знаменитой провинции Кандагар, в семье сельского имама. Он стал третьим лидером Талибана после муллы Мансура и муллы Омара.Шейх Хайбатулла известен среди талибов как выдающийся религиозный деятель, хотя и не обладает значительным военным опытом. В 1980‑х годах он примкнул к моджахедам, сражавшимся против советских войск, но сам непосредственно в боях не участвовал. Впоследствии вместе с семьей он переехал в Пакистан, обосновавшись в городе Кветта, где поступил в медресе. В 1994 году Ахундзада присоединился к талибам—радикально настроенным ученикам религиозных школ. С тех пор он неизменно входил в руководящее ядро «Талибана», принимая участие в ключевых событиях последних лет. Согласно источникам, Хайбатулла Ахундзада принадлежит к племени нурзай, одному из пуштунских племен Афганистана. До прихода в Талибан он занимался преподаванием Корана и хадисов. Хайбатулла Ахундзада известен скорее как исламский богослов, нежели как военный стратег. Он считается одним из самых авторитетных шейхов хадисов в Афганистане и во времена предыдущего режима Талибана выполнял функции судьи. Многие из правительственных фетв Талибана были изданы именно им в те годы. Фактически Ахундзаду следует рассматривать как главу судебной системы, которая впоследствии стала руководящим органом Талибана. Он был первым заместителем и главным советником бывшего лидера Талибана, муллы Ахтара Мохаммада Мансура. О его прошлом в руководстве Талибана известно немного, и в целом о нем говорят еще меньше. Создается впечатление, что талибы намеренно скрывали личность Ахундзады еще до того, как он возглавил группировку.
В 2016 году мулла Ахтар Мохаммад Мансур, один из лидеров Талибана, был убит в результате удара американского беспилотника . Вскоре после этого представитель Талибана выступил с официальным заявлением, представив Хайбатуллу Ахундзаду в качестве нового лидера и командующего, провозгласив его Эмир аль-муминином. В том же заявлении Сираджуддин Хаккани (сын основателя «Сеть Хаккани») и мулла Мохаммад Якуб (сын основателя Движения Талибана) были названы новыми заместителями лидера Талибана. Некоторые источники утверждают, что Хайбатулла Ахундзада находился в Пакистане во время советского присутствия в Афганистане. Хайбатулла Ахундзада представляет собой новое поколение Талибана, не принадлежащее к числу основателей группировки. Некоторые полагают, что он может отличаться от других лидеров Талибана с точки зрения взглядов и действий. Вахид Моджде, бывший сотрудник МИД Афганистана, комментируя назначение нового лидера Талибана в 2016 году, отметил : «Когда мулла Мансур из племени Исхакзай был назначен лидеромТалибана, возникло противодействие со стороныплемени Нурзай, что привело к созданию муллой Расуломновой ветви Талибана. Его избрание может положить конец оппозиции со стороны племени нурзай, которое представлял мулла Расул». В то время Ахундзада преподавал хадисы в мечети недалеко от Кветты и не был заметной фигурой, но послеего назначения новым лидером Талибанав в 2016 году агентство Reuters провело расследование, в ходе которого выяснило, что 60‑летнийАхундзада проживает в поселении Кучлак недалеко от Кветты
Маулви Мухаммад Юсуф Вафа, более известный как Хаджи Амин Вафа, губернатор Кандагара, чья преданность, как шепчут, принадлежит пакистанской разведке ISI,— вторая по значимости фигура в иерархии Кандагарской шуры после Ахундзада, словно тень, отбрасываемая его всепоглощающей властью. Он—верный союзникмуллы Хайбатуллы, непоколебимо поддерживающий своего лидера, заявляя, что движение Талибан присягнуло ему на верность и «должно беспрекословно подчиняться его приказам». Близкий соратник Хайбатуллы Ахундзады, он был назначен губернатором Балха после трагической гибели его предшественника, муллы Мохаммада Дауда Музамиля, 9 марта 2024 года. Убийство Дауда Музамиля, губернатора Талибана в Балхе, в результате теракта в феврале 2024 года может быть связано с его предыдущей деятельностью в Нангархаре, где он, как известно, проводил масштабные операции против боевиков ИГИЛ*. После захвата власти Талибан назначил Музамиля губернатором Нангархара, однако в провинции были обнаружены тела предполагаемых членов ИГИЛ в водном канале «Дронта». Обеспокоенный активизацией Хорасанского отделения Исламского государства(ИГИЛ) в Нангархаре после убийства Музамиля, мулла Хайбатулла Ахундзада назначил Хаджи Вафу, одного из своих самых доверенных людей, губернатором Балха. Это назначение могло быть направлено на предотвращение дестабилизации внутри Талибана из-за атак ИГИЛ и удержание северных провинций под более жестким контролем.
Назначение Хаджи Вафы и укрепление власти Хайбатуллы в северном Афганистане
С момента своего назначения он возвысился до положения самого влиятельного чиновника Талибана во всех северных провинциях Афганистана. Его близость к лидеру Талибана, мулле Хайбатулле Ахундзаде, подтверждается тем фактом, что губернаторы северных провинций выполняют его распоряжения. Этот бывший полевой командир, действовавший на юге Афганистана, фактически не подчиняется никаким институтам внутри Талибана, кроме непосредственно эмира Хайбатуллы. Сообщается, что его полномочия превышают полномочия губернаторов провинций, что указывает на особый статус, делегированный ему лидером движения. Губернаторы северных провинций: Самангана, Джаузджана, Сар-и-Пула и Фарьяба подотчетны ХаджиЮсуфу Вафе и предоставляют ему отчетыо своей деятельности на регулярных совместных заседаниях, проводимых каждые две недели. Хаджи Вафа регулярно посещает северные провинции для контроля над управлением Талибаном, и даже министры кабинета Талибана приезжают в Балх для встреч с ним. После захвата власти Талибаном в августе 2021 года Хаджи Вафа занимал пост губернатора Кандагара, и уже тогдаего полномочия, по имеющимся данным, превышали полномочия обычного губернатора. В своих публичных выступлениях и встречах с должностными лицами и жителями северных провинций Хаджи Вафа неизменно призывал к подчинению приказам муллы Хайбатуллы Ахундзады. По всей видимости, одной из ключевых задач Хаджи Вафы является расширение поддержки лидера Талибана в северном Афганистане, особенно в регионах с преобладающим таджикским и узбекским населением.
Реакция на критику внутри Талибана и борьба с ИГИЛ
Имя Хаджи Вафы приобрело особое значение на фоне критики в адрес муллы Хайбатуллы Ахундзады со стороны министра внутренних дел Талибана и лидера Сети Хаккани, Сираджуддина Хаккани, который, не называя имени лидера, выразил обеспокоенность по поводу монополизации власти и недостаточного взаимодействия с внешним миром. Хаджи Вафа публично выступил в защиту Хайбатуллы, заявив, что он является «законным эмиром» Талибана, которому следует беспрекословно подчиняться в силу данной присяги, кроме того, он подал официальную жалобу в Верховный суд Талибана, требуя предать военному суду Аббаса Станекзая, заместителя министра иностранных дел движения. Вафа обвинил Станекзая в «неуважении» к лидеру Талибана, Хайбатулле Ахундзаде, и в открытом противодействии его указам. Согласно официальному письму из канцелярии губернатора Балха от 20 января 2025 года, Вафа настойчиво призывал суд привлечь Станекзая к ответственности за его критические высказывания в адрес политики Ахундзады. В письме утверждается, что слова Станекзая, произнесенные во время религиозной церемонии в провинции Хост, равносильны «прямому неповиновению приказам лидера Талибана» и требуют незамедлительного судебного разбирательства. Эта официальная жалоба на Аббаса Станекзая, одного из самых высокопоставленных деятелей Талибана, — яркое свидетельство растущего внутреннего раскола в руководстве группировки. Его дерзкий побег, в сочетании с требованием Вафы о его немедленном суде, подчеркивает растущую напряженность, раздирающую высшие эшелоны Талибана.
Военная мощь и контроль над ресурсами
Благодаря своему опыту в качестве военного командира в южных провинциях во время предыдущего правительства Юсуф Вафа располагал значительными военными ресурсами, что обеспечивало ему доминирующее положение в военной структуре Талибана. После назначения руководителем провинции Балх он прибыл в Мазари-Шариф в сопровождении колонны танков и бронетехники, а также доверенных лиц.
Маулви Шейх Хадис Хабибулла Ага Сахиб. В провинции Кандагар, в тихой деревушке Вач Бахто, затерянной в районе ШавалиКот, в северо-восточных землях в 1954 году родился Маулви Шейх Хадис Хабибулла Ага Сахиб. Выходец из благородного племени Сайед, он впитал первые знания ислама в родных стенах, а затем отправился в Пакистан для более глубокого познания веры. Он был не просто советником, а доверенным лицом муллы Омара, духовным наставником первого правительства Талибана в бурные 1990‑егоды, особо приближенным к Ахундзаде. В суровые времена правления Талибана—с 1996 по 2001 годы вершил правосудие в качестве судьи. Хабибулла Ага, словно тень, неотступно следующий за верховным лидером Хайбатуллой Ахундзадой, был возведен на высокий пост в ходе перестановок, о которых мир узнал во вторник, 20 сентября 2022 года. В сердцах многих консервативных священно служителей Талибана таится глубокий скепсис в отношении современного образования. «Назначение Хабибуллы Аги Сахиба — явный признак того, что Талибан возвышает тех, кто преданно отвергает возможность открытия школ для девочек», —с горечью отметил Нишанк Мотвани, знаток афганских реалий и научный сотрудник престижной Школы Кеннеди Гарвардского университета. Хабибулла Ага, назначенный Талибаном исполняющим обязанности министра образования Афганистана, выражает обеспокоенность по поводу снижения уровня знаний в религиозных школах страны. Выступая на торжественной церемонии вручения дипломов примерно 120 ученикам 12‑х и 14‑х классов Даруль-Улом Имам Абу Ханифа, Ага подчеркнул небывалый рост числа религиозных школ в Афганистане, признавая при этом расширение доступа и возможностей для студентов в этой сфере . Однако, несмотря на возросшую доступность, Агу гложет тревога за качество образования. Он с горечью заметил: «На мой взгляд, качество образования ухудшается с каждым днем, несмотря на то, что сейчас оно стало более доступным. Были времена, когда студенты не могли найти даже книгу». Ага является депутатом совета Ахундзаде, состоящего из 24 членов. В бурные 90‑е, во времена первого режима Талибана, он занимал должность заместителя Мавлави Мухаммада Хасана в Кандагарской школе джихада при совете под названием «Иттефак».
Маулви Абдул Хади Сахиб , глава финансового и административного отдела Совета Кандагара Ахундзаде, известен также как знаток и советник по военным вопросам. Родившийся в 1967 году в округе Панджвай провинции Кандагар, он достиг высот в религиозном образовании, получив степень «Шейх хадисов». Несмотря на происхождение из семьи торговцев сухофруктами, он отверг коммерцию, направив все свое состояние на поддержку боевиков Талибана. В эпоху первого режима Талибана он был их финансовой опорой. Постигая религиозные догматы в Пакистане, он даже исполнял роль телохранителя муллы Омара. В настоящее время он руководит крупной религиозной школой «Джамият-уль-Хак» в районе «Айно Мина» провинции Кандагар, являясь влиятельной фигурой в регионе
Группа советников из четырех человек для старшего лидера Талибана — еще одна теневая структура в режиме Талибана, «консультативный» комитет Хайбатуллы Ахундзады. Несмотря на свое название, именно этот орган принимает окончательные решения по всем вопросам, касающимся Исламского Эмирата, как внутренним, так и внешним. Все члены комитета принадлежат к радикальному крылу Талибана, отвергающему права человека и выступающему против отношений с зарубежными странами, за исключением Пакистана. Мавлави Мохаммад Юсуф Вафа, губернатор Кандагара, хоть и не является официальным членом комитета, принимает участие в координации обсуждаемых решений, будучи, по сути, первым представителем пакистанской разведки в высших эшелонах власти Талибана.
Четыре члена «Консультативного» Совета:
Шейх Маулви Джан Мухаммад Мадани родился в 1954 году в деревне Сиячой, округ Джхари, провинция Кандагар. Получив начальное и среднее религиозное образование в различных мечетях и школах, в 1978 году окончил Даруль Улум Хаккани, джихадистский университет, получив сертификат Федерации исламских школ. В 1981 году поступил на факультет шариата Исламского университета Медины, а после его окончания в 1987 году вернулся в Афганистан. Во время джихада против советской "оккупации" (1979–1989) Мадани занимал пост заместителя начальника образовательного отдела организации «Джамиат-и-Ислами» на юго-западе страны. В правительстве Талибана в изгнании он был назначен генеральным директором Департамента шариатского образования Министерства образования на юго-востоке Афганистана. Он также занимал должность посла Афганистана в Объединенных Арабских Эмиратах и возглавлял Управление внешних связей Министерства иностранных дел в провинции Кандагар. В первые дни освобождения Афганистана в 2001 году Мадани основал арабский журнал Al-Samoud, а позднее стал членом так называемого «Политсовета Талибана», участвовавшего в мирных переговорах в Катаре. В настоящее время он является специальным советником Ахундзады в Кандагаре.
Шейх Хадис Мухаммад Омар Джан, родившийся в 1968 году и проживавший в округе Майванд провинции Кандагар, был молодым религиозным советником муллы Омара во время первого режима Талибана. После освобождения Афганистана он провел первые семь лет в Пакистане, после чего вернулся в Кандагар. По имеющимся данным, он вернулся для участия в террористической деятельности, причем прибыл туда при содействии Ахмада Вали Хана Карзая, брата тогдашнего президента Афганистана Хамида Карзая.
Шейх Маулви Мухаммад Иса Исса — руководитель отделения «Дар аль-Шариа» в религиозной школе шейха Хайбатуллы, что располагается в районе «Качлак». Он представляет собой важную фигуру, связывающую Талибан с религиозными кругами Пакистана. Проведя большую часть жизни в Пакистане, он является близким другом Мауланы Фазлура Рехмана, лидера партии «Джамиат Улема-и-Ислам», чье влияние на формирование идеологии Талибана признано многими исследователями. Сквозь плотную завесу секретности просочились сведения о шестерых членах Совета, чьи судьбы были прежде тесно переплетены с Ираном: это Ибрагим Садр, Абул Хак Васик, Каюм Закер, Наим Брич, Нур Ахмад Ислам-джар, Мулла Ширин Ахонд. Их имена звучали как шепот заговора в коридорах власти.
Мохаммад Ибрагим Садр — тень, стоящая за плечом Маулави Хайбатуллы Ахонда, главаего личной службы безопасности в Кандагаре. Эта структура, словно спрут, была создана при негласной поддержке иранского Корпуса стражей исламской революции (КСИР). Выходец из провинции Гильменд, что на юго-западе страны, Садр был ветераном, закаленным в боях. В эпоху первого режима Талибана (1996–2001) он занимал пост заместителя министра обороны. После падения режима бежал в Иран, где постепенно превратился в доверенного союзника Тегерана. Иран видел в Садре стратегического партнера, ценя его роль и влияние в руководстве Талибана. Найдя убежище в восточно-иранских городах Мешхед, Захедан и Хаф, Садр в 2008 году основал школу Аль-Омарие в Нусратабаде, что в Систане и Белуджистане. Эта школа стала кузницей кадров для боевиков Талибана со всего Афганистана — от Гильменда на западе до Газни, Забула и Кандагара на юге. Они шли туда, чтобы сражаться с силами США и Англии в Гильменде. Школа Аль-Омарие была не просто учебным заведением, а тайным оперативным разведывательным центром, получавшим щедрую финансовую и материально-техническую поддержку от Ирана. Ее истинной целью было усиление иранского влияния на общих границах с Афганистаном и предотвращение распространения американского влияния в регионе. В 2017 году в стенах школы прогремел взрыв, унесший жизни одиннадцати боевиков Талибана. Ответственность за этот акт взяли на себя агенты разведки афганского правительства, но их роль была тщательно скрыта, чтобы избежать гнева Ирана. Взаимное расположение Садра и КСИРа не могло укрыться от глаз Вашингтона. После взрыва в семинарии Ибрагима Садра Корпус КСИР пообещал ему дополнительную финансовую и военную поддержку. Помощь регулярно поступала в новую иранскую школу Ибрагима Садра и другие школы, которыми он руководил в Северо- западной пограничной провинции Пакистана. Инструкторы КСИР в Иране усердно работали над усилением боевых возможностей талибов. В октябрьском заявлении 2018 года Министерство финансов США назвало Ибрагима Садра каналом финансирования Тегераном Талибана, отметив, что иранские официальные лица согласились предоставить ему финансовую поддержку и индивидуальное обучение. В заявлении было подчеркнуто: «Иранские инструкторы помогли укрепить тактические и боевые возможности Талибана».
С 2016 по 2020 год Ибрагим Садр возглавлял военную комиссию Талибана, базировавшуюся в Пешаваре (Пакистан). Поддержка Ирана сыграла решающую роль в радикальной реструктуризации сил Талибана, проведенной Ибрагимом Садром, и внесла значительный вклад в военную победу движения. Ибрагим Садр был не просто командиром, а ключевой фигурой в военной реструктуризации Талибана. Личная жизнь Ибрагима Садра была неразрывно связана с его политической и военной деятельностью. Обе его жены проживали в Иране до 2020 года. По словам бывшего высокопоставленного чиновника Талибана и двух высокопоставленных чиновников службы безопасности бывшего афганского правительства, незаконный оборот наркотиков между Гильмендом и Ираном через Пакистан, получивший зеленый свет Исламской Республики, подпитывал прибыльные операции Талибана под руководством Ибрагима Садра. Правительство Афганистана ошибочно полагало, что его силы уничтожили Ибрагима Садра в бою в 2020 году. К их разочарованию, он выжил и проходил лечение в больнице в Иране. Ибрагим Садр сумел распространить свое влияние от Гильменда до центра принятия решений Талибана в Кандагаре, подняв отношения с Ираномна качественно новый уровень. При нынешнем руководстве Талибана роль Ибрагима Садра в дипломатической и военной стратегии группировки остается центральной.
Абдул Хак Васик: Когда в 1996 году Талибан, словно вырвавшийся из песков ураган, взял под контроль три четверти Афганистана и вплотную приблизился к границам Ирана, радикальная суннитская джихадистская идеология группировки и присутствие пакистанских антишиитских боевиков в ее рядах вызвали серьезную обеспокоенность. Но Абдул Хак Васик, видный деятель Талибана, чья жизнь была полна контрастов—от стен печально известной тюрьмы Гуантанамо до поста главы разведки Талибана—сумел наладить отношения группировки с Тегераном. До формирования Талибана в начале 1990‑х годов и его последующего захвата власти Абдулхак Васик жил со своей семьей в Захедане (Иран). Его зять, Кари Ахмадулла, в то время возглавлял отделение «Хизб-и-Ислами» в провинциях Систан и Белуджистан на юго-востоке Ирана. Когда талибы захватили Кабул, Ахмадулла был назначен главой разведывательной организации группировки, а Васик сначала стал его помощником, а затем возглавил разведку Талибана в Кабуле. Позже сфера его полномочий расширилась до надзора за другими экстремистскими боевыми группировками в Пакистане и Иране. В 1998 году Васик курсировал между территориями четырех экстремистских группировок, еще не присоединившихся к Талибану, проводя встречи в Кветте, Пакистан, Бахрамче на юго-западе Гильменда, а также в Систане и Белуджистане на юго-востоке Ирана. Подписав пятистороннее соглашение с этими группами в Гильменде, Васик завоевал доверие муллы Омара и стал одним из его ближайших помощников, ответственным за одно из самых деликатных дел Талибана—управление дипломатическими отношениями с Ираном.
После назначения заместителем главы разведки мулла Омар доверил ему управление отношениями с Ираном и европейскими странами. Согласно дипломатическим документам США, опубликованным WikiLeaks, Васик был ключевым связующим звеном между Талибаном и Аль-Каидой*. Коалиционные силы под руководством США в Афганистане арестовали его в ноябре 2001 года и перевели в Гуантанамо, где он провел долгие 12 лет. Васика обвинили в предоставлении убежища нескольким членам «Аль-Каиды» на границе с Ираном, переброске и оснащении проиранских отделений «Аль-Каиды» в Газни, Пактике и в районе ее последнего сопротивления в Тора-Бора,а также в контроле за безопасностью тренировочных лагерей группировки. Его первая жена, мать и семья иммигрировали в Иран в 2002 году и поселились в небольшом городке в провинциях Систан и Белуджистан, что еще больше укрепило его личные связи с Тегераном. Трое членов его семьи поступили в школу Аль-Омарие, принадлежащую Садру Ибрагиму на юго-востоке Ирана, а еще один зять погиб в результате взрыва в школе в 2017 году. Васик, которого Соединенные Штаты обменяли на американского солдата Боуи Бергдала при посредничестве Катара, был переведен в эту страну в 2014 году, где стал ключевой фигурой в переговорной группе Талибана в Дохе. В октябре 2016 года он сначала отправился из Катара в Исламабад, затем в Белуджистан и, наконец, в Иран, чтобы встретиться со своей семьей. Бывший заместитель оперативного директора Управления национальной безопасности Афганистана рассказал Afghan International: «Мы узнали о его поездках. Нас проинформировали в 2016 году, и после доклада Объединенному разведывательному командованию мы поделились этой обеспокоенностью на дипломатическом уровне с Ираном и Пакистаном». Он добавил, что Васик четырежды ездил в Иран в период с 2014 по 2021 год, восстанавливая отношения со Стражами исламской революции, ослабленные за время его длительного отсутствия. В октябре 2022 года Васик встретился в Дохе с Дэвидом Коэном, заместителем директора Центрального разведывательного управления США (ЦРУ). Эта встреча стала первой встречей такого высокого уровня между двумя сторонами после убийства США лидера «Аль-Каиды» Аймана аз-Завахири в Кабуле в начале того же года. Ни США, ни Талибан не раскрыли содержание этой встречи.
Каюм Закир. В запутанной паутине геополитических интриг деликатный обмен пленными между давними врагами—«Аль-Каидой» и Ираном—был искусно организован этим неортодоксальным лидером Талибана. Иран безошибочно признавал его ценность, его способность управлять этими неуловимыми группировками. В 2010 году, словно разыгрывая сложную шахматную партию, боевики КСИР передали высокопоставленного члена «Аль-Каиды»—Саифааль-Аделя, человека, которому суждено было стать лидером сети после гибели Аз-Завахири—в обмен на освобождение Хешматуллы Аттарзаде, иранского дипломата, похищенного в Пакистане. Главную скрипку в этом тонком оркестре переговоров сыграл Абдул Кайюм Закир, старший командир Талибана, чье имя стало синонимом влияния и решительности. Еще в бурные 1990‑е годы Аз-Завахири, предвидя его потенциал, предоставил Закиру 150 автомобилей — символ поддержки в его борьбе с врагами Талибана. Закир, известный своей личной харизмой и глубокими военными знаниями, сыграл ключевую роль в триумфальном возвращении Талибана к власти. Закир командовал силами Талибана в эпицентре самых ожесточенных конфликтов на севере Афганистана во времена правления Талибана в 1990‑х годах. Он прослыл одним из самых жестких и бескомпромиссных командиров группировки, человеком, чья жизнь — это череда экстремальных взлетов и падений. В 2001 году, в горниле ожесточенного боя, он был захвачен силами под командованием Абдул Рашида Дустума, узбекского военачальника, возглавлявшего афганскую антиталибскую коалицию. Закир был передан американским войскам и заключен в печально известную тюрьму в Гуантанамо. Несмотря на первоначальные трудности, в 2003 году его семья нашла убежище в Захедане, Иран, где три его жены жили со своими детьми, братом и шестью зятьями. В 2007 году его перевели в тюрьму Пол-и-Чархи в Кабуле, а в 2008 году выпустили на свободу в надежде, что его освобождение, наряду с освобождением других лидеров Талибана, укрепит хрупкий мирный процесс. Но словно феникс, восставший из пепла, Закир вновь присоединился к военному руководству Талибана, проделав путь из Гильменда в Кветту (Пакистан) и, наконец, в Захедан. Там он основал религиозную школу имени Халеда бин Валида недалеко от региона Ашур провинции Систан и Белуджистан. Эташкола не только давала религиозное образование, но и обеспечивала боевую подготовку сил Талибана из провинций Гильменд, Забуль, Нимроз и Фарах. Бывший глава Департамента национальной безопасности бывшего афганского правительства Рахматулла Набил заявил Afghanistan International: «Эта школа была создана при прямом сотрудничестве правительства Исламской Республики Иран». 15 августа 2021 года, словно триумфатор, он вошел в президентский дворец Афганистана во главе победоносных сил Талибана. Сегодня Каюм Закир занимает пост заместителя министра обороны Талибана и возглавляет совет безопасности лидера Талибана муллы Хебатуллы в Кандагаре.
Наим Брич. Наркотики стали зловещей валютой в опасных отношениях между Тегераном и Талибаном. В эпицентре этой трансграничной торговли оказался Мохаммад Наим Брич, прошедший путь от уличного менялы в Пакистане до мирового наркобарона. В 2012 году Министерство финансов США заклеймило его как «координатора по отношениям Талибана и Ирана». Мониторинг транспортировки наркотиков, произведенных в Афганистане, и их транзита через Иран, несмотря на кажущееся противоречие с обеими исламистскими системами, был жизненно важен для получения иностранной валюты и управления вооруженными группировками Талибана. Во времена правления Талибана в 1990‑х годах Брич занимал пост заместителя министра по делам племен, а затем заместителя министра авиации Талибана. После падения Талибана в 2001 году он бежал в Кветту (Пакистан). В 2002 году его обменный пункт подвергся обыску пакистанской полиции, и он был арестован по обвинению в отмывании денег для Талибана. Но, словно тень, он ускользнул в Иран со своей женой. В конце концов Брич вернулся в Кандагар и присоединился к Военной комиссии Талибана. Он стал теневым губернатором Талибана в провинции Гильменд и переводил контрабандные доллары на региональный уровень, а также переправлял часть этих черных денег из южных провинций Афганистана в Иран. В 2009 году в районе Бахрамче провинции Гильменд взорвалась фабрика по переработке героина, принадлежащая Бричу, унеся жизнь одного из его двоюродных братьев. Брич использовал находящуюся под санкциями ООН компанию по обмену валюты «Tejarat Asan» с филиалами в Афганистане, Пакистане и Иране для отмывания денег, полученных от торговли наркотиками.
Нур Ахмад Ислам Джар—афганский священнослужитель, экстремистский суннитский проповедник иранского происхождения, основавший влиятельную религиозную школу в городе Герат. Он нашел последователей по обе стороны границы. Словесные выпады в адрес боевиков были организованы по просьбе агентов иранской разведки, с которыми Ислам Джар поддерживал контакты с тех пор, как бежал в эту соседнюю страну после вторжения США в Афганистан. Предки Нура Ахмада Ислам Джара мигрировали в Герат из региона Пирандж в провинции Хорасан-Резави (Иран) и интегрировались в афганское общество. Его отец также был радикальным священнослужителем. Ислам Джар, занимавший должность судьи в западном Афганистане в первый период правления Талибана, после свержения Талибана переехал в небольшой город Кохабад в иранской провинции Хорасан-Резави и в 2004 году открыл там магазин и религиозную школу. В 2007 году он вернулся в Герат и основал там еще одну религиозную школу, которая подверглась нападению со стороны сотрудников афганской разведки. Ислам Джар был арестован по обвинению в управлении школой при финансировании Ирана и обучении экстремизму . Со временем он заслужил среди местного населения титул «Мулла Ирани». Ислам Джар известен как один из доверенных лиц Ибрагима Садра и Кайюма Закира. Ислам Джар — не воин, а мулла, но он предоставил Ирану один из самых эффективных инструментов против продолжающейся угрозы со стороны «Джейш аль-Адль». Эта суннитская джихадистская группа, состоящая в основном из белуджей на юго-востоке Ирана, в течение многих лет совершала смертельные нападения на Стражей исламской революции и другие иранские структуры безопасности. В 2018 году Маулви Нур Ахмад Ислам Джар издал фетву, в которой заявил, что «Джейш аль- Адль» — это группа неверных, ведущая несправедливую войну. Фетва помогла уменьшить влияние этой группировки.
Мулла Ширин был близким другом и соратником муллы Мухаммада Омара. Он командовал 2700 солдатами, отвечавшими за его безопасность. Он был партизанским командиром, когда-то командовавшим тысячами вооруженных людей под руководством муллы Омара. После падения Талибана в 2001 году он сначала отправился в город Чаман в Пакистане, недалеко от границы с Кандагаром, а затем перебрался в Захедан, где с одобрения Тегерана начал бизнес по контрабанде топлива в Пакистан и Афганистан, а также активно боролся с ополченцами «Джейш аль- Адль». Со временем он стал одним из ключевых инструментов Ирана в ослаблении власти этой группировки и предотвращении их утверждения в Афганистане. Иран финансирует Ширина для убийства членов «Джейш аль-Адль» в Афганистане, передачи их Ирану или обмена разведданными с иранскими властями. Ширин вступал в вооруженные конфликты с боевиками «Джейш аль-Адль» на контрабандных маршрутах на границе Афганистан–Пакистан–Иран, которые считали его обузой на своей беззаконной территории. Ширин, который был назначенным талибами губернатором Кандагара и заместителем министра обороны Талибана во время войны с возглавляемой США коалицией, продолжал враждебно относиться к «Джейш аль-Адль», группировке, искавшей убежища от иранских сил безопасности в неподконтрольных правительству районах Афганистана. Смертоносные атаки сил Ширина, в том числе в Газни, усилили стремление «Джейш аль-Адль» к мести. В 2010 году член этой группировки напал на Ширина, легко ранил его и убил одного из его телохранителей. 12 марта 2014 года агентство ИТАР–ТАСС сообщило со ссылкой на МВД Афганистана, что в провинции Кундуз в ходе антитеррористической операции правительственных войск был ликвидирован полевой командир движения Талибан мулла Ширин Ага, однако эта информация не получила подтверждения, а в 2018 году он организовал нападение на офис губернатора Кандагара, в результате которого сам был серьезно ранен, а шесть дипломатов ОАЭ убиты. Его военное мастерство позволило ему набраться сил и в области дипломатии. Он был назначен членом делегации Талибана в Доху (Катар) для участия в переговорах с Соединенными Штатами, что привело к их выводу из Афганистана.
Эти высокопоставленные лидеры, чьи истории взлета, падения и возвращения Талибана переплетаются, путешествовали между Ираном, Пакистаном и Афганистаном в течение десятилетий войны. Неслучайно мы так подробно раскрыли отношения ключевых лидеров Талибана, имеющих прямой доступ к Эмиру, с Исламской Республикой Иран. КСИР оказал организационно- техническое содействие в создании структуры собственной службы безопасности Моулави Хайбатуллы Ахонда в Кандагаре. С таким же успехом режим Талибана мог бы взять за основу проект конституции ИРИ, и система государственного правления Ирана могла бы стать реальной моделью для учреждения Исламского эмирата Афганистана с учетом национальных особенностей Афганистана. Однако пока Кандагар не предпринимают никаких шагов, направленных на легитимизацию власти в стране и принятие новой конституции.
Оторванные от реальности, словно горные вершины от подножия, эти властители не снисходят до общения с народом и чуждаются представителей иностранных держав. Глухи они к мольбам афганского общества и к призывам мирового сообщества. Хайбатулла, чья власть практически абсолютна, изрекает директивы (ферманы), а исполнительная власть в Кабуле трепещет, обязанная неукоснительно исполнять их и отчитываться, что рождает глухое недовольство среди более прагматичных и реформаторски настроенных лидеров. Даже критика со стороны исламских стран и авторитетных исламских ученых разбивается о непреклонность Хайбатуллы. Он мнит свою интерпретацию шариата единственно верной, истинным лицом ханафитского ислама, от которого, по его мнению, отвернулся весь остальной мусульманский мир. После падения республиканского правительства лидер Талибана объявил все законы, принятые предыдущими властями, противоречащими шариату и, следовательно, недействительными. Хайбатулла выразил принципиальную позицию, согласно которой отвергает любые законодательные акты, основанные на человеческом разумении, утверждая, что единственным легитимным источником права является шариат. Серьезные нарушения прав человека, включая внесудебные казни и пытки бывших правительственных чиновников и сотрудников сил безопасности, а также сложные отношения между Талибаном и международным сообществом имеют серьезные последствия для афганского населения и самой власти, остро нуждающихся в помощи и поддержке. Согласно данным ООН, в 2023 году гуманитарный кризис в Афганистане достиг беспрецедентного масштаба, став самым масштабным на планете. Две трети населения страны, 28 миллионов человек, нуждались в гуманитарной помощи, а шесть миллионов находились на грани голода. Для оказания помощи всем нуждающимся требовалось 4,62 миллиарда долларов. Кандагар рассматривает мирскую жизнь лишь как подготовку к загробной, оправдывая свои фанатичные религиозные принципы, не принимая во внимание человеческие и экономические последствия. Через четыре года после установления нового режима в Афганистане вопрос о влиянии политической группы, известной как «Шура-е Кандагар», на эффективность государственного управления и политическую стабильность требует дальнейшего эмпирического исследования. Предварительные данные указывают на тенденцию к консолидации власти вокруг этой группы.
Пойя Самеулла - кандидат исторических наук, кандидат технических наук, старший научный сотрудник Центра изучения стран Ближнего и Среднего Востока Института востоковедения РАН
*террористические организации, запрещённые в РФ
Источник: журнал «Вестник Института востоковедения РАН» №2 2025
