В минувшее воскресенье Дмитрий Киселёв в своей передаче "Вести недели" на телеканале "Россия" коснулся темы Ленина. Коснулся мимолётом, почти случайно — в качестве подводки к сюжету о фигуре Сталина, на днях явленной миру в ялтинском памятнике лидерам трёх союзных держав.
Прикосновение к Ленину со стороны "главного рупора кремлёвской пропаганды", призванного транслировать в эфир тончайшие нюансы идеологической "повестки дня", получилось бережным. "ФСО охраняет тело Ленина, и делает это хорошо. Но сколь охраняется у нас Ленин как историческая фигура, не очень понятно", — раздумчиво произнёс Киселёв и, подкрепляя свои размышления пассами рук, выстроил следующий "понятийный видеоряд": изваяния вождя, нетронутые в России на фоне украинского "Ленинопада", стыдливые драпировки Мавзолея на время парадов, китайский пиетет перед Мао Цзэдуном и, наконец, лозунг "Свобода! Равенство! Братство!", не устаревший со времён весьма кровавой Французской революции.
"Надо разобраться в пропорциях, скрупулёзно отделить хорошее от трагичного. За хорошее найти в себе силы быть благодарными. А трагичное — оплакать", — такова была квинтэссенция киселёвской телемедитации.
Но в каком именно фрагменте ленинского наследия современная российская власть могла бы усмотреть "хорошее" без боязни спутать это с "трагическим"? Ведь вплоть до последнего времени отношение кремлёвского официоза к вождю мирового пролетариата было однозначно негативным: "Агент немецкого генштаба, враг отечества, виновник в смерти миллионов людей, проповедник "тупиковой ветви" цивилизации…" Что же изменилось?
Изменилось — пусть и неявно, далеко не полностью — самоощущение Кремля. В сложившемся миропорядке он вдруг явственно ощутил себя в положении изгоя. Господствующая система мировых отношений предстала в его глазах окончательно дискредитированной. "Вхождение в мировую цивилизацию", долгие годы предвкушаемое либералами, более невозможно. Что ещё ужаснее, эта глобальная система хозяйствования, как хорошо видно из Москвы, обречена на невиданный в истории кризис, симптомы которого проступают повсюду. Необходимо срочное исправление этого пагубного, несправедливого порядка вещей. Необходимо то, что называется революцией, — мировой революцией, если угодно. Россия, в свете новых кремлёвских представлений, способна бросить вызов неправедному мироустройству, отринуть гибельный западный курс и выстроить собственный альтернативный миропорядок…
При такой оценке современных тенденций, всё громче звучащей в передачах того же Дм. Киселёва, российская власть, без сомнения, способна проинтегрировать антиимпериалистический, революционный гений Ленина в свою новую идеологию. И если Ельцин, насадивший в России компрадорский олигархический уклад, оказался "Анти-Лениным", то Путин, разгромивший "Семибанкирщину" 90-х и воззвавший к национализации элит в условиях почти полного окружения "молодой Российской республики", — это, как ни парадоксально, наш "Ленин сегодня".
В свою очередь, украинский "Ленинопад" сполна доказал, что в глазах проамериканских элит, дорвавшихся до власти в Киеве, Днепропетровске и Львове, Ленин воспринимается отнюдь не как "губитель исторической России" или "основатель Украинского государства", но как вневременный агент Русского мира и противник "единственно верной западной цивилизации", к которой Незалэжная теперь пытается приползти на коленях. И как таковой, Ленин должен быть близок Кремлю, не пожелавшему терпеть над собой чужой гегемонии.
По сути, Ленин становится для России краеугольной фигурой "национально-освободительной борьбы" против всемогущего западного капитала, против новых попыток Запада вернуть нашу страну в "стойло" глобалистского мироустройства. Эта борьба шла с переменным успехом на протяжении всего Большого XX века и по-прежнему предельно актуальна — а значит, вновь актуальны гигантский научно-теоретический багаж и практические методики этой борьбы, собранные в 55-ти томах ленинского ПСС.
Раз так, нет ни одной причины, отчего бы Ленин не мог занять своё законное место в непрерываемой тысячелетней Русской истории, постепенно избавляемой, стараниями путинских идеологов, от "чёрных пятен" и "цивилизационных провалов". Так ли это или нет, мы узнаем 9 мая, в десять утра по Москве, когда над Красной площадью прогремят команды: "К торжественному маршу! Побатальонно! На одного линейного дистанции!.." — и невысокий лысоватый человек займёт своё место на трибуне.
Илл. А. Беляева-Гинтовта
