Международная тематика занимала в "прямой линии" Путина, если исключить все вопросы, связанные с Украиной и Крымом, не самое видное и значительное место, оказавшись "разбросанной" по всему четырехчасовому выступлению российского президента. Однако, если исходить из того, что вопросы внешнеполитической направленности, да и другие вопросы, задавались не случайно, что за ними стоит какая-то "драматургия", то вырисовывается вполне определенная и весьма интересная система приоритетов.
Приоритет номер один — Китай. "Мы будем расширять сотрудничество с Китаем,… российско-китайские отношения будут существенным фактором в мировой политике и существенным образом будут влиять на современную архитектуру международных отношений". Туда же, в Китай, совсем недавно летал министр иностранных дел Сергей Лавров. По слухам, китайцы искренне обозлены пропажей "Боинга-777" рейса МН-370, считают её делом рук американских спецслужб, исходя из многочисленных аналогий между этой трагедией и событиями 11 сентября 2001 года. В мае последует ответный визит в Пекин Путина — наш президент теперь очень редко покидает территорию России. Видимо, будет обсуждаться и ситуация на Украине, куда китайские товарищи при Януковиче вложили несколько десятков миллиардов долларов, и весь фактор двухсторонних отношений в привязке к глобальным тенденциям.
Приоритет номер два — исламский мир. "У нас с Саудовской Аравией очень добрые отношения. У нас есть, скажем, разные подходы по сирийской проблематике, но у нас почти полностью совпадают подходы по развитию ситуации в Египте. У нас есть и много других совпадающих точек зрения". Совсем недавно в Эр-Рияде произошла отставка главы тамошней разведки принца Бандара бен Султана, который несколько раз приезжал в Москву и пытался договориться с Путиным — судя по всему, безуспешно. Уменьшить или полностью нейтрализовать угрозу исламских террористов на территории России без согласия Саудовской Аравии принципиально невозможно. Финансировать проект "салафитского интернационала" династия Саудидов не прекратит, но тут возможны различные варианты. Плюс общая заинтересованность в высоких мировых ценах на энергоносители, что Путин специально и неоднократно подчеркнул.
И только приоритет номер три — "западный мир". "Западный мир, он очень монополизирован, и многие страны западного мира… добровольно отказались от значительной части своего суверенитета… Сложно договариваться с людьми, которые даже дома разговаривают между собой шёпотом, потому что боятся, что их американцы подслушивают".
"Мы хотим хороших отношений (с Западом. — О.Щ.), но мы просто не можем позволить, чтобы… за это хорошее отношение к нам постоянно должны уступать свои интересы, постоянно отодвигаться-отодвигаться… В данном случае нас подогнали к какой-то черте, за которую мы уже не могли отступить".
Приоритет номер три-один при этом — Европа. "Мне кажется, нужно, безусловно, стремиться… к тому, чтобы нам создавать Европу от Лиссабона до Владивостока. Если мы это сделаем, у нас есть шанс в будущем мире занять достойное место. Если мы пойдём по другому пути,.. то мы все будем малозначимыми, неинтересными игроками и никакого влияния на мировое развитие и даже на своё собственное оказать не сможем".
"Мы, во всяком случае, не стремимся к тому, чтобы испортить отношения России с Европой. Надеюсь, что это не входит в планы наших европейских партнёров".
Приоритет номер три-два — США. "Россия заинтересована в развитии отношений с Соединёнными Штатами и будет всё делать для того, чтобы это доверие (между Москвой и Вашингтоном. — О.Щ.) было восстановлено".
Согласитесь, на выходе получается весьма неожиданная, но вполне логичная и "целевая" схема, в которой интересны не только названные Путиным "центры силы", но и вольные или невольные "фигуры умолчания", в число которых попали Япония, Израиль и практически все страны "третьего мира". То ли все проблемы России в отношениях с ними сведены до минимума (очень похоже, что так оно и есть — особенно в свете недавнего визита Игоря Сечина в Страну Восходящего Солнца), то ли, наоборот, они отступили на второй план перед лицом "украинского вызова".
Ни слова не сказал президент РФ и о процессах евразийской (постсоветской) интеграции, совсем недавно бывших "политическим трендом сезона". Понятно, что наши партнеры по Таможенному союзу, Казахстан и Беларусь, в лице, соответственно, Нурсултана Назарбаева и Александра Лукашенко, вовсе не обязаны занимать политическую позицию, идентичную позиции Кремля. Это не только вопросы суверенитета или, как в белорусском случае, потребности в поставках украинской электроэнергии, которая не станет дешевле от 80%-ного увеличения цены российского газа и т. д., — это еще и вопросы необходимого "пространства для маневра", когда некоторые вопросы в отношениях Киева и Москвы удобнее решать не напрямую, а, скажем, через посредничество Минска.
Так или иначе, налицо фундаментальные изменения векторов российской дипломатии, которые могут сильно повлиять на ситуацию во всем мире. "Мы не будем настаивать на пребывании в некоторых международных структурах, особенно если они не в состоянии проявить самостоятельность и формулировать свою собственную точку зрения на ключевые вопросы международного развития. Но специально каких-то демаршей совершать тоже не будем", — предупредил Путин. Похоже, что эта формула касается не только ПАСЕ.
