Авантюристы, ставшие монархами

Королевство Араукании и Патагонии

Орели-Антуан де Тунан (12.05.1825–17.09.1878) — французский адвокат и авантюрист, который в 1860 г. принял титул короля Араукании и Патагонии. До сих пор является предметом споров, был ли он самопровозглашенным монархом или же был избран вождями племен индейцев-мапуче — лонко. Орели-Антуан де Тунан родился 12 мая 1825 г. в Шурньяке, в Дордони. Он переехал в Кокимбо, Чили, в 1858 г. и провл два года в Сантьяго и Вальпараисо, изучая испанский язык и завязывая полезные знакомства. Позже он переехал в Вальдивию, где встретился с двумя французскими купцами — Лашезом и Дефонтеном. Он поделился с ними своими планами по созданию французской колонии в Араукании, территории, которая на тот момент не входила в состав чилийского государства. В 1860 г. он отправился в Арауканию, населенную индейцами-мапуче, бывшими в то время де-факто независимыми. Земля эта номинально принадлежала Чили, но индейцы-арауканцы гражданами Чили фактически не признавались, а эту землю индейцы считали, естественно, своей, потому что испокон веков жили на ней. С течением времени, однако, белых, пришедших с севера, становилось все больше, и вскоре они уже начали теснить индейцев. Земля понадобилась для овечьих пастбищ. Тогда индейцы взялись за оружие. Им противостояла регулярная чилийская армия. На первых порах армии приходилось чаще отступать. Но зато когда ей удавалось разгромить какое-нибудь племя, она действовала беспощадно. Слухи об этих жестокостях, попадавшие время от времени во французские газеты, дошли и до провинциального адвоката Антуана де-Тунана.

Основываясь на своем опыте адвоката, де Тунан утверждал, что область Араукания не относится к недавно получившим независимость Чили или Аргентине; таким образом он хотел создать независимое государство к югу от реки Био-Био. 17 ноября 1860 г. он подписал декларацию независимости Араукании на ферме упомянутого француза Дефонтена, который стал министром иностранных дел в его правительстве. На собрании вождей различных племен Араукании он якобы был признан ими конституционным монархом (однако реальность этого факта многими историками оспаривается). Он создал национальные флаг, герб и гимн страны, написал конституцию, назначил, в числе прочих, министров обороны, сельского хозяйства и образования и даже чеканил собственную монету (с легендой на монете «Новая Франция»). Позже к нему будто бы обратились вожди племен мапуче из Патагонии с просьбой принять ее в состав новой страны. Таким образом, Патагония тоже стала частью королевства. Де Тунан послал копии написанной им конституции королевства в чилийские газеты, и газета «Эль-Меркурио» опубликовала часть ее 29 декабря 1860 г. Де Тунан вернулся в Вальпараисо, чтобы ожидать встречи с представителями чилийского государства. Однако они по большей части просто проигнорировали его послание. Он также пытался привлечь французское правительство к своей идее, но французский консул, наведя кое-какие справки, счел де Тунана безумцем. Де Тунан вернулся в Арауканию, где племена мапуче вновь готовились к войне с чилийской армией в связи с начинавшимся завоеванием Араукании. В 1862 г. он посетил также племена других индейских народов региона. В январе 1865 г. шестеро арауканских вождей заключили в долине Валье-де-Ареналес военный союз против общего врага. Антуана де Тунана провозгласили Орели I, королем Арауканским. Тем не менее его слуга Хуан Батиста Росалес связался с чилийскими властями, которые начали его поиск и выдали указ об аресте де Тунана. Уже через неделю после встречи в долине Валье-де-Ареналес Орели I попал в засаду. Будь на его месте индеец, его бы расстреляли без лишних церемоний. Но это был белый... Де Тунана отвезли в Вальпараисо, где решили не раздувать дело (в которое вмешался французский консул), а, объявив пленника помешанным, посадить на французский корабль, после чего де Тунан был депортирован во Францию. Де Тунан и на родине продолжал вести себя эксцентрично, не забыл о своем королевстве — опубликовал в 1863 г. свои мемуары. Он пишет бесчисленные письма Наполеону III и папе римскому, публикует в газетах статьи, разоблачающие политику чилийских властей. Все напрасно. Слава помешанного, приплывшая с ним из-за океана, делает все его усилия тщетными. Де Тунану оставалось одно — начать все сначала. На этот раз де Тунан высаживается на пустынном побережье Патагонии, в южной части Аргентины. Здесь пока все спокойно. Аргентина не взялась еще за производство шерсти, которая во все больших количествах уходила в Европу из Чили. Овцеводческих эстансий в пампе еще не было, так что индейцы-техуэльчи могли пока спокойно охотиться на гуанако. Орели I удалось не только добраться до Анд, но и встретиться с Квилипаном. Рассказ вождя был грустным: дела очень плохи, чилийцы за то время, что де Тунан был в Европе, научились использовать против индейцев не только ружья, но и лесть и алкоголь. Они натравливают друг на друга арауканских вождей, и те воюют друг с другом. Де Тунан может рассчитывать только на воинов Квилипана. Орели и Квилипан начинают партизанскую войну. Четыре месяца они беспокоят чилийскую армию, нападая на обозы и угоняя верховых лошадей. Однажды удалось взять в плен чилийский патруль. Не раздумывая, де Тунан отпустил пленных на свободу. В 1869 г. он отправился обратно в Арауканию через БуэносАйрес. Мапуче были удивлены, увидев его, поскольку чилийцы говорили им, что его казнили. Де Тунан приступил к реорганизации своих «владений» и вновь привлек к себе внимание чилийских властей. Полковник Корнелио Сааведра Родригес, главнокомандующий чилийской армией в Арауканской кампании, обещал награду за его голову, однако мапуче решили защищать своего необычного союзника. В 1871 г. у де Тунана закончились деньги, и он был вынужден вернуться во Францию, где вскоре опубликовал второй том своих мемуаров. Он также основал газету под названием «Железная корона». В 1872 г. он публично заявил, что ищет невесту, которая родила бы ему наследника. В 1873 г. он писал своему брату, что намерен жениться на мадемуазель де Перси, но никаких доказательств этому не было. В 1873 г. в Патагонии появляется де Тунан, Орели I, король Арауканский, а теперь «и Патагонский». Де Тунан решает сделать ставку на последний козырь — натравить друг на друга Аргентину и Чили. Он остается на аргентинской стороне Анд и пытается вызвать пограничные конфликты. Но техуэльчи не доверяют странному белому, а установить связь с остатками верных арауканцев ему не удается. 

В 1874 г. де Тунан еще раз попробовал вернуться в свое «королевство», на этот раз с небольшим количеством оружия и боеприпасов, которые он смог купить благодаря незначительной поддержке нескольких европейских предпринимателей. Так как он был объявлен персоной нон-грата в Чили, ему пришлось путешествовать с поддельным паспортом. Тем не менее он был сразу опознан и, как только сошел с корабля в городе Баия-Бланка (в Аргентине), попал в плен аргентинскому полковнику Леонардо де-ла-Куадра, после чего немедленно был депортирован обратно во Францию. И в четвертый раз появляется он в Южной Америке — через два года, в Буэнос-Айресе. Де Тунан уже старый и надломленный человек. Теперь он просил о разрешении поселиться в Андах, но и в этом ему отказывают. 17 сентября 1878 г. Антуан де Тунан умирает в деревне Туртуарек в родной провинции Дордонь, умирает один, со своими королевскими указами, знаменами и учрежденным им орденом. Хотя у де Тунана не было детей, но он успел назначить преемником своего кузена, торговца шампанским Гюстава Ахилла Лавьярда. Сначала тот был провозглашен принцем Аукасским и герцогом Киалеонским, а затем и новым королем Араукании и Патагонии под именем Ахилл I. Это был человек совсем иного склада, но ничуть не уступавший де Тунану в странностях. Лавьярд называл себя потомком знатной ирландской семьи, эмигрировавшей во Францию при королеве Елизавете. Его отец, владевший прядильней в Реймсской области и импортировавший шерсть из Аргентины, обеспечил дитяте вдобавок к образованию в Императорском лицее частное обучение нумизматике, геральдике, плотницкому делу, окрашиванию тканей, изготовлению шампанских вин, красноречию, катанию на коньках, игре на рожке, верховой езде, фехтованию, оккультным наукам, бильярду, езде на велосипеде и стрельбе из пушки. Лавьярд был довольно бонапартистом и даже присутствовал на похоронах Наполеона III в Чизлхэрсте. Он сражался волонтером в Тунисе. При этом новый король успевал немного заниматься воздухоплаванием, а также был почетным великим магистром 97-й степени посвящения в ритуале «Мемфис и Мицраим». Степень эта была создана для Джузеппе Гарибальди, чьим преемником в этом ордене он и стал, что не мешало ему быть в наилучших отношениях с иезуитами, францисканцами, салезианцами и несколькими прелатами Римской курии. Успевал Лавьярд вести и некие дипломатические миссии от имени Республики Сан-Марино. К тому же якобы именно им был придуман способ закупорки шампанского и состав пасты для притирки паровых кранов. Ахилл I, о чем можно говорить достоверно, придумал себе адмиральский мундир. Бородка, широкая лента Стальной короны через объемистое пузцо, на груди прочие ордена, которые успел измыслить де Тунан… Как сообщает французский историк и писатель Морис Дрюон, в его нелепости было даже некоторое величие. Когда он входил в ресторан, персонал обращался к нему «ваше величество». При нем королевские «совет» и «свита» насчитывали более полусотни человек. 

Ахилл I держал дипломатическую миссию на улице Лафайет, где с большой помпой принимал недавно приехавших в Париж послов, когда те попадались на его удочку, как, например, посол персидского шаха. Лавьярд учредил консульства Араукании в Лондоне и ряде городов Италии. Журналисты, следует полагать, подкупленные, защищали его «дело» во французских и заграничных газетах. Длинное письмо этого странного человека демократу Стивену Кливленду с поздравлениями по поводу избрания на пост президента США вполне могло бы фигурировать в какой-нибудь антологии фантастической литературы: «День, когда правительство Соединенных Штатов соблаговолит официально признать арауко-патагонскую автономию, предоставит мне место на всех американских конгрессах…» У Ахилла I возникли некоторые неприятности с правосудием из-за сомнительного дела о наградах, после чего в 1902 г. он скончался от апоплексического удара. Через несколько недель после его смерти в Париж прибыла делегация индейцев, самых настоящих арауканских вождей. Они явились, чтобы воздать своему королю погребальные почести. Третьим королем Араукании и Патагонии стал под именем Антуан II врач, художник и писатель Антуан Крос — между прочим, прадед Мориса Дрюона по материнской линии. В свое время де Тунан сделал его герцогом Ниакательским и назначил канцлером. По смерти же Ахилла остаток «совета» решил передать ему и призрачную корону. Новоявленному королю было тогда шестьдесят девять лет. Ему, по крайней мере, хватило здравомыслия не принимать себя слишком всерьез. В декабре 1902 г. король Великобритании и Ирландии, император Индии Эдуард VII, вынося третейское решение, определил границы раздела Араукании и Патагонии между Чили и Аргентиной. Антуан II всколыхнул волну протеста против «этой узурпации и дележа своих территорий» и воззвал «к совести всех наций». Но самыми заметными событиями его правления были, кажется, сбор средств, затеянный его друзьями, желавшими преподнести ему шпагу, и банкет, устроенный им самим в день арауканского национального праздника в ресторане «Дрюэль», который наверняка выбрали из-за его расположения на Тронной улице. Царствование Антуана II было недолгим — он умер в 1903 г. Затем последовали два малоприметных царствования: королевы Лауры Терезы I и короля Антония III. Наконец, в 1952 г. бразды правления принял принц Филипп I, скромно объявивший себя лишь претендентом на престол. Много лет он раздавал Большой крест ордена Стальной короны простакам, которых хотел привлечь к своему делу, льстя их тщеславию. В 1988 г. вошедший во вкус Филипп Бойру организовал чеканку серии памятных монет королевства из мельхиора, серебра, золота и палладия. 

Посетив однажды Чили и Аргентину, он был встречен в штыки местными средствами массовой информации. Со стороны организаций индейцев-мапуче он тоже получил холодный прием. А 12 апреля 2008 г. некий потомок Аврелия Антония I взял да и провозгласил себя… императором Арауканским и Патагонским под именем Антоний IV. Бойру, судя по всему, сие безобразие не признал законным, и в иллюзорном королевстве приключилось двоевластие. Текущий обладатель «престола» Антоний IV, живущий во Франции, от случая к случаю говорит от имени народа мапуче. Существует также североамериканское арауканское роялистское общество, созданное в 1995 г. Ни одно суверенное государство никогда не признавало Королевство Араукания и Патагония. Несмотря на то, что Араукания — Патагония никогда не была признана ни одним государством, королевская фамилия не оставляет надежды получить свой трон обратно. В наши дни претендент на трон — принц Антоний Арауканский. Конечно, шансы, что он когда-нибудь встанет во главе «южной версии Квебека», бесконечно малы. Его Королевское Величество даже не был заметен в сколь-нибудь серьезной борьбе за культурные права индейцев мапуче, которых в настоящий момент насчитывается около 1 млн в Аргентине и Чили.

Джеймс Брук, Раджа Саравака

В 1803 г. в индийском городе Банделе в семье британского судьи Томаса Брука родился сын Джеймс. До12 лет он жил с родителями, а потом уехал в Англию, чтобы учиться в привилегированной Норвичской школе. Непоседливому мальчишке непонравились ни учеба, ни школьная дисциплина — и он вскоре сбежал. Некоторое время скитался по Англии, а затем поступил в 1819 г. кадетом в армию английской Ост-Индской компании, через два года стал лейтенантом. Участвовал в англо-бирманской войне в Бирме. В 1825 г. был ранен и отослан в Англию для поправки здоровья. В 1830 г. вернулся в Мадрас, но опоздал и не смог поступить снова на военную службу. Джеймс Брук предпринял безуспешную торговую поездку на Дальний Восток. В 1835 г. умер его отец, завещав ему £30 000, на которые он оснастил корабль. На весь капитал он купил шестипушечную шхуну «Роялист» и укомплектовал экспедицию, которая в 1838 г. отправилась на остров Борнео (Малайзия), и в 1838 г. прибыл в Кучинг, попав в период восстаний ибанов (морских даяков) против власти султана. Султан Брунея — Омар Али Сайфуддин II никак не мог справиться с восстанием воинственного племени даяков. (Бруней составляет небольшую часть территории острова Борнео и расположен на северном побережье). Появление европейского офицера с кораблем, пушками и командой произвело на султана и его окружение неизгладимое впечатление. Джеймс Брук предложил свою помощь султану и смог с помощью своей команды добиться мира, за что получил от султана титул раджи Саравака. При этом султан высоко оценил его военную помощь трону. Посланник султана оказался не только храбрым воином, но и отличным дипломатом. За несколько лет он, где силой, где переговорами, смог усмирить непокорных дикарей и в 1841 г. вернулся к султану с победой. Омар Али Сайфуддин был так благодарен спасителю, что отдал ему в управление целую область Саравак. А на следующий год подарил Джеймсу титул раджи. Новоявленный «туземный принц» решил, что пора найти себе более сильного покровителя. В 1846 г., воспользовавшись смутой в Брунее, он привлек к делу британскую эскадру, высадился прямо встолице изаставил признать независимость Саравака. Затем победоносный раджа занялся государственными реформами. Создал армию, небольшой флот и стал планомерно расширять границы своих владений, захватывая земли даяков. Брук успешно боролся с пиратством, проводил политику свободной торговли и разработал кодекс законов. 

В 1847 г. Брук с триумфом появился в Великобритании, где был возведен в рыцарское звание, получил степень доктора права Оксфордского университета, был назначен губернатором Лабуана и генеральным консулом Великобритании в Брунее. Вернувшись в Саравак, Брук продолжил покорение даякских племен, используя прежний предлог — борьбу с пиратством. В 1849 г. британский флот и саравакская флотилия Брука устроили кровавую бойню у мыса Батанг-Мару, потопив в ночном нападении более 90 прау и уничтожив около 400 человек. После сражения выступавшие на стороне Брука даяки обезглавили не менее 120 пленных. Бойня в Батанг-Мару стала одним из главных обвинений либеральной оппозиции в британском парламенте в начале 1850-х гг., критиковавших действия военно-морских сил Великобритании. Под давлением оппозиции в 1854 г. была создана парламентская комиссия для рассмотрения обвинений в адрес Брука, которая его оправдала. В 1850 г. начались столкновения издавна живущих на Западном Калимантане китайцев с голландскими властями, устанавливавшими контроль над западным побережьем острова. Многие китайцы бежали в Саравак, где их радушно принимал Брук. Однако его политика жесткого контроля над переселенцами вызвала недовольство китайских тайных обществ, а события Второй Опиумной войны вызвали рост китайского национализма, и в феврале 1857 г. китайцы-золотоискатели из внутренней части Саравака двинулись на Кучинг. Застав англичан врасплох, китайцы убили нескольких европейцев и членов их семей и разграбили город. Артиллерия подошедшего британского парохода заставила нападавших отступить, а малайские и даякские отряды Брука, которому удалось спастись, довершили разгром китайцев, в панике бежавших на голландскую территорию. Брук установил контроль над китайским населением своего владения, которое в последующие годы снова возросло. В 1863 г. британское правительство признало Саравак независимым государством под властью Брука. За последние десять лет правления он пережил три инсульта, но продолжал править страной. Перед смертью объявил своим наследником племянника Чарльза Джонсона Брука, который был раджой с 1868 по1917гг. Когда в 1880-х гг. в Сабахеначала действовать Компания Британского Северного Борнео, это подхлестнуло Чарльза Брука, и он оккупировал ряд новых областей Брунея, в результате чего султанат превратился в крошечное княжество, а Саравак стал граничить с Сабахом. В 1888 г. Великобритания установила протекторат над всем Северным Калимантаном, включая Саравак, а в 1906 г. назначила резидента в Бруней, предотвратив его окончательное поглощение Сараваком. Несмотря на то, что наиболее мощные очаги антианглийского сопротивления в Сараваке были подавлены еще при Джеймсе Бруке, во внутренних областях вплоть до Первой мировой войны спорадически возникали вспышки недовольства колониальным управлением. Самой значительной из них было восстание даяков 1893 г. под руководством Бантинга и Нгумбанга. Экспедиция 1894 г., возглавленная раджой Чарлзом Бруком, потерпела неудачу. В 1902 г. он снарядил еще одну экспедицию против Бантинга, но вспышка холеры и сопротивление повстанцев обрекли на полную неудачу и ее. В последующие годы войска и полиция Бруков совершали бесконечные рейды на мятежные территории, сжигая деревни, уничтожая посевы и т. д., но лишь в 1908 г. Бантинг признал власть Бруков и прекратил сопротивление. В 1908–1909 гг. и в 1915 г. в Сараваке произошли новые волнения среди даяков. После смерти в 1917 г. Чарльза Джонсона Брука новым раджой Саравака стал его сын Чарльз Вайнер Брук. Во время его правления по экономике страны был нанесен серьезный удар: экономический кризис начала 1930-х гг. привел к падению цен на каучук и перец, что привело к двукратному падению государственных доходов. Разоренные даяки подняли в 1931 г. восстание в бассейне рек Кановити Энтабай, которое было подавлено лишь в декабре 1932 г. 

Вторая мировая война принесла повышение спроса на нефть, каучук, лес и продовольствие. Раджа Брук в 1940 г. сделал Великобритании два «подарка» стоимостью 1,5 млн малайских долларов как вклад Саравака в военные усилия метрополии. В сентябре 1941 г. в Кучинге было торжественно отпраздновано столетие власти династии Бруков в Сараваке. Была издана «конституция», которая в туманных выражениях намекала на возможность получения в будущем «коренным населением» самоуправления. После вступления Японии во Вторую мировую войну в ходе Борнейской операции японские войска высадились у Кучинга 24 декабря 1941 г. После недолгой перестрелки оборонявшийся там пенджабский батальон отступил к аэродром и в течение следующего дня держался там, отправив раненых и семьи европейцев в Голландскую ОстИндию. Ночью было решено отвести туда и боевые подразделения. 31 декабря остатки английских войск и беженцы прибыли в Сингкаванг. Чарльз Вайнер Брук отбыл в Сидней, где и оставался до конца войны. Изначально никакого сопротивления японцам со стороны местного населения в Сараваке не было; его вызвали сами оккупанты, которые начали сгонять местных жителей на принудительные работы, отбирать рис и продовольствие. Среди китайцев Саравака были сильные проанглийские настроения, и когда с 1943 г. в Сараваке начали появляться британские разведчики, они встретили там благожелательный прием. И англичане перешли к тактике партизанской войны против японских оккупантов, апеллируя к давним воинским традициям даяков. Для этого британским военным пришлось пойти на возрождение страшного обычая «охоты за головами». За голову каждого японского военнослужащего охотник-даяк получал десять долларов. После этого даяки открыли «сезон охоты» на японские патрули. Вооруженные «сумпитанами» — духовыми ружьями с ядовитыми стрелами, — даяки выслеживали японцев в джунглях и убивали их солдат. Одновременно даякские деревни в дневное время суток демонстрировали полное миролюбие и лояльность японцам, ничем не выдавая истинного характера занятий своих мужчин с наступлением ночи. После того как японское военное командование установило недобрую тенденцию пропажи солдат, отправлявшихся в патрули, оно решило усилить состав патрульных групп. После этого нападения прекратились, и все же одно время даяки пытались охотиться на китайских колонистов, надеясь обмануть британских офицеров и выдать отрезанные головы мирных фермеров — китайцев за головы японских солдат. Естественно, что британскому командованию пришлось немедленно отменить плату за головы и предпринять меры к оповещению даяков о прекращении «охоты».  В 1945 г. Саравак был освобожден австралийскими войсками в ходе упорных боев, так как размещенные там японские войска продолжали сопротивляться и после капитуляции Японии. Австралийцы смогли войти в Кучинг лишь 11 сентября 1945 г. 15 апреля 1946 г. Чарльз Вайнер Брук вернулся в Сараваки временно остался там королем , а 1 июля 1946 г. передал Саравак в состав Британской империи, получив за это пенсию от британских властей для себя и своих троих дочерей. На этом правление династии Белых раджей завершилось. Это решение, принятое без учета мнения местного населения, привело к мощному движению протеста. Так династия «Белых раджей» правила в Сараваке до 1946 г. Чарльз Вайнер Брук умер в Лондоне 9 мая 1963 г., не дожив четырех месяцев до вхождения Саравака в состав Малайской федерации. 

В 1962–1966 гг. на территорию Саравака активно претендовала Индонезия, намеревавшаяся установить контроль над всем Калимантаном. Индонезийские спецслужбы стояли за спиной партизанкоммунистов, действовавших в джунглях Саравака против британских и малайских войск. Однако развить гражданскую войну в Сараваке хотя бы до масштабов Малайской войны у индонезийцев не получилось. Тем не менее деятельность индонезийских спецслужб и присутствие в регионе коммунистических партизан сказались на политической стабильности в Сараваке. Начались междоусобные столкновения между даякскими племенами, между даяками и малайцами, китайцами и коренными жителями. Против коммунистических партизан были вынуждены направить войсковые подразделения не только власти Малайи, но и Великобритания и Австралия. 30 марта 1964 г. в калимантанских джунглях группа студентов-китайцев во главе с Япн ЧжуЧуном и Вэнь Мин Чжуаном создала организацию «Народные партизаны Саравака», в состав которой вошло около 800 человек — преимущественно китайцев по национальности. Военную подготовку коммунистических партизан осуществляли индонезийские коммунисты при поддержке индонезийского военного командования, а руководящий состав также прошел подготовку в Китае. В восточной части Саравака 26 октября 1965 г. была создана Народная армия Северного Калимантана — также во главе с китайцем по имени Бонг Ки Чок. Руками коммунистов индонезийские спецслужбы хотели дестабилизировать ситуацию в Сараваке и добиться отделения штата от Малайзии и присоединения его к Индонезии. Однако после того, как в 1965 г. пал режим Сукарно и к власти пришел «правый» генерал Сухарто, Индонезия отказалась от поддержки коммунистов. Впрочем, партизаны продолжали действовать и даже 30 марта 1970 г. объединились в Коммунистическую партию Северного Калимантана, которая вела боевые действия против малазийских властей на протяжении двадцати лет — до ноября 1990 г. Сегодня Саравак представляет собой провинцию Малайзии. На его территории проживает 28 различных народов и этнических групп. Большинство среди них составляют представители индонезийских народов. 30 процентов населения Саравака — это ибаны, один из даякских народов. Кроме них, здесь проживают малайцы, составляющие около 25 процентов населения, и китайцы, также составляющие 25 процентов населения. Оставшееся количество жителей приходится на представителей бидайу, меланау и других коренных этносов Калимантана. В религиозном отношении население Саравака также отличается пестротой. Здесь проживают мусульмане (малайцы и часть даяков), буддисты и даосы (китайцы), христиане (часть китайцев и даяков), последователи местных традиционных культов (даяки). Даяков — последователей традиционных верований в Индонезии официально считают индуистами. В экономическом отношении Саравак является достаточно процветающим штатом Малайзии. Во-первых, здесь развита нефтедобыча, что обеспечивает относительно высокий уровень благосостояния местного населения. Во-вторых, штат также экспортирует древесину и мебель, в том числе дорогостоящую. Постепенно развивается и туристическая отрасль. Энтони Уолтер Дайрелл Брук,племянник и законный наследник престола, в 1951 г. отказался от каких-либо претензий на восстановление независимости Саравака. Проживал в Суссексе и Шотландии вплоть до 1987 г., когда вместе со второй супругой переехал в Новую Зеландию. Умер 2 марта 2011 г. в возрасте 99 лет. Он был путешественником и преподавателем, основателем фонда «Мир через единство».

Андрей Парамей

Источник: журнал "Наука и техника" № 10-11 2020