В свои 66 лет я иногда чувствую себя динозавром пережившим свою эпоху. Шестидесятые годы двадцатого века, детство. Самое начало шестидесятых. У власти Хрущев со своей безумной кукурузной авантюрой. Перебои с хлебом и длинные очереди в булочную. Зато во всех магазинах полно кукурузных хлопьев к радости детей. Хлопья разные: обычные, в сахарной пудре, в больших и маленьких пачках. Если мне не изменяет память, стандартная пачка обычных хлопьев стоила 10 копеек, или 7. А эскимо, точно помню, 11 копеек. Хорошо помню свои походы в ближайший магазин, который почему-то называли «Железнодорожный». Может потому, что недалеко была железнодорожная станция. В самом обычном магазине стояли большие банки с черной и красной икрой. Ее продавали на развес, лежали сигареты «ява», колбаса любительская и докторская, копченые колбасы, красная рыба. Пройдет немного времени и все это станет дефицитом. Если хотите попробовать настоящую докторскую то вам сюда, в шестидесятые. В начале семидесятых изменили ГОСТ и разрешили добавлять в колбасу крахмал, а во второй половине что угодно вплоть до шкур и молотых костей. Кончилась та колбаса, о которой вам рассказывают добрые социалистические сказочники.
Впрочем, моя икорная эпопея продлится на несколько лет. Однажды, после первого класса, мое пианино загрузили в военный самолет и отправили на Камчатку. Вслед за инструментом отправились и мы. Отца назначили командовать отдельной авиаэскадрильей в место известное в наше время как полигон «Кура». В эскадрилье было 30 самолетов и вертолетов. По современным представлениям полк. В тех местах обычные куриные яйца продавались с перебоями, вареная колбаса из оленины была отвратительной. Зато в каждом доме стоял бочонок с красной икрой. Ее покупали у браконьеров в поселке (теперь городе) Ключи. Большой кусок хлеба, обильно намазанный красной икрой был стандартным бутербродом.
Пианино через несколько лет перелетело в Архангельскую область (г.Мирный или космодром «Плесецк», где отец командовал авиационным полком, а после окончания школы вернулось в Москву.
Как вы понимаете, в шестидесятые я если и ходил на избирательный пункт, то только вместе с родителями. Из тех лет в памяти остался мультфильм про царицу полей кукурузу. Запомнилась песня, которую пели сорняки. «Хлеборобы нас не уважали, они нас не сеяли не жали. Кукурузу мы низложим, рожь пшеницу уничтожим, на полях останется труха. Ха-ха».
И наступили Брежневские семидесятые. Именно тогда поезд под названием социализм, набирая ход, двинулся навстречу катастрофе конца восьмидесятых и начала девяностых Постепенно из продажи исчезли не только икра или деликатесная рыба. Дефицитом становились обычные продукты и товары. Появились «колбасные» электрички, на которых из соседних областей ехали в Москву за продуктами и товарами. Приезжавшие к нам родственники из Казахстана и Свердловска покупали в Москве мясо не лучшего качества, замораживали его, чтобы довести домой. Помню, как-то бабушка сказала, что в рыбных магазинах не осталось приличной рыбы, одна треска. Но вскоре и треска стала дефицитом. Апофеозом будут восьмидесятые, когда большевики сделают дефицитом не только пиво или нормальные сигареты, но даже и водку.
Но для меня семидесятые это время юности и молодости. Институт, веселое студенческое время, затем начало работы. Именно в эти времена я и стал участвовать в выборах. Точнее выборов в советское время не было, было голосование за одного заранее назначенного кандидата. Помню, пришел к нам на работу лектор из райкома партии и кто-то ехидный задал вопрос о выборах без выбора. Ответ партийного лектора был обезоруживающий: «А какая разница?» Впрочем, большинство людей эти проблемы не волновали. Заранее вывешивались плакаты с фото или биографией кандидата. Оказывался кандидатом, например, врач офтальмолог из ближайшей больницы или знатная доярка. Почему не проголосовать за офтальмолога? Над доярками беззлобно посмеивались, но тоже голосовали. Я не знаю ни одного случая из тех времен о принуждении к участию в голосовании. Проблему явки решали другим способом. Создавалась праздничная атмосфера, музыка. Но самым главным на участке был буфет где «выбрасывали» дефицит. В Москве это были бутерброды с икрой и красной рыбой, чай, кофе пиво, лимонад и всякая вкусная выпечка. Однажды мне пришлось увидеть, что давали в конце семидесятых или в самом начале восьмидесятых в Подмосковье, в полутора часах езды от Москвы. Это были сосиски, индийский чай со слоном, банка сайры. Все это к тому времени было там дефицитом.
Ходили, конечно, разговоры о том, что протоколы утверждались еще до начала голосования. А затем газеты нам сообщали, что проголосовали 99,9% избирателей, за 99,8%. Особняком стояли республики Советской Прибалтики. Там явка, судя по публикациям, составляла 97-98%, разумеется, большинство за.
Как-то, уже в путинское время, когда врачей начали загонять в день выборов на работу, мы обсуждали вопрос о возможности фальсификации голосования в советское время. И пожилой хирург, который в молодости работал по распределению на севере, рассказал, что был членом избирательной комиссии. Это был небольшой северный город, где было одно градообразующее промышленное предприятие. И назначили кандидатом в депутаты одну даму, которую работники предприятия знали как порядочное, ну скажем, добро. И большинство проголосовали против. Членов комиссии заставили подписать фальшивые протоколы с одобрением проигравшей дамы. Но, думаю, такие случаи были скорее исключения ми из правил.
А дальше наступило время, когда народ не выдержал и снес осточертевшую власть. Правда, часть из тех, кто принимал активное участие в этом сносе, затем придумали сказку о трех алкашах, которые подписали какую-то загаженную бумажку. От этой бумажки так воняло, что страна и рухнула. А вонючей бумажку сделали проклятые, как положено, америкосы-педерасты.
Затем были выборы Ельцина. И это, похоже, были единственные относительно честные выборы в России за сотню лет. На тот момент Ельцину действительно многие поверили. Поверили борьбе с партийными привилегиями, поверили лечению в обычной городской поликлинике да многому чему еще.
Прошло всего 4 года и рейтинг Бориса Николаевича уже стремился к нулю. Люди увидели, что вся эта борьба и все эти поликлиники – ложь. Более того, даже то, что Горбачев пытался передать из 4 Главного управления в народную медицину, Ельцин вернул обратно. Второй срок Бориса Николаевича был явно сфальсифицирован. Для подкупа на избирательные участки сумками возили деньги, да и Зюганов отказался от честной победы.
А дальше началась эпоха Путина, при которой выборы постепенно превратились в полный беспредел. Произошло это не сразу и момент этого превращения я хорошо помню.
Началось все при назначении такого ничтожного человека, как Медведев на пост президента. Цену Дмитрию Анатольевичу народ хорошо знал, и голосовать за него большинство не собирались. За дело взялся глубоко мною уважаемый Юрий Михайлович Лужков. Всем руководителям подразделений в медицинских учреждениях, в числе которых был и я, раздали какие-то подметные письма без подписи, в которых разъяснялось, как сотрудники должны голосовать. Говорю о сотрудниках подчинявшихся Департаменту здравоохранения Москвы. Затем всем сотрудникам в приказали собраться на работе и голосовать там под присмотром начальства. Надо сказать, что Юрий Михайлович пользовался большим уважением у городских бюджетников. Он всегда был на их стороне. Ежегодно врачам и учителям индексировали зарплаты в то время, когда федералы только воровали. И Москва проголосовала за.
Для Лужкова это была критическая ошибка. Думаю, что в дальнейшем Юрий Михайлович кусал локти от того, что он приложил столько сил к выдвижению этого ничтожного человека. Впрочем, не исключаю, что ВВП всучит нам этого мягко говоря чудика еще раз и Медведев или как его там на изменении часовых поясов не остановится.
Помню, пришла к нам в научно-практическое объединение новая директриса. Одна бабулька, заведующая отделением ужасно радовалась. Ведь она учила директрису во времена ее врачебной юности основам профессии. Через пару месяцев бабулька вдруг исчезла. Ее первую уволили с работы. Точно так поступил и Дмитрий Анатольевич. Жизнь людей ничему не учит. Почитали бы хоть про поведение римских императоров. Ничто в жизни не меняется.
С тех пор выборный беспредел только нарастает. В первый день последнего голосования жена пошла в поликлинику. Оказалось, что всех сотрудников заставили написать заявления с просьбой провести голосование по месту работы. Прямо среди рабочего дня приехала комиссия, и врачей заставили бросить прием и идти в конференцзал на голосование. Поскольку люди знали. что жена всю жизнь проработала врачом ее не стеснялись. Самые мягкие выражения были, что нас держат за идиотов. В чем фишка? В медучреждениях не бывает наблюдателей. Я, во всяком случае, не видел никогда. Идеальные условия для фальсификации.
Мой друг доцент решил проголосовать по электронной почте. Не удалось. Ему сказали, что он уже по электронке проголосовал. И примеров таких множество. После выборов Медведева нас заставляли постоянно голосовать на работе и отчитываться перед начальством. Многие мои сотрудники жили далеко от Москвы. После бунта им разрешили голосовать дома. Но отчитываться перед начальством. Разумеется, я не заставлял их даже звонить и отчитывался, что все проголосовали как надо.
Что тут сказать. Во времена ВВП выборы окончательно превратились в беспредел. Паша Гусев назвал нас русских быдляком. Может он прав?
