23 октября с космодрома "Байконур" был произведен успешный запуск космического корабля "Союз ТМА-06М" с экипажем в составе Олег Новицкий (Россия) — командир экипажа, Евгений Тарелкин (Россия) — бортинженер, Кевин Форд (США) — бортинженер. О том, что предшествовало полёту, о своих впечатлениях накануне, во время и после старта рассказывает жена Олега Новицкого.
Мы с Олегом как-то сразу решили, что я с дочкой Яной поеду его провожать на Байконур.
Вообще, традиция не брать жен на космодром была сломана совсем недавно. До этого все провожали своих мужей в Звёздном городке только до автобуса, который увозил будущих космонавтов на Чкаловский аэродром. И отсчёт времени разлуки начинался для семей на две недели раньше старта, когда ребята улетали на Байконур. Правда, не пускали жён космонавтов туда только в качестве жён. А вот если ты журналистка или сотрудник РКК "Энергия", то возможность обойти подобные препоны была. Например, жена космонавта Сергея Авдеева Мария Побединская попала в Центр управления полётом на стыковку корабля, в котором летел её муж, именно в качестве журналистки.
Но времена меняются. И теперь, если космонавт хочет, чтобы его семья была рядом с ним в такой важный и ответственный момент, то командование идёт навстречу. Экипаж улетает на космодром за две недели до старта, семьи прилетают за три дня. Кстати, основной и дублирующий экипажи летят на Байконур разными бортами. Это еще одна традиция, идущая с первых запусков, а кроме того — необходимая мера безопасности.
Наш вылет был назначен на 20 октября. Машина пришла в пять утра. Но спать в эту ночь мы вообще не ложились. В гости приехала моя сестра с мужем и сыном, чтобы проводить нас с Яной и пожелать удачной дороги. Не так часто случаются подобные путешествия! Ляля (ее настоящее имя Лиля, но с самого детства иначе, как Лялей, мы её не называем) младше меня всего на год. Судьба распорядилась так, что мы с ней идём по жизни бок о бок. Ее муж — тоже военный, только кадровик. Они поженились всего через год после нас. Алексей тогда только надел лейтенантские погоны и попросился на Кавказ, в Будённовск, где в то время служили мы с Олегом. Самые трудные 90-е годы мы прошли вместе. Помню, как месяцами военным не платили зарплату. Как жили почти впроголодь. Иногда делили на две семьи банку тушёнки и буханку хлеба. Как не было денег даже на автобус, чтобы доехать до городского рынка. Но даже в это трудное время наши мужья не бросили службу — служили, летали, прикрывали небо России. Семьи военных, как никто другой, знают значение слова "Долг". Помню, как родилась наша дочка Яна. В этот день Олег находился в командировке в Краснодаре, куда их, молодых "старлеев", отправили налётывать третий класс. Одиннадцать месяцев его не было дома. Вырывался к нам лишь изредка, и всего на день-два. Поэтому, когда Олег вернулся из командировки и я спросила у дочки: "Яночка, где твой папа? Беги к нему!" — она подбежала к… Алексею, мужу моей сестры. Его, в отличие от родного отца, она видела почти каждый день. Сестра с мужем все эти месяцы были мне надёжной опорой…
Олег тогда сказал, что пора завязывать с командировками. Но для военных это — лишь несбыточная мечта.
И вот мы едем в аэропорт. По пути заезжаем за Аллой Тарелкиной, женой второго члена экипажа, Жени. До Домодедова добрались быстро. Почти сразу бросилось в глаза, что россиян на нашем чартерном рейсе летело очень мало, основная масса пассажиров — американцы.
Ту-154 принадлежал авиакомпании "Алроса". Пилоту Саше Севериненко (это друг моего мужа еще с курсантских времен), видно, показалось, что мы боимся лететь, поэтому он тут же решил успокоить нас, сказав, что пилоты этой авиакомпании два года назад практически вслепую посадили аварийный самолет на заброшенном аэродроме посреди тайги и спасли 80 жизней. И добавил, что такое в истории авиации ещё не удавалось никому. Что и говорить, успокоил!
Время пролетело быстро. Яна немного поспала, я же не сомкнула глаз. И вот начинаем снижаться. Под нами проплыл величественный Байконур, и мы смогли разглядеть все стартовые столы. Огромные бетонные кубы и зиккураты, переплетение подъездных путей и мачт. Сразу за космодромом раскинулась бескрайняя казахская осенняя степь. Пейзаж, если честно, довольно унылый — земля, лишенная какой-либо растительности, но при этом повсюду что-то блестит! Интрига раскрылась на земле. Блестели на солнце обычные целлофановые пакеты. Это же надо, сколько мусора вокруг!
У трапа нас, улыбаясь, встречал Герой России летчик-космонавт Максим Сураев. Он приехал на Байконур вместе с экипажем 9 октября, чтобы помочь ребятам в подготовке к полету. Это ещё одна традиция — в космос экипаж провожает один из космонавтов предыдущего экипажа, инструктирует, рассказывает, делится свежим опытом. И этот инструктаж космонавты очень ценят! А ещё мы знали, что он будет заниматься семьями экипажа все дни до старта. Макс — не просто однокашник Олега (Женя тоже учился с ними, только курсом младше) по Ейскому училищу, но и его друг.
Пока размещаемся в микроавтобусе, Максим раздает нам "план мероприятий". На двух листах подробнейшим образом расписано наше пребывание здесь на все пять дней. Одного взгляда достаточно, чтобы понять, сколько души он вложил в этот план. Чего стоят одни лишь комментарии: "23.10.2012 (старт 16.51.12) УРА!!!", "Смотровая площадка (старт 16.51.12) УДАЧИ МУЖИКАМ!!!", "Экскурсия по желанию гостей, но, по отзывам, стоит того" и т.д. Максим, спасибо тебе огромное!!!
На въезде в город стоит памятник, который местные жители прозвали "рыбачком". Почему? Космонавт раскинул руки в стороны… Этот жест чем-то напоминает жест рыбака, который показывает, какого размера рыбу он поймал.
Итак, Ленинск. В отличие от прилегающей к нему степи, город чистый и ухоженный. Невольно вспомнился Египет: там тоже, только выходишь за пределы отеля — и вся красота разом заканчивается.
А вот растительность здесь очень скудная, деревьев мало, и все они какие-то приземистые. Сказывается дефицит влаги. Без воды ничего не растёт. Поэтому по всему городу для полива протянуты трубы: к каждому скверу, к каждой клумбе.
Нам рассказали, что еще несколько лет назад и Байконур, и Ленинск были фактически умирающими городами. Как только они лишились своего особого статуса и охраны, жители стали разъезжаться, кто куда. Большинство — в Россию. По улицам на автомобилях, лошадях и тракторах разъезжали какие-то кочевники, которые теперь чувствовали себя полными хозяевами. Опустевшие дома растаскивались буквально до бетонных скелетов. На въезде в город до сих пор стоит несколько таких "костяков". А теперь, по словам старожилов, Байконур и Ленинск не узнать! Города, можно сказать, возрождаются, обретают вторую жизнь.
За несколько лет здесь были построены самые современные гостиницы и отели (номера в некоторых стоят от трехсот до тысячи долларов в сутки!) При них открылись роскошные рестораны, где работают повара из Франции и Италии. И вся эта индустрия отдыха, оказывается, построена в основном для туристов. Но не для тех, кто платит миллионы долларов, чтобы лично подняться в космос, а для тех, кто приезжает на космодром, чтобы увидеть старт ракеты. Для тех самых американцев и европейцев, которых вместе с нами привёз сюда чартер. Такой туризм сегодня в моде. Тысячи людей в США, Китае, Европе, Японии готовы платить большие деньги за то, чтобы побывать на запуске настоящего космического корабля. Космос сегодня — тренд! Побывать на старте — престижно! Поэтому туристический комплекс Байконура процветает. Особенно сегодня, когда пилотируемые полёты выполняет только Россия (китайская космическая программа пока полностью закрыта для иностранцев). Но в нашей стране, увы, космонавтика оттесняется всё дальше на периферию общественного внимания. Для американцев и китайцев космос — это будущее, это креатив! А для нас, русских, — похоже, уже прошлое…
Русские здесь почти все "командированные". Поэтому дорогие гостиницы нам не по карману. Мы выбираем более бюджетные варианты: гостиницы подешевле, частные квартиры или общежития семейного типа — скромно обставленные, чистенькие одно- и двухкомнатные квартиры. Военным не привыкать к спартанским условиям. К тому же, в них приходится только ночевать, а весь день — космодром, музеи, различные мероприятия, связанные с предстоящим стартом.
Несмотря на то, что были двадцатые числа октября, нам очень повезло с погодой — три дня мы наслаждались теплом и солнышком. Обычно в это время здесь уже холодно и ветрено.
Когда мы собирались на Байконур, были уверены, что в рамках предполётного карантина нам разрешат общаться с экипажем только через стекло, отделяющее зал с родными от зала, где находятся космонавты. И очень удивились и обрадовались, когда врачи разрешили общение без оного. После обязательного медицинского осмотра (впервые за всю сознательную жизнь моя температура упала до 34,4) мы идём к ребятам. Они уже ждут нас на улице.
Первым делом свернули на аллею, где по давней традиции улетающий экипаж посадил деревья. Идём не спеша, наслаждаясь каждой минутой. В голове — полный сумбур! Расспрашиваем ребят: чем занимаются, как проходит подготовка к предстоящему старту. И вдруг останавливаемся как вкопанные, перед стройным ветвистым деревом, рядом с которым табличка, — посажено Юрием Гагариным. Сердце, честно говоря, замерло. Неожиданно понимаешь, как совсем близко от нас История! Как мало прошло времени от первых полётов в космос до нынешнего старта! Мы идём от дерева к дереву, читая на табличках имена. Сначала — тех, о ком слышали в детстве по телевизору, чьи портреты видели в газетах. Потом пошли имена уже знакомых нам людей: командиров, руководителей сегод- няшней космической программы, тех, кто учил наших мужей, кто помогал им пройти трудной дорогой космонавта. А потом — наши соседи, друзья, сослуживцы по отряду... И вот — три свежие "лунки" с крепкими саженцами, которым отныне предстоит расти и набираться сил вместе с "Казбеками" ("Казбек" — это позывной экипажа), которые их посадили.
Мы поливаем саженцы водой, специально взятой для этих целей, и фотографируемся возле них. Надеюсь, что когда-нибудь, через много лет, удастся приехать сюда вновь и увидеть, как они выросли. Погуляв еще немного, идём смотреть, в каких условиях живет экипаж. Апартаменты им выделили, скажу я вам, просто царские! Даже не знаю, на сколько звёзд может потянуть подобный отель, хотя на табличке возле входа нарисовано всего четыре. На мой взгляд, хозяева явно поскромничали.
В кабинетах на столах стоят перекидные календарики. На страничке "октябрь" нарисованы ракета и различные узоры. А число 23, первым это заметил Женя, оказалось обведено в кружок. Случайно, или? Я не верю в случайности. На мой взгляд, их в жизни не бывает.
Ранним утром едем на вывоз ракеты. Старт запланирован с комплекса, где пилотируемые пуски не проводились аж с 1984 года. Я, честно говоря, из-за этого сильно переживала. Еще в Звёздном городке за несколько дней до поездки на Байконур сходила в нашу церковь, где долго разговаривала с батюшкой Иовом. Он рассказал, как недавно летал на Байконур освящать новый аэропорт Крайний. А потом видел ракету, на которой полетят наши ребята, и ему разрешили подняться в ней на лифте. Батюшка как бы "протоптал" космонавтам дорожку. Значит, всё будет хорошо.
И вот показалась ракета, на которой нашим мужьям предстоит через два дня отправиться в свой первый космический полет… Везут её медленно-медленно, не быстрее скорости спокойно идущего человека. Наконец, она достигает места, откуда её начнут поднимать.
Признаюсь честно: до этого момента я еще не осознавала, что мой муж вот-вот должен полететь в космос, но когда ракету установили, я вдруг совершенно четко осознала: Олег летит! И это произойдет очень скоро! Как будто кто-то включил обратный отсчет — до полёта остаётся чуть больше двух суток.
Нашу "группу поддержки", как нас назвал кто-то из журналистов, было видно издалека. Еще до Байконура ребята заказали нам всем одинаковые майки бордового цвета с эмблемой экипажа. В них-то мы и сопровождали Олега и Женю повсюду.
И вот — день старта. Сначала Олег, Женя и Кевин, следуя многолетней традиции, расписались на двери гостиничного номера. Рядом с их росписями я увидела фамилии Самокутяева, Борисенко, Крикалева, Иванишина, Кононенко, Падалки и многих других, которых прекрасно знаю. Космонавты! И вот мой муж становится одним из них!
Спустя несколько минут мы стоим на улице перед гостиницей. Сейчас должны показаться наши. "Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе видна…" Под звуки музыки появляются ребята. На глаза помимо воли наворачиваются слёзы, а по коже бегут мурашки. Троица в синих "комбезах" идёт по дорожке и машет нам руками. На их лицах — улыбки. Они — счастливы! Мы тоже очень счастливы, но почему-то плачем! Провожаем ребят до автобусов. По традиции, у основного и дублирующего экипажей они разные.
Экипаж — уже в скафандрах, которые специалисты начинают проверять на герметичность. Нам разрешают поговорить с мужьями через микрофоны. Мы немного растерялись и не знаем, с чего начать. Вроде бы уже попрощались и всё сказали. И вдруг есть еще примерно полчаса…
На помощь сразу же пришел Максим Сураев (что бы мы без него делали?!) Он начал подробно рассказывать о том, что сейчас происходит перед нашими глазами, какие манипуляции и для чего проводятся. Вот Олегу помогают улечься в ложемент, и на наших глазах скафандр начинает надуваться, как воздушный шарик. Проверка завершена, всё в порядке. Ему помогают подняться — самому встать проблематично. Олег садится перед стеклом к микрофону, а его место в ложементе занимает Женя. Потом те же манипуляции проводят со скафандром Кевина.
Поговорив с ребятами — вернее, покричав в микрофон, поскольку все три семьи сидели рядом и разговаривать было совершенно неудобно — мы снова идём на улицу. Вскоре под аплодисменты собравшихся появляются наши мужья. Идти в скафандрах с чемоданчиками в руках им не очень удобно, мы это сразу замечаем. Буквально несколько минут — и они уезжают. Мы тоже садимся в машину. До старта у нас есть немного времени, чтобы заехать в музей.
Музей Байконура произвел на меня немного странное впечатление. Нет-нет, он мне очень понравился, он просто не может не понравиться. Просторные залы, заполненные интереснейшими космическими экспонатами, которые иллюстрируют историю покорения и изучения Вселенной, и милейшие экскурсоводы. Но я не могла отделаться от мысли, что нахожусь не в музее. А где, я и сама не очень-то понимала. Отовсюду на меня смотрели мои хорошие знакомые и друзья, люди, которых я каждый день вижу в Звёздном городке, с которыми общаюсь, к которым хожу в гости, с которыми дружу, которые живут рядом со мной и даже в моем подъезде. Волков, Самокутяев, Леонов, Романенко, Коваленок, Циблиев, Корзун, Сураев и многие-многие другие. История, которая тесно переплелась не только с современностью, но и с моей собственной жизнью, — это просто невыразимо странно!
Во дворе музея уже развевается флаг, на котором оставили автографы "Казбеки". Он будет поднят всё время, пока экипаж находится в космосе. Это тоже традиция.
Наблюдать за стартом предстоит с вертолётной площадки, расположенной неподалеку.
На подъезде к месту назначения уже собралась толпа народу, вокруг множество машин. Кстати, на пути к площадке оказалось какое-то невероятное количество постов ГИБДД, и на каждом из них у нас проверяли документы.
Погода, если не считать сильного ветра, была прекрасная. "Наша" ракета (конечно, наша, ведь мы всё с мужьями делаем вместе. Я всегда говорю: "Мы служили". Правда, говорить: "Мы летали!" — не буду. Летают ведь они, а мы их ждём) стояла такая совершенная и изящная, и в то же время мощная и величественная. Еще на вывозе мы с Аллой решили, что у ракеты — женская душа. Почему-то мы так почувствовали...
Когда пошел обратный отсчёт, сердце замерло, а внутри всё заледенело. Казалось, цифры отсчёта просто выжигают в душе свои отпечатки. И вот — запуск! Словами трудно описать то, что происходило у нас перед глазами. Огонь, грохот, рёв… Отрыв! И огромная, какая-то царственно-величественная белоснежная колонна, опирающаяся на огромный — в полнеба — сноп пламени, уносит наших любимых мужчин в космос! А вместе с ними — и частички наших сердец.
Мы стояли в чистом поле, и у нас не было телевизора, чтобы видеть и слышать всё, что происходило на борту корабля в прямой трансляции, но организаторы устроили так, что мы смогли слышать переговоры. Их вывели в динамики местной трансляции. Это был по-настоящему благородный поступок по отношению к родным космонавтов!
Мы провожали ракету взглядом, напряженно вслушиваясь в голоса, доносящиеся из динамика. Она становилась всё меньше и меньше, пока совсем не исчезла. Нас предупредили, что радоваться и поздравлять друг друга можно только после того, когда произойдёт отделение от третьей ступени.
Почти девять минут… Мне они показались вечностью. Я, сдерживая слёзы, молилась, мысленно повторяла, как люблю своего мужа, что никогда больше не буду с ним ругаться, и снова молилась… Голос из динамика что-то говорил, но до меня доходили только отдельные слова: штатно, по плану, в норме… Еще несколько секунд — и следует доклад, что корабль в космосе… УРА!!!
По-моему, я кинулась обнимать Аллу, Яночку, маму Жени, еще кого-то… Теперь никто не сдерживал слез, даже мужчины. Чудовищное напряжение спало, уступив место безграничной радости. УРА!!! Я схватила телефон, чтобы позвонить нашим мамам. Надо же их обрадовать!
И, словно занавес в театре после спектакля, небо вдруг начало затягиваться облаками…
Весь день мы были под впечатлением от старта, ни о чем другом не могли ни говорить, ни думать. Большинство специалистов ЦПК улетели в Звездный через несколько часов. А наш самолёт — только завтра. Вечером кто-то назвал нам точное время, когда над Байконуром будет пролетать сначала корабль, а потом МКС. Конечно, мы хотели взглянуть на маленькую светящуюся точку, внутри которой наши мужья несут свою космическую вахту, и поднялись на крышу соседнего отеля. Ждали долго, но так ничего и не увидели. Было слишком много облаков. Но это совершенно не омрачило нашего праздничного настроения.
Обратная дорога в Москву показалась совсем быстрой. На следующий день была запланирована стыковка, а значит — наши волнения еще не закончились.
В Подмосковный ЦУП мы приехали примерно за час до назначенного времени. Нас провели на балкон, откуда предстояло наблюдать весь процесс стыковки. Наши с Олегом мамы сильно волновались. Вообще, мне казалось, что пространство вокруг наэлектризовано. В это время к нам подошел Герой России, командир отряда космонавтов летчик-космонавт Сергей Волков. Он сразу почувствовал наше душевное состояние и начал подробно комментировать происходящее, рассказывал, как стыковался он (а он делал это дважды). Я ему очень благодарна за это!
И вот доклад: есть касание! И снова радости не было предела, я смеялась и хлопала в ладоши. Ребята — молодцы, всё прошло штатно. Теперь остаётся дождаться открытия переходных люков — и можно будет пообщаться.
В 19.15 первым вплыл в МКС Олег, следом за ним — Женя и, наконец, Кевин. И вот уже экипаж из шести человек готов к разговору с Землёй. Вопросы, которые мы задавали, наверное, задают родственники всех космонавтов. Как себя чувствуют? Как долетели? Как выглядит Земля из космоса? Как принял их новый космический дом? Привыкли ли к невесомости? Как спали?..
Мы все смогли сказать по несколько слов. Яна сразу спросила у папы, как чувствуют себя рыбки, которых они везли для эксперимента (она очень за них переживала), а младшая Женина дочка Анечка прочитала стихи, которые специально выучила к этому дню. Ребята выглядели уставшими, но довольными. Они были счастливы — ведь исполнилась их мечта.
А в субботу утром раздался телефонный звонок. Я взяла сотовый и увидела американский номер. Подумала, что звонит кто-то из наших американских друзей и… услышала любимый голос, звучащий из космоса: "Привет! Это я. Как дела?" Оказывается, с МКС можно звонить по обычному телефону, но только через центр управления в Хьюстоне!
Конечно, я спросила у Олега, как его там кормят, вкуснее, чем я, или?.. Муж проявил себя настоящим дипломатом. Сказать, что дома его кормят лучше — значит, обидеть всех сотрудников Бирюлевского завода, который производит "космическую" еду. А сказать, что на орбите еда вкуснее — значит обидеть меня. Но он нашёл выход! "Знаешь, здешняя еда не похожа на ту, которую ты мне готовишь дома!" — услышала я в ответ.
Когда мужья уезжают в командировки, жёны обычно говорят, чтобы они быстрее возвращались. Но только не жёны космонавтов! Ведь если космонавт возвращается раньше срока — значит, случилось что-то экстраординарное, значит, он что-то не выполнил. Поэтому жёны космонавтов всегда желают мужьям, чтобы они возвращались точно в срок. Вот и я желаю Олегу вернуться на нашу Землю не раньше 15 марта (именно на эту дату запланирована посадка корабля "Союз ТМА-06М", командиром которого является мой муж).
Олежка, мы с дочкой тебя очень сильно любим и ждём. Если бы ты только знал, как нам тебя не хватает! Возвращайся... в срок!
