Патрик Модиано, выходец из старинного еврейского рода, представитель послевоенного поколения французской литературы, получил, наконец, свою Нобелевскую премию за 2014 год. Наши отечественные любители современной французской литературы хорошо знают его романы и повести, выходившие в Советском Союзе и в России: метафизический детектив "Маленькое чудо", Париж в романе "Кафе утраченной молодости", еще один просто "Утраченный мир", роман "Из самых глубин забвения", ну и, конечно же, самую его известную повесть "Улица темных лавок". Любители кино помнят скандальный фильм о времени фашистской оккупации Парижа "Лакомб Люсьен", есть у него и популярные песни. Есть даже книга, сочиненная вместе с кинозвездой Катрин Денёв, "Ее звали Франсуаз…"
Он всей своей прозой обращен в темное прошлое времен фашистской оккупации. Сам Патрик Модиани родился уже после освобождения Парижа, но рассказы его родителей, французских евреев, годами скрывающихся и от немцев, и от петэновцев, готовых сдать евреев в руки оккупантам, пожалуй, определили его творческую судьбу. Он стал писать о судьбе евреев в годы войны, о судьбе оккупированного немцами Парижа. К примеру, в книге "Дора Брюдер" (1997) он подробно описывает историю еврейской девочки, погибшей в оккупированном Париже в 1941 году. Парижско-еврейской теме был посвящен и его первый роман "Площадь Звезды", о той же немецкой оккупации и гонениях соплеменников пишет он и в "Ночном дозоре". Его и называют "писателем памяти".
Естественно, при такой тематике и сосредоточенности на жертвах фашизма Патрик Модиани склонен к пессимизму: романы и повести его полны безысходности, его герои всегда тотально одиноки. Первую свою книгу о еврейских героях в оккупации "Площадь Звезды" он написал в 23 года, последний роман "Чтобы ты не потерялся в квартале" вышел в свет в нынешнем году. Сорок шесть лет творческой работы и примерно тридцать пять произведений — вполне хватило для того, чтобы получить Нобелевскую премию. Оправдывая свою тематику, посвященную трагическому прошлому, писатель заявляет, что его память предшествует его рождению, передалась от отца, несомненной жертвы нацистских злодеяний. Потому и его Париж выглядит всегда темным и зловещим, опасным для жизни. Его поиски реально исчезнувшей еврейской девочки Доры — это скорее поиски себя самого, прошлого своих родителей, поиски забытого уничтоженного оккупантами еврейского мира.
Не понимаю, зачем Дмитрий Быков пробует отрицать явную связь прозы Модиано с мировой войной и оккупацией. В обращении к трагическому прошлому нет никакой конъюнктурности. Думаю, сам автор не согласится с этим — он старается почти во всех своих романах восстановить в своей памяти период немецкой оккупации. Он заявляет в своих интервью, что "одержим предысторией, прошлым", а "прошлое — это смутная и постыдная эпоха оккупации"…
Патрик Модиани как бы пересказывает запечатленные его детством рассказы родителей, а с ними — и всех жертв фашизма. Конечно, эти рассказы становятся фантастичны, утопичны, гиперболичны, но при этом — и автобиографичны. Сам автор признается: "Оккупация в моих романах имеет мало общего с реальными 40-ми годами. Я создаю атмосферу, которая напоминает оккупацию, но, в конце концов, не так уж на нее и похожа…" Еще одна травма в детстве писателя связана с гибелью его десятилетнего брата, которому вплоть до 1982 года Модиани посвящал свои романы.
Может быть, сам писатель оккупирован своей памятью? Никак не может забыть гонения на евреев? Может быть, он уловил важность и своевременность темы? Неслучайно уже за первую книгу "Площадь Звезды", вышедшую в 1968 году, он получил сразу две национальные премии.
Вскоре, в 1972-м ему достается Большая премия Французской академии за роман "Бульварное кольцо". И, наконец, в 1978 году Модиано вручают Гонкуровскую премию за книгу "Улица Тёмных Лавок". А ему всего лишь 33 года. Чего ждать дальше? Только "нобеля". И Модиано дождался. В "Улице Темных лавок" есть даже русские мотивы: "Я машинально вынул из кармана фотографии, которые хотел показать Фредди, — среди них был и снимок Гэй Орловой в детстве… На мгновение мысли унесли меня далеко от лагуны, на другой конец света, в курортный городок на юге России, где была сделана эта фотография, так бесконечно давно. Маленькая девочка вместе с матерью возвращается в сумерках с пляжа…"
В России на первые ряды славы он никогда не выходил, но переводился и издавался регулярно и в хороших переводах: Н. Хотинской, Е. Кожевникова… Выходили и "Улица Темных лавок", и "Дора Брюдер", и "Кафе утраченной юности", и "Горизонт", книги повестей. Думаю, сейчас все это будет переиздано — может, даже в новых переводах в известных издательствах.
В заявлении Нобелевского комитета говорится, что премия присуждена Патрику Модиано "за искусство памяти, благодаря которому он выявил самые непостижимые человеческие судьбы и раскрыл жизненный мир человека времен оккупации".
Я бы добавил — за искусство художественной домысленной памяти, когда писатель переживает и осознает то, чего сам никогда не видел.
Патрик Модиани стал уже пятнадцатым представителем Франции, получающим Нобелевскую премию по литературе (включая живущих в этой стране маврикийца Гюстава Леклезио и китайца Гао Синьцзяна), начиная с 1901 года, когда первая "нобелевка" досталась не Льву Толстому, как многие ожидали, а французскому литератору Сюлли-Прюдому. Впрочем, и на тему прошлого, которой последовательно занимается Патрик Модиани, мне кажется, "Тяжелый песок" Анатолия Рыбакова был написан ничуть не слабее "Площади Звезды" или "Улицы Темных лавок".
Поздравляя Францию с очередной Нобелевской премией в области литературы, будем помнить, что санкции Запада против России касаются не только денег и технологий. Литературы — тоже.
