Участие арабов во Второй мировой войне не может рассматриваться в качестве одного из решающих факторов, определивших победу союзников и разгром держав «оси». Эта война втянула в кровавую бойню 61 государство, четыре пятых населения планеты. Под ружьем находилось 110 млн. человек. В тех небывалых по размаху исторических событиях арабские народы при их политическом, экономическом, военном положении в тот период объективно не могли играть заметной роли. Вместе с тем регион Ближнего Востока и Северной Африки в течение семи послевоенных десятилетий стал зоной крупных военных конфликтов и фактически перманентной военно-политической турбулентности, неоднократно ставивших мир на грань глобальных военных столкновений. В этой связи новейшая история Арабского Востока, в частности участие арабов во Второй мировой войне, стали объектом пристального внимания исследователей и политологов. В отечественной историографии вопросы оценки роли арабов во Второй мировой войне получили освещение в научных публикациях А.С.Аветяна, В.Н.Грак, А.П.Демьяненко, Х.М.Ибрагимбейли, А.М.Некрича, Н.О.Оганесяна, С.А.Шерстюкова и др. Этой темы касались в своих работах известные арабисты А.М.Васильев, А.З.Егорин, Р.Г.Ланда, Г.И.Мирский, ряд других советских и российских исследователей: В.П.Климентов, В.Б.Луцкий, П.В.Милоградов, А.Б.Подцероб, Н.И.Прошин, О.В.Романько, Р.Б.Самофал, М.Ю.Френкель, Я.Я.Этингер, С.А.Воробьев и др. При этом характерно, что если в советский период акцент делался на позитивный вклад арабских вооруженных формирований в боевые действия союзников в Северной Африке, на ближневосточном и европейском театрах войны, то в постсоветское время возобладала другая тенденция: внимание акцентировалось на сотрудничестве отдельных арабских религиозных, политических деятелей и офицеров с германским нацизмом. Наряду с научными работами, в российских СМИ появилось немалое число основанных на тех же подходах публикаций, оценивающих роль арабских народов в тех событиях сугубо негативно. Характеризуя зарубежную историографию по данной проблеме, следует отметить, что она достаточно широко представлена работами как западных, так и израильских, и арабских исследователей (С.Визенталь, Е.В. де Кондол, Д.Рольф, Р.Колльер, З.Квечень, Й.Шехтман, Р.Мельк, С.Вильд, Б.Шредер, А.Хильгрубер, Й.Книгге, Ф.Никозиа, Б.Нафи, Т.Зави, М.К. аль-Дессуки, К.Абу Рабиа). Общей чертой этих исследований является преимущественно фрагментарный подход, отсутствие комплексной оценки арабо-мусульманского фактора в событиях Второй мировой. Таким образом, представляется научно целесообразным предпринять попытку сбалансированного, объективного рассмотрения данной темы. При этом весьма необходим анализ и роли арабов в боевых действиях против фашистской Италии - ближайшего союзника гитлеровцев. Итак, каковы же были планы Гитлера и Муссолини в отношении регионов, населенных арабами накануне и в ходе Второй мировой войны?
Ответы на эти вопросы содержатся в мемуарах нацистских военноначальников А.Кессельринга, Э.Роммеля, Ф.Гальдера, а также в работах отечественных историков Х.М.Ибрагимбейли, М.Ю.Френкеля и др. В этих исследованиях справедливо указывается, что в стратегические установки военно-политического руководства нацистской Германии относительно действий на ближневосточном и средиземноморском театрах войны, как и в порядок взаимодействия с итальянскими союзниками, с конца 1930-х годов в Берлине и Риме неоднократно вносились серьезные коррективы. При этом имели место, как показал ход дальнейших событий, серьезные стратегические просчеты, что во многом повлияло на то, что в 1940-1942 годах сопротивление Великобритании агрессии в Северной Африке со стороны Италии, а затем и поддержавших ее войск Э.Роммеля не было сломлено. А это не могло не отразиться на ходе Второй мировой войны в целом. У.Черчилль отмечал в своих мемуарах, что, если бы немцы перебросили в 1940 году дополнительные силы в Северную Африку, «положение Великобритании стало бы безнадежным», хотя на наш взгляд, бывший британский премьер излишне драматизирует сложившуюся в тот период ситуацию, рассматривая ее в отрыве от уже спланированного вермахтом нападения на СССР и со всеми его последствиями для нацистской Германии. В соответствии с договоренностями, достигнутыми между Берлином и Римом, главная роль в боевых действиях в Северной Африке и на Ближнем Востоке отводилась Италии. К началу войны на североафриканском театре итальянцы сосредоточили в Триполитании и Киренаике мощную группировку, насчитывавшую около 250 тыс. солдат и офицеров. Итальянский дуче был настроен оптимистично, поскольку в то время ему противостояли в Египте лишь 36 тыс. военнослужащих Великобритании и стран Британского Содружества. Б.Муссолини заявил тогда своему начальнику генерального штаба маршалу П.Бадольо, что для победы над англичанами «потребуется лишь несколько тысяч смертей». Конкретные военные планы совместных действий на Арабском Востоке и прилегающих к нему регионах начали разрабатываться за несколько месяцев до нападения Германии на Польшу (1 сентября 1939 г.). Весной 1940 года были проведены заключительные консультации генералитета, и в окончательном виде общую стратегию утвердили в Берлине на встрече фюрера и дуче. Она предполагала раздел Арабского региона между Германией и Италией. Имелось в виду, что итальянский фашизм сможет реализовать свою мечту - воссоздать Великую Римскую империю в ее былых границах в регионах Южного Средиземноморья и Малой Азии - от Туниса до Ирака. Зону Суэцкого канала Гитлер планировал оставить за Германией как важную транспортную артерию своей Африканской империи, которая должна была включать все территории южнее Сахеля, то есть весь африканский континент за исключением присредиземноморской зоны. Кроме того, немцами планировалось оккупировать нефтеносные районы Аравийского полуострова.
Еврейское население Ближнего Востока, Северной Африки и всей Европы Гитлер и Муссолини решили «разместить» на острове Мадагаскар, который стал бы гигантским концлагерем. Отметим, что в отличие от германского фюрера дуче не был патологическим антисемитом и первые антиеврейские законодательные акты в Италии были приняты только в 1938 году - спустя 16 лет после прихода Муссолини к власти. Причем эти законы и последовавшая за их принятием гнусная антиеврейская кампания стали следствием, с одной стороны, мощного давления на итальянских фашистов из Берлина, а с другой - личным стремлением Муссолини угодить Гитлеру. Было ли известно арабам о планах Гитлера и Муссолини? Разумеется, нет, даже арабским элитам. Следует иметь в виду, что до завершающего этапа Второй мировой войны Арабский Восток не имел международной субъектности - за исключением Йеменского Мутаваккилийского Королевства и Королевства Саудовская Аравия (независимость Египта и Ирака носила лишь декларативный и декоративный характер). Арабский Восток был под колониальной, либо мандатной властью Великобритании и Франции (исключение составлял лишь Алжир, имевший статус французской заморской провинции). В британских владениях еще до начала войны в широких слоях населения преобладали националистические, антиколониальные настроения. В Палестине они катализировались еще и тем, что проживавшие там арабы полагали, что англичане ведут дело к созданию еврейского государства, а началом реализации этого замысла явилась известная декларация министра иностранных дел Великобритании лорда Артура Джеймса Бальфура (в арабском мире этот документ именуется «обещанием Бальфура»), в которой в ноябре 1917 года заявлялось о возможности создания в Палестине «еврейского национального очага». В ходе войны нацисты весьма умело использовали эти настроения в «британской части» арабского мира, в первую очередь среди палестинских арабов. При обсуждении вопроса о связях нацистов с видными деятелями арабского мира неизменно вспоминают имена муфтия Иерусалима Мухаммеда Амина аль-Хусейни и Рашида Али Гайлани, являвшегося в начале войны премьер-министром Ирака, де-факто полностью зависимого от Великобритании. Их тесные связи с Третьим рейхом - несомненный факт, как и пронацистские настроения значительной части политической элиты и офицерства в Египте, где контролировавшим страну британским чиновникам и военным удалось удержать ситуацию под своим контролем. При активном содействии М. аль-Хусейни и отчасти Р.Гайлани германское командование в годы войны сформировало несколько воинских частей, именовавшихся «арабскими», в состав которых входили арабы-мусульмане и некоторое количество арабов-христиан, уроженцев Палестины и Ирака. Как справедливо отмечает израильский профессор З.Гельман, сформированные немцами с участием арабов части именовались «арабскими» из пропагандистских соображений, но в действительности арабские солдаты и сержанты, а офицерами были исключительно немцы, не составляли большинство личного состава, причем военнослужащие арабского происхождения проходили службу по контракту, то есть являлись наемниками. Из сформированных с арабским участием частей вермахта следует выделить корпус «Ф», созданный в августе 1942 года, который принимал участие в боях на Восточном фронте с октября 1942 года по февраль 1943 года и воевал в составе группы армий «Дон» генерал-фельдмаршала Э. фон Манштейна. Потеряв в боях более половины личного состава (данных о численности арабов в корпусе не имеется), он был переброшен в Тунис, где в конце апреля 1943 года германо-арабские части были окончательно разбиты англичанами и американцами.
В апреле 1943 года нацистами при деятельном содействии иерусалимского муфтия был сформирован германо-арабский легион «Свободная Арабия» (нем. - Legion Freies Arabien), именовавшийся изначально 845-м германо-арабским батальоном. Численность легиона к концу войны достигала 20 тыс. человек, однако какое количество его личного состава составляли арабы (в данном случае - добровольцы) доподлинно неизвестно. Подразделения «Свободной Арабии» участвовали в боях в Греции и Югославии. С привлечением военнопленных-арабов разгромленной в июне 1940 года армии Франции нацисты сформировали Легион французских добровольцев, именовавшийся также «Триколор». Под германским командованием легион воевал в Ливии и Тунисе как 638-й усиленный пехотный полк. 7 апреля 1941 года симпатизировавший нацистам премьер-министр Ирака Р.Гайлани при помощи начальника генштаба генерала Амина Закки и армейского командования (четырех полковников, известных в иракской истории как «золотой квадрат») совершил антибританский военный переворот и обратился за военной помощью к Берлину. Гитлеровцы в мае того же года осуществили через подконтрольную вишистам Сирию поставки в Ирак стрелкового оружия, артилерии и боеприпасов. На иракские аэродромы было переброшено 120 боевых самолетов Люфтваффе и итальянской авиации. Примечательно, что, следуя в тот период курсом на заигрывание с Третьим рейхом, СССР 12 мая признал правительство Р.Гайлани, а 18 мая Москва установила с пронацистским режимом в Багдаде дипломатические отношения. В советский период этот факт замалчивался, и упоминания об этом событии не содержатся ни в тогдашних энциклопедических изданиях, ни в исторической литературе. Однако британское командование, перебросив войска из Индии и Трансиордании, сумело подавить мятеж в ходе скоротечных боевых действий, известных в военной истории как англо-иракская война. 29 мая 1941 года руководители переворота бежали через Иран в Германию, где Р.Гайлани был признан фюрером в качестве главы иракского правительства в изгнании. Если личность Р.Гайлани известна в основном по событиям апрелямая 1941 года в Ираке и после бегства из Багдада он фактически ушел из большой политики, то деятельность иерусалимского муфтия М. альХусейни - как деятеля с антиеврейскими фобиями и нацистской ориентацией - можно проследить на протяжении нескольких десятилетий. Еще в апреле 1920 года он стал руководителем «Арабского клуба», одной из крупных националистических организаций палестинских арабов, был заочно приговорен британским судом к десяти годам тюремного заключения за организацию еврейских погромов в Иерусалиме. Однако вскоре помилован, и, более того, в мае 1921 года британский Верховный комиссар Герберт Сэмюэл назначил аль-Хусейни муфтием Иерусалима.
Подобную метаморфозу следует, вероятно, объяснить лишь непоследовательностью и противоречивостью политики британских властей, которая проводилась ими в тот период в Палестине. В начале Второй мировой войны М. аль-Хусейни был отстранен от должности муфтия, но продолжил антибританскую деятельность из Сирии и Ирака в сотрудничестве с Третьим рейхом, к которому проникся глубокой симпатией за его антиеврейскую доктрину и антибританский политический курс. Аль-Хусейни принял участие в подготовке прогерманского переворота в Багдаде, затем жил в Италии и Германии. 20 ноября 1941 года в Берлине состоялась встреча муфтия с Гитлером. Придя к заключению, что они имеют общих врагов в лице англосаксов, евреев и коммунистов, фюрер обещал ликвидировать «еврейский национальный очаг» в Палестине и обеспечить арабам независимость после войны, хотя в какой-либо форме это заявление официально зафиксировано не было. В своей беседе с муфтием фюрер, подчеркивая значение Ближнего Востока для Германии в ее схватке с СССР, заявил: «Путь от Ростова до Ирака… короче, чем путь от Берлина до Ростова». Муфтий же, в силу его гипертрофированной амбициозности полагавший себя не только арабским, но и общемусульманским лидером, заверил Гитлера в готовности организовать пополнение вермахта мусульманамидобровольцами. И действительно, в 1943 году с помощью бывшего иерусалимского муфтия немцам удалось сформировать 13-ю горную дивизию СС «Ханджар» из боснийских мусульман. По «Радио Берлина» аль-Хусейни систематически призывал арабов и мусульман к активной поддержке Третьего рейха, а 1 марта 1944 года объявил джихад против евреев. После окончания Второй мировой войны он немало сделал для укрытия в ближневосточных странах нацистских преступников и вплоть до смерти в 1974 году в Бейруте сохранил крайне радикальные взгляды в отношении мирового еврейства. Эта одиозная личность несомненно оставила крайне негативный след в новейшей арабской истории. Однако далеко не все арабы готовы были поддерживать державы «оси» и воевать за их интересы. Еще в 1920 году в Трансиордании англичанами был создан Арабский легион, численность которого к началу войны составила около 1300 человек. В 1939 году его возглавил британский генерал Джон Баггот Глабб, известный как Глаббпаша. По оценкам современников, он превратил легион в лучшее и самое дисциплинированное арабское военное формирование Второй мировой войны. Солдаты Глабб-паши хорошо зарекомендовали себя в ходе англо-иракской войны. Требует уточнения и тезис о всеобщей ненависти арабов к евреям в годы войны, их пособничестве нацистам в преступлениях Холокоста. Действительно, в Палестине и на прилегающих к ней территориях антиеврейские настроения были весьма очевидны и агрессивны в связи с уже обозначившимся острейшим кризисом по вопросу «еврейского национального очага». Однако подобные настроения не были характерны, за исключением Ирака, для других частей Арабского Востока. А в оккупированном гитлеровцами Париже имам-хатыб Соборной мечети алжирец Си Каддур Бенгхабрит (1868-1954 гг.), один из самых влиятельных мусульман в Европе, с риском для себя организовал для евреев выдачу поддельных мусульманских свидетельств о рождении, обеспечивал прибежище нуждающимся и, таким образом, спас тысячи жизней.
В годы войны арабское население (в основном ливийцы, алжирцы и марокканцы) приняло активное участие в сражениях в Северной Африке. Так, в Ливии до прихода к власти в сентябре 1969 года М.Каддафи День армии отмечался 9 августа. Именно в этот день в 1940 году зародилась регулярная ливийская армия - через два месяца после того, как 10 июня войска итальянского маршала И.Бальбо перешли в наступление на англичан в Египте. В дальнейшем она получила поддержку танкового корпуса вермахта под командованием Э.Роммеля и немецкой боевой авиации. В Каире было объявлено о создании «британской сенуситской армии», или, как еще именовали эти войска, «сенуситских батальонов». Эмир Идрис Сенуси, герой сопротивления итальянской колонизации и будущий король Ливии в тот период находился в изгнании в Египте под опекой британских спецслужб и являлся наиболее авторитетным деятелем ливийской эмиграции. Ливийские арабы ненавидели итальянских колонизаторов. Хотя в 1912 году Ливия и стала колониальным владением Италии, активное вооруженное сопротивление местного населения продолжалось вплоть до 1931 года. Итальянцы, особенно после прихода к власти в 1922 году фашистского режима, подавляли неповиновение властям жесточайшим образом: взятых в плен либо в заложники шейхов сбрасывали с самолетов на кочевья их племен, практиковались массовые, публичные изнасилования женщин. И это в патриархальной мусульманской стране. По данным ливийских исследователей, за годы колониального правления Италии погиб каждый четвертый ливиец. Неудивительно, что к началу Второй мировой войны итальянские власти могли опереться в Ливии лишь на немногочисленную горстку коллаборационистов, причем в основном только в Триполитании, где, в отличие от двух других исторических районов Ливии, Киренаики и Феццана, сопротивление колонизаторам было менее продолжительным, а репрессии менее жестокими. После встречи с представителями британского командования, 10 июня 1940 года, в течение нескольких недель И.Сенуси, как он пишет в своих дневниках, с помощью английских офицеров «сформировал из египетских» ливийцев четыре пехотных и один моторизованный батальон на добровольной основе. Численность «британской сенуситской армии» постоянно увеличивалась и к завершению боевых действий на ливийской территории зимой 1943 года составляла более 14 тыс. человек, в том числе 120 офицеров-ливийцев. Известный ливийский историк Т.А.Зави в одной из своих работ опубликовал копию бланка о присвоении ливийцам офицерских званий. Из этого документа следует, что звание, по представлению командующего сенуситскими формированиями британского полковника Бромлея и с согласия эмира И.Сенуси, присваивалось главнокомандующим английскими войсками в Северной Африке». Организационная структура сенуситских батальонов за незначительными изменениями соответствовала организации батальонов английских африканских колониальных войск во Второй мировой войне. Командовавшие сенуситскими частями британские полковники Бромлей и Андерсон были опытными арабистами, хорошо владевшими арабским языком, последний из них, кроме того, еще и преподавал до войны мусульманское право в Лондонском университете. Они умели найти подход к подчиненным ливийцам, что сыграло немаловажную роль в эффективности их действий, в частности в боях за Тобрук в зимней кампании в Киренаике 1940-1941 годов. Это отмечал министр иностранных дел Великобритании Э.Иден, выступая в январе 1942 года в Палате общин и направив благодарственное послание И.Сенуси.
В ходе североафриканской кампании в приморских районах и Западной пустыне воевала 8-я британская армия, а с юго-востока действовали части «Сражающейся Франции», вступившие в бой с территории Чада и Западного Судана. И в их составе также воевали отряды ливийских добровольцев-бедуинов. На территории Ливии, где дислоцировались итальяно-германские войска, местное население развернуло партизанскую войну. Бедуины устраивали итальянским колонизаторам и их союзникам-немцам засады, атаковали места их размещения, оказывали медицинскую помощь раненым англичанам и французам. Британское командование организовало подготовку ливийцев для проведения диверсионно-разведывательных операций в тылу противника и небольшими группами забрасывало их за линию фронта. Отметим, что участвовали в боях в Ливии на стороне союзников и русские белые эмигранты, бежавшие из французского иностранного легиона, который был под контролем петэновцев. Примечательно, что один из них, майор В.Пеньков, командовавший состоявшим в основном из русских батальоном британской армией, относился к местному населению с симпатией и сочувствием. Он приобрел известность тем, что, узнав об издевательствах над плененными ливийскими партизанами и «сочувствовавшими» (их, подвесив за челюсть, оставляли умирать под солнцем), обратился к итальянцам с посланием. Русский офицер предупредил, что если подобные казни не прекратятся, то его солдаты за каждого замученного араба будут расстреливать одного итальянского офицера. И садистские казни были прекращены. В ходе войны в Ливии итальянская колониальная администрация насильно, используя облавы, мобилизовала на военную службу в итальянскую армию около 70 тыс. ливийцев. Однако это оказалось ошибкой. Ливийцы в итальянской армии были столь ненадежным контингентом, что практически не допускались к участию в боевых действиях. Нормой стало их массовое дезертирство, переход на сторону союзников и даже выстрелы итальянцам и немцам в спину. Поэтому ливийские солдаты использовались главным образом в тыловых подразделениях, а на вооружении у них были винтовки старых образцов, отличные по калибру от тех, которые состояли на вооружении итало-германских войск. К 4 февраля 1943 года вся ливийская территория была освобождена британскими и французскими войсками. На парад победителей в Триполи, на котором присутствовал премьер У.Черчилль, ливийских солдат и офицеров союзники даже не пригласили. Однако не подлежит сомнению, что народ Ливии внес реальный вклад в победу над фашизмом в Северной Африке. В результате разгрома Франции нацистской Германией после «блицкрига» лета 1940 года во французских колониальных владениях на Арабском Востоке сложилась сложная и неоднозначная ситуация.
Вишистский режим маршала Петэна не имел возможности противостоять экономической экспансии Берлина и его итало-фашистских союзников на формально подконтрольных вишистским коллаборационистам территориях Северной Африки и Ближнего Востока. В эти регионы постоянно направлялись многочисленные германские и германо-итальянские комиссии по «наблюдению за условиями перемирия». В результате их деятельности из богатой ресурсами Северной Африки в Третий рейх и Италию вывозились фосфаты, железная руда, цветные металлы, сельскохозяйственная продукция. Массовый характер носила насильная вербовка арабов и берберов местными дельцами на работу в Германию. Только в Алжире было завербовано не менее 80 тыс. человек. И, таким образом, в начальный период Второй мировой войны североафриканцы работали на экономику держав «оси», однако это был не их выбор, а решение Виши. После поражения во Франции командование вишистов располагало в Северной Африке сильной группировкой сухопутных войск и военно-морских сил общей численностью около 170 тыс. солдат и офицеров, примерно половину которой составляли арабы и берберы. Нацистская пропаганда активно пыталась обеспечить их лояльность Берлину. Дабы продемонстрировать «добрую волю» Германии, 10 тыс. попавших в плен в ходе боев во Франции солдатмагрибинцев были отпущены и возвращены в Северную Африку. Из Берлина и Афин велось радиовещание на арабском языке, в Париже издавалась арабоязычная газета «Ар-Рашид». Эти пропагандистские усилия имели некоторый успех, но, как показали дальнейшие события, то есть пассивные действия арабских военнослужащих при высадке союзников в Алжире и Марокко (операция «Торч» в ноябре 1942 г.), в целом нацистская пропаганда потерпела провал - арабы и берберы в абсолютном своем большинстве не стали воевать на стороне Германии и Италии. Феодальная элита и компрадорская буржуазия Магриба внимательно следили за ходом боевых действий, боялись ошибиться и «упустить свое» в послевоенный период. Важную роль сыграло при этом оглашение 14 августа 1941 года Атлантической хартии, в которой Великобритания и США декларировали право колониальных народов на самоопределение после войны. И в Северной Африке, и на Ближнем Востоке неуклонно возрастало влияние «Свободной Франции» (с 13 июля 1942 г. - «Сражающейся Франции») генерала Ш. де Голля. Лидер «свободных французов» проводил линию на отрыв от Виши французских владений на Арабском Востоке и создание на этих территориях своих вооруженных сил. Генералу де Голлю удалось заинтересовать Лондон планом захвата Сирии и Ливана, находившихся под французским мандатным правлением. В мае-июле 1941 года англичане провели в этой части Ближнего Востока операцию «Экспортер», и, по условиям заключенного с потерпевшими поражение вишистами перемирия, сирийсколиванский регион переходил под контроль Великобритании. По некоторым данным, в боях в Ливане принимали участие подразделения Арабского легиона Глабб-паши. Арабское население Машрика восприняло поражение французских мандатных властей с энтузиазмом, надеясь на обещанную союзниками независимость.
Важное значение в Машрике имела позиция Антиохийской православной церкви. В июне 1941 года Блаженнейший Патриарх Антиохийский и всего Востока Александр III обратился к своей пастве и всему православному миру с призывом помочь России. В Сирии и Ливане православные арабы, составлявшие в то время около четверти населения, восприняли обращение предстоятеля с полным одобрением. Митрополит Ливанских гор Илия (Карам), по неподтвержденным данным, посетил в ноябре 1941 года Москву и имел встречу с И.В.Сталиным. (В 1947 г. он нанес в Москву официальный визит.) В годы войны многие тысячи православных арабов Машрика молились в храмах за мать-Россию и победу союзников. В августе 1944 года Сирия и Ливан обрели национальный суверенитет, хотя при этом не обошлось без энергичных «напоминаний» советской дипломатии. Из североафриканских формирований, воевавших совместно с союзниками, следует выделить части зуавов, представителей алжирских кабильских племен, отличавшихся особой воинственностью и входивших в состав французской армии еще со времен Крымской войны. Союзники называли их франко-алжирским спецназом. В начале войны французы имели в своей армии 15 зуавских полков, численностью около 3 тыс. человек каждый (при примерно 80 офицерах, в основном французах). Пять полков, дислоцированных на французской территории, были в июне 1940 года брошены в бой против вермахта и вооруженные преимущественно стрелковым оружием героически, но бесславно погибли под огнем немецкой артиллерии и ударами авиации. Другие же части зуавов в 1942-1943 годах достойно воевали с итало-германскими войсками в Северной Африке, участвовали в освобождении Франции и Германии в 1944-1945 годах, причем три зуавских батальона входили в состав 1-й французской танковой дивизии генерала Леклерка при освобождении Парижа. Аналогичные формирования, укомплектованные из гумьеров, представителей берберских племен гор Атласа, были созданы французами и в Марокко. Их история во Второй мировой войне весьма неоднозначна. Гумьеры также воевали в составе союзнических войск в Северной Африке и на европейском театре военных действий. Четыре гумьерских полка имели общую численность в 22 тыс. человек. Эти части широко использовались для проведения разведывательно-диверсионных операций и в боевых действиях в горной местности - в Сицилии, на острове Корсика, при переходе через
Важное значение в Машрике имела позиция Антиохийской православной церкви. В июне 1941 года Блаженнейший Патриарх Антиохийский и всего Востока Александр III обратился к своей пастве и всему православному миру с призывом помочь России. В Сирии и Ливане православные арабы, составлявшие в то время около четверти населения, восприняли обращение предстоятеля с полным одобрением. Митрополит Ливанских гор Илия (Карам), по неподтвержденным данным, посетил в ноябре 1941 года Москву и имел встречу с И.В.Сталиным. (В 1947 г. он нанес в Москву официальный визит.) В годы войны многие тысячи православных арабов Машрика молились в храмах за мать-Россию и победу союзников. В августе 1944 года Сирия и Ливан обрели национальный суверенитет, хотя при этом не обошлось без энергичных «напоминаний» советской дипломатии. Из североафриканских формирований, воевавших совместно с союзниками, следует выделить части зуавов, представителей алжирских кабильских племен, отличавшихся особой воинственностью и входивших в состав французской армии еще со времен Крымской войны. Союзники называли их франко-алжирским спецназом. В начале войны французы имели в своей армии 15 зуавских полков, численностью около 3 тыс. человек каждый (при примерно 80 офицерах, в основном французах). Пять полков, дислоцированных на французской территории, были в июне 1940 года брошены в бой против вермахта и вооруженные преимущественно стрелковым оружием героически, но бесславно погибли под огнем немецкой артиллерии и ударами авиации. Другие же части зуавов в 1942-1943 годах достойно воевали с итало-германскими войсками в Северной Африке, участвовали в освобождении Франции и Германии в 1944-1945 годах, причем три зуавских батальона входили в состав 1-й французской танковой дивизии генерала Леклерка при освобождении Парижа. Аналогичные формирования, укомплектованные из гумьеров, представителей берберских племен гор Атласа, были созданы французами и в Марокко. Их история во Второй мировой войне весьма неоднозначна. Гумьеры также воевали в составе союзнических войск в Северной Африке и на европейском театре военных действий. Четыре гумьерских полка имели общую численность в 22 тыс. человек. Эти части широко использовались для проведения разведывательно-диверсионных операций и в боевых действиях в горной местности - в Сицилии, на острове Корсика, при переходе через Аврункские горы, в Северной Италии. Особенно отличились части гумьеров при прорыве знаменитой «линии Зигфрида» в Германии, более того, были первыми, прорвавшими эти мощные оборонительные укрепления немцев. В этих боях они покрыли себя славой. А вот своими недостойными действиями в отношении мирного населения при освобождении Италии - несмываемым позором. В памяти итальянцев до сих пор живы воспоминания о чудовищных злодеяниях этих «солдат» - мародерстве, массовых изнасилованиях и убийствах, в основном в областях Лацио и Тоскана. Зверства марокканских военных нашли отображение даже в итальянской литературе и кинематографе послевоенного периода - роман-свидетельство «Чочара» классика итальянской литературы Альберто Моравиа и снятый по его мотивам фильм «Две женщины» с Софи Лорен в главной роли. В исторической литературе Италии период с конца мая 1943 года по май 1945 года часто именуется guеrra al femminile - «война с женщинами».
Итальянские историки называют эти зверства maroссhinаte - производное от названия родины насильников, хотя справедливости ради следует отметить, что этнически гумьеры не имели никакого отношения к марокканским арабам, а являлись берберами, имевшими собственную идентичность. 15 октября 2011 года Эмилио Сиотти, президент Национальной ассоциации жертв maroссhinаte, заявил, говоря о тех событиях: «Мы можем с уверенностью сказать, что были изнасилованы как минимум 60 тыс. женщин». Действия французского командования по обузданию преступников нельзя признать состоятельными, поскольку было возбуждено лишь 160 уголовных дел против 360 насильников, хотя во многих случаях они и расстреливались на месте преступления. Никоим образом не следует серьезно рассматривать оправдания арестованных гумьеров, заявлявших на суде, что их бесчинства были актами мести за аналогичные преступления итальянских солдат в Ливии в 1911-1931 годах. Marocchinate, несомненно, является военным преступлением, и правительство Италии в послевоенные годы неоднократно ставило об этом вопрос перед официальным Парижем, но в ответ неизменно получало «отписки». Итак, предпринимая попытку комплексного осмысления роли и места арабов во Второй мировой войне, мы приходим к заключению, что арабские народы в тот трагический период, не играя важной роли в событиях мирового значения, находились по разные стороны фронта. И весьма затруднительно дать однозначную оценку места арабов в той войне в целом. Позиция элит, наряду с духовенством, а именно они формировали отношение к войне арабского социума, определялась множеством факторов - стремлением к национальному суверенитету, степенью подверженности пропаганде воюющих сторон, экономическими стимулами, историческим опытом взаимоотношений с воюющими державами, личными амбициями и т. д. Полагаем, что лишь ливийские арабы воевали во Второй мировой войне за идею, поскольку были единственным на Арабском Востоке народом, познавшим колониализм в «фашистском исполнении». Уникальной представляется позиция православных арабов Сирии и Ливана, знавших о гонениях на Русскую православную церковь в СССР, но молившихся за победу матери-России и ее союзников.
Сергей Воробьёв - Профессор НИУ «Высшая школа экономики», доцент, профессор Академии военных наук, кандидат исторических наук
Источник: журнал "Международная жизнь" №5 2018
