Публикация Леонида Иванова об Иване Антоновиче ушла в подвал. Увы! все быстротечно. Но, меня давно занимает тема "жерновов истории", в чьих они руках, поэтому хотелось бы поговорить на эту тему.
Вот, недаром говоря о стихах Леонида о Павле I, я упомянула о шекспировских страстях, что-то неуловимое заставило вспомнить великого фаталиста.
двойной клик - редактировать изображение
Мысль Леонида Иванова о бездушной механике жерновов истории перекликается с мировоззренческой позицией Вильяма нашего Шекспира, который смотрит на падший мир изнутри этого мира. У него главное действующее лицо, режиссер всего Божий Промысел. Все происходит так, как нужно.
двойной клик - редактировать изображение
И убиение царственных младенцев всего лишь шаг в цепи событий, приведших к власти династию Тюдоров, во времена которой и проживал досточтимый автор. Жернова истории повернулись.
Но надо заметить, что тема убиенных царственных младенцев волновала не только Леонида Иванова и Шекспира. Александр Сергеевич наш Пушкин тоже обращается к этой теме в трагедии "Борис Годунов". Царевич Дмитрий!
двойной клик - редактировать изображение
Пушкин смотрит на человеческую историю как бы извне. Процесс истории у Пушкина это процесс искажения людьми Божьего замысла о человеке.
Борис появляется в трагедии шесть раз. И каждый раз, в каждой сцене, в которой он появляется, он обязательно делает одно и то же, он не слушает свою совесть. Она ему говорит то, что должна говорить человеку совесть, а он затыкает уши. И как только он это делает либо в следующей, либо в ближайшей сцене Гришка Отрепьев совершает новый шаг к победе.
Получается, что не обстоятельства влияют на нас, а мы влияем на обстоятельства. Духовная жизнь человека влияет на окружающую обстановку, а не наоборот.
В этой трагедии два преступления: одно убийство, другое избрание убийцы на царство; одно преступление совершил герой заглавный, другое преступление совершил народ.
Это народ попустил, чтобы Бориса избрали. A попустил потому, что надо было скорей свалить с себя ответственность. Начало трагедии построено так, что все думают только о себе. Это начинается с первой сцены, с разговора Шуйского с Воротынским, там все прорисовано четко, вся экспозиция, расстановка сил: никто не думает о России, все думают только о своих интересах. И так продолжается дальше. И кончается это тем, что народ попускает избрание Бориса на царство. И все действие трагедии есть следствие греха людей. Люди несчастны, потому, что они сами виноваты. Вот о чем трагедия.
Когда Пушкин писал Бориса Годунова, нельзя сказать, что он был очень уж верующим. A написал трагедию, которая вся проникнута религиозным, христианским духом. Не только потому, что там три важнейших действующих лица инок-летописец Пимен, Патриарх, который выступает в кульминационный момент всей трагедии, и Юродивый это люди, имеющие прямое отношение к Церкви; а потому, что там православный взгляд на историю.
двойной клик - редактировать изображение
Это не историческая трагедия, а трагедия об истории: что такое история и как она получается.
Борис Годунов Пушкина это только один пример того, что художник может не говорить вслух я православный, я христианин. Он излагает свое понимание, свое слышание Божьего мира. И если оно христианское, это можно понять вне деклараций.
Так ли бездушна механика жерновов истории, не мы ли все вращаем эти жернова?
Использована работа Валентина Непомнящего "Пушкин и судьба России"
