Нынешняя любовь российского населения к Сталину не имеет ни малейшего отношения к реальному персонажу. Речь идёт о своеобразном выражении ненависти большинства к перестройке и последующей клептократической диктатуре. Ведь перестройка идеологически сопровождалась антисталинской истерией. Миллионными тиражами выпускались книги о репрессиях 30-х годов. Через несколько лет антисталинизм перерос в антикоммунизм, и перестройщики, сокрушив страну, установили либеральный фашизм, не получив согласия у населения. В том числе и у меня.
Нам, простым людям, не нужны были шоковая терапия и приватизация, катком по нам проехавшиеся. Объявленная свобода обернулась массовым распутством, наркотой и алкоголизмом. Свобода экономики – бандитскими войнами. Опустошая наши холодильники и лишая нас жизненных перспектив, шоковые терапильщики не забывали конопатить нам мозги. По телевизору шёл круговорот из порнографии и покаяния перед костями царской семьи. В начальной школе стали учить по книжкам секты Муна, в институтах – по изданиям фонда Сороса, где русских объявляли недоразумением истории.
Можно уверенно говорить о том, что либеральная вакханалия, начавшаяся в конце 80-х и продолжающаяся до сих пор, является вторым изданием сталинизма. Теперь вместо рабов коллективизации и ГУЛАГа народ служит хворостом в топке свободного рынка (так прихватизаторы называют своё личное обогащение). Либеральный президент Ельцин в 1993-м обвинил в «коммуно-фашизме» и расстрелял Верховный Совет РФ, который ещё пару лет назад был его опорой в подавлении «хунты» ГКЧП. Ничего нового, Сталин тоже любил расправляться со своими союзниками, в которых видел конкурентов. Нынешний режим продолжает ельцинский курс, разрушая остатки социальных гарантий и закрепляя страну на сырьевой игле. Просто к прежней мути иммунитет у населения выработался, потому понадобилась новая идеологическая обёртка, «духовная».
Но народ помнит, с чего весь этот бред начинался. С плача по ленинской гвардии, воя по «Архипелагу ГУЛАГу». И реагирует на десталинизацию как на продолжение катастройки.
И я, правнук репрессированных крестьян, присоединяюсь к ненависти своего народа. По Сталину для нашей семьи поставлена точка уже давно, в пятидесятых. После ХХ съезда советская власть реабилитировала моих прадедов, признав, что сгинули они в лагерях по лживым доносам. А вот моё негодование как человека, пережившего перестройку, шоковую терапию, приватизацию и другие преступления либеральной клептократии, до сих пор открыто и жаждет справедливости. Так готовы ли десталинизаторы, замыливающие преступлениями прошлого преступления нынешние, нести ответственность за либеральный фашизм, ими восхваляемый? Готовы ли за свой счёт выплатить компенсации пострадавшим от него?!
