Торжество псевдо-экологических идей довело Техас до катастрофы, а Европу поставило на грань энергетического коллапса.
Всё северное полушарие охватила самая суровая за много лет зима. И пока Россия, привычная, кажется, вообще к любым странностям погоды, буднично разгребает сугробы или соскребает лёд с улиц, Запад охватила настоящая паника. Привыкшее к мягким бесснежным зимам и забывшее о том, как сурова бывает природа, просвещённое человечество столкнулось с необходимостью сильнее обычного обогревать свои неприспособленные к морозам жилища. Мир облетели фотографии снеговиков перед Рейхстагом и занесённых сугробами набережных Лондона, но куда более интересные события проходили по другую сторону океана.
В центре всеобщего внимания оказался штат Одинокой звезды — техасские невзгоды обсуждают СМИ далеко за пределами США. В этом южном штате морозы (около минус 18) длились с первой половины февраля, но лишь к концу недели Вашингтон соблаговолил объявить режим ЧС и выделить деньги на помощь мёрзнущим техасцам. Потери связи, обрывы электросетей и уничтожение целых участков водопровода — не худшее, что ждало техасцев в эту неделю. Огромные счета за электричество, выросшие по популярным в штате «гибким» тарифам порой в двадцать раз, вынуждают людей добровольно замерзать насмерть в попытках не влезть в долги — платить 500 долларов в день могут не все.
Так произошло в городе Конроу, где одиннадцатилетний мальчик Кристиан Павон замёрз насмерть, лёжа в собственной кровати. Уже перевалило за сотню число замёрзших, не дождавшихся скорой и задохнувшихся дымом в попытках отопить помещение костром. Разорванный водопровод поставил людей перед необходимостью кипятить снег ради добычи тёплой воды, тем самым увеличивая расход электроэнергии. Кое-где компании, обслуживающие электросети, не подавали по ним ток не из-за повреждения самих сетей, а из-за возросшей стоимости энергии у поставщиков. В Луизиане замёрзли знаменитые каджунские болота, превратившись в сюрреалистичный пейзаж из ледяных разводов и сосулек на ветках.
Тем временем Белый дом устами своей известной всем пресс-представительницы обвиняет в беде газовую и угольную энергетику. Отчасти Джен Псаки оказалась права — именно накликанный демократами упадок этих отраслей послужил причиной энергетического коллапса, стоившего жизни многим американцам. Помимо этого, важно понимать, что даже в республиканском Техасе существуют квоты на выработку электроэнергии определёнными методами. В сеть утёк приказ Департамента энергетики, в котором Вашингтон отвечает отказом на просьбу властей штата о временном прекращении действия этих квот. За неделю до самых лютых морозов энергетики из Вашингтона позволили местным властям временно вернуть в строй старые ТЭЦ, но при условии надбавки в полторы тысячи долларов за каждый киловатт-час. Лишь в конце третьей недели февраля Вашингтон согласился на условия Техаса.
В масс-медиа широко разошлось фото сосулек, растущих прямо из лопастей вентилятора на потолке. Это фото стало символом бессилия перед морозами старшего брата вентилятора — экологически чистого ветряка. Ветряки, на которые в Техасе приходится около 24% вырабатываемой электроэнергии, оказались парализованы, что вынудило власти некоторых округов выпустить вертолёты, чтоб поливать лопасти ветряков антиобледенительными жидкостями, сделанными на основе нефтяных продуктов.
Вся эта ирония непривычных морозов в штате с обычно жаркой погодой тут же вызвала рождение нового нарратива — оказывается, собачий холод — главный признак глобального потепления. Даже если эта на первый взгляд абсурдная мысль имеет смысл с точки зрения климатологии (зачастую оккупированной лжецами от политики), западные журналисты, эти профессиональные дилетанты, предлагают читателям принять её на веру как догму доминирующего на Западе дискурса.
Разумно было бы допустить, что на фоне последних событий и странных переобуваний масс-медиа этот дискурс пошатнётся, но нет — самое могучее объединение политических экологов в Европе странно активизировалось. В то время как «зелёный» бред про начатое человеком глобальное потепление вызывает лишь усмешки на фоне небывалых морозов, немецкие политические экологи (ярые противники как "Северного потока-2, так и любых сближений с Россией, по странному совпадению поддерживающие идеи, исходящие из американского посольства в Берлине) стали требовать. Требования денег на местном уровне были удовлетворены — так, к примеру, германская столица, управляемая «зелёными», обязалась потратить почти 2 с половиной миллиарда евро на электробусы, которые придут на смену совсем не прогрессивным дизельным автобусам.
Результат «зелёной политики» ощутил на себе весь Берлин, когда автобусы, работающие на электричестве, намертво встали, ведь никто и предвидеть не мог, что на морозе батареи садятся намного быстрее. Транспортный ад, в котором на несколько дней застрял Берлин, ничуть не смутил организаторов экологических инициатив — они двинули свои организационные силы на федеральный уровень. Здесь, пользуясь благосклонностью СМИ и многочисленностью сторонников в инфополе, предложили поменять немецкую Конституцию. Амината Туре, сенегалка из партии "Зелёных", потребовала вписать в Основной закон ФРГ слова «Государство гарантирует защиту от любого нарушения прав по признаку принадлежности к той или иной группе и работу по устранению недостатков». Нужно отметить, что немецкая Конституция в большинстве своём написана как следует, а главные её положения не допускают двойных трактовок, так что появление подобного торжества левой мысли прямо в тексте Конституции Германии выглядит ударом по германскому государству. Весьма очевидно, кого будут защищать немецкие политики, ведомые этим положением — вовсе не Гансов и Агнес.
Помимо законотворчества "зелёные" занялись ещё и попытками более глубокого внедрения в бюрократический аппарат государства. Частью их масштабной инициативы стало предложение устройства в Германии целого министерства — Министерства социальной сплочённости. Это самое министерство в теории должно будет обеспечивать ту самую защиту, которую хотят вписать в немецкую Конституцию. В этом почётном деле запланированное министерство должно встать в один ряд с французским Министерством здравоохранения и социальной защиты и Министерством интеграции и гендерного равенства Швеции. Зачастую это всего лишь средоточие бесполезных синекур, но Германия, как и ряд других европейских стран, уже давно стоит перед необходимостью создания такого отстойника для многочисленных выкормышей НКО и фондов, проталкивающих прогрессивную повестку. Пока же неприкаянные активисты тщательно игнорируют буйство природы, происходящее на улицах, и норовят всё глубже укрепиться в структуре государства.
От последствий жестоких морозов Европу с переменным успехом спасает лишь традиционная энергетика. Именно стабильное использование газа и угля помогло европейским странам не допустить техасский вариант развития событий. Тем не менее, "зелёные" по всей Европе не прекращают повторять, что экологически чистая энергетика — единственный путь к прогрессу.
В конце 2019 года Европа столкнулась с тяжелейшим энергетическим кризисом. Он был вызван остановкой реакторов АЭС из-за протестов экоактивистов и, как следствие, неспособностью ветряков, солнечных батарей и других альтернативных методов добычи энергии покрыть её недостаток. В одной только Германии, где полтора года назад остановили целый ряд атомных станций, цены на свет стали вполовину выше среднеевропейского показателя. Подорожание электричества — лишь одна из бед, что ждут европейцев на пути «зелёной» альтернативы. Ещё одна — коллапс энергетической системы, вызванный невозможностью длительного хранения энергии, которую дают капризные к погодным условиям ветряки и солнечные панели. На фоне этих бед сущей мелочью выглядит ущерб, который наносит природе «зелёная» энергетика — триллионы насекомых налипают на лопасти ветряков, и это приводят к вымиранию птиц и мелких животных в местах массовых скоплений «экологически чистых» электростанций. Энергетический кризис прошлой зимы тяжело ударил по немецкой системе энергоснабжения, но куда сильнее — по уверенности немцев в собственных силах, ведь им впервые за долгое время пришлось импортировать энергию из соседних стран.
В минувшем году европейские "зелёные" поумерили свои аппетиты на экологическом фронте, переключившись на продвижение социальных идей — только это, возможно, спасло этой зимой некоторые европейские страны от участи Техаса. Кстати, снегом завалило не только страны Запада — в Саудовской Аравии впервые за много лет случился снегопад, да такой, что город Табук завалило едва ли не меньше, чем Москву. Но ни коллапса энергосетей, ни людей, замерзших насмерть, ни астрономических счетов за электричество там не было. Почему? Просто в Саудовской Аравии нет "зелёных".
Торжество псевдо-экологических идей довело Техас до катастрофы, а Европу поставило на грань энергетического коллапса. Как и многие другие прогрессивные движения, политические экологи обладают гигантским медиаресурсом, позволяющим внушать сердобольной публике всё что угодно. Можно вспомнить австралийские пожары, вспыхнувшие в начале прошлого года — СМИ наперебой убеждали в рукотворности ненастья, хотя возникло оно в результате засухи в отдалённых районах страны, а к такому масштабу беды привело именно нежелание местных "зелёных" одобрить планы стратегической вырубки леса.
Стоит вспомнить и то, как "зелёные" обрели огромную популярность в конце 80-х — на фоне катастрофы в Чернобыле масс-медиа умело раскрутили страх перед атомной энергетикой, и на этой на волне поднялся флагман глобальной «зелёной» политики — немецкая партия "Союз 90". Не стоит думать, что «зелёная чума» обойдёт Россию стороной, ибо те же немцы всё сильнее напирают на экологический нюанс в российско-европейском энергетическом сотрудничестве. Да и в России велики перспективы создания «зелёной» политической силы. Ещё недавно говорили о том, что эта сила вырастет из "Яблока", но как сегодня обстоят дела в строительстве локомотива прогресса, сказать трудно. Важно лишь то, что пока движение политических экологов представлено у нас отдельными активистами, организованными в малочисленные ячейки. Но в обществе существует большой запрос на деятельность по защите природы, и эта тема постоянно подогревается властью и скандалами вокруг мусорных полигонов или разливов химикатов. И на волне этого запроса малочисленные ячейки активистов однажды смогут превратиться в масштабное движение, которое — кто знает — примется дописывать Конституцию и учреждать министерства.
